Ведьмы, карта, карабин

— Пока здесь, в мастерской. — Я постучал носком ботинка по полу. — Карантин типа.

— Правильно, пока здесь. Магазинчик «Природа» в Кишке знаешь?

— Ну… — задумался я, вспоминая, — знаю, кажется. По правую руку, с зеленой вывеской, так? Аквариумы еще в витрине.

— Точно. Вот у них кое-что для кошек есть, можешь глянуть. Они даже открыты еще, наверное. — Салават посмотрел на серебряные часы.

Хорошо зарабатывает он, все больше за счет того, что никогда никаких вопросов не задает.

— Понял, спасибо.

Я стащил со шкафа плед, которым любила накрываться Мила зимой, сложил его вчетверо и положил на свое кресло. Затем кресло откатил в угол, а на него положил сонного после легкого наркоза кота.

— Пошли, — сказал я, снимая куртку с вешалки.

— Ты же грязный, — показал мне на колени и на куртку лекарь. — Куда так пойдешь?

— Черт, и правда. Переоденусь.

— Меня сперва выпусти.

Выпустил. Потом побежал в квартиру, где меня встретила только что вставшая с постели Мила.

— Ты чего такой? И грязный еще? — спросила она, зевнув и прикрыв рот ладонью.

— Упал. Переоденусь. В мастерскую пока не спускайся, а если спустишься, то кота не выпусти.

— Кота? — Она непонимающе посмотрела на меня.

— Кота, кота.

— Какого кота?

— Полосатого такого. Кота я нашел, понятно? И принес. Он в мастерской.

— А если кот в мастерской, то ты тогда куда? — спросила она с подозрением.

— Здесь зоомагазин в Кишке, бегу, пока не закрылся.

Я даже не стал джинсы менять, чтобы не терять времени, просто почистил щеткой. Схватил другую куртку и понесся на выход, успев крикнуть:

— Сигналку только не включай пока!

Паб уже открыт, первые курящие на крыльце, они как индикатор. На улице людей прибавилось, в честь выходного и праздника. Пропустив пазик и тянущийся за ним старый «зилок», перебежал через улицу и почесал в сторону площади Павших, благо до нее рукой подать. А там и спуск в Кишку.

На площади, как обычно в праздник и бывает, было людно. На противоположной ее стороне выстроился ряд балаганчиков для детей — тир, карусель, какие-то качели. Детей там хватало, а для родителей рядом уже открылась уличная шашлычная — тоже признак весны. И кстати, мороженое продают, его выпускать начали. Как слышал — под Лигой мини-заводик, где-то недалеко от Госпиталя. Могут ведь, когда хотят, есть от них и польза.

У спуска в Кишку и вовсе толпа была. Снизу тоже слышалась музыка, вроде даже что-то джазовое, народ по ступенькам шел и вверх, с покупками, и вниз, за ними. Какой-то парень на плече тащил китайский велосипед типа горного, еще местами завернутый в бумагу. Интересно, где он рассчитывает кататься и как долго? Тут сезон-то всего месяца три, пожалуй. Хотя можно и три месяца поездить. Лето, к слову, тут обычно хорошее, солнечное и совсем не дождливое, хоть за это спасибо природе или кому там.

В самом начале перехода расположилось трио музыкантов — труба, контрабас и простенькие ударные. Ни открытого футляра, ничего другого я перед ними не заметил. Или для души играют, или после каждого номера публику обходят. Люди вокруг них стояли, к слову, даже протискиваться пришлось.

Так, вон магазинчик электроники, в котором я закупаюсь обычно, и где-то здесь должен быть этот самый, который «Природа» называется. Ну да, вон же, та самая зеленая вывеска. Аквариумы в витринах, всякие рыбки в аквариумах. Когда-то даже думал завести аквариум у себя в студии, для оживления интерьера, да как-то все не мог собраться это сделать. Зато теперь кота завел. Если он думает, что я его отпущу, то он глубоко ошибается. Хотя подозреваю, что он и сам уже не собирается никуда.

