Власть долга
Часть 19 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Хорошая девчонка, – пробасил здоровяк, утирая пот. – Хочет научиться танцевать.
Марика вскинула брови и округлила рот.
– Отец ее как услышал, чуть ложку не проглотил! – заколыхался Вуго, утирая слезы. – Я уж ей – это же с малолетства нужно учиться! А она – за две седмицы управлюсь! – продолжал веселиться повар.
Во двор девушки вывели раненых, которых Марике подкинул ночной глава. Вспомнив о властном Остахе, Марика невольно дотронулась до щеки. Старик в халате выглядел совсем плохим. Нужно бы послать к нему Леа…
– А чего Гафр с Вилеей к нам явились-то? – наблюдая за ранеными, которых с бережностью усаживали в тенечке, спросила Марика.
Этим чудесным утром богиня любви, не иначе, явила им свою милость:
– Так комнаты ищут. Где на постой встать, – пожал плечами Вуго.
Олтер крался в тени густого кустарника. Впереди него по дорожке шел беспечный учитель Малех. Уроки только закончились, и учителишка спешил в город.
«Бражничать небось собрался…» – подумал Оли и совсем некстати вспомнил бедолагу Тьора – тот ведь тоже следил за подонками Милиаром и рыжими Грисами, вот только совсем неудачно!.. Когда Тьор пришел в себя, он кое-как рассказал обо всем распухшими губами, и Олтер понял, кто напал на них у заморского дома.
Сволочи!
Милиар после того вечера пропал, хоть дядька и не стал поднимать шума. Гвинд и Дирг ходили на занятия как ни в чем не бывало, а вот Тьор так и не поднялся. Безутешные старые слуги увезли мальчика куда-то к морю, в родовое имение.
Малех подошел к караулке, и Олтер кинулся бегом через лужайку к ограде. Уж заросли-то вокруг дома, архива и выхода из имения он все облазал! Олтер подпрыгнул, ухватился и залез на невысокое раскидистое дерево, которое только-только выглядывало над толстенной каменной оградой. Но Оли выше и не нужно! И так хорошо: ты всех видишь на площади, а тебя среди листвы никто не замечает!
Все верно: Малех прошел сквозь ворота, перекинулся со стражниками парой фразой и поспешил через площадь к торговым рядам.
«Ну точно, бражничать собрался! Все они здесь, в этой Империи, только и бражничают целыми днями!» – Оли спрыгнул на землю и вдоль ограды заторопился к библиотеке.
Недавно его вновь призвал к себе Сивен Грис. Дядька Остах не на шутку перепугался – он решил, что имперцы прознали о нападении в переулке у заморского двора. Они-то решили это дело замять… Однако вызвали Оли совсем по другому делу.
Наместник вновь был пьян. Наследнику сообщили, что в горы он не поедет. Остальные ученики с нетерпением ожидали середины лета, когда учеба оканчивалась. По традиции, которую заложил Эндир Законник, всех почетных учеников отпускали домой. Булогичи сборы уже за две седмицы начали!..
«Раз Наула в горах – то и я тебя не отпущу», – сильно растягивая слова, произнес Сивен.
Наместник долго смотрел на юного горца, словно хотел высмотреть что-то. Но Олтер стоял спокойно. Подумаешь!.. Братка сразу сказал, что летом его никуда не отпустят. Взмахом руки почетного пленника отправили восвояси и вновь повели через жуткий двор, перепачканный кровью и заполненный болью выше крыш. Оли даже подумал, что только ради этой прогулки его и позвали. Но он же бывал в громких жарких сечах – что ему этот тесный дворик?!
Громада Атрианского архива показалась разом, словно выпрыгнула из кустов. Олтер подобрался. Ну сейчас-то он слова братки и проверит! Наследник прокрался к крайнему окошку и ловко уцепился за виноградную лозу. Подтянулся и очутился на подоконном камне. Потянул створку… и она открылась! Все как братка рассказывал!..
Олтер перевалился через край и очутился в небольшом закутке, огороженном высоченными стеллажами с книгами. Юный горец растянулся на узеньком топчане и уставился в потолок. А вон и знаменитый гамак, на котором еще дедушка Эндир и Остах спали!
