Война стрелка Шарпа
Часть 44 из 45 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Моя труба, – сказал Шарп.
– Конечно, лейтенант, конечно. – Подполковник сунул руку в карман и вытащил подзорную трубу. – Посмотрите, она нисколько не пострадала! Я брал ее только на время.
– Положи на камень.
– Отличная вещь! И ни царапинки. Все стекла целы. – Кристофер положил драгоценный прибор на камень. – А вы молодец, лейтенант!
Он толкнул в спину Уильямсона, который словно прирос к месту.
Шарп шагнул к ним, и оба его врага подались назад. Кристофер снова толкнул Уильямсона, заставляя его действовать более энергично, но дезертир не спешил проявлять инициативу. Привыкший обращаться со штыком, он не умел пользоваться оружием более длинным, тем более против гораздо более тяжелой кавалерийской сабли, которую держал его противник. Не зная, что делать, он отступил на шаг.
– Я даже рад, что вы здесь, лейтенант, – сказал Кристофер. – Как раз думал, как бы нам отделаться от французов. Вы ведь понимаете, они за мной следили. Глаз не спускали. Мне нужно о многом рассказать сэру Артуру. Как он их разделал, а?
– Разделал, – согласился Шарп, – а вот ты ему нужен мертвым.
– Перестаньте, лейтенант! Что вы такое несете! Мы же англичане. Мы не убиваем людей.
– Я – убиваю.
Стрелок снова сделал шаг вперед, и его враги опять подались назад. Он поднял трубу.
– Видите? Возвращаю в полной сохранности. Я о ней заботился.
За спиной ревела река, и подполковнику приходилось повышать голос. Он снова попытался подтолкнуть Уильямсона, но тот упрямо не желал вступать в неравный поединок. Оглянувшись, Кристофер понял, что дольше отступать некуда – за спиной обрыв, – и, поняв, что попытка договориться не удалась, отбросил в отчаянии притворство и заорал из последних сил:
– Убей его!
Толчок в спину вывел Уильямсона из транса, и дезертир махнул саблей, целя Шарпу в голову. Стрелок парировал удар и врезал дезертиру ногой по колену. Уильямсон покачнулся, а Шарп без видимых усилий полоснул его по шее и тут же нанес прямой колющий удар в живот. Повернув клинок, чтобы лезвие не застряло в теле, лейтенант отступил, а Уильямсон, выронив оружие, упал в реку.
– Ненавижу дезертиров, – проговорил Шарп. – Ненавижу.
Кристофер видел, как погиб его слуга. Видел и то, что Шарпу даже не пришлось напрягаться.
– Лейтенант, вы не понимаете!
Он отчаянно искал слова, которые могли бы заставить Шарпа остановиться, задуматься, засомневаться, да вот в голову ничего не приходило.
Шарп смотрел на Уильямсона. Умирающий попытался выбраться из реки, но силы уходили из тела с кровью из ран на шее и в животе, и он вдруг завалился на спину. Искаженное злобой лицо скрылось под водой.
– Ненавижу дезертиров, – повторил Шарп и повернулся к подполковнику. – Эта ваша сабелька годится на что-нибудь? Или только в зубах ковырять?
Кристофер вытащил саблю. Фехтовать он умел и потратил немало денег, беря уроки в Оружейном зале Хораса Джексона на Джермин-стрит, где выучился хорошо защищаться и освоил несколько хитрых приемов, за что удостоился скупой похвалы от самого Джексона. Но одно дело драться на полированном полу в зале на Джермин-стрит, и совсем другое – схватиться с Ричардом Шарпом в темном ущелье на берегу Мисареллы.
– Нет, Шарп, – успел сказать он и судорожно вскинул саблю, защищаясь от стремительного выпада.
То была лишь проба, разведка. Стрелок хотел посмотреть, на что способен противник и будет ли он драться, глаза их встретились, и Шарп понял – этот умрет как ягненок.
– Дерись, дрянь!
