Великие Спящие. Том 2. Свет против Света

Однако тварь выстояла и атаковала сама. И были ее действия столь необычны и странны, что заставили полностью выложиться не только обладателя Скипетра, но и даже многоопытных князей-магов Светлых эльфов. Вот только для победы этого все равно было недостаточно. Битва титанов замерла в неустойчивом равновесии. И уже от простых людей, эльфов, гномов или тварей зависело, куда оно могло качнуться.

Быть может, если бы воины Альянса приложили еще чуть больше сил, то победа была бы на их стороне. Но в сражение вмешалась третья сила, и… все планы покатились мархузу под хвост.

Пришельцы, ворвавшиеся в ряды сражающихся, убивали всех, не щадя никого. И тварей, и солдат Альянса. Они разили противников магией артефактов и разбрасывались боевыми заклинаниями, не стеснялись пускать в ход магические мечи и компактные метатели. И пусть признаки принадлежности к любой из армий Торна на одежде и доспехах новых врагов отсутствовали, в их личности мало кто сомневался. Изгнанный из большой политики и ввергнутый в международную изоляцию Нолд сделал свой ход. Наплевав на клятвы и принадлежность человеческому роду, Истинные маги ударили в спину недавним союзникам, возможно, в переломный момент истории и… добились своего.

Слишком удачно был подобран момент атаки – ни твари Бездны, ни солдаты Альянса попросту не смогли ничего противопоставить нолдцам. Насколько бы сильным ни было сопротивление – тот же Дарг лично убил двух или трех островных бойцов, – однако Истинные все-таки смогли прорваться в центр войска и захватили Скипетр. А потом… потом просто бежали прочь, как трусливые скорты, оставив лишенных защиты Великого артефакта людей на растерзание тварям Бездны. Хаффово семя!

Бой превратился в резню, и Даргу пришлось прорываться из окружения вместе группой таких же везунчиков. Потом были смертельные догонялки с погнавшимися за ними тварями, затем бегство на восток, только теперь уже в компании с чудом уцелевшими Длинноухими… Прежде чем ему удалось добраться до ближайшего входа в Лесные Пути и попасть в Маллореан, Дарг пережил столь многое, что это вполне могло сравниться по накалу со всей его предыдущей жизнью. Вот только вспоминать пережитое совсем не тянуло.

Мало того, даже оказавшись в стране Светлых эльфов, Дарг не ощутил себя в безопасности. Сердце постоянно сжимали тиски беспокойства, и сколько там было реальной угрозы, а сколько лишь дурного предчувствия, он не знал. Да и не хотел знать. Все, чего сыну Сохога хотелось, так это оказаться дома, в Пяти королевствах, и даже не помышлять в ближайшее время о возвращении на Грольд.

Увы, такой возможности ему никто давать не собирался. Потеря Скипетра Власти, гибель сильнейших чародеев, крушение планов по показательному уничтожению армии Бездны – все это со страшной силой ударило по Маллореану и привнесло хаос в умы его элиты. Лидеры Светлых оказались в полной растерянности, не понимая, что делать и как быть дальше. В такой ситуации им было не до смертного короля, не иначе как чудом выжившего там, где погибли лучшие из лучших… И Дарг оказался предоставлен самому себе, впервые за многие годы пытаясь потопить нежелание принять неприятную реальность в вине. В хфурговом эльфийском вине, сладком как речь иссорского торговца!

– Пьете, ваше величество? – Уединение Дарга внезапно нарушил знакомый неприятный голос, и за стол совсем не по-эльфийски плюхнулся Ханг Чес’сен. – Не возражаете?

А дальше похожий на лису Длинноухий и вовсе сделал казавшуюся ранее невозможной вещь – будто трактирный пьяница, сграбастал со стола кувшин с вином и прямо из горлышка допил остатки.

Дарг удивленно приподнял брови, после чего жестом показал мрачному хозяину таверны, чтобы тот повторил заказ. Однако Ханг его жест не оценил.

– Не стоит! Не то сейчас время, чтобы напиваться, – сказал он, скривившись.

– Да, а мне вот казалось, что после того, как вы проиграли очередную битву и прошляпили Скипетр Власти, весь Маллореан должен в пьянство удариться. В беспробудное, чтобы хотя бы на время забыть позор! – с непривычной для себя наглостью заявил Дарг.