Вспомнив о наставнике, Оли нахмурился. Взбаламутил всех дядька… Накрутил хвост бедному Барату, скрепя сердце похвалил Йолташа – подземные стрелки здорово всех выручили! А потом накинулся на Олтера! Ох и наслушался он от дядьки за самоуправство! Уж Остах-то с первого взгляда понял, какой из двух близнецов перед ним!..
– Чего уж там! – махнул напоследок наставник. – Как были вы сорванцами, так и остались… Раньше надо было пороть, раньше… как поперек лавки лежали. Сейчас уж поздно.
А затем пришел черед истории наследника о чудесной силе и толгувском амулете. Барат слушал затаив дыхание, а Остах покрутил перед глазами золотой желудь, покумекал – и вытащил из потайной прорези на поясе монетку с дыркой посередине. Продел шнурок-бечевку и приладил на запястье.
«Монета с острым краем. Если что – сможешь себе по пальцу черкануть, – пояснил Остах. Олтер обрадовался: вон как наставник все ловко придумал! Однако Остах тотчас сунул под нос кулак. – Это на крайний случай! Не балуй с чудесной силой…»
Пришлось соглашаться. Дядька приказал тренироваться с Баратом каждое утро перед учебой, взял с наследника слово без его ведома не соваться под землю – и был таков! Воровские дела ночного главы – они такие… Темные.
Хорошо хоть Остах передал весточку от братки, которая в «Четыре палки» пришла. Как Олтер обрадовался! Хоть и изрядно намаялся, пока возился с решеткой, расшифровывая братцевы каракули.
В библиотеке было тихо, и Олтер поднялся с топчана, на цыпочках двинулся в читальный зал. Встал за крайним стеллажом и снова прислушался. Тихо… Никого… Оли последние два дня следил за учителишкой Малехом – тот даже не ночевал в своей новой комнатке в архиве, где раньше жил Либурх!
Брат дал слово старому библиотекарю. Дал слово наследника дана Дорчариан, что спасет бесценную книгу! И вот потому-то Олтер сегодня здесь. Юный горец прокрался сквозь пустынный читальный зал и двинулся по коридору. За плотно прикрытыми дверями слышались негромкие разговоры. А ну как кто-нибудь выйдет? Эх, нужно было дождаться вечера! Но тогда придется Барату все рассказывать…
Однако обошлось. Череда дверей, ведущих в архив, закончилась, и Олтер свернул за поворот. Здесь было совсем тихо. Он прошагал вперед и увидел лесенку, которая завивалась наверх, в Голубиную башню. А рядом виднелась небольшая дверка.
Вот она! Бывшая комната Либурха! Олтер подскочил и потянул на себя. Дверь не открывалась. Он потянул сильнее, затряс ручку. Напрасно! Дверь была заперта. И как он не подумал?.. Оли затоптался на месте.
– И это все? – раздался вдруг насмешливый голос. – Я разочарован, наследник…
Оли вздрогнул всем телом, сжал кулаки и развернулся.
Поздним вечером на уютном заднем дворе заморского дома хватало народу: посетители ушли, входные ворота заперли… На лавках в тени расселись чернокожие охранники, девушки-плясуньи и молоденькие жрицы. У стола нашлось место и раненым, за которыми ухаживали Леа с подругами.
Бубен в руках одного из черных охранников жил своей жизнью, пятки Вилеи сами отбивали ритм. Танцевать с закрытым лицом было малость непривычно, но… Подружки-плясуньи шагнули назад, и Вилейка оказалась в одиночестве перед зрителями. Юная танцовщица не растерялась, прошлась по краю помоста, колыхаясь бедрами и животом. Музыка стихла и вокруг захлопали. Раненые стучали по лавкам от восторга, и красная от натуги Вилейка стянула шелковую мокрую косынку с головы. Первый пробный танец!
– Вилейка! – крикнул один из белоголовых с перебитой рукой. – А теперь станцуй на канате!
Другие раненые поддержали товарища согласным гулом.
Вилейка раздосадовалась: опять канат?! Значит, не так уж она и хорошо выступила…
– Не станцевать, а поиграть, – проворчала она. – На канате играют, а не танцуют.
Однако Марика словно услышала ее невеселые мысли.