Он снова сделал выпад и опять наткнулся на вялую защиту. Кристофер увидел большой камень на середине реки и решил, что если вспрыгнет на него, то сможет добраться до другого берега. Он махнул саблей, освобождая пространство для маневра, повернулся и прыгнул, но сломанная лодыжка подвела, подошва соскользнула с мокрого камня, и дело закончилось бы падением, если бы Шарп не схватил его за мундир.
– Нет! – вскрикнул подполковник и поднял на Шарпа умоляющие глаза. – Вы спасли меня, – пробормотал он, осознав вдруг, что случилось, и попытался подняться. Новая надежда придала сил. – Вы меня спасли!
– Если б ты утонул, я бы не смог пошарить у тебя по карманам, – сказал стрелок.
Лицо его перекосилось от гнева. Тяжелая сабля взметнулась и опустилась.
Подполковник умер на камне, рядом с омутом, где утонул Уильямсон. Водоворот на мгновение окрасился свежей кровью, но кровь тут же ушла с потоком. Кристофер дернулся и захрипел. Клинок рассек дыхательное горло – Шарп подарил ему быструю смерть. Тело дернулось еще раз и затихло. Шарп окунул саблю в воду, вытер ее о мундир предателя и быстро проверил карманы. Обыск принес ему три золотые монеты, сломанные часы в серебряном футляре и кожаную папку, набитую бумагами, которые могли заинтересовать Хогана.
– Глупец. – Шарп выпрямился, поднял голову и увидел на краю оврага темную фигуру. Француз?
– Мертв? – спросил Харпер.
– Даже не сопротивлялся. И Уильямсон тоже.
Шарп полез по склону, а сержант протянул винтовку и втянул его наверх. С Харпером был Мачедо. Вернуться на утес не смогли – дорога была забита отступающими французами. От дождя укрылись за громадными валунами. Шарп рассказал, что случилось, и спросил, не видели ли они Кейт.
– Она с лейтенантом, сэр, – сообщил ирландец. – Последний раз, когда я ее видел, бедняжка плакала горючими слезами, а мистер Виченте ее утешал да по спинке гладил. Женщины, сэр, любят слезу пустить. Да вы, сэр, наверное, и сами заметили?
– Заметил, – проворчал Шарп. – Заметил.
– Поплачут, вот им и полегчает, – продолжал гнуть свое Харпер. – А вот у нас так чего-то не получается.
Шарп отдал один золотой ирландцу, второй Мачедо, а третий оставил себе. Наступала ночь. Долгая, холодная и голодная. Ну и что?
– А трубу я забрал, – сообщил он сержанту.
– Я так и думал, что заберете.
– Цела. Кажется.
Линза держалась прочно, и Шарп решил, что инструмент не пострадал.
Дождь ослабел. Шарп прислушался и не услышал ничего, кроме скрипа сапог, шума ветра и шороха реки. Никто не стрелял. Бой у Понте-Нова, вероятно, закончился победой. Французы уходили. Они познакомились с сэром Артуром Уэлсли, и сэр Артур Уэлсли обошелся с ними по-свойски, накрутил хвост. Шарп улыбнулся. Ну и пусть Уэлсли называют холодным и бесчувственным, сухим и высокомерным. Зато он чертовски хороший солдат. Вон какой конфуз устроил Королю Николя. А Шарп ему помог. Внес свою долю. Приложил руку к этой войне, от которой дрогнули французы. Войне стрелка Шарпа.