Чес’сен моментально напрягся, лицо приобрело злое выражение, он словно бы собрался сказать в ответ что-то резкое и… снова обмяк.

– Ты там тоже был, так что не одни мы… – наплевав на этикет, буркнул Перворожденный.

Дарг презрительно усмехнулся.

– Да-да, я виноват. А еще зелодцы, гарташцы, маги Братства… Не знаете, сколько их, кстати, выжило? Ну из тех, кто купился на ваши посулы? – выдал он на одном дыхании и залпом допил вино из своего бокала.

Разгоряченный вином Дарг был настроен продолжать бросаться обвинениями, но Ханг уже взял себя в руки.

– Хватит! – рявкнул тот, напугав пробегающую мимо служанку, и уже тише продолжил: – Поздно кулаками после драки размахивать, надо думать, как дальше быть.

– Думать? А чего тут думать-то? – удивился Дарг. – Или Маллореан первый раз в подобной ситуации оказывается? Я хоть и не знаток истории, но уверен, вы и не такие катастрофы за своим стерегущим лесом пережидали. Справитесь и на этот раз. Главное, меня домой отправьте, а там делайте что хотите…

– Переждать? – переспросил Ханг Чес’сен, снова став похожим на хищного зверя. – Переждать?! Маллореан потерял Великий артефакт, лишился всех князей-магов и большинства своих сильнейших бойцов, наши союзники ослаблены, а их боевой дух… нет у них никакого боевого духа!..

– И что с того? Умерите амбиции, перестанете изображать мировых надзирателей, глядишь, и… – Дарг пожал плечами.

И вздрогнул, поймав тяжелый взгляд Ханга Чес’сена.

– А про Вестника Спящих ты забыл? Или думаешь, он так и будет отсиживаться у себя в горах, терпеливо дожидаясь, когда к нему на порог заявится еще чье-нибудь войско? – даже не сказал, а прошипел эльф. – Хотя какой там Вестник… Пора говорить о Спящих собственной персоной! – добавил он севшим голосом.

Последний пассаж про Спящих Дарг, правда, не понял. Для него Рошаг был и оставался не более чем очередным, пусть и не без странностей, жутким монстром, которого следовало либо убить, либо… либо оставить в покое. И в мыслях он больше склонялся к последнему, благо его дом находился аж на другом материке.

Но у Длинноухих было явно другое мнение.

– Рано или поздно легионы Бездны придут сюда, в Маллореан. И никакой лес, никакие ловушки их не остановят. Таким сущностям, как… – Кажется, лисолицый эльф хотел назвать какое-то имя, но от чего-то не решился. – Таким нужны гораздо более могучие соперники. Маги!.. Вот только магов такого могущества у нас больше и нет.

– И какой тогда выход? – спросил Дарг, сбавив тон.

– А выход один. – Ханг Чес’сен устало вздохнул и посмотрел в глаза Дарга. – Принято решение о переселении на Сардуор. И Совет князей поручил мне донести до тебя принятое решение.

– Переселение?! – Даргу показалось, что он ослышался. – Переселение?!

И дело даже не в том, что ему не нравилась идея превращения Пяти королевств в Новый Маллореан – хотя это было так, просто он в принципе не понимал причин паники Длинноухих.

– Да, переселение. Грядет явление истинных хозяев Вестника Спящих, врагов Творца и Света. И мы не хотим стать теми, кто сгинет под их железной пятой! А в том, что Маллореан станет первым кандидатом на уничтожение, можешь не сомневаться, – не слишком понятно объяснил задумавшийся Чес’сен, а потом вдруг заговорил о другом: – Раньше мы считали Сардуор нашим вторым шансом. Новая земля, новые источники магии, новые герои и новые идеи… Когда звезда Нолда покатилась к закату, для нас должен был наступить новый рассвет. Теперь же Сардуор станет приютом для беглецов. Приютом, который уцелеет, даже если весь Грольд падет к ногам армии Бездны. Как бы ни были сильны Спящие, до Сардуора так легко они не доберутся. – Длинноухий замотал головой, словно сам не веря в то, что собирается сказать дальше. – Ну а если и доберутся, то… В конце концов, там есть кому встретить незваных гостей даже без нас.

Дарг намек понял и помрачнел еще больше. Если уж Перворожденные заговорили о своем старом и непримиримом враге чуть ли не как о будущем союзнике, то дела и вправду были плохи.

