Власть долга

– Мои господа! Пройдемте в дом, – позвала их Марика. Когда началась заварушка, она спряталась за колонной, но своих гостей так и не покинула. – Мы позаботимся о раненых… – она кивнула на мальчика и Юсси, который по-прежнему прижимал ладонь к боку.

Олтер не сдвинулся с места, набычился и глядел на распахнутую дверь в кухню. Там сражаются друзья, а он?!

– Мне отволочь тебя за ухо, наследник? – проворчал дядька.

Оли вздрогнул: тон Остаха не сулил ничего хорошего.

– Из окна можно увидеть двор, – пришла на помощь Марика, и Олтер тотчас сорвался с места.

К Юсси мигом подскочили слева и справа две темнокожие высокие девушки, стягивая со старика халат. Еще одна девушка направилась к Олтеру, но тот досадливо махнул рукой: с ним все хорошо! Наследник подскочил к окну и увидел, как черные охранники ловко подкидывают юных гвардейцев на высокую ограду. О как! А черных копейщиков-то прибавилось! Булогичи так и стояли в проходе. Перед ними виднелось несколько поверженных тел. Где же… Барат и курши нашлись уже внутри двора, под защитой стены – видать, смогли пробиться! Двое родичей Кольши сидели, прислоняясь к ограде, и Барат разрезал на одном из них рубаху. Ранены!

– Бу-бу-у – Булог!!! – вдруг ударило со двора.

Толстяки неожиданно резво шагнули вперед, откидывая противников далеко от себя. Тотчас дружно тренькнули самострелы… Булогичи рванули в переулок, Барат, подхватив копье, метнулся следом. Да и черные охранники теперь не избегали боя и исчезли за оградой.

Олтер весь извелся: бой на улице отсюда ему было не углядеть. Стрелки более не метали стрелы, боясь промахнуться и попасть в своих. Однако вскоре все было окончено. Марика за спиной распоряжалась на незнакомом певучем языке – и смуглые девушки, оставив перевязанного Юсси, побежали во двор.

– Они помогут. Обиходят раненых, – пояснила Марика Остаху.

Тот кивнул в ответ. Хозяйка слегка поклонилась, собираясь оставить гостей.

– Подожди, – велел Остах. – Знаешь, кто я?

Марика со страхом оглядела властного незнакомца и покачала головой.

– Она за нас заступилась… – влез Олтер. – Марика хорошая…

– А ну цыц! – рявкнул дядька. – С тобой я еще дома поговорю.

Остах вновь развернулся к напуганной Марике и успокаивающе погладил ее по руке.

– Я ночной глава. Ты кому платишь?

– Главе Внутренней стражи. Брату наместника.

– Ублюдку Кренту, ясно… – кивнул Рыбак. – Если кто из ночного люда полезет, скажи: отдаю, мол, Рыбаку десятую часть.

Марика охнула, плечи ее поникли.

– Я поняла, господин… – пробормотала она.

– Ничего ты не поняла, – хмыкнул Остах, неожиданно чмокнул Марику в щеку и со значением повторил: – Если полезут – скажешь…

– Так платить не нужно? – обрадовалась смуглянка, прижимая ладонь к щеке.

– Тсс… А вот болтать об этом не стоит. И раненых к себе возьми, пригляди.

День закончился совсем неожиданно. Легкораненых куршей оставили в заморском доме, Юсси отделался глубоким порезом – но и его, невзирая на ругань, оставили там же. Ни Булогичи, ни Барат не пострадали. Йолташ с учениками, гордыми победой, ободрали поверженных противников и двинулись обратно. Ночной глава велел им, как и прежде, обживать дом на скале. Уж теперь-то, когда Рыбак вновь в Атриане, к парням никто не посмеет лезть!

Путь обратно до имения завершился без происшествий. Друзья распрощались, и Олтер двинулся к своему дому. Скрипнула калитка перед входом, и Барат тотчас потянулся к кинжалу. У крыльца лицом вниз лежал жутко избитый парнишка с распухшей рукой. Олтер с трудом узнал одноклассника. Наследник присел на корточки и осторожно растолкал Тьора. Тот разлепил заплывшие от побоев мутные глаза. Узнав наследника, мальчишка слабо улыбнулся.

– Мой враг! Я успел, хвала Паготу! На тебя хотят напасть! Враг моего врага… Я успел. Хотят напасть – днем… У заморского дома. Не выходи никуда сегодня…

Остах отодвинул наследника и склонился над мальчишкой. Положил руку на лоб.

– Честь рода Кнеев. Ты обещаешь мне открытый бой, мой благородный враг?! – Тьор вдруг рванулся к Олтеру и вцепился в запястье.

– Обещаю. Моя честь тому порукой, – успокоил Оли.

Обессиленный парень откинулся наземь и вновь погрузился в беспамятство.





Глава 6




Наула мирно сопела в своей огромной кровати. Служанки забылись крепким сном неподалеку – хорошо спится летом в горах! Зыбкий лунный свет пробирался сквозь приоткрытые ставни, и на каменный пол упала живая тень. Тень замерла, прислушалась, но услышала лишь спокойное дыхание спящих. Тень перекинула ноги, спустилась с подоконного камня и очутилась в комнате. Тотчас убралась с освещенного проема и пропала.

Однако в комнатке спали не все. Чуткие маленькие ушки тотчас уловили неладное, а глаза маленького Джогу-Вара из-под кровати наблюдали за странным пришельцем.


«Плохой! Чужой!» – решил малыш.

Зачем тень крадется к доброй хозяйке, которая поит его вкусным молоком? В неровном свете блеснул приметный клык в руке тени, и маленький Джогу-Вара подобрался.

«Опасность! Враг!»