Историческая справка
Шарп снова присвоил чужую славу. На самом деле именно португальский цирюльник переправился на лодке через Дору и сообщил подполковнику Уотерсу о трех баржах на северном берегу, только сделал он это по собственной инициативе, только никаких британских солдат на том берегу первоначально не было, и стрелки из 95-го не участвовали в обороне семинарии. Французы полагали, что и впрямь уничтожили все плавсредства на реке, но те три баржи как-то пропустили, и именно благодаря им красномундирники попали в семинарию, оставшуюся по каким-то необъяснимым причинам без охраны. Эпизод со сферическим снарядом взят мной из «Истории войны на полуострове» Омана. Генерал Эдвард Педжет в том бою был ранен в руку. Руку он потерял, вернулся в Англию для лечения, потом возвратился на полуостров в качестве командира 1-й дивизии, но, к несчастью, попал в плен. Защищая семинарию, британцы потеряли семьдесят семь человек убитыми и ранеными, французы же в три или четыре раза больше. Не удалось французам и уничтожить паром в Барка-д’Авинташ, на котором утром в день боя прибыло подкрепление в составе двух батальонов Королевского германского легиона и батальона легких драгун. Именно они создали французам серьезную проблему при отступлении из Порто. Однако командовавший ими генерал Джордж Мюррей, хотя и прошел на север, к дороге на Амаранте, проявил пассивность и позволил врагу пройти мимо. Позднее в тот же день генерал Чарлз Стюарт провел с драгунами прекрасную атаку на французский арьергард, но Мюррей снова отказался бросать в дело пехоту. Я, возможно, допустил некоторый перебор в описании разговора маршала Сульта с поваром, однако он на самом деле проспал до одиннадцати утра, и все приготовленное для ужина досталось сэру Артуру Уэлсли.
Семинария сохранилась до нашего времени, хотя и поглощена пригородом. Мемориальная дощечка напоминает о ее обороне 12 мая 1809 года. Другая табличка, на набережной, неподалеку от знаменитого железного моста Эйфеля, сообщает о трагедии 29 марта, когда сотни бегущих из города португальцев ринулись на понтонный мост. Существует два объяснения того, что случилось затем. Одни утверждают, что отступающие португальские солдаты подняли мостик, чтобы не позволить врагу продолжить преследование. Другие, чье мнение мне ближе, говорят, что центральная секция моста просто-напросто не выдержала веса беженцев, а потом отломилась из-за давления реки. Так или иначе, результатом стала гибель сотен людей, по большей части гражданских, которые утонули в Дору.
Захватив Порто, маршал Сульт практически покорил Северную Португалию, и, собирая силы для похода на юг, к Лиссабону, он действительно обдумывал идею сделаться королем. И не просто обдумывал, но и обсуждал ее с некоторыми офицерами и старался добиться поддержки у португальцев, для чего в занятом городе стали издавать газету «Диарио-ду-Порту», редактировавшуюся одним священником, который был ярым сторонником сего сумасбродного плана. Нетрудно представить, что сделал бы с самопровозглашенным королем Наполеон, и, вероятно, именно перспектива вызвать недовольство императора убедила Сульта отказаться от реальных шагов.
Тем не менее планы существовали, о чем свидетельствует и полученное Сультом прозвище – Король Николя, и они едва не спровоцировали мятеж, во главе которого стояли полковник Донадье и полковник Лафит, а также еще несколько офицеров, имена которых неизвестны. Капитан Аржентон действительно совершил две поездки через линию фронта для консультаций с британцами. Капитан убеждал их воспользоваться своим влиянием на португальцев, чтобы подтолкнуть Сульта к провозглашению себя королем. В этом случае Донадье и другие поднимали бы мятеж и в результате уводили армию домой, во Францию. Согласно планам заговорщиков, британцы должны были бы блокировать все, кроме одной, дороги, ведущие в Испанию. Сэр Артур, сменивший генерала Крэдока, выслушал Аржентона и сразу же отверг все эти предложения. Аржентон вернулся к Сульту, был предан и арестован. Ему пообещали сохранить жизнь в обмен на сведения о заговоре. Помимо прочего, он сообщил о подготовке британцами наступления на север. Предупреждение дало Сульту возможность отодвинуть свои части, находившиеся южнее Дору, и избежать окружения, план которого вынашивал Уэлсли. Карьера Аржентона на том не закончилась. Он сумел совершить побег, прибыл к британцам и был переправлен в Англию. Затем капитан решил почему-то вернуться во Францию, где его схватили и на этот раз расстреляли. Раз уж мы заговорили о зловещих заговорах, стоит отметить, что устремления, приписываемые Кристофером Бонапарту, по созданию «европейской системы, европейского кодекса, европейского суда и единого народа, европейцев» действительно озвучивались самим Бонапартом.
