Влияние ипотеки на личную жизнь

Ну, не рассказывать же Зинке, что она со злости и правда пошла по рукам да всё напрасно. Секс с Туриком это ой-ой-ой, а секс с адвокатом это скорее ай, вернее упс. Как там Зинка говорила про научную работу об участниках судебного процесса и их влиянии на скорость женского оргазма? По всему выходило, что адвокат, может, и полезен в судебном процессе, но в постели вполне можно без него обойтись.

– Прям, хорошо-хорошо? – недоверчиво спросила Зинка, аж прищурилась. Правильно. Знает свою подругу.

– Да! Хорошо-хорошо! – Стелла для достоверности сделала круглые глаза. Решила, что так её враньё будет не столь заметно.

– А кто хорошее? Дениска или всё-таки Турик? – продолжила допытываться Зинка.

– Не разобрала пока, – опять соврала Стелла. – Оба хорошие. Кстати, Турик звонил, телефон оборвал. Но я не стала с ним разговаривать. Зачем?

– А этот? Звонил уже?

– Привет, девчонки! Опять орёте? – У столика, широко улыбаясь и посверкивая своими искусительскими глазами, стоял Денис. – Этот не звонил, прислал эсэсмеску и вот, сам заявился.

– Денис! Не надо так подкрадываться, – прорычала Стелла. Она уже боялась признаться себе, что он её слегка раздражает. Или даже чуточку больше, чем слегка. Что-то быстро. А как же стерпится, слюбится?

– Да, не надо, – согласилась с подругой Зинка. – Мне теперь придётся всё время оглядываться.

– Всё время оглядываться ни к чему, а вот говорить потише вам обеим не помешает. – Денис наклонился и поцеловал Стеллу в шею. – Я соскучился.

– Не надо, тут же люди кругом. – Стелла засмущалась и покраснела.

– Ты меня стесняешься?

– Нет, но….

– Я так понимаю, у вас нынче какое-то дело, и я вечером пролетаю?

– Пролетаете, пролетаете. – Зинка замахала руками.

– Тогда полетел. Буду скучать. – Он сунул руки в карманы брюк, развернулся на каблуках и пошёл к выходу.

– Какой мужчина! Я тебя понимаю, тоже не удержалась бы. – Зинка смотрела вслед Денису. – Ты только глянь, какая попка!

– Иди ты! Не удержалась бы она. Вот скажи, что я делать буду, если вдруг чего-то не так пойдёт, и захочу с ним расстаться?

– А чего не так? – Взгляд Зинки опять сделался подозрительным.

– Ну, вдруг. Знаешь ведь, как бывает. Называется «что-то пошло не так».

– Если захочешь расстаться, то расстанешься.

– Но как? Он же тут всё время вертится. Офис у него здесь.

– Решишь по мере поступления. – Зинка беспечно махнула рукой. – Лучше скажи, что с Туриком планируешь делать?

– А чего с ним делать? Послать и дело с концом.

– И не выслушаешь? Не дашь возможности оправдаться? Ведь интересно узнать, что скажет.

– Ничего интересного, наврет чего-нибудь. Как они все делают.

– Не знаю, не знаю. – Зинка покачала головой. – Я за него болею.

– С чего бы это?

– Я всегда на стороне слабого.

– Нашла слабого!

– Всё-таки если позвонит, послушай, что скажет.

– Хорошо, так и быть. Лучше скажи, где будем с Василисой твоей встречаться? Нам же тут нельзя из соображений конспирации. Орём опять же громко, как нам только что объяснили.

– Как это где встречаться? Всё там же! Ну, где ты со своими полюбовниками обычно теперь встречаешься. Я там не была ещё ни разу, посмотреть хочу, чего это все так нахваливают. Заодно и проставишься. Это мы ж с Васькой тебя из лап голодной смерти выдрали, от карьеры уборщицы избавили, или ты забыла?

– Вот ты ж, Зинка!

– Ага! – Зинка захихикала. – Не волнуйся, мы шампанское пить не будем. Так что сэкономишь.

– Ну, да, сэкономишь на тебе. Будто я не знаю, как ты зеленый чай вёдрами хлещешь. Может, лучше ко мне?

– Думаешь, мы пельменей никогда не ели? Нетушки! Давай, раскошеливайся. И вообще, кто ж тебе за пельмени ценную информацию выдавать будет? Или, как говорят в прессе, сливать?

Стелла со вздохом согласилась. Договорились, что после работы ровно в шесть вечера Василиса с Зинкой огородами доберутся до её машины, и все вместе отправятся в модное место.




Василиса оказалась точной копией Зинки, такая же тощенькая, только с короткой стрижкой, уложенной так, что волосы стояли дыбом. Половина её головы была выкрашена в зелёный цвет, другая половина в белый.

Обе программистки уселись на заднее сиденье автомобиля Стеллы и принялись стрекотать на своём программистском наречии. Непонятные термины при этом иногда перемежались матерными словами. Так и стрекотали всю дорогу, не обращая на Стеллу никакого внимания. Вспомнился папа и его возмущение современным языком. Выходит, зря он так переживал за скрепные татарские выражения. Вон они, все на месте, вперемешку с английскими словами и ещё чёрт знает какими программистскими терминами.

Стелла с трудом приткнула машину у модного места и велела стрекоталкам выбираться. Когда они вышли из машины, Стелла почувствовала себя настоящей эстакадой, так как обе подружки ростом доходили ей в лучшем случае до подмышки. Это почему-то прибавило ей уверенности. Захотелось сказать классическое: «крошки мои, за мной»! Усевшись за столиком, крошки продолжили своё стрекотание.

