Видящая

– О чем ты хотела поговорить? – поинтересовался Гектор, передвинув стул так, чтобы сидеть рядом с ней, а не напротив за столом. Это слишком напоминало бы допрос.

– А ты? – Тайра была немного напряжена, но Дайду казалось, что темой разговора в ее случае точно будет не его невеста. Он почему-то не сомневался, что Тайра вообще не собирается обсуждать Кэт.

– Я первый спросил, – хмыкнул Гектор, взял две кружки из шкафчика, насыпал в них заварку и повернулся к закипающему чайнику. – Так что задавай свой вопрос.

– Это не вопрос. Мне кое-что приснилось пару дней назад. Это касается императора.

Как ни странно, но Дайд не удивился, ожидая услышать от Тайры подобное. Хотя он предполагал, что она увидит нечто из его будущего, как в прошлый раз с Элен.

– Я слушаю, – сказал он, усаживаясь на стул рядом с Тайрой, и поставил на стол две чашки с горячим чаем. Проследил взглядом за тем, как она берет одну, каким-то образом безошибочно определив, с какой стороны находится ручка, подносит к губам и делает маленький глоток, – и хмыкнул, когда Тайра чуть поморщилась и пробормотала:

– Не умеешь ты чай заваривать. – И замер, когда она добавила: – В следующий раз лучше меня попроси.

«В следующий раз». Защитник, хоть бы он был, этот следующий раз.

– Я вообще не наделен кулинарными талантами. Чай – это еще ничего. Моя сестра вечно жалуется, что вместо вареных куриных яиц у меня получаются яйца драконов. Твердые, как камни.

Тайра засмеялась, но все равно не расслабилась. Значит, тревожится из-за сна.

– Так что ты видела?

Она вздохнула, и Гектору мгновение казалось, что ее белые глаза светятся, словно луна в ночном небе.

– Я видела смерть императора. Возможную смерть, – добавила Тайра, словно извиняясь. – Это случится скоро, в течение ближайшего месяца. Это как-то связано с огнем, возможно, императора попытаются сжечь.

– Арен в огне не горит, – резко произнес Дайд, ощущая, как в груди что-то мерзко скручивается, будто в легкие заползла змея. – Он сам – огонь.

– А как же День Альганны? Тогда ведь его…

– Нет, ты ошибаешься. Огонь в тот день был творением самого Арена: император хотел сжечь артефакт, через который проходил слишком мощный поток энергии. Как сильный электрический разряд.

Тайра задумалась.

– Нет. – Она покачала головой, закусив губу. – В моем видении были языки пламени, которые окружали императора и принадлежали его величеству. А потом пришел другой огонь. И этот огонь его убил.

Гектор уже хотел сказать, что не существует огня, который убил бы Альго, когда Тайра вдруг добавила:

– Мне кажется, это произойдет в театре. – Брови Дайда поползли вверх. – Либо там, либо в театре присутствует то, что связано с этим убийством. Я видела паутину на стенах и паука под потолком, но у меня есть ощущение, что они не совсем настоящие. Огонь был настоящий, а вот паук и паутина – не совсем. Да, и еще. Стены трескались, разрушались, и эти трещины тоже были настоящие.

Гектор ошеломленно моргал, пытаясь осознать все и сразу.

– Что значит – настоящие, ненастоящие?..

Тайра задумчиво потерла переносицу. Кажется, она не знала, как объяснить.

– Если я говорю «ненастоящее», значит, это символ чего-то. Допустим, паук может быть человеком, а паутина – ловушкой. Огонь же будет огнем, и трещины в стенах – тоже.

Трещины в стенах…

Дайд вдруг вспомнил свой старый разговор с императором. Арен тогда упомянул, что огонь может убить и Альго, особенно если усилить его взрывом.

«Взрывная волна убивает даже императоров».

Защитник! Неужели они собираются взорвать Императорский театр?!

– Спасибо, Тай, – сказал Гектор хрипло, чувствуя безумное желание немедленно вскочить и срочно направиться во дворец к Арену. – Ты даже не представляешь, как мне помогла.

– Представляю, – возразила она, вновь сделала глоток чая, поморщилась и, вздохнув, поставила чашку на стол. На лице ее читалась обреченность. – Клади в два раза меньше заварки. А то получается не чай, а почти кофе.

В другой раз Гектор обязательно пошутил бы, но сейчас не получилось.

– Хорошо. Теперь моя очередь. – Говорить об этом было сложно, особенно после предупреждения Моргана. – Я хотел попросить тебя посмотреть, что случилось с Заком Иниго.

Тайра не удивилась, просто кивнула.

– Я посмотрю. Завтра утром в то же время.

– Тай… – Дайд чувствовал себя мерзко из-за того, что Тайра даже не упомянула о недомоганиях. – Твой отец не хотел, чтобы я просил тебя. Говорил, что ты плохо себя чувствуешь, когда обращаешься к дару. Я ведь помню, как ты упала в обморок, поэтому…

– Я все равно посмотрю, – перебила она его. – Независимо от того, будешь ты просить или не будешь. Я сама хочу посмотреть. В обморок я не упаду.

– Откуда ты знаешь?

– Чувствую. – Она пожала плечами. – Но это ведь не все, что ты хотел сказать?


– Вторая просьба похожа на первую, – признался Гектор. Мерзкое ощущение никак не проходило, наоборот, усиливалось. – Помнишь, я говорил, что Аарон мертв, но сам заговор жив?

– Конечно.

– Я пытался узнать какую-либо информацию о том, кто сейчас его возглавляет, с помощью одной знакомой шаманки. Она нам очень помогла перед Днем Альганны, частично благодаря ей император остался жив. Но помочь с последователями Аарона у нее не получилось. Из-за того, что принц своей смертью запечатал информацию о заговоре.