История, изложенная в «Хаосе Шарпа», начинается и заканчивается на мостах, и рассказ о подвиге майора Дюлона при захвате Понте-Нова и Сальтадора основан на реальных событиях. Этот офицер, во многом напоминающий Шарпа, заслужил репутацию отчаянного храбреца, был ранен при взятии Сальтадора, но проследить его дальнейшую судьбу мне не удалось. Дюлон едва ли не в одиночку спас армию Сульта и заслужил право на долгую жизнь и легкую смерть, а никак не ту роль, что я отвел ему в придуманном рассказе о деревушке Вилья-Реал-де-Жедеш.
Эпизод с Хэгмэном, подстрелившим француза с семисот шагов, покажется кое-кому сомнительным, но он тоже основан на реальном факте, имевшем место годом раньше при отступлении сэра Джона Мура к Ла-Корунье. Том Планкетт, о котором пишет в своей книге Кристофер Гибберт, на самом деле убил французского генерала Кольбера «чудесным выстрелом» с семисот ярдов. Случай этот получил широкую огласку. В одной из недавних публикаций я прочитал о том, что бейкеровская винтовка имела радиус поражения около трехсот ярдов, но подобное замечание наверняка вызвало бы недоумение у стрелков, считавших такую дистанцию средней.
Маршал Сульт, так и оставшийся герцогом Далматским, вынужден был отступить, когда Уэлсли форсировал Дору, и это отступление описано в романе. Французов можно было бы окружить и принудить к капитуляции, вот только критиковать постфактум всегда легко. Если бы британцы шли чуть быстрее или если бы португальские ополченцы уничтожили хотя бы один из двух мостов, Понте-Нова или Сальтадор, Сульт оказался бы в западне, но везение и доблесть майора Дюлона спасли французов. На их стороне была и погода. Дожди и холода, необычные для начала мая, затруднили преследование, а кроме того, что отметил в своем докладе премьер-министру сэр Артур Уэлсли, армия, бросившая орудия, обоз и раненых, всегда имеет преимущество в скорости. Тем не менее после замечательной победы под Порто успешный отход Сульта считается упущенной возможностью.
Сам город значительно разросся, так что найти то место, где Баффы переправились через реку, довольно трудно, хотя любопытный всегда может отыскать семинарию на Ларго-Падре-Бальтазар-Гуэдеш. Сражения сэра Артура Уэлсли в Португалии наилучшим образом описаны в книге Джулиана Педжета «Война Веллингтона на полуострове». Книга проведет вас и к монастырю де Сера-ду-Пилар, где посвященный тому бою памятник стоит на месте столь удачно расположенных Уэлсли батарей, и на южный берег, где до сих пор находятся принадлежащие британцам винокурни. На северной набережной с ее чудесными ресторанами есть мемориальная доска в память об утонувших 29 марта 1809 года. Паласио-дас-Карранкас, где размещались штабы и Сульта, и Уэлсли, теперь является Национальным музеем и находится на Руа-де-Дон Мануэль II. Понте-Нова и Сальтадор существуют и поныне, но, к сожалению, только под водой, поскольку там создано водохранилище. Красотой здешних мест любуются многочисленные туристы.
Сульт ускользнул от врага, однако вторжение в Португалию стоило ему 6000 убитыми и ранеными из войска в 25 000, причем половина потерь пришлась на отступление. К тому же он потерял обоз, транспортные средства и все пятьдесят четыре орудия. Армия была разбита и едва унесла ноги, но поражение не поставило крест на планах Франции в отношении Португалии. Французы вернутся в следующем году и снова будут разбиты.
Так что Шарпу и Харперу скучать недолго.
* * *
notes
Примечания
1
В. Шекспир. Макбет. Акт 3. Сцена 4. Перевод М. Лозинского.