– Когда начнется отправка ваших сородичей? – спросил он сухо.

На лице Ханга тотчас заиграла знакомая издевательская усмешка, пусть и непривычно бледная на этот раз.

– Она уже идет. С тех самых пор, как до нас дошла весть о разгроме армии. Женщины, дети, молодые воины… Чтобы не было паники, пока переселяются лишь северные поселения, но завтра, когда маги смогут открыть дополнительные порталы, наступит очередь и остальных районов, – объяснил эльф. – Кстати, ты тоже отправишься домой. Пусть не завтра-послезавтра, но в течение следующей седмицы точно.

– Да неужели? Не прошло и ста лет… – скривился Дарг, догадываясь, что вспомнили о нем явно не просто так.

И оказался прав.


– Да, ты нужен в Пяти королевствах, – кивнул Ханг Чес’сен. – С твоими… подданными оказалось не так просто ладить. И представители Совета князей нуждаются в твоей помощи. – Длинноухий справился с приступом слабости и вновь вернул в голос прежние язвительные интонации. – Дарг-солдат и Дарг-военачальник больше не нужен, Маллореан нуждается в Дарге – лидере нации!

На этот раз сын Сохога не нашелся что ответить. Разве что выругался про себя, пожелав собеседнику лютой смерти. Но, судя по хохоту Длинноухого, тот все равно догадался о ходе мыслей короля и воина…

И ни сын Сохога, ни Ханг Чес’сен даже не догадывались, что в это самое время от основания старейшего меллорна Маллореана поднялась первая струйка белесого дыма. Дыма, обещавшего стать предвестником конца времен…





* * *


Отношение к потерям очень часто определяет величие личности. Проиграл врагам, не выстоял под ударами судьбы, упал на дно жизни… ты только тогда по-настоящему силен, когда не рассиживаешься внизу, смакуя собственные неудачи, а сразу же начинаешь карабкаться вверх. Шаг за шагом, рывок за рывком. И так всю жизнь, пока смерть не прервет это бесконечное стремление к недостижимому.

К’ирсан Кайфат всегда считал себя сильным духом. Хотя бы в свете всего того, что выпало на его долю, что пришлось пережить и испытать. Он привык бороться с невзгодами, знал горькую цену побед и давно смирился с тем, что приобретения идут рука об руку с потерями. Но в последние годы он как-то уже отвык от того, что и ему приходится проигрывать. Слишком многого Кайфат добился и слишком многое получалось вопреки всем ожиданиям, чтобы не появилось ощущение, будто так будет всегда.

И вот теперь первый за время нахождения у власти по-настоящему серьезный провал. Быть может, не слишком заметный в глазах подчиненных и подданных, но весьма очевидный для К’ирсана. Столько надежд было связано с участием в охоте на короля Фердинанда, столько планов, и… оглушительная неудача! Погибли последовавшие за своим Владыкой к Тьме в пасть бойцы, сильно пострадал Гхол, сам Кайфат оказался в ситуации, когда вместо продуманной эвакуации из охваченной войной страны понадобилось устраивать бегство в духе безбашенной молодости. С погонями, драками и магическими фокусами, призванными помочь запутать след. И при всем при том главный приз в руки Кайфата так и не попал.

Более того, Череп Некронда, этот жутковатый привет из тьмы Эпохи Войн, оказался разрушен и стал причиной загадочных изменений в другом, гораздо менее могучем артефакте. Прошло уже столько дней, К’ирсан с выжившими бойцами даже успел вернуться домой, а его впавший в колдовскую спячку меч все еще не пробудился. Создававшийся годами колдовской клинок превратился в простую железяку, и, как вернуть ему былую силу, Кайфат до сих пор не понимал.

Авантюра не принесла ничего, кроме потерь. И осознание этого простого факта приводило К’ирсана в бешенство.

Однако самое отвратительное в сложившейся ситуации было то, что после стольких потраченных усилий оружия против Рошага у него так и не появилось. Черепу Некронда в планах Кайфата в его будущей неизбежной войне с драконом-личем уже было отведено место главного козыря, который до поры до времени прячется в рукаве, но в нужный момент выкладывается на стол и ставит в игре эффектную точку… Как вдруг провал, катастрофа!