Продавцом оказалась молоденькая девушка с круглым курносым лицом и толстой косой, эдакая «Аленушка», одетая в полосатый свитер под дубленой безрукавкой. Она сидела с книгой за прилавком, но сразу поднялась, стоило мне войти внутрь.

— Здравствуйте, мне все для кошек нужно, — объявил я о своей нужде прямо с порога.

— А что именно? — «Аленушка» чуть озадачилась.

— Наполнитель у вас есть? Лоток?

— Наполнитель? Есть древесный, из опилок делают. — Девушка показала на стопку мешков без всякой маркировки. — Всех устраивает.

— Давайте мешок на испытания. Лотки? Миски? Игрушки?

— Только миски, — вздохнула девушка. — В Форте мало животных. Рыбок вот хорошо покупают. Котят спрашивают, но где их брать? Со щенками то же самое. А миски хорошие, из нержавейки, на резине. Возьмете?

— Возьму. Корма у вас тоже нет, верно?

— Откуда? — Она покачала головой. — А если и бывает, то дорого. Вы мясника магазинчик наверху знаете?

— «Свин и Кур» который?


— Да, он самый. Для котика курочки можете взять.

Куда я теперь денусь…

— Возьму, что еще остается. Хозяйственный же есть в Кишке, верно?

— Есть, по той стороне, через два входа. — Она показала рукой, затем взяла у меня монетки.

— Спасибо. Буду заходить. Зовут вас как?

— Алена.

— Очень приятно, — задавил я усмешку.

Хозяйственный, такой же маленький и тесный, был где девушка и сказала, там я купил моток толстой веревки. Затем рванул из перехода наверх.

«Свина и Кура» я знаю хорошо, они только мясом торгуют и прямо в магазине разделывают. Магазинчик небольшой, в зале темновато, за мясника тут тщедушный с виду дядька в очках, похожий до изумления на Вуди Аллена. Пахнет кровью, на полу опилки. Я взял пакетик с куриными грудками, заодно упаковку яиц, которыми тут тоже приторговывали, сложил все в пакет, рассчитался и попрощался.

Потом обоняние мое уловило запах свежих булочек. С ванилью. Пекарня была в этом же доме, но на углу. Булочки с чаем я люблю, равно как и с кофе, и Мила любит, хоть и ругается каждый раз, когда я их приношу. У нее диета, понимаешь. Подумал, махнул рукой на ее диету и направился в пекарню.

Толкнул дверь на пружине, окунулся в самый аромат, такой, что слюни потекли совершенно неконтролируемо. Глянул на застекленный прилавок с пирожными — вообще затосковал. К тому же пекарня — она не только пекарня здесь, она еще и кондитерская, а заодно и кафетерий. У окна три столика, два сейчас пусты, за одним две женщины кофе пьют, как раз с пирожными. Одна худая и темноволосая, а другая пухлая, белая и румяная. Ей, наверное, уже можно с пирожными и притормозить.

За прилавком упитанная немолодая тетка в белом халате и чепце. Поздоровалась, она меня помнит, все же захожу иногда.

— Что возьмете?

— Две «наполитаны» с кремом… и две… — тут я задумался, — и две с шоколадом, пожалуй.

Вообще, я всего две взять хотел, чтобы Мила меньше ругалась, но как-то всего за двумя заходить Несерьезно, как мне кажется. Две дополнительных можно потом съесть. Ну или сразу, например.

Тетка взяла пакет из шуршащей бумаги, нагнулась к прилавку, к поддончику с булочками. Где-то рядом хлопнула дверь, я скосил глаза на окно. Почти перед ним у тротуара припаркована «буханка» с надписью «электросети» на борту. Мы вообще-то взносы в «Паевую Электрокомпанию» уплатили, вот-вот должны к нам в здание электричество провести, провода уже провесили вдоль улицы.

Я посмотрел на потолок — и точно, у этих уже лампочка висит. И вон выключатель новый на стене, так что провели.

Тетка выложила пакет на прилавок, одновременно с этим за спиной у меня скрипнула дверная пружина, кто-то вошел.

Я обернулся. Без всяких подозрений, просто реакция на движение за спиной. И столкнулся взглядом с молодым парнем, лицо которого показалось до боли знакомым.