2
Бафф(buff) – темно-желтый (англ.).
– Конечно, лейтенант, конечно. – Подполковник сунул руку в карман и вытащил подзорную трубу. – Посмотрите, она нисколько не пострадала! Я брал ее только на время.
– Положи на камень.
– Отличная вещь! И ни царапинки. Все стекла целы. – Кристофер положил драгоценный прибор на камень. – А вы молодец, лейтенант!
Он толкнул в спину Уильямсона, который словно прирос к месту.
Шарп шагнул к ним, и оба его врага подались назад. Кристофер снова толкнул Уильямсона, заставляя его действовать более энергично, но дезертир не спешил проявлять инициативу. Привыкший обращаться со штыком, он не умел пользоваться оружием более длинным, тем более против гораздо более тяжелой кавалерийской сабли, которую держал его противник. Не зная, что делать, он отступил на шаг.
– Я даже рад, что вы здесь, лейтенант, – сказал Кристофер. – Как раз думал, как бы нам отделаться от французов. Вы ведь понимаете, они за мной следили. Глаз не спускали. Мне нужно о многом рассказать сэру Артуру. Как он их разделал, а?
– Разделал, – согласился Шарп, – а вот ты ему нужен мертвым.
– Перестаньте, лейтенант! Что вы такое несете! Мы же англичане. Мы не убиваем людей.
– Я – убиваю.
Стрелок снова сделал шаг вперед, и его враги опять подались назад. Он поднял трубу.
– Видите? Возвращаю в полной сохранности. Я о ней заботился.
За спиной ревела река, и подполковнику приходилось повышать голос. Он снова попытался подтолкнуть Уильямсона, но тот упрямо не желал вступать в неравный поединок. Оглянувшись, Кристофер понял, что дольше отступать некуда – за спиной обрыв, – и, поняв, что попытка договориться не удалась, отбросил в отчаянии притворство и заорал из последних сил:
– Убей его!
Толчок в спину вывел Уильямсона из транса, и дезертир махнул саблей, целя Шарпу в голову. Стрелок парировал удар и врезал дезертиру ногой по колену. Уильямсон покачнулся, а Шарп без видимых усилий полоснул его по шее и тут же нанес прямой колющий удар в живот. Повернув клинок, чтобы лезвие не застряло в теле, лейтенант отступил, а Уильямсон, выронив оружие, упал в реку.
– Ненавижу дезертиров, – проговорил Шарп. – Ненавижу.
Кристофер видел, как погиб его слуга. Видел и то, что Шарпу даже не пришлось напрягаться.
– Лейтенант, вы не понимаете!
Он отчаянно искал слова, которые могли бы заставить Шарпа остановиться, задуматься, засомневаться, да вот в голову ничего не приходило.
Шарп смотрел на Уильямсона. Умирающий попытался выбраться из реки, но силы уходили из тела с кровью из ран на шее и в животе, и он вдруг завалился на спину. Искаженное злобой лицо скрылось под водой.
– Ненавижу дезертиров, – повторил Шарп и повернулся к подполковнику. – Эта ваша сабелька годится на что-нибудь? Или только в зубах ковырять?
Кристофер вытащил саблю. Фехтовать он умел и потратил немало денег, беря уроки в Оружейном зале Хораса Джексона на Джермин-стрит, где выучился хорошо защищаться и освоил несколько хитрых приемов, за что удостоился скупой похвалы от самого Джексона. Но одно дело драться на полированном полу в зале на Джермин-стрит, и совсем другое – схватиться с Ричардом Шарпом в темном ущелье на берегу Мисареллы.
– Нет, Шарп, – успел сказать он и судорожно вскинул саблю, защищаясь от стремительного выпада.
То была лишь проба, разведка. Стрелок хотел посмотреть, на что способен противник и будет ли он драться, глаза их встретились, и Шарп понял – этот умрет как ягненок.
– Дерись, дрянь!
