Вентиляция легких

Сначала Шажков подбросил ей Юлю, свою любовницу, потом попросил курировать жену Наталью. Впрочем, у Шажкова были еще какие-то связи в риелторском бизнесе. И тоже давние. Потому что поначалу Шажков пытался сосватать жену в помощницы к Альбине.

– Извини, я работаю одна. Да и сын подрос, пора привлечь его к делу, – отказала ему в просьбе та.

– Наталья – женщина грамотная и аккуратная, – намекнул Шажков. – Да и я буду на подхвате.

– У меня бизнес маленький. Возраст, сам пойми. Скоро семьдесят. Пора потихоньку сворачиваться.

– Что ж, задействую другой канал. Не пожалей потом.

И ведь как в воду глядел! Но больше Альбине Андреевне пойти было не к кому. Ира после смерти отца от нее совсем отдалилась. У дочери родился внук, а потом и внучка. Альбина Андреевна, став во второй раз прабабушкой, вдруг почувствовала себя глубокой старухой. И, главное, одинокой. А ведь у нее была семья! Дочь, внуки, двое правнуков. И она могла бы стать частью этой теперь уже большой и дружной семьи, не сделай она тогда, много лет назад глупость. Ну, зачем она усыновила Руслана?! А волк, сколько его ни корми, все в лес смотрит!

И она позвонила-таки Шажкову.

– Услуга за услугу, – сразу предупредил ее Герман перед тем, как согласиться на встречу.

Альбина Андреевна сдалась. Ей было страшно. Она почувствовала себя не только старой, но и беззащитной. Вдвоем с этим молодым волком. Который втайне звонит своей бабке по матери, а та в глубоком маразме бог знает что может наговорить!

Встретились они с Шажковым в начале февраля…





Услуга за услугу




– То есть эта сложная альтернативная сделка заключена с подачи Шажкова, правильно я понял? – уточнил Алексей.

Рассказ Альбины Андреевны его не то чтобы удивил. Алексей сегодня такого наслушался! Компания как на подбор: все с галереей скелетов, среди которых полно криминальных. Не знаешь, на кого и думать.

– Не так все просто, – поморщилась Альбина Андреевна. – Я, видишь ли, была возмущена его советом.

– А что за совет? Ну же, Альбина Андреевна, говорите! – нажал Алексей. – Вы и так уже много сказали.

– Герман очень внимательно меня выслушал и посоветовал засадить пасынка в тюрьму. Лет на восемь-десять. Мол, больше я вряд ли проживу с моими болячками. Зато проживу эти восемь лет спокойно, – усмехнулась Альбина Андреевна. – И в достатке. Буду сдавать свои квартиры, да сбережения имеются. Плюс дочка у меня богатая. А она Руслана на дух не переносит. Это из-за него мы в прохладных отношениях. Ира звонит раз в месяц, но никогда не приезжает. Боится столкнуться с Русланом, а с ним она вообще не общается. Делает вид, что его нет. Мол, как только парень сядет, мы с дочерью опять сблизимся. На это Шажков и намекнул. Он ведь неплохой психолог. Знал, чем меня заинтересовать. Дочь-то родная кровь, и внуки-правнуки родные. А Руслан приемыш. Кто знает, что скажет своим детям он? Какую бабушку велит почитать? Он сын своего отца, – горько сказала Альбина Андреевна. – А тот был мусульманином. Я даже не знаю, какую религию исповедует Руслан. Мы эту тему никогда не поднимаем. Может, он даже и обрезан.

– А вы не в курсе? Вы же его вырастили.

– Я, во всяком случае, ему обрезание не делала. А уж после того, как он стал совершеннолетним, таких вопросов не задавала. Он ведь мне не родной сын. Ты сам-то говоришь с пасынком на интимные темы?

– Нет, – честно ответил Алексей. – Я сегодня только понял, что надо было говорить обо всем. И на интимные темы тоже. Сергей почти ровесник вашего Руслана. И я тоже думал о сыне: взрослый мужик. Оказалось, ошибся… Значит, Шажков вызвался поспособствовать тому, чтобы засадить Руслана за решетку?

– Да.

– И за что же? Не за вечеринки ведь шумные.

– Оружие, наркотики… Пособничество террористам. Руслан ведь наполовину чеченец. Родился в Грозном. Шажков предложил за ним последить. Он был уверен, что Руслан общается со своими земляками. Раз уж он вышел на свою бабушку.

– Но она-то русская!

– Она долго жила в Грозном. Наверняка знакомые остались. Такие связи не рвутся, сам знаешь. Вместе учились, потом работали. Подруги остались.

– Но она глубокая старуха!

– А там много долгожителей. Может, чеченская бабушка Руслана тоже жива? Уж кто-нибудь из его тетей и дядей точно.

– И что вы?

– Разумеется, отказалась. Руслан мне не сын, но я его вырастила, – твердо сказала Альбина Андреевна.

– А что за ответную услугу хотел от вас Шажков?

– Мы ведь не договорились, – напомнила Альбина Андреевна.