– Отлично получилось, Вилея! Я не верю своим глазам: ты и вправду сотворила чудо и научилась нашему танцу за две седмицы! Я о таком и помыслить не могла!.. Не хочешь показаться теперь и перед гостями?
Девчонка радостно завизжала и прыгнула спиной назад, извернулась, встала на руки и прошлась по помосту, дрыгая ногами. Танцовщицы всплеснули руками, перевязанные белоголовые курши весело рассмеялись, одобрительно вскрикивая. Даже ворчун Юсси улыбнулся сухими губами. А Вилейка разошлась не на шутку: с разбега оттолкнулась от стены и вспорхнула на канат, который натянули для утренних тренировок в дальнем конце дворика, подальше от чужих глаз. Прошлась колесом, высоко подпрыгнула и перевернулась через голову, вновь качаясь на канате.
Марика, с улыбкой глядя на девичью игру, двинулась в свои покои. Удивительная девчонка быстро стала в заморском дворе своей. И с Леа подружилась… Совсем скоро можно будет затеять непростой, но такой важный разговор. О черном незнакомце, который прозвал ее Таммата-нуи. Вилейке такое прозвище подходит, но вот первый встречный такое не скажет…
Скрипнула дверь, и удивленная Марика вскинула глаза. На пороге стоял Гафр, отец Вилейки. Кособокий чужак помогал с очагами, таскал лавки перед выступлениями, мел двор, ходил с Вуго на рынок. Марика пригляделась. Увечный мужчина преобразился: двигался плавно, но быстро; прикрыл дверь и одним махом оказался подле хозяйки, навис над ней.
– Слышал, Вилейка выступать будет? – обманчиво-спокойным голосом спросил он.
Марика кивнула.
– Стража у тебя на воротах справная. Добрые воины, – некстати заметил Гафр, бросая взгляд в окно.
Хозяйка заморского двора припомнила, как Гафр поглядывал за разминкой быстрых воинов тионатил-кавай-йя с копьем. Восемь верных воинов-охранников послала за море старая Туомала, оберегать и хранить странников. Гафр с одобрением глядел на схватки воинов тионатил-кавай-йя друг с другом и кивал своим мыслям.
Ох и непрост этот Гафр! Ох непрост.
– Имперцы, клиббовы дети, всякие бывают, – вновь подал голос кособокий. – На Вилейку пялиться будут. Кому-то и такие нравятся… Мелкие.
Он хотел сплюнуть на пол, но сдержался. Марика привстала с лавки.
– С гор мы, хозяйка. Поняла уж, чего ить. Токмо пайгалы могут на канате играть.
Марика кивнула. Уж что-что, а вызнавать новости они за годы странствий научились. Как иначе исполнить пророчество Туомалы? Вот и в этот город на краю Империи их привели слухи о странном юном горце. И Марика своими глазами убедилась – слухи не врали. Наследник и вправду был одарен. Она вспомнила жуткую рану, золотой желудь на окровавленном плече…
– Ты ить хорошая хозяйка, Марика. Но токмо Вилея моя – не для утех. – Голос Гафра построжел. Марика собралась ответить, но кособокий выставил перед собой раскрытую ладонь. – Ночной глава. Шептали, платишь ты ему. Рыбак тоже из наших, а горцы друг за дружку горой стоят… – Гафр хмыкнул удачной шутке: горцы стоят горой. – Я не грожу, Марика. Вилейка… пусть пляшет, егоза. Но только танцы! Никаких утех!
Не слушая возражений, чужак вновь скособочился и захромал к двери.
«Опять ночной глава… – задумалась Марика над угрозой горца и невольно коснулась щеки, куда ее поцеловал жесткий, властный Рыбак. – Неужели проверяет меня? Кругами ходит?..»
Хозяйка заморского двора приложила немало усилий, чтобы заманить к себе горского наследника – ведь это его имя привело ее в этот город… Однако внезапное нападение все переменило, и Олтер больше не появлялся. Милые толстяки Булогичи ходили к жрицам Тинаа-тиквы каждую седмицу, а в ответ на осторожные расспросы о юных господах только пожимали могучими плечами: неспокойно нынче на улицах… С тревогой Марика узнала, что вскоре все почетные ученики разъедутся.
