Вкус памяти
Часть 23 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Вурлак зарычал, заставив говорящего умолкнуть. Хаген заложил руки за спину и расправил плечи, украшенные золотыми эполетами на безупречно белом кителе.
– Я не давал вам разрешения мучить мою гостью. И уж тем более не позволял натравливать на нее вурлака.
– Господин! – отчаянно выкрикнул один из провинившихся, но Хаген коротким жестом приказал тому умолкнуть.
Принц повернулся ко мне, шагнул через образовавшийся в решетке проем. Показалось, что температура в комнате резко упала на несколько градусов. Я чуть поежилась, прогоняя холод, но мороз уже пробрался под ребра и взял в тиски сердце.
Внезапно веревки на моих запястьях и лодыжках лопнули. Только теперь я поняла, как сильно они давили. Кровь хлынула в похолодевшие конечности, кожу закололо. Я непроизвольно шумно вздохнула и попыталась растереть затекшие запястья, но тут же скривилась от боли.
Правая кисть совсем не слушалась и опухла. Пальцы неестественно выгнулись, кожа на них покраснела и натянулась. Пытки Однорукого, который надеялся выбить информацию о мече, не прошли бесследно…
– Перелом, – без эмоций заключил принц, удостоив меня коротким взглядом.
Я прижала раненую кисть к груди, в которой расцветал букет смешанных чувств. Благодарность за спасение, страх, шок и… отвращение. Это по вине Хагена я здесь. Это он отозвал ориентировки, он послал за мной военных! И он знает про меч, ради которого все и затеяно. Я в этом не сомневалась.
– Я могу залечить, – бесцветно предложил вампир и протянул мне раскрытую ладонь, облаченную в белоснежную перчатку.
Я уже была готова протянуть ему сломанную руку, лишь бы избавиться от боли. Но вампир вдруг добавил:
– Хочу, чтобы на ужине ничто не отвлекало тебя от нашей беседы.
Моя ладонь зависла в воздухе, так и не коснувшись руки Хагена.
– Ужин? С вами? – осипшим голосом выдавила я и отшатнулась.
– Тебя что-то не устраивает? – Молодой вампир заломил темную бровь, так не сочетающуюся с белоснежными, словно высветленными волосами, и вознаградил меня удивленным взглядом. – Или предпочтешь ужинать с прислугой, а не со мной?
Я поджала губы и задумалась. Меня не покидала мысль, что ужин – лишь предлог для очередного допроса, а потому идти никуда не хотелось. Но отказывать могущественному принцу было неразумно. Он все равно получит свое.
– Я настолько тебе неприятен? – любые следы эмоций, которые я видела еще мгновение назад, испарились с лица, которое вновь стало бесстрастной и спокойной маской.
Хаген не ждал ответа, а я не собиралась говорить. Он понял все сам: по моему напуганному виду, руке, робко прижатой к груди, и взгляду, который то и дело возвращался к вурлаку, что, повинуясь воле Хагена, сторожил провинившихся прислужников. Я боялась волка, хоть и понимала: он не нападет, пока принц здесь. Да и меня зверь почему-то не тронул, хотя у него были все шансы расправиться со мной за доли секунд.
– Руку тебе залечит служанка, – отвернувшись, сказал Хаген так, будто это был приказ. – Не хочу на ужине смотреть на то, как ты мучаешься с вилкой.
Я вспыхнула, но вовремя прикусила язык. Я не давала согласия, но оно принцу и не было нужно. Его воля – закон. И плевал Хаген на то, что я человек и вампирской голубой крови не поклоняюсь.
– Тебя проводят, – коротко бросил он, когда выбрался из клетки и снова оказался в одной комнате с вурлаком и своими подданными.
Я смерила Хагена взглядом, в который вложила все свое недовольство и возмущение. Он и бровью не повел. Отвернулся к волку и, наблюдая за зверем, принялся ждать, когда я выберусь из темницы.
– Когда я смогу уйти? – набравшись смелости, спросила я, встав напротив вампира.
– Скоро. Сейчас за тобой зайдет мой слуга, который проводит тебя к покоям, – безразлично ответил Хаген, даже не глянув в мою сторону.
Я стиснула здоровую ладонь в кулак и с нажимом, непозволительным при разговоре с принцем, добавила:
– Когда я смогу уйти домой?
Время будто замерло, обратившись в медленно бегущую кинопленку. Каждое крохотное движение – сменяющийся кадр. Хаген опустил голову и посмотрел на меня сверху вниз так, что внутри у меня все перевернулось, а затем сжалось в страхе. Но внешне я старалась держать лицо и не позволила себе опустить глаза.