Его реакция оказалась куда более показательной — он оторопел на секунду, явно удивленный встречей со мной, потом дернулся — то ли за оружием, то ли собираясь бежать.

Я так пока и не понял, кто же это такой, но движение показало, что действовать надо сразу, до того как сообразишь. До пистолета мне дальше тянуться, а вот жезл «парализатора» прямо в левом рукаве, только петлю пальцем зацепить, что я и сделал.

Парень быстро и сноровисто отдернул полу куртки, потянувшись за оружием, но жезл уже был у меня в руке, а дистанция между нами всего пара шагов. Так что вооружиться он не успел, я просто шагнул вперед и ткнул жезлом его в плечо.

Тонкий стерженек на конце жезла с легким хрустом переломился, по руке пробило волной холода, а противник мой завалился в сторону, столкнув с места стол и заставив женщин за соседним столиком хором взвизгнуть.

— Патруль! Сохранять спокойствие! — объявил я.

Я вывалил все сумки и пакеты на пол, вытащил пистолет, скинув его с предохранителя.

И кто это? Да это же тот самый боец, которого мы под Лудином в плен взяли и на Платона сменяли… А что он тут делал? А я попробую угадать… только потом, когда закончим. Он еще с пару часиков в отключке полежит, так что время есть.

Аккуратно выглянул в окно. В «буханке» за водилу сидит один, а кто еще в кузове может быть — тут я без понятия, боковые окна затонированы насмерть. Что они будут делать дальше, после того как обнаружат, что их товарищ не возвращается? Или не они, а он — может, там лишь один водитель.

Машина задом в сторону нашего дома повернута, но там два окошка в дверях, наблюдать вполне можно. Этот и мог быть наблюдателем, не думаю, что трех человек пришлют… но это если следить. А если не следить, то могут сколько угодно прислать.

— Спокойно, всем спокойно, — повторил я на всякий случай, хотя присутствующие дамы изображали из себя неподвижные статуи.

Черт, номера машины отсюда не вижу… надо звонить Линеву, пусть он присылает людей, СОБР или кого там еще, я один не рискну ничего предпринимать.

Вдруг в «буханке» разом распахнулись две двери — водительская и задняя боковая, что справа. Двое крепких мужиков, явно вооруженных, решительным шагом направились в нашу сторону.

Твою мать, если они войдут в пекарню… тут же гражданские! А, к черту все, не получится тихо!

Я кинулся к выходу. С разбегу толкнул дверь, вскидывая оружие, заорал: «Стоять!» — и тут же открыл огонь, потому что стоять как раз никто и не собирался. Оба они разом рванули из-под курток короткие пистолеты-пулеметы.

У меня был выигрыш во времени, мое оружие уже направлено на цель, поэтому я успел выстрелить в каждого из них. Оглушительно бахнули синие вспышки — мои пули рванули в поле амулетов, один из противников упал, точнее — просто сел на задницу, прикрыв лицо рукой, второй получил двойку в середину корпуса, но не свалился, а выстрелил в меня. Я укрылся в тамбуре пекарни, но вот амулет, как мне показалось, не сработал, хотя пуля прошла совсем рядом.

Я присел, удерживая ствол в направлении цели, прикидывая, как бы поудачней высунуться, но услышал шаги по асфальту, быстро удаляющиеся.

Больше в той стороне удаляться некому, я дернулся следом и тут же спрятался за угол — короткая очередь выбила из этого самого угла кирпичную крошку.

Сзади ударом распахнулась дверь, я обернулся рывком и увидел своего «пленного», выскочившего на улицу. Он был очень быстр, даже выстрелил первым, но пуля прошла над головой, потому что единственное, что я успел сделать, — упасть на колено, увернуться я не успевал по-любому, а с амулетом творилось что-то не то. Я выстрелил двойкой в ответ. Первый выстрел пулей «с корнем» вышиб амулет, оглушив меня и его, вторая пуля ударила в бедро. Вторая «двойка» прилетела ему опять в ноги, но он уже свалился, выронив пистолет.

Я обежал его, оттолкнув оружие пинком в сторону, выронил почти пустой магазин из «кимбера», втолкнул на его место полный.