И ладно бы у К’ирсана была какая-то замена Великому артефакту, но ведь нет. Ничего такого у него не было. И даже магия Междумирья, с которой он также связывал немало надежд, пока демонстрировала весьма скромные успехи. Сколько ни старались чародеи Корпуса, а до конца разобраться с серьезными манипуляциями с пространством, даже имея на руках бумаги и книги Птоломея, у них не получалось. Зато как на дрожжах росли потребности в новых исследователях, деньгах на эксперименты и опыты, а также в дополнительном времени для научных изысканий. Том самом времени, которого становилось все меньше и меньше…

Радовало, что хотя бы во всем остальном дела шли не так уж и плохо. Затеянные К’ирсаном государственные преобразования потихоньку продвигались вперед. Сшитые «на живую» земли постепенно сливались в единую страну, а некогда разделенные границами народы учились жить вместе. Да, имелись свои сложности, и было их немало, но… корабль истории уже сменил курс и теперь двигался к новому порту. И пусть дело обещало растянуться на столетия, было совершенно ясно: Империи Сардуор – быть! Причем не в роли заштатной страны с периферии цивилизованного мира, а земли обетованной для всех тех, кто жаждал сбежать от творящихся в мире ужасов. Во всяком случае, число беженцев из стран некогда благополучного Грольда с каждым днем только росло и уже заметно превышало численность желающих поселиться в воюющем Тлантосе…

Изменилась ситуация и во внешней политике. Все настолько погрязли в собственных проблемах, что о некогда Враге номер один всего «цивилизованного» мира никто и не вспоминал. И пусть признавать существование Империи Сардуор официально никто пока не спешил, оживление на дипломатических фронтах все же началось. Причем не со стороны тяжеловесов Торна, а игроков уровнем пониже. То вдруг к товарам молодой империи проявляют интерес джугские купцы, то на огонек к сардуорским дипломатам внезапно заглядывают эмиссары Загорного халифата и заводят разговор об открытии на территории Сууда торгового представительства, то вновь активизируются гномы Орлиной гряды и едва ли не умоляют помочь с налаживанием отношений с их «потерянными» родственниками…

И К’ирсан все больше склонялся уделить последнему факту особо пристальное внимание. Раз уж он ориентирует страну на развитие, то и налаживанию отношений с самыми передовыми в этом плане государствами надо в первую очередь. Тем более что и усилий для этого почти никаких прикладывать не надо. И урона чести и достоинству Владыки нет.

Он вообще все чаще убеждался в правоте слышанного еще на Земле высказывания: «Хороший лидер не тогда принимает решение, когда может это сделать, а тогда, когда его нельзя не принять». Раньше подобный подход к управлению казался ему ошибочным. Как же, ведь чем раньше берешься за дело, тем быстрее получаешь результат. К чему тянуть и ждать внешнего давления? Но с головой окунувшись в рутину правителя большой растущей державы, на многое стал смотреть иначе. И теперь понимал всю ценность положения государя, который не сам продавливает какие-то решения, преодолевая сопротивление всех и каждого, раздавая обещания и накапливая долги, а словно бы идет навстречу чьим-то пожеланиям. Становится не агрессором, а благодетелем.

Жаль, что такие ситуации случаются не так часто, а потому раз уж удача на его стороне, то глупо упускать нужный момент! И К’ирсан просто обязан стать посредником в исторической встрече двух ветвей некогда единого народа. Главное, организовать все так, чтобы спустя годы «благодарные» гномы не забыли о добром посреднике… Земная история знала немало подобных случаев, и переносить их на Торн Кайфату не хотелось бы.

Как только пришло понимание своей роли в грядущем событии, К’ирсан Кайфат тотчас распорядился ускорить его подготовку: сама по себе тема организации встречи подгорных жителей двух континентов рассматривалась в недрах дипломатического ведомства еще до войны с Харном, но без высочайшего внимания вряд ли переросла бы в нечто осмысленное. А так застопорившиеся внутренние механизмы ведомства заработали с новой силой, и впереди уже замаячил финиш.