– Твой дом теперь здесь.
Меня будто окатили ледяной водой. Рот открылся, но слова так и не сорвались с пересохших губ.
– Поговорим за ужином. За тобой пришли, – без эмоций произнес Хаген и подбородком кивнул на дверь в углу небольшой, погруженной в полумрак комнаты.
Только тогда я, словно сквозь туман, увидела дверь. Она открылась, впуская внутрь нового гостя. И тут мои ноги, и без того ослабевшие после мучительного дня, подкосились.
– Себастьян, – в унисон с моими мыслями сказал Хаген, и я вздрогнула. Мне не показалось. Это и правда он.
Солдат, с которым я столкнулась утром. Который рассказал, что охота закрыта. Который подвез меня до места испытаний Химер и дал совет, надолго выбивший из колеи.
Бастьян стоял передо мной, вытянувшись в струнку. Ровная спина, руки по швам, подбородок вздернут… Солдат ждал приказа, и он последовал незамедлительно:
– Проводи девушку в ее покои, – сцепив руки в замок за спиной, сказал Хаген. – Проследи, чтобы служанки явились вовремя, а потом можешь продолжить свою работу. Все ясно?
– Так точно! – отчеканил Бастьян и коротко поклонился. На меня страж смотреть избегал. Дырявил взглядом потолок, старательно делая вид, что все в порядке.
Но ничего не в порядке. Все просто отвратительно!
Знал ли Бастьян, что меня ищет потомок королевской семьи? Подозревал ли, чем кончатся испытания, на которые так спокойно меня вез?
Не дожидаясь разрешения Хагена, я сама шагнула навстречу Бастьяну и выскочила за дверь прежде, чем кто-нибудь успел меня остановить. Хотя Хагену до меня уже не было дела.
– Вы нарушили правила, – уже в коридоре донесся до меня строгий голос будущего правителя, который обращался к провинившимся слугам. – Ненавижу, когда игнорируют закон…
Я услышала мольбы и причитания, но звучали они недолго. Звериный рык превратил приглушенные голоса в вопли. По коже прополз липкий холодок, и я замерла, надеясь услышать что-нибудь еще. Но из пыточной уже выскочил Бастьян, и захлопнувшаяся за ним дверь заглушила крики, от которых леденела кровь.
Не говоря друг другу ни слова, мы двинулись по паутине коридоров.
13
Путаные коридоры уходили в самое сердце здания. Я не понимала, где нахожусь, но внутреннее убранство залов, которые мы с Бастьяном миновали, давало все основания полагать, что это какой-то замок. Все было оформлено богато, со вкусом и с королевским размахом. На стенах – белые гобелены, на которых золотыми нитями вышито сердце, защищенное крепким крылом.
Путь, судя по всему, Бастьяну был хорошо известен. Мы никого не встретили, пока шли, и я даже решила, что солдат специально выбрал более длинную, но зато безлюдную дорогу. Однако, несмотря на отсутствие свидетелей, вплоть до самых покоев мы шли молча.
Бастьян открыл передо мной дверь, пропуская в просторную, очень уютную новую клетку. Здесь не было ни решеток, ни кровожадных хищников. Вместо этого имелись широкая кровать с высокой периной, несколько зеркал от пола до потолка и светлый уголок с парой кресел и небольшим столиком.
Мило. Красиво. Уютно.
Но осознание, что эти покои не что иное, как новая камера, не отпускало. В голове приговором гремели слова Хагена, сказанные сухо, без эмоций: «Твой дом теперь здесь».
Я до боли прикусила губу и обернулась, услышав щелчок замка. И ни капли не удивилась, встретившись взглядом с Бастьяном. Знала, что он не уйдет, а останется поговорить, и очень ждала этого момента. Наконец-то я могу выплеснуть все, что накипело!
– Серьезно, Бастьян? Ты просто исполнил его приказ?!
Парень оторопело заморгал. Он совсем не ожидал, что я вот так сразу нападу.
– А что мне оставалось делать?! Отказать принцу вампиров и остаться на растерзание вурлаку вместе с другими провинившимися?!
Упоминание о случившемся в подземелье заставило меня вздрогнуть. По коже снова поползли липкие мурашки, а в горле застыл ком подступившей тошноты. Несколько секунд я молчала, пытаясь прогнать накатившие эмоции, а когда снова смогла говорить, спросила:
– Он их… Что с ними будет?