Он снова сделал выпад и опять наткнулся на вялую защиту. Кристофер увидел большой камень на середине реки и решил, что если вспрыгнет на него, то сможет добраться до другого берега. Он махнул саблей, освобождая пространство для маневра, повернулся и прыгнул, но сломанная лодыжка подвела, подошва соскользнула с мокрого камня, и дело закончилось бы падением, если бы Шарп не схватил его за мундир.
– Нет! – вскрикнул подполковник и поднял на Шарпа умоляющие глаза. – Вы спасли меня, – пробормотал он, осознав вдруг, что случилось, и попытался подняться. Новая надежда придала сил. – Вы меня спасли!
– Если б ты утонул, я бы не смог пошарить у тебя по карманам, – сказал стрелок.
Лицо его перекосилось от гнева. Тяжелая сабля взметнулась и опустилась.
Подполковник умер на камне, рядом с омутом, где утонул Уильямсон. Водоворот на мгновение окрасился свежей кровью, но кровь тут же ушла с потоком. Кристофер дернулся и захрипел. Клинок рассек дыхательное горло – Шарп подарил ему быструю смерть. Тело дернулось еще раз и затихло. Шарп окунул саблю в воду, вытер ее о мундир предателя и быстро проверил карманы. Обыск принес ему три золотые монеты, сломанные часы в серебряном футляре и кожаную папку, набитую бумагами, которые могли заинтересовать Хогана.
– Глупец. – Шарп выпрямился, поднял голову и увидел на краю оврага темную фигуру. Француз?
– Мертв? – спросил Харпер.
– Даже не сопротивлялся. И Уильямсон тоже.
Шарп полез по склону, а сержант протянул винтовку и втянул его наверх. С Харпером был Мачедо. Вернуться на утес не смогли – дорога была забита отступающими французами. От дождя укрылись за громадными валунами. Шарп рассказал, что случилось, и спросил, не видели ли они Кейт.
– Она с лейтенантом, сэр, – сообщил ирландец. – Последний раз, когда я ее видел, бедняжка плакала горючими слезами, а мистер Виченте ее утешал да по спинке гладил. Женщины, сэр, любят слезу пустить. Да вы, сэр, наверное, и сами заметили?
– Заметил, – проворчал Шарп. – Заметил.
– Поплачут, вот им и полегчает, – продолжал гнуть свое Харпер. – А вот у нас так чего-то не получается.
Шарп отдал один золотой ирландцу, второй Мачедо, а третий оставил себе. Наступала ночь. Долгая, холодная и голодная. Ну и что?
– А трубу я забрал, – сообщил он сержанту.
– Я так и думал, что заберете.
– Цела. Кажется.
Линза держалась прочно, и Шарп решил, что инструмент не пострадал.
Дождь ослабел. Шарп прислушался и не услышал ничего, кроме скрипа сапог, шума ветра и шороха реки. Никто не стрелял. Бой у Понте-Нова, вероятно, закончился победой. Французы уходили. Они познакомились с сэром Артуром Уэлсли, и сэр Артур Уэлсли обошелся с ними по-свойски, накрутил хвост. Шарп улыбнулся. Ну и пусть Уэлсли называют холодным и бесчувственным, сухим и высокомерным. Зато он чертовски хороший солдат. Вон какой конфуз устроил Королю Николя. А Шарп ему помог. Внес свою долю. Приложил руку к этой войне, от которой дрогнули французы. Войне стрелка Шарпа.
