Ведьмы отдыхают

– Поднимись на бортик фонтана, муза! – Из него потоком лился энтузиазм. – Я хочу тебя снять с неожиданного ракурса.

И боже, что это оказался за ракурс! Едва я вскарабкалась на скользкий мокрый бортик, как нетрезвая голова закружилась. Купание было эпичным и очень холодным. Задыхаясь, я вынырнула из ледяной чаши. Оставила где-то на дне туфлю и, как кошка, упавшая на дно банной лохани, проворно перевалилась через бортик. Даже хмельные коктейли слегка отпустили.

– Ты восхитительна, муза! Просто блеск! – охал гравировальщик, между тем стараясь держаться подальше от этой самой музы, обтекающей струями воды.

– Полотенце, – простучала я зубами, накрепко сжимая промокшую магическую палочку, – дайте, пожалуйста.

Вытереть промокшую как курица музу оказалось нечем. И мастер притащил пальто! Я хотела было забрать теплую вещь, но он отдернул руку и поморщился:

– Муза, я, конечно, тебя уже почти люблю, но пальто надо вернуть в первозданном виде, поэтому выжми платьице и возвращайся.

Клятвенно уверив, что немедленно вернусь, поменяв летний образ выкупанной нимфы на образ нимфы, попавшей под осенний дождь, я забралась обратно в кусты. Молниеносным движением стянула платье, нацепила пальто. Оно категорично врезалось в подмышки и натянулось на груди. Кажется, вздохни поглубже – и пуговицы прыснут в разные стороны.

– Мэри, что случилось? – сдавленным шепотом, то есть громко, охнула Харриет. – Вы там что, до моря добрались?

– Ага, в фонтане, – процедила я, вскарабкиваясь в телегу.

– Он тебя топил? – деловито поинтересовалась Эмма. – Или ты за обувью прыгнула?

– Муза, ты где? – послышалось из-за кустов.

– Пять минут! Музе нужен отдых! – крикнула я в ответ и взмахнула палочкой: – Все, уходим.

Вымокший артефакт выплюнул искры. Пришлось обтереть его о пальто. Острие засветилось ровным магическим огоньком, и я прикоснулась к бортику тележки. По деревянным стенкам пробежала золотистая волна. Секунду ничего не происходило, но вдруг повозка резко выставила оглобли и покатилась вперед, к выезду из парка. На черепашьей скорости. Даже на закорках мы тащили Паскаля быстрее.

– Хорошо едем, – улыбнулась Харриет.

– Только очень медленно, – заметила Мими. – Мэри, может, стоит коня-то пришпорить?

Я проглотила справедливое замечание, что как раз коня у нас нет, и снова взмахнула палочкой. Но не зря бывалые маги категорически не советуют колдовать во хмелю! По фальшивым крыльям, приделанным к бортику, проскочила искра, и перья преобразились, приобретя совершенно натуральный вид. Секундой позже повозка взмахнула крыльями, как настоящая птица, и резко прибавила хода.

– Ой, как здорово! – обрадовалась Харриет. – Мы мигом домчим до «Ваенды»! С ветерком.

Крылья продолжали хлопать, скорость набираться, оглобли – угрожающе топорщиться. Ветер больше не овевал, а яростно дул в физиономию. Подруги схватились за бортики, дабы удержаться на месте и не вывалиться. Я вытягивала дрожащую в руках магическую палочку, пытаясь управлять взбесившимся транспортом.

И он оторвался от земли…

– Божечки мои дорогие! – заорала Харриет, когда дорожка угрожающе отдалилась, а мы стремительно приблизились к макушкам деревьев. – Опусти ее, Мэри!

– Как?! – Я взмахнула руками.

Повозка, потеряв управление, заложила крутой вираж. На полных парусах мы летели в кованые ворота парка.

– Подними ее, Мэри! – заверещали подруги в два голоса. – Поднимай выше!

Оглушительный визг матери троих детей, долетающий до самых дальних уголков острова Блэкрок, несся в темноте. Наверное, его слышали далеко-далеко в море.


Я была уверена, что мы улетим на гнездовье в горы и сломаем шеи. Или окажемся на необитаемом острове и три года будем отправлять в бутылках письма с жаркими просьбами вернуть нас в цивилизацию. Но обошлось! Несмотря на ветер, шпарящий в лицо, мы приземлились на неприкосновенном газоне «Ваенды».

От резкого удара о землю нас раскидало по днищу телеги. В смысле, по Паскалю. Правда, он даже не заметил, что его придавили три женских тела. Более того, счастливо всхрапнул, когда мы, взлохмаченные, озябшие и ошалелые, начали вываливаться на травку. С минуту понадобилось, чтобы прийти в чувство и кое-как подняться на трясущиеся ноги.

– Мы живы! – лепетала Харриет, приглаживая стоящие торчком волосы. – Мои дети не останутся сиротами!

– Не зря я оформила страховку от полетов на телеге, – вымолвила Эмма, поправляя потрепанный ветром цветочный венок. – Как в воду глядела!

Жених сладко спал, окутанный магией, и не выказал никакого беспокойства.

Мы вытянули его в дом за руки и за ноги, случайно приложив макушкой о ступеньку. И тут нас ждал неприятный сюрприз! Магические амулеты разрядились, а охлаждающие набрали такую мощь, что превратили небольшую комнату в морозильный шкаф. Спать в ледяном холоде было опасно для жизни. Недолго думая, мы отправили Паскаля на веранду. Ничего, ночь как-нибудь переживет, а потом вернется к невесте.

На улице было темно, как в склепе. Я зажгла магическую палочку и сунула, как свечку, в горшок из-под цветка. Яркий голубой огонек озарил веранду. Из воды моментально вынырнул зубастый соседушка и с любопытством уставился на нас желтыми глазищами.

– Брысь! – Я хлопнула в ладоши.

От резкого звука дракон подскочил над поверхностью прудика, сделал дивный кульбит. Длинное гладкое тело вспыхнуло на ярком магическом свету. На одну секунду нас ослепило, перед глазами поплыли желтые круги.

– Броди же говорил, что они ночью спят, – недовольно проворчала Эмма, прикрываясь рукой.

– А еще он говорил, что в доме хорошо налажены амулеты. – Я скорчилась, запахивая поплотнее пальто. – Мошенник!

– Божечки, чего же так глаза режет? – пожаловалась Харри.

Вдруг Паскаль на полу дернулся и неожиданно откатился к перилам.

– Не укатывайся! – в три голоса взвизгнули мы.

Жениха, от греха подальше, было решено уложить в ванну. Он свернулся клубком на дне лохани, изредка дергал руками и что-то беспрерывно бормотал.

– Надо его спеленать, – предложила Эмма. – А то он сам себя поранит.

– Девочки, – перевязывая руки жениха моим газовым шарфиком, прошептала порядком протрезвевшая Харриет, – что-то я подумала… Мы, конечно, сделали доброе дело: не дали невесте остаться под брачной аркой без жениха, но как мы его завтра возвращать-то будем?

Тут у нас наступило коллективное отрезвление, и остатки хмеля выветрились из затуманенного разума.

– Мы же не похитительницы какие-нибудь, а настоящие спасительницы! За спасение магической лицензии не лишают и в застенок не сажают, – неуверенно рассудила я. – Подбросим спящим в гостевой дом.

А потом – как будто даже неожиданно – наступило утро. Я проснулась одним махом – показалось, что кто-то ломился в двери. Голову прострелило ужасной болью. Глаза резало, хотя из-за густой растительности за окном в комнату практически не проникало солнце. Осознавать себя живой было поистине мучительно!