Когда до кровати Наулы оставалось всего каких-то пару шагов, рычащий комок шерсти выметнулся из-под кровати и впился в бедро убийцы. От неожиданности тот взмахнул руками, потерял равновесие, но удержался, шагнув назад, и всадил клинок в урчащее ночное чудовище. Однако острые зубы по-прежнему терзали плоть врага. Мелкие зубы порвали жилу, и захлестала кровь.

Наула проснулась от шума борьбы, тотчас отпрыгнула в угол и громко закричала. Подхватив серебряный светильник, она со всего маху швырнула его в голову нападавшего, но промазала. Закудахтали глупые служанки, прижимая руки к щекам, и бросились к Науле, окружили ее, запрятали за спинами.

Когда ворвались вооруженные слуги, все было кончено. Нападающий раскинулся в огромной луже крови, а в его ногу намертво вцепился маленький Джогу-Вара.

– А ну, прочь, прочь! – Наула, вся в слезах, растолкала ротозеев.

– Куда, куда ж ты, миленькая!.. – всполошились служанки. – Кровушки-то сколько!

Наула отмахнулась, зашлепала по кровавой луже и подхватила сомкнувшего челюсти Джогу-Вара.

– Ну всё-всё, Джогаш… – зашептала она ему на ушко. Имя Джогаш – на имперский манер – Наула придумала сама. – Отпусти его, ты победил.

Маленькие черные глазки посмотрели на хозяйку, и Джогаш неохотно разомкнул челюсти, оставив в покое истерзанную в клочья ногу.

– Нож бы вынуть из звереныша… – заметил кто-то.

– Все одно помрет…

– Он не умрет! – взвилась Наула. – Быстро скачите за Туммой! Живее!

Новость о покушении поставила на ноги всю Новую виллу: Элса Эттик успокаивала дочь, которая не отпускала из рук тяжело дышащего мохнатого малыша с кинжалом в спине, Элам Эттик расставил вооруженных людей у каждой двери и окна и прочесывал с другими все помещения виллы – а вдруг убийца не один?

Вскоре из имения за рекой примчался вооруженный отряд дана Рокона с ближниками. Тумма тотчас подхватил детеныша Джогу-Вара на руки, дунул ему в мордочку и негромко запел. Джогаш тут же погрузился в беспробудный сон. Наследник бросил на мохнатый комочек беглый взгляд – и заверил Наулу, что с ним все будет хорошо. На этом наследник не успокоился и еще раз оббежал все имение. Убийца оказался один, а провожатые, если они и были, бесследно растворились в ночи.

Осмотр тела неудачливого убийцы ничего не дал, а врагов у всех хватало: и у Элама, и у Элсы, и у дана Рокона, на чьей земле гостила почетная пленница. Кому же из них уготовили месть?

Спать уже никто не ложился: горцы собрали богатый урожай озимых и с рассветом отправлялись к родовой горе, праздновать День середины лета и славить Мать Предков. После песен и веселья объединенное войско горцев, боларов и вчерашних рабов выступало на острова. Долг звал дана Дорчариан на войну.

Взошедшее солнце принесло неожиданные новости. Пользуясь ночным переполохом, из Старой виллы улизнули Вилея и Гафр. Носатый Вутц ходил мрачнее грозовой тучи, но поделать ничего не мог – предпраздничные хлопоты и последние распоряжения перед походом не могли обойтись без него.

– Ничего, Гафр за ней присмотрит, – попытался утешить старика наследник.

Зря.

– Я этого Гафра споймаю, кишки выпущу и ими же и удавлю мерзавца! – с неожиданной жестокостью выпалил обычно смешливый Вутц. – И ведь мой старый шутовской наряд прихватил, сволочуга!

Ултер промямлил что-то и пошел к Науле. Прощаться. Та печалилась и нянчилась с сонным Джогашем.

– Уезжаешь?.. – прошипела она. – А мне не мог раньше сказать?

Ули пожал плечами.

– У тебя такой защитник… – Он легонько коснулся спящего малыша. – Не страшно теперь тебя одну оставлять.

– А мне?.. А мне тебя оставлять с кем? – вдруг выпалила Наула. – На войну ведь идешь!

Из долины на горную дорогу выходили вооруженные горцы. Кто-то затянул походную песню, слышались шутки и громкий смех.

– Так Тумма, – пожал плечами Ултер. – Тумма со мной.

Неподалеку спешился дан Рокон, одетый в простую кольчугу. Позади застыли ближники и Тарх на своем огромном черном жеребце. Рокон прошагал к Элсе Эттик с отцом и слегка поклонился обоим. Элам Эттик тотчас ответил на поклон, сверкнул глазами – и удалился, громко крича на слуг.

– Возвращайся победителем, мой дан, – шепнула Элса одними губами.

– Ты будешь ждать? – сухо улыбнулся Рокон.

– Буду, – кивнула она. – Буду ждать, мой дан.

С недавних пор Элсе нравилось называть его наедине именно так: «мой дан». В обычной речи она по-прежнему довольствовалась привычным «рекс Рокон».

– Странно… – Правитель нахмурился и глянул на войско, пылящее по дороге. – Я совсем не слышу журчания твоего ручья.

– Можешь спросить совета у своей богини, там, наверху, – лукаво улыбнулась Элса и на миг коснулась его руки. – Возвращайся!

Дан Дорчариан запрыгнул на коня. Подле него седлал свою смирную кобылку наследник. Вместе они ступили на дорогу, где уже поджидал глава Хранителей. Хоар собственноручно надел на голову правителя и наследника праздничные венки, и вместе они двинулись наверх. Хранитель взмахом руки отослал чернобурочников-охранников вперед, а понятливый Рокон одним движением бровей заставил отстать ближников.