Бастьян тяжело вздохнул, запустил пальцы в короткие темные волосы и пожал плечами:
– Хаген превыше всего ценит порядок и терпеть не может, когда его нарушают. Те олухи сильно провинились, когда решили допросить тебя, не дожидаясь приказа.
– Он не сможет им навредить. Закон не позволит. Правда ведь? – Мой голос дрогнул, и я не заметила, как пальцами здоровой руки начала теребить замок куртки.
Бастьян поднял на меня помрачневший взгляд, от которого внутри все перевернулось:
– Есть вещи, которые стоят выше закона, – надтреснутым голосом ответил он. – Например, клятвы.
Он умолк, а я помрачнела.
– Химеры, – сорвалось с моих губ, стоило вспомнить о нашем разговоре перед испытаниями. – Они тоже?..
Я прикрыла рот здоровой рукой, будто сказала нечто запретное.
Но Бастьян услышал вопрос и слабо кивнул.
– Именно. И Химеры, и военные штаба, и слуги королевской семьи произносят такие клятвы перед началом службы. Ошибка, измена, ложь… Наказание выбирает тот, кому принесли клятву. И какой бы суровой кара ни была, закон не может вмешаться.
– Хочешь сказать…
– Если Хаген убьет слуг, ему за это ничего не будет. Если ты станешь одной из Химер, а потом вздумаешь уйти, наказание может быть любым.
На душе стало так гадко, что захотелось завыть в голос. А ведь меня пытались остановить и Нокс, и Бастьян. Хотели уберечь от необдуманного решения. И в итоге меня спасла сама судьба.
Или же не спасла?
– Где мы? – спросила я, оглядев свою тюрьму в пастельных тонах.
– В резиденции Колдренов.
– Значит, мы все еще в Нью-Сайде? – Внутри меня вспыхнула надежда, и этот огонь сиянием отразился в глазах. Бастьян заметил его и сурово, без жалости отсек крылья веры, что едва успели возникнуть за моей спиной.
– Сбежать не выйдет, Сандра. Столько барьеров и охраны я в жизни не видел. Чтобы попасть на территорию резиденции, нужно пройти все круги ада, и еще столько же – чтобы выйти.
Я насупилась, а внутри заклокотала нарастающая ярость. Я в клетке. Да, красивой, безукоризненной, но все же – клетке. И плевать, что прутья у нее золотые.
– Я не давал вам разрешения мучить мою гостью. И уж тем более не позволял натравливать на нее вурлака.
– Господин! – отчаянно выкрикнул один из провинившихся, но Хаген коротким жестом приказал тому умолкнуть.
Принц повернулся ко мне, шагнул через образовавшийся в решетке проем. Показалось, что температура в комнате резко упала на несколько градусов. Я чуть поежилась, прогоняя холод, но мороз уже пробрался под ребра и взял в тиски сердце.
Внезапно веревки на моих запястьях и лодыжках лопнули. Только теперь я поняла, как сильно они давили. Кровь хлынула в похолодевшие конечности, кожу закололо. Я непроизвольно шумно вздохнула и попыталась растереть затекшие запястья, но тут же скривилась от боли.
Правая кисть совсем не слушалась и опухла. Пальцы неестественно выгнулись, кожа на них покраснела и натянулась. Пытки Однорукого, который надеялся выбить информацию о мече, не прошли бесследно…
– Перелом, – без эмоций заключил принц, удостоив меня коротким взглядом.
Я прижала раненую кисть к груди, в которой расцветал букет смешанных чувств. Благодарность за спасение, страх, шок и… отвращение. Это по вине Хагена я здесь. Это он отозвал ориентировки, он послал за мной военных! И он знает про меч, ради которого все и затеяно. Я в этом не сомневалась.
– Я могу залечить, – бесцветно предложил вампир и протянул мне раскрытую ладонь, облаченную в белоснежную перчатку.
Я уже была готова протянуть ему сломанную руку, лишь бы избавиться от боли. Но вампир вдруг добавил:
– Хочу, чтобы на ужине ничто не отвлекало тебя от нашей беседы.
Моя ладонь зависла в воздухе, так и не коснувшись руки Хагена.
– Ужин? С вами? – осипшим голосом выдавила я и отшатнулась.
– Тебя что-то не устраивает? – Молодой вампир заломил темную бровь, так не сочетающуюся с белоснежными, словно высветленными волосами, и вознаградил меня удивленным взглядом. – Или предпочтешь ужинать с прислугой, а не со мной?