Тайра понимающе кивнула.

– Да, так можно очень эффективно закрыть то, о чем хочется, чтобы не узнали. То, что смертью закрыто, смертью и открывается.

– Значит, ты тоже не сможешь посмотреть?

Несколько мгновений Тайра молчала, чуть хмурясь. Если бы ее глаза были зрячими, Гектор поклялся бы, что она пытается что-то разглядеть в его лице. Но она смотрела только внутрь себя.

– Ты почему-то думаешь, что я смогу, – произнесла она тихо. – Я чувствую, что ты так думаешь. Почему?

– Я уже говорил. У тебя получилось ощутить меня сквозь ментальный амулет на крови императора. Я не знаю, насколько блок Аарона сильнее подобного, но…

– Ни насколько. Это разная магия. Я не знаю, почему так получилось с амулетом, и не могу гарантировать, что будет результат. Но можно попробовать. Если хватит сил, то завтра.

Дайд все еще колебался, вспоминая просьбу Моргана.

– Ты уверена, что это не опасно?

– Гектор, – Тайра иронично улыбнулась, – естественно, я потом буду плохо себя чувствовать. За дар, за знание всегда нужно платить, так или иначе. Но я выздоровею. Не волнуйся, не в первый раз.

– Я не могу не волноваться, – сказал Гектор серьезно и взял ее за руку. Тайра вздрогнула от неожиданности, но ладонь не отняла. – Так же как ты не можешь не волноваться обо мне.

Она молчала, не соглашаясь, но и не опровергая его слова.

– Насчет моей невесты…

– Не надо. – Она тут же попыталась отнять руку.

– Надо, Тай. – Гектор остановил ее. – Я не могу разорвать помолвку, потому что это очень расстроит Кэт. Она хороший человек, но безумно не уверена в себе, и подобный финт с моей стороны будет для нее большим ударом. Но и жениться на ней я не могу. Не после того, как встретил тебя.

Тайра чуть порозовела и опустила голову.

– Я решу проблему другим способом, безболезненным для Кэт. Обещаю тебе, – проговорил Гектор твердо и весомо, чуть сжав пальцы Тайры в своей руке. – Обещаю, Тай.

Она кивнула, опуская голову ниже, и что-то в этом движении очень не понравилось дознавателю.

– Или ты хочешь выйти замуж за этого Фабиана Стиу? – поинтересовался он, пряча за легкой небрежностью ревность и тревогу. – Понравился?

– Я не хочу. – Тайра по-прежнему не поднимала головы и говорила тихо, почти безжизненно. – Отец хочет этого брака.

Ревность усилилась, отзываясь болью в сердце.

– Ты хоть знаешь, кто такой Фабиан? – спросил Гектор прежде, чем успел остановить себя. – Знаешь?

– Знаю. – В ее голосе звенело удивление. – А ты думал, что нет? Это ведь даже легче, чем узнать твое имя.

«Легче, чем узнать твое имя». Защитник, когда Тайра перестанет безмерно удивлять?..

– Я пойду, – она неожиданно поднялась со стула, – пора уже. Не хочу, чтобы они поняли, как долго меня не было. Ты… проводишь?

– Конечно, Тай.



На обратном пути Гектор и Тайра молчали. Дознаватель не знал, о чем она думала, сам же он еще раз прокручивал в голове услышанное предсказание.

То, что Императорский театр каким-то образом связан с заговором, было понятно и раньше, это не новость. А вот то, что сказала Тайра об огне и трещинах на стенах, уже новость.

Некоторое время назад Гектор полагал, что заговорщики временно залегли на дно, ожидая, пока все успокоится, и так оно и было. Но время идет, обстоятельства меняются, и что-то могло подстегнуть их к действиям. Скорее всего, это была большая статья о родовой магии, вышедшая в воскресенье по приказу императора во всех газетах и журналах Альганны. Многих аристократов статья не обрадовала, да и поверили ей далеко не все, хотя большинство все же понимали: не будет его величество лгать о таком, он и сам зависит от родовой магии, на ней строится его власть. В любом случае заключать браки никто не спешил, и Гектор не сомневался – все ждут рождения первого ребенка в таком браке, например, малыша Берта и Эн, чтобы посмотреть, будет ли у малыша родовая сила, хотя в случае с Арманиусами до этого момента оставалось еще полгода. И Дайд прекрасно представлял, что начнется, если Эн родит ребенка, наделенного кровной магией, а так, скорее всего, и случится. Как только аристократия станет массово заключать браки, плюнув наконец на многовековые традиции, заговор захлебнется. Даже если сменить императора на троне на выгодную заговорщикам фигуру, обратный путь уж точно будет грозить гражданской войной. Так что менять Арена на кого-то другого – в целом без разницы, на кого, – нужно до рождения первого ребенка, зачатого в браке между аристократом и нетитулованной.

Дайд, как и император, полагал, что заговорщики могут попытаться убить Эн, даже и не зная о ее беременности, – живота пока не было видно, а остальное Арманиусы держали в тайне. Арен давно уже распорядился охранять девушку не хуже, чем собственных детей, но, по-видимому, последователи Аарона считали, что лучше действовать наверняка. Арманиусы все же были не единственной подобной парой в стране, и убивать всех женщин из-за возможной или будущей беременности – не выход, а лишь отсрочка. Им нужно поскорее убрать императора. Пока никто не родил.

– Пришли, – прошептала Тайра, остановившись возле калитки, и Гектор повернулся к девушке. Поднял ее руку и легко коснулся губами ладони, не позволяя себе большего.

– До ночи, Тай.

Она едва заметно улыбнулась.