«Если бы не Вилея – пришлось бы начинать поиски по новой… Однако теперь у меня есть смешливая Таммата-нуи, и уж она-то никуда уезжать не собирается, – отмела беспокойные мысли Марика. – Только бы первое выступление для Вилеи прошло удачно…»
– А я-то думал, хитроумный горский наследник и с закрытой дверью совладает… Я разочарован.
Из темноты прохода вышел учитель Малех. Он встал напротив наследника, и лицо его расплылось в глумливой улыбке.
И как только здесь оказался?
– Из тебя плохой следопыт, ученик. Я заметил тебя еще вчера. Заинтересовался… Я ведь давно за тобой присматриваю – еще до твоего побега из Атриана.
Ули навострил уши. Так этот червяк еще и за браткой следил?
– Так что тебе понадобилось в моей комнате, ученик?
– Книга. Большая книга Либурха. – Имперец изумленно посмотрел на юного горца, и Оли добавил: – Я Либурху обещал, что заберу ее. Ну, если с ним что случится…
Малех закрутил головой, пожевал губами. Вздохнул:
– Сплетника-то теперь нет… Самому приходится крутиться. Я вот подумал намедни: как же юный наследник смог сбежать из имения? Из-под носа стражников. Да еще и вместе с Туммой. И дочь наместника с собой прихватил!.. Ходил я, ходил, думал я, думал… А как ты обратно вернулся – решил за тобой присмотреть. Тихохонько: вдруг разгадаю загадку. Гляжу – а вечером-то мой ученичок берет охранника и крадется к архиву. Я за ним…
Оли затаил дыхание, аж дышать перестал.
– А они раз – и исчезли. Я покрутился – нет никого. Полез в кусты, нашел подземный ход. Тогда-то я все и понял.
Олтер нащупал заточенную монетку, подарок Остаха.
«Полосну по пальцу, а как сил прибавится. – запрыгну на этого гада и шмякну башкой об угол. А потом придушу, – примерился Олтер. – Нельзя бить учителей, говорите?.. Ну-ну».
Оли набычился и двинулся к Малеху. Тот в страхе отпрыгнул и вытянул руки перед собой.
– Меня нельзя трогать! Я письмо написал и спрятал! Там все написано! Если я пропаду – то письмо найдут и все про тебя прочитают!
Марика вскинула брови и округлила рот.
– Отец ее как услышал, чуть ложку не проглотил! – заколыхался Вуго, утирая слезы. – Я уж ей – это же с малолетства нужно учиться! А она – за две седмицы управлюсь! – продолжал веселиться повар.
Во двор девушки вывели раненых, которых Марике подкинул ночной глава. Вспомнив о властном Остахе, Марика невольно дотронулась до щеки. Старик в халате выглядел совсем плохим. Нужно бы послать к нему Леа…
– А чего Гафр с Вилеей к нам явились-то? – наблюдая за ранеными, которых с бережностью усаживали в тенечке, спросила Марика.
Этим чудесным утром богиня любви, не иначе, явила им свою милость:
– Так комнаты ищут. Где на постой встать, – пожал плечами Вуго.
Олтер крался в тени густого кустарника. Впереди него по дорожке шел беспечный учитель Малех. Уроки только закончились, и учителишка спешил в город.
«Бражничать небось собрался…» – подумал Оли и совсем некстати вспомнил бедолагу Тьора – тот ведь тоже следил за подонками Милиаром и рыжими Грисами, вот только совсем неудачно!.. Когда Тьор пришел в себя, он кое-как рассказал обо всем распухшими губами, и Олтер понял, кто напал на них у заморского дома.
Сволочи!
Милиар после того вечера пропал, хоть дядька и не стал поднимать шума. Гвинд и Дирг ходили на занятия как ни в чем не бывало, а вот Тьор так и не поднялся. Безутешные старые слуги увезли мальчика куда-то к морю, в родовое имение.
Малех подошел к караулке, и Олтер кинулся бегом через лужайку к ограде. Уж заросли-то вокруг дома, архива и выхода из имения он все облазал! Олтер подпрыгнул, ухватился и залез на невысокое раскидистое дерево, которое только-только выглядывало над толстенной каменной оградой. Но Оли выше и не нужно! И так хорошо: ты всех видишь на площади, а тебя среди листвы никто не замечает!