Единственный вопрос, ответ на который К’ирсан до сих пор не нашел, – это кому поручить непосредственное руководство встречей. Логика событий подсказывала, что требуется не просто дипломат, а сильный, влиятельный маг или воин. Вот только у всех них было столько забот и обязанностей, что желающих добавить себе нагрузки не нашлось. Некоторые надежды К’ирсан питал насчет Гхола, но после посещения жилища залечивающего травмы Верховного шамана они рухнули. Гоблин слишком сильно пострадал после неудачи в Талаке, и дергать его из-за такой ерунды было бы неуважением к старому другу…

– Канд, знаю, что ты с головой ушел в работу над магией Логов, но… кроме тебя с гномами заняться некому! – наконец определился с выбором К’ирсан. Болеющего Гхола он проведывал на пару с учеником, и теперь оба возвращались в столицу. – Тем более что портал в Орлиную гряду все равно организовывать тебе. Вот заодно и с коротышками пообщаешься!

Новость Канда точно не обрадовала. Молодой маг, очень тепло относившийся к ургу, и так был расстроен ранением друга, а тут еще и обязанностей добавили. Так что и без того хмурый юноша стал мрачнее тучи.

– Все-таки портал? А может, лучше пока не светить нашими достижениями в магии Пространства? – осторожно возразил он, но К’ирсан от него лишь отмахнулся.

– Кому надо, все и так знают. Нолд, Светлые эльфы, М’Ллеур… Да мало ли чьих агентов не успел найти Чиро?.. Зато мы точно впечатлим бородачей с Орлиной гряды, – сообщил Кайфат. – Да и вообще, когда в мире такое творится, проблемы мирного времени мало кому интересны.

– Учитель, вы о проигрыше Альянса в Козьих горах? – спросил Канд.

Купцы и путешественники разносили важные новости по Торну быстрее иных агентов разведок, а потому о катастрофическом проигрыше коалиции «цивилизованных государств» наслышаны были все. И с каждым днем становилось известно все больше и больше подробностей, проблема была лишь найти в горах вранья и вымысла крупицы правды. Но с этим Канд справляться умел.

– О нем самом. А еще кое о чем таком, во что я до сих пор отказываюсь поверить. Умом понимаю, а сердцем принять отказываюсь! – сказал К’ирсан с неожиданной для себя откровенностью.

– Владыка, не понимаю… – растерянно выдал Канд, уставившись на Наставника.

Он даже тирра придержал, пытаясь разглядеть в лице и фигуре Кайфата что-то понятное одному ему. Однако возглавлявший кавалькаду всадников на ящерах император продолжал ехать дальше, и Канду пришлось его догонять.

– Да чего тут понимать-то… Мне сильно не нравятся те метаморфозы, через которые, по слухам, прошел Рошаг. Даже если отбросить откровенные выдумки, тема двух ликов на груди дракона-лича присутствует почти во всех историях, – пояснил К’ирсан, дождавшись, когда Канд с ним поравняется. – Тебе ведь не надо объяснять, кто еще у нас един в двух лицах?

– Двуликий! – воскликнул Канд, потрясенно тряхнул головой. – Мархуз, да это ж ни в какие ворота не лезет…

– Зато все объясняет. И охоту сторонников Рошага за известными тебе белыми шарами, и то, почему они спрятаны по всему Торну в храмах Орриса, и даже то, почему в Фиорском пророчестве говорится о Вестнике Спящих. Вот тебе спящий в Бездне бог, вот его эмиссар, и вот постепенное воплощение первого в теле второго! – принялся объяснять К’ирсан. – По этой же причине становится понятно предназначение ордена Памяти и истоки его вражды ко мне. Нам еще повезло, что за тысячелетия вера в Орриса ослабла и никто особо не сопротивляется начатым нами гонениям на детище этого древнего мерзавца!

– Владыка… то есть ты уверен, что Двуликий Оррис, муж Кали и Альме… не вымысел?! – Канд наконец смог сформулировать все то, что его особенно взволновало в услышанном, и озвучил Наставнику.

К’ирсан усмехнулся.

– А энергия Бездны в том шаре, завернутая в «обертку» из Света, тебя не убедила? А действия церковников? – поинтересовался он иронично.

– Я думал, что это просто уникальный оттенок той Силы… – вздохнул бывший ученик.

– Ну то, что уникальный, спорить не буду. Вряд ли где еще лжебогу удастся столь успешно вырядиться в одежды истинного повелителя Света, что он займет трон последнего и станет объектом поклонения миллионов верующих, – скривился Кайфат. – Странно еще, что он раньше не вылез с тех глубин, куда его когда-то загнали.