Я поджала губы и задумалась. Меня не покидала мысль, что ужин – лишь предлог для очередного допроса, а потому идти никуда не хотелось. Но отказывать могущественному принцу было неразумно. Он все равно получит свое.
– Я настолько тебе неприятен? – любые следы эмоций, которые я видела еще мгновение назад, испарились с лица, которое вновь стало бесстрастной и спокойной маской.
Хаген не ждал ответа, а я не собиралась говорить. Он понял все сам: по моему напуганному виду, руке, робко прижатой к груди, и взгляду, который то и дело возвращался к вурлаку, что, повинуясь воле Хагена, сторожил провинившихся прислужников. Я боялась волка, хоть и понимала: он не нападет, пока принц здесь. Да и меня зверь почему-то не тронул, хотя у него были все шансы расправиться со мной за доли секунд.
– Руку тебе залечит служанка, – отвернувшись, сказал Хаген так, будто это был приказ. – Не хочу на ужине смотреть на то, как ты мучаешься с вилкой.
Я вспыхнула, но вовремя прикусила язык. Я не давала согласия, но оно принцу и не было нужно. Его воля – закон. И плевал Хаген на то, что я человек и вампирской голубой крови не поклоняюсь.
– Тебя проводят, – коротко бросил он, когда выбрался из клетки и снова оказался в одной комнате с вурлаком и своими подданными.
Я смерила Хагена взглядом, в который вложила все свое недовольство и возмущение. Он и бровью не повел. Отвернулся к волку и, наблюдая за зверем, принялся ждать, когда я выберусь из темницы.
– Когда я смогу уйти? – набравшись смелости, спросила я, встав напротив вампира.
– Скоро. Сейчас за тобой зайдет мой слуга, который проводит тебя к покоям, – безразлично ответил Хаген, даже не глянув в мою сторону.
Я стиснула здоровую ладонь в кулак и с нажимом, непозволительным при разговоре с принцем, добавила:
– Когда я смогу уйти домой?
Время будто замерло, обратившись в медленно бегущую кинопленку. Каждое крохотное движение – сменяющийся кадр. Хаген опустил голову и посмотрел на меня сверху вниз так, что внутри у меня все перевернулось, а затем сжалось в страхе. Но внешне я старалась держать лицо и не позволила себе опустить глаза.
– Твой дом теперь здесь.
Меня будто окатили ледяной водой. Рот открылся, но слова так и не сорвались с пересохших губ.
– Поговорим за ужином. За тобой пришли, – без эмоций произнес Хаген и подбородком кивнул на дверь в углу небольшой, погруженной в полумрак комнаты.
Только тогда я, словно сквозь туман, увидела дверь. Она открылась, впуская внутрь нового гостя. И тут мои ноги, и без того ослабевшие после мучительного дня, подкосились.
– Себастьян, – в унисон с моими мыслями сказал Хаген, и я вздрогнула. Мне не показалось. Это и правда он.
Солдат, с которым я столкнулась утром. Который рассказал, что охота закрыта. Который подвез меня до места испытаний Химер и дал совет, надолго выбивший из колеи.
Бастьян стоял передо мной, вытянувшись в струнку. Ровная спина, руки по швам, подбородок вздернут… Солдат ждал приказа, и он последовал незамедлительно:
– Проводи девушку в ее покои, – сцепив руки в замок за спиной, сказал Хаген. – Проследи, чтобы служанки явились вовремя, а потом можешь продолжить свою работу. Все ясно?
– Так точно! – отчеканил Бастьян и коротко поклонился. На меня страж смотреть избегал. Дырявил взглядом потолок, старательно делая вид, что все в порядке.
Но ничего не в порядке. Все просто отвратительно!
Знал ли Бастьян, что меня ищет потомок королевской семьи? Подозревал ли, чем кончатся испытания, на которые так спокойно меня вез?
Не дожидаясь разрешения Хагена, я сама шагнула навстречу Бастьяну и выскочила за дверь прежде, чем кто-нибудь успел меня остановить. Хотя Хагену до меня уже не было дела.
– Вы нарушили правила, – уже в коридоре донесся до меня строгий голос будущего правителя, который обращался к провинившимся слугам. – Ненавижу, когда игнорируют закон…
Я услышала мольбы и причитания, но звучали они недолго. Звериный рык превратил приглушенные голоса в вопли. По коже прополз липкий холодок, и я замерла, надеясь услышать что-нибудь еще. Но из пыточной уже выскочил Бастьян, и захлопнувшаяся за ним дверь заглушила крики, от которых леденела кровь.