Все верно: Малех прошел сквозь ворота, перекинулся со стражниками парой фразой и поспешил через площадь к торговым рядам.
«Ну точно, бражничать собрался! Все они здесь, в этой Империи, только и бражничают целыми днями!» – Оли спрыгнул на землю и вдоль ограды заторопился к библиотеке.
Недавно его вновь призвал к себе Сивен Грис. Дядька Остах не на шутку перепугался – он решил, что имперцы прознали о нападении в переулке у заморского двора. Они-то решили это дело замять… Однако вызвали Оли совсем по другому делу.
Наместник вновь был пьян. Наследнику сообщили, что в горы он не поедет. Остальные ученики с нетерпением ожидали середины лета, когда учеба оканчивалась. По традиции, которую заложил Эндир Законник, всех почетных учеников отпускали домой. Булогичи сборы уже за две седмицы начали!..
«Раз Наула в горах – то и я тебя не отпущу», – сильно растягивая слова, произнес Сивен.
Наместник долго смотрел на юного горца, словно хотел высмотреть что-то. Но Олтер стоял спокойно. Подумаешь!.. Братка сразу сказал, что летом его никуда не отпустят. Взмахом руки почетного пленника отправили восвояси и вновь повели через жуткий двор, перепачканный кровью и заполненный болью выше крыш. Оли даже подумал, что только ради этой прогулки его и позвали. Но он же бывал в громких жарких сечах – что ему этот тесный дворик?!
Громада Атрианского архива показалась разом, словно выпрыгнула из кустов. Олтер подобрался. Ну сейчас-то он слова братки и проверит! Наследник прокрался к крайнему окошку и ловко уцепился за виноградную лозу. Подтянулся и очутился на подоконном камне. Потянул створку… и она открылась! Все как братка рассказывал!..
Олтер перевалился через край и очутился в небольшом закутке, огороженном высоченными стеллажами с книгами. Юный горец растянулся на узеньком топчане и уставился в потолок. А вон и знаменитый гамак, на котором еще дедушка Эндир и Остах спали!
Вспомнив о наставнике, Оли нахмурился. Взбаламутил всех дядька… Накрутил хвост бедному Барату, скрепя сердце похвалил Йолташа – подземные стрелки здорово всех выручили! А потом накинулся на Олтера! Ох и наслушался он от дядьки за самоуправство! Уж Остах-то с первого взгляда понял, какой из двух близнецов перед ним!..
– Чего уж там! – махнул напоследок наставник. – Как были вы сорванцами, так и остались… Раньше надо было пороть, раньше… как поперек лавки лежали. Сейчас уж поздно.
А затем пришел черед истории наследника о чудесной силе и толгувском амулете. Барат слушал затаив дыхание, а Остах покрутил перед глазами золотой желудь, покумекал – и вытащил из потайной прорези на поясе монетку с дыркой посередине. Продел шнурок-бечевку и приладил на запястье.
«Монета с острым краем. Если что – сможешь себе по пальцу черкануть, – пояснил Остах. Олтер обрадовался: вон как наставник все ловко придумал! Однако Остах тотчас сунул под нос кулак. – Это на крайний случай! Не балуй с чудесной силой…»
Пришлось соглашаться. Дядька приказал тренироваться с Баратом каждое утро перед учебой, взял с наследника слово без его ведома не соваться под землю – и был таков! Воровские дела ночного главы – они такие… Темные.
Хорошо хоть Остах передал весточку от братки, которая в «Четыре палки» пришла. Как Олтер обрадовался! Хоть и изрядно намаялся, пока возился с решеткой, расшифровывая братцевы каракули.
В библиотеке было тихо, и Олтер поднялся с топчана, на цыпочках двинулся в читальный зал. Встал за крайним стеллажом и снова прислушался. Тихо… Никого… Оли последние два дня следил за учителишкой Малехом – тот даже не ночевал в своей новой комнатке в архиве, где раньше жил Либурх!
Брат дал слово старому библиотекарю. Дал слово наследника дана Дорчариан, что спасет бесценную книгу! И вот потому-то Олтер сегодня здесь. Юный горец прокрался сквозь пустынный читальный зал и двинулся по коридору. За плотно прикрытыми дверями слышались негромкие разговоры. А ну как кто-нибудь выйдет? Эх, нужно было дождаться вечера! Но тогда придется Барату все рассказывать…
Однако обошлось. Череда дверей, ведущих в архив, закончилась, и Олтер свернул за поворот. Здесь было совсем тихо. Он прошагал вперед и увидел лесенку, которая завивалась наверх, в Голубиную башню. А рядом виднелась небольшая дверка.