– Заткнитесь уже! – рявкнула на них Стелла. – Производственные проблемы и вашу техническую галиматью можно и в нашем кафе обсуждать. И меню не хватайте, я сама всё закажу. Я тут уже пробовала. Рыба у них очень вкусная. Или вы обе веганы?

– Мы нет, но веганам рыбу можно, – сообщила Зинка. – Они рыбу считают совершенно безмозглой, мол, не соображает совсем, когда её смертоубивают. Курица тоже дура, поэтому некоторые веганы ещё и курицу едят и её детей в виде яиц. А вот коровы и поросята прекрасно понимают, что настал их смертный час, пугаются, и от этого адреналин у них в крови зашкаливает. Веганы не хотят у себя в крови чужого адреналина.

– Люблю, когда Зинка объясняет. – Василиса подперла щёку рукой.

– Аллергий никаких ни у кого нету? – продолжила допрос Стелла, а то закажешь дорогое блюдо, а ценный информатор раздуется от него, покроется сыпью и лопнет.

– Не замечено! – отрапортовала Зинка.

– Вот, сразу видно начальника! – покладисто сказала Василиса. – Рыба так рыба. Нам тоже чужого адреналина не надо. У нас своего завались.

Стелла сделала заказ. Разумеется, без двух чайников с зелёным чаем не обошлось.

– А потом ещё сладкого возьмём, а? – попросила Зинка.

– Возьмём, возьмём. Как же можно Зинке без конфет?

– И мне тоже конфет да побольше, – потребовала Василиса. – Мозгам необходимо сладкое.

– И тебе конфет возьмём, но после еды, – строго сказала Стелла. – Давай, рассказывай. Для затравки, чем руководит Разумовский, кто такой, и нужно ли его бояться?

– Рассказываю! – Василиса налила себе чаю и шумно отхлебнула. – Великий старец Разумовский раньше руководил чем-то важным в каком-то правительственном, ну, или около того, фонде. Что-то такое крутое-крутое до невозможности. Когда у нас в направлении ритейла вдруг стали падать продажи, его пригласили спасать положение.

– Почему его?

– А он когда-то стоял у истоков. Ну, до того, как прежним владельцам удалось компанию банку втюхать. Он же, говорят, вроде это втюхивание и организовал.

– Так он основатель компании?

– Один из, миноритарный акционер, так, кажется, называется, но связи с банком у него крепкие. У него вообще офигеть какие связи.

– Это понятно, кто ж без связей сможет устроиться руководить чем-то важным в какой-то крутой фонд?! Да ещё в правительственный. И как, спасает положение?

– Гы! Он одной рукой вроде всё правильно делает, а другой наоборот навредить норовит. Разогнал всю малину, в том числе и основных разработчиков, они там на днях даже в наш банк пожаловались самому главному банкиру страны. Учит всех, как надо работать. Рассказывает ребятам, что они не заработали никакой прибыли, что надо затянуть пояса, установить режим жёсткой экономии, разумеется, никаких премий и бонусов. Не, ну, они там на самом деле уже оборзевшие все были, таких окладов и премий себе навыписывали, что мама не горюй! Однако и великий старец для пущей экономии первым делом себе в кабинет закупил такой мебели, что все попадали, и взял на работу собственного сыночка разрабами руководить, а тот, вообще, здравствуй дерево! – Василиса постучала кулачком по столу. – А ещё Эдик всем своим этажом мечтает переехать в отдельный новый офис у Смольного и долбит по этому поводу нашего директора. Дорого-богато-позолочено! Там аренда чуть ли не в два раза выше нашей. Не говорю уж о его зарплате.

– А как ты узнала про аренду и зарплату? – удивилась Стелла.

– Ну, у меня везде свои люди. Я коммуникабельная. И в нашей бухгалтерии, между прочим, тоже хорошие люди есть.

– И какая зарплата? – поинтересовалась Зинка, оторвавшись от салата.

Василиса понизила голос и назвала цифру, от которой глаза Зинки вылезли на лоб, а Стелла замерла с открытым ртом.

– Умеют же люди устраиваться, – после недолгой паузы заметила Стелла.

– Точняк! Ну, у него рекомендации от банковских важняков. – Василиса подняла глаза к потолку. – Кто ж ему откажет? Поэтому на него в банк жаловаться можно до бесконечности.

– Так, ладно, но делают-то они в этом направлении что? Всем этажом? Я пока только поняла, что заказчики у них крупные ритейлеры.

– Ну, да. Они им документооборот обеспечивают.

– Как это?

– Ну, по цепочке, накладные всякие, договоры, счета-фактуры, чтоб автоматом всё.

– Хорошее дело, а почему продажи у них тогда падают?

– А Хэ Зэ! – Василиса пожала плечами.

– А Машутин, что за фрукт? Уж очень истерический. Чуть что орёт, как припадочный. Он не этот случайно? Нетрадиционный?

– Нет! Ну, что ты?! Этот Альфа-самец. Мужиков терпеть не может, всех сжирает. Прежнего финдиректора схрумкал за милую душу, сейчас на Разумовского вот нацелился. Зуб даю, что сожрёт. Неизвестно ещё, кто ребятам мыслишку подкинул, в банк жалобу на старца написать. Не исключено, Мащутин интригу заплёл.

– Ну, какой же он тогда Альфа-самец?! Альфа-самец никого не жрёт и интригами не занимается. Под Альфу другие самцы сами строятся. – Стелла вспомнила руководство завода, на котором проработала несколько лет, и тяжело вздохнула. – Так что он, скорее всего, если не голубой, то просто бородатая женщина.