– И ни полусловом он не дал понять, чего от вас хочет?

– Он очень хотел продать квартиру Трухиных, – призналась Альбина Андреевна.

– Вот как?! Именно Трухиных?!

– Да.


– Но почему?

– Я-то оттуда знаю? Квартира не сказать, чтобы проблемная. Просто они не хотели ее продавать, а хотели разменять. На две.

– Интересно, почему это для Шажкова было так важно, – задумался Алексей. – Постойте-ка… Тогда вы возмутились его предложению. А теперь? Вы сами сказали, что обстоятельства меняются. Какие у вас сейчас отношения с Русланом?

– Наладились, – коротко сказала Альбина Андреевна.

– Я же видел, как вы ему постоянно звонили. Переживали за него.

– Я потихоньку привлекаю его к своей работе.

– А он, как я понял, справляется плохо.

– Поэтому для меня так важно быть сейчас рядом, ты пойми.

– Вы не уверены в том, что именно он сделает с вашими квартирами. Вы ведь пытаетесь продать одну из своих квартир? Скажите прямо: в феврале вы с возмущением Шажкову отказали. Но вы об этом думали. Думали ведь, признайтесь?

– Да! Я думала об этом! – резко сказала Альбина Андреевна.

– Где сейчас Шажков?

– Можно подумать, я с ним общаюсь! И, в конце концов, не ты ли хочешь теперь, чтобы эта сделка была расторгнута? Сам сказал: обстоятельства изменились.

– Да, но совершено преступление! И я подозреваю, не только кража.

– Как видишь, все живы-здоровы, – усмехнулась Альбина Андреевна. – Не преувеличивай.

– Я вас услышал, – напряженно сказал Алексей. – Сделаю вид, что я вам поверил. Альбина Андреевна, окажите любезность, позовите Наталью Трухину. У меня к ней появилась пара вопросов.

– Хочешь верь, хочешь не верь, но с Шажковым мы не договорились, – и Альбина Андреевна встала.

– Наполовину, – машинально поправил он.

– Что?

– Не договорились наполовину. А наполовину-то договорились. Потому что вы помогли-таки продать квартиру Трухиных. Я теперь уверен, что была альтернатива. Вы могли мою квартиру продать и гораздо проще. Не прибегая к этой сложной схеме. Но Шажкову почему-то надо было продать именно квартиру Трухиных. Я уверен, что и Юля далеко не случайно оказалась в этой сделке. Шажков – это связующее звено между риелторами, – уверенно сказал Алексей. – Комбинацию с «куклой» придумал он. Дело чистое. Если бы не я…

– И в самом деле: зачем ты сюда полез? Ты ведь больше не работаешь в милиции.

– Полиции, – машинально поправил он.

– Какая разница? Ты в органах больше не служишь. Зачем тебе надо было расследовать эту кражу? Ты-то ничего не теряешь. Расторгнут сделку – квартира снова твоя. А тебе уже не хочется ее продавать. Вот и уймись.

Алексей молчал. Права ведь. Кругом права!

Он смотрел, как Альбина Андреевна идет в переговорку и думал. Вот все и сложилось. Весь пазл. Осталось положить последние пару кусочков. Назвать имя вора. Того, кто подменил конверты. И взял деньги. И найти эти деньги. Но надо ли теперь это делать? Вот ведь как все повернулось! И это в тот момент, когда он в двух шагах от истины. Потому что все завязано на Шажкове.

Герман Шажков когда-то был адвокатом его риелтора, Альбины Андреевны. Он же устроил на работу в риелторский бизнес Юлю Свиягину. Потом пристроил свою жену, потерявшую работу. Шажков всерьез решил качать оттуда деньги. Которые были ему до зарезу нужны. Его ведь раздела до нитки девчонка, которую он якобы принудил к интиму. Нет, восемь миллионов он не крал. Но он процесс вдохновлял и контролировал. Он же придумал криминальную схему.

Алексей был уверен, что прижучить адвоката не удастся. Осторожный, сволочь. Разве что почерк на конверте. Но как взять у Шажкова образец его почерка? На каком основании? Это может сделать только полиция…

– Вызывали?

Он вздрогнул и поднял голову. Наталья Трухина смотрела на него с насмешкой. Но она все-таки пришла. Вид у Трухиной был помятый и усталый, не то что утром, но они сейчас все выглядели не лучшим образом. Алексей представил, какое у него самого лицо. На джинсах, вон, пятно от кофе, которое он тщетно пытался замыть в туалете. А у Трухиной юбка помялась.

– Приглашал, – он постарался улыбнуться. – Садитесь, Наталья.

– Я имею права не отвечать на ваши вопросы, – Трухина все-таки села. Но на самый краешек дивана.

– Конечно… И все-таки, почему он хотел продать именно вашу квартиру, а?

– Не поняла, – Наталья вздрогнула.

– Шажков.

– Не знаю такого.

– Ой, ли?

– Кто это: Шажков?

– Муж вашей тезки, тоже Натальи, помощницы Маргариты Терентьевой. Именно Наталья оформляла документы для сделки.