Историческая справка
Шарп снова присвоил чужую славу. На самом деле именно португальский цирюльник переправился на лодке через Дору и сообщил подполковнику Уотерсу о трех баржах на северном берегу, только сделал он это по собственной инициативе, только никаких британских солдат на том берегу первоначально не было, и стрелки из 95-го не участвовали в обороне семинарии. Французы полагали, что и впрямь уничтожили все плавсредства на реке, но те три баржи как-то пропустили, и именно благодаря им красномундирники попали в семинарию, оставшуюся по каким-то необъяснимым причинам без охраны. Эпизод со сферическим снарядом взят мной из «Истории войны на полуострове» Омана. Генерал Эдвард Педжет в том бою был ранен в руку. Руку он потерял, вернулся в Англию для лечения, потом возвратился на полуостров в качестве командира 1-й дивизии, но, к несчастью, попал в плен. Защищая семинарию, британцы потеряли семьдесят семь человек убитыми и ранеными, французы же в три или четыре раза больше. Не удалось французам и уничтожить паром в Барка-д’Авинташ, на котором утром в день боя прибыло подкрепление в составе двух батальонов Королевского германского легиона и батальона легких драгун. Именно они создали французам серьезную проблему при отступлении из Порто. Однако командовавший ими генерал Джордж Мюррей, хотя и прошел на север, к дороге на Амаранте, проявил пассивность и позволил врагу пройти мимо. Позднее в тот же день генерал Чарлз Стюарт провел с драгунами прекрасную атаку на французский арьергард, но Мюррей снова отказался бросать в дело пехоту. Я, возможно, допустил некоторый перебор в описании разговора маршала Сульта с поваром, однако он на самом деле проспал до одиннадцати утра, и все приготовленное для ужина досталось сэру Артуру Уэлсли.
Семинария сохранилась до нашего времени, хотя и поглощена пригородом. Мемориальная дощечка напоминает о ее обороне 12 мая 1809 года. Другая табличка, на набережной, неподалеку от знаменитого железного моста Эйфеля, сообщает о трагедии 29 марта, когда сотни бегущих из города португальцев ринулись на понтонный мост. Существует два объяснения того, что случилось затем. Одни утверждают, что отступающие португальские солдаты подняли мостик, чтобы не позволить врагу продолжить преследование. Другие, чье мнение мне ближе, говорят, что центральная секция моста просто-напросто не выдержала веса беженцев, а потом отломилась из-за давления реки. Так или иначе, результатом стала гибель сотен людей, по большей части гражданских, которые утонули в Дору.
Захватив Порто, маршал Сульт практически покорил Северную Португалию, и, собирая силы для похода на юг, к Лиссабону, он действительно обдумывал идею сделаться королем. И не просто обдумывал, но и обсуждал ее с некоторыми офицерами и старался добиться поддержки у португальцев, для чего в занятом городе стали издавать газету «Диарио-ду-Порту», редактировавшуюся одним священником, который был ярым сторонником сего сумасбродного плана. Нетрудно представить, что сделал бы с самопровозглашенным королем Наполеон, и, вероятно, именно перспектива вызвать недовольство императора убедила Сульта отказаться от реальных шагов.
Тем не менее планы существовали, о чем свидетельствует и полученное Сультом прозвище – Король Николя, и они едва не спровоцировали мятеж, во главе которого стояли полковник Донадье и полковник Лафит, а также еще несколько офицеров, имена которых неизвестны. Капитан Аржентон действительно совершил две поездки через линию фронта для консультаций с британцами. Капитан убеждал их воспользоваться своим влиянием на португальцев, чтобы подтолкнуть Сульта к провозглашению себя королем. В этом случае Донадье и другие поднимали бы мятеж и в результате уводили армию домой, во Францию. Согласно планам заговорщиков, британцы должны были бы блокировать все, кроме одной, дороги, ведущие в Испанию. Сэр Артур, сменивший генерала Крэдока, выслушал Аржентона и сразу же отверг все эти предложения. Аржентон вернулся к Сульту, был предан и арестован. Ему пообещали сохранить жизнь в обмен на сведения о заговоре. Помимо прочего, он сообщил о подготовке британцами наступления на север. Предупреждение дало Сульту возможность отодвинуть свои части, находившиеся южнее Дору, и избежать окружения, план которого вынашивал Уэлсли. Карьера Аржентона на том не закончилась. Он сумел совершить побег, прибыл к британцам и был переправлен в Англию. Затем капитан решил почему-то вернуться во Францию, где его схватили и на этот раз расстреляли. Раз уж мы заговорили о зловещих заговорах, стоит отметить, что устремления, приписываемые Кристофером Бонапарту, по созданию «европейской системы, европейского кодекса, европейского суда и единого народа, европейцев» действительно озвучивались самим Бонапартом.