Вот она! Бывшая комната Либурха! Олтер подскочил и потянул на себя. Дверь не открывалась. Он потянул сильнее, затряс ручку. Напрасно! Дверь была заперта. И как он не подумал?.. Оли затоптался на месте.
– И это все? – раздался вдруг насмешливый голос. – Я разочарован, наследник…
Оли вздрогнул всем телом, сжал кулаки и развернулся.
Поздним вечером на уютном заднем дворе заморского дома хватало народу: посетители ушли, входные ворота заперли… На лавках в тени расселись чернокожие охранники, девушки-плясуньи и молоденькие жрицы. У стола нашлось место и раненым, за которыми ухаживали Леа с подругами.
Бубен в руках одного из черных охранников жил своей жизнью, пятки Вилеи сами отбивали ритм. Танцевать с закрытым лицом было малость непривычно, но… Подружки-плясуньи шагнули назад, и Вилейка оказалась в одиночестве перед зрителями. Юная танцовщица не растерялась, прошлась по краю помоста, колыхаясь бедрами и животом. Музыка стихла и вокруг захлопали. Раненые стучали по лавкам от восторга, и красная от натуги Вилейка стянула шелковую мокрую косынку с головы. Первый пробный танец!
– Вилейка! – крикнул один из белоголовых с перебитой рукой. – А теперь станцуй на канате!
Другие раненые поддержали товарища согласным гулом.
Вилейка раздосадовалась: опять канат?! Значит, не так уж она и хорошо выступила…
– Не станцевать, а поиграть, – проворчала она. – На канате играют, а не танцуют.
Однако Марика словно услышала ее невеселые мысли.
– Отлично получилось, Вилея! Я не верю своим глазам: ты и вправду сотворила чудо и научилась нашему танцу за две седмицы! Я о таком и помыслить не могла!.. Не хочешь показаться теперь и перед гостями?
Девчонка радостно завизжала и прыгнула спиной назад, извернулась, встала на руки и прошлась по помосту, дрыгая ногами. Танцовщицы всплеснули руками, перевязанные белоголовые курши весело рассмеялись, одобрительно вскрикивая. Даже ворчун Юсси улыбнулся сухими губами. А Вилейка разошлась не на шутку: с разбега оттолкнулась от стены и вспорхнула на канат, который натянули для утренних тренировок в дальнем конце дворика, подальше от чужих глаз. Прошлась колесом, высоко подпрыгнула и перевернулась через голову, вновь качаясь на канате.
Марика, с улыбкой глядя на девичью игру, двинулась в свои покои. Удивительная девчонка быстро стала в заморском дворе своей. И с Леа подружилась… Совсем скоро можно будет затеять непростой, но такой важный разговор. О черном незнакомце, который прозвал ее Таммата-нуи. Вилейке такое прозвище подходит, но вот первый встречный такое не скажет…
Скрипнула дверь, и удивленная Марика вскинула глаза. На пороге стоял Гафр, отец Вилейки. Кособокий чужак помогал с очагами, таскал лавки перед выступлениями, мел двор, ходил с Вуго на рынок. Марика пригляделась. Увечный мужчина преобразился: двигался плавно, но быстро; прикрыл дверь и одним махом оказался подле хозяйки, навис над ней.
– Слышал, Вилейка выступать будет? – обманчиво-спокойным голосом спросил он.
Марика кивнула.
– Стража у тебя на воротах справная. Добрые воины, – некстати заметил Гафр, бросая взгляд в окно.
Хозяйка заморского двора припомнила, как Гафр поглядывал за разминкой быстрых воинов тионатил-кавай-йя с копьем. Восемь верных воинов-охранников послала за море старая Туомала, оберегать и хранить странников. Гафр с одобрением глядел на схватки воинов тионатил-кавай-йя друг с другом и кивал своим мыслям.
Ох и непрост этот Гафр! Ох непрост.