Не говоря друг другу ни слова, мы двинулись по паутине коридоров.
13
Путаные коридоры уходили в самое сердце здания. Я не понимала, где нахожусь, но внутреннее убранство залов, которые мы с Бастьяном миновали, давало все основания полагать, что это какой-то замок. Все было оформлено богато, со вкусом и с королевским размахом. На стенах – белые гобелены, на которых золотыми нитями вышито сердце, защищенное крепким крылом.
Путь, судя по всему, Бастьяну был хорошо известен. Мы никого не встретили, пока шли, и я даже решила, что солдат специально выбрал более длинную, но зато безлюдную дорогу. Однако, несмотря на отсутствие свидетелей, вплоть до самых покоев мы шли молча.
Бастьян открыл передо мной дверь, пропуская в просторную, очень уютную новую клетку. Здесь не было ни решеток, ни кровожадных хищников. Вместо этого имелись широкая кровать с высокой периной, несколько зеркал от пола до потолка и светлый уголок с парой кресел и небольшим столиком.
Мило. Красиво. Уютно.
Но осознание, что эти покои не что иное, как новая камера, не отпускало. В голове приговором гремели слова Хагена, сказанные сухо, без эмоций: «Твой дом теперь здесь».
Я до боли прикусила губу и обернулась, услышав щелчок замка. И ни капли не удивилась, встретившись взглядом с Бастьяном. Знала, что он не уйдет, а останется поговорить, и очень ждала этого момента. Наконец-то я могу выплеснуть все, что накипело!
– Серьезно, Бастьян? Ты просто исполнил его приказ?!
Парень оторопело заморгал. Он совсем не ожидал, что я вот так сразу нападу.
– А что мне оставалось делать?! Отказать принцу вампиров и остаться на растерзание вурлаку вместе с другими провинившимися?!
Упоминание о случившемся в подземелье заставило меня вздрогнуть. По коже снова поползли липкие мурашки, а в горле застыл ком подступившей тошноты. Несколько секунд я молчала, пытаясь прогнать накатившие эмоции, а когда снова смогла говорить, спросила:
– Он их… Что с ними будет?
Бастьян тяжело вздохнул, запустил пальцы в короткие темные волосы и пожал плечами:
– Хаген превыше всего ценит порядок и терпеть не может, когда его нарушают. Те олухи сильно провинились, когда решили допросить тебя, не дожидаясь приказа.
– Он не сможет им навредить. Закон не позволит. Правда ведь? – Мой голос дрогнул, и я не заметила, как пальцами здоровой руки начала теребить замок куртки.
Бастьян поднял на меня помрачневший взгляд, от которого внутри все перевернулось:
– Есть вещи, которые стоят выше закона, – надтреснутым голосом ответил он. – Например, клятвы.
Он умолк, а я помрачнела.
– Химеры, – сорвалось с моих губ, стоило вспомнить о нашем разговоре перед испытаниями. – Они тоже?..
Я прикрыла рот здоровой рукой, будто сказала нечто запретное.
Но Бастьян услышал вопрос и слабо кивнул.
– Именно. И Химеры, и военные штаба, и слуги королевской семьи произносят такие клятвы перед началом службы. Ошибка, измена, ложь… Наказание выбирает тот, кому принесли клятву. И какой бы суровой кара ни была, закон не может вмешаться.
– Хочешь сказать…
– Если Хаген убьет слуг, ему за это ничего не будет. Если ты станешь одной из Химер, а потом вздумаешь уйти, наказание может быть любым.
На душе стало так гадко, что захотелось завыть в голос. А ведь меня пытались остановить и Нокс, и Бастьян. Хотели уберечь от необдуманного решения. И в итоге меня спасла сама судьба.
Или же не спасла?
– Где мы? – спросила я, оглядев свою тюрьму в пастельных тонах.
– В резиденции Колдренов.
– Значит, мы все еще в Нью-Сайде? – Внутри меня вспыхнула надежда, и этот огонь сиянием отразился в глазах. Бастьян заметил его и сурово, без жалости отсек крылья веры, что едва успели возникнуть за моей спиной.
– Сбежать не выйдет, Сандра. Столько барьеров и охраны я в жизни не видел. Чтобы попасть на территорию резиденции, нужно пройти все круги ада, и еще столько же – чтобы выйти.
Я насупилась, а внутри заклокотала нарастающая ярость. Я в клетке. Да, красивой, безукоризненной, но все же – клетке. И плевать, что прутья у нее золотые.