История, изложенная в «Хаосе Шарпа», начинается и заканчивается на мостах, и рассказ о подвиге майора Дюлона при захвате Понте-Нова и Сальтадора основан на реальных событиях. Этот офицер, во многом напоминающий Шарпа, заслужил репутацию отчаянного храбреца, был ранен при взятии Сальтадора, но проследить его дальнейшую судьбу мне не удалось. Дюлон едва ли не в одиночку спас армию Сульта и заслужил право на долгую жизнь и легкую смерть, а никак не ту роль, что я отвел ему в придуманном рассказе о деревушке Вилья-Реал-де-Жедеш.
Эпизод с Хэгмэном, подстрелившим француза с семисот шагов, покажется кое-кому сомнительным, но он тоже основан на реальном факте, имевшем место годом раньше при отступлении сэра Джона Мура к Ла-Корунье. Том Планкетт, о котором пишет в своей книге Кристофер Гибберт, на самом деле убил французского генерала Кольбера «чудесным выстрелом» с семисот ярдов. Случай этот получил широкую огласку. В одной из недавних публикаций я прочитал о том, что бейкеровская винтовка имела радиус поражения около трехсот ярдов, но подобное замечание наверняка вызвало бы недоумение у стрелков, считавших такую дистанцию средней.
Маршал Сульт, так и оставшийся герцогом Далматским, вынужден был отступить, когда Уэлсли форсировал Дору, и это отступление описано в романе. Французов можно было бы окружить и принудить к капитуляции, вот только критиковать постфактум всегда легко. Если бы британцы шли чуть быстрее или если бы португальские ополченцы уничтожили хотя бы один из двух мостов, Понте-Нова или Сальтадор, Сульт оказался бы в западне, но везение и доблесть майора Дюлона спасли французов. На их стороне была и погода. Дожди и холода, необычные для начала мая, затруднили преследование, а кроме того, что отметил в своем докладе премьер-министру сэр Артур Уэлсли, армия, бросившая орудия, обоз и раненых, всегда имеет преимущество в скорости. Тем не менее после замечательной победы под Порто успешный отход Сульта считается упущенной возможностью.
Сам город значительно разросся, так что найти то место, где Баффы переправились через реку, довольно трудно, хотя любопытный всегда может отыскать семинарию на Ларго-Падре-Бальтазар-Гуэдеш. Сражения сэра Артура Уэлсли в Португалии наилучшим образом описаны в книге Джулиана Педжета «Война Веллингтона на полуострове». Книга проведет вас и к монастырю де Сера-ду-Пилар, где посвященный тому бою памятник стоит на месте столь удачно расположенных Уэлсли батарей, и на южный берег, где до сих пор находятся принадлежащие британцам винокурни. На северной набережной с ее чудесными ресторанами есть мемориальная доска в память об утонувших 29 марта 1809 года. Паласио-дас-Карранкас, где размещались штабы и Сульта, и Уэлсли, теперь является Национальным музеем и находится на Руа-де-Дон Мануэль II. Понте-Нова и Сальтадор существуют и поныне, но, к сожалению, только под водой, поскольку там создано водохранилище. Красотой здешних мест любуются многочисленные туристы.
Сульт ускользнул от врага, однако вторжение в Португалию стоило ему 6000 убитыми и ранеными из войска в 25 000, причем половина потерь пришлась на отступление. К тому же он потерял обоз, транспортные средства и все пятьдесят четыре орудия. Армия была разбита и едва унесла ноги, но поражение не поставило крест на планах Франции в отношении Португалии. Французы вернутся в следующем году и снова будут разбиты.
Так что Шарпу и Харперу скучать недолго.
* * *
notes
Примечания
1
В. Шекспир. Макбет. Акт 3. Сцена 4. Перевод М. Лозинского.
2
Бафф(buff) – темно-желтый (англ.).