– Имперцы, клиббовы дети, всякие бывают, – вновь подал голос кособокий. – На Вилейку пялиться будут. Кому-то и такие нравятся… Мелкие.
Он хотел сплюнуть на пол, но сдержался. Марика привстала с лавки.
– С гор мы, хозяйка. Поняла уж, чего ить. Токмо пайгалы могут на канате играть.
Марика кивнула. Уж что-что, а вызнавать новости они за годы странствий научились. Как иначе исполнить пророчество Туомалы? Вот и в этот город на краю Империи их привели слухи о странном юном горце. И Марика своими глазами убедилась – слухи не врали. Наследник и вправду был одарен. Она вспомнила жуткую рану, золотой желудь на окровавленном плече…
– Ты ить хорошая хозяйка, Марика. Но токмо Вилея моя – не для утех. – Голос Гафра построжел. Марика собралась ответить, но кособокий выставил перед собой раскрытую ладонь. – Ночной глава. Шептали, платишь ты ему. Рыбак тоже из наших, а горцы друг за дружку горой стоят… – Гафр хмыкнул удачной шутке: горцы стоят горой. – Я не грожу, Марика. Вилейка… пусть пляшет, егоза. Но только танцы! Никаких утех!
Не слушая возражений, чужак вновь скособочился и захромал к двери.
«Опять ночной глава… – задумалась Марика над угрозой горца и невольно коснулась щеки, куда ее поцеловал жесткий, властный Рыбак. – Неужели проверяет меня? Кругами ходит?..»
Хозяйка заморского двора приложила немало усилий, чтобы заманить к себе горского наследника – ведь это его имя привело ее в этот город… Однако внезапное нападение все переменило, и Олтер больше не появлялся. Милые толстяки Булогичи ходили к жрицам Тинаа-тиквы каждую седмицу, а в ответ на осторожные расспросы о юных господах только пожимали могучими плечами: неспокойно нынче на улицах… С тревогой Марика узнала, что вскоре все почетные ученики разъедутся.
«Если бы не Вилея – пришлось бы начинать поиски по новой… Однако теперь у меня есть смешливая Таммата-нуи, и уж она-то никуда уезжать не собирается, – отмела беспокойные мысли Марика. – Только бы первое выступление для Вилеи прошло удачно…»
– А я-то думал, хитроумный горский наследник и с закрытой дверью совладает… Я разочарован.
Из темноты прохода вышел учитель Малех. Он встал напротив наследника, и лицо его расплылось в глумливой улыбке.
И как только здесь оказался?
– Из тебя плохой следопыт, ученик. Я заметил тебя еще вчера. Заинтересовался… Я ведь давно за тобой присматриваю – еще до твоего побега из Атриана.
Ули навострил уши. Так этот червяк еще и за браткой следил?
– Так что тебе понадобилось в моей комнате, ученик?
– Книга. Большая книга Либурха. – Имперец изумленно посмотрел на юного горца, и Оли добавил: – Я Либурху обещал, что заберу ее. Ну, если с ним что случится…
Малех закрутил головой, пожевал губами. Вздохнул:
– Сплетника-то теперь нет… Самому приходится крутиться. Я вот подумал намедни: как же юный наследник смог сбежать из имения? Из-под носа стражников. Да еще и вместе с Туммой. И дочь наместника с собой прихватил!.. Ходил я, ходил, думал я, думал… А как ты обратно вернулся – решил за тобой присмотреть. Тихохонько: вдруг разгадаю загадку. Гляжу – а вечером-то мой ученичок берет охранника и крадется к архиву. Я за ним…
Оли затаил дыхание, аж дышать перестал.
– А они раз – и исчезли. Я покрутился – нет никого. Полез в кусты, нашел подземный ход. Тогда-то я все и понял.
Олтер нащупал заточенную монетку, подарок Остаха.
«Полосну по пальцу, а как сил прибавится. – запрыгну на этого гада и шмякну башкой об угол. А потом придушу, – примерился Олтер. – Нельзя бить учителей, говорите?.. Ну-ну».
Оли набычился и двинулся к Малеху. Тот в страхе отпрыгнул и вытянул руки перед собой.
– Меня нельзя трогать! Я письмо написал и спрятал! Там все написано! Если я пропаду – то письмо найдут и все про тебя прочитают!