Ведьма Красного ковена

Он тогда не просто сбежал вниз по лестнице, а слетел, не заметив никаких ступеней. Маги у дверей будто оцепенели и просто пропустили дагмора, отчего Дэлиарду хотелось наорать на них, но он не мог себе этого позволить, устремляясь вслед за ней и проклятой тварью.

Он бежал вслед за дагмором почти до самой городской стены, но перед ней из проулков на него напали шашаны и несколько дагморов. Ему пришлось отбиваться. Кажется, тогда он истратил все свои боевые артефакты, стремясь закончить с нападавшими, как можно скорее. И все равно не успел. Когда он уничтожил последнего дагмора, то след того самого, который ему так нужен был, исчез. Дэлиард стоял тогда на крыше одного из домов и вслушивался в тишину. Казалось, что с ее исчезновением, нападения разом прекратились. На город опустилась давящая, муторная тишина.

— Я отправлюсь с отрядами, — тихо сказал Дэлиард, смотря на отца такими глазами, что становилось понятно: он не просит, не спрашивает, просто ставит в известность и решение его не поменяется.

Вэллард выдохнул, глянув на сына тревожным взглядом.

— Ты ранен и рана еще не зажила.

Дэлиард безразлично пожал плечами.

— Какая разница, я все равно отправлюсь, даже если придется идти одному. Рана не такая уж опасная.

Вэллард кивнул, рассеянно глядя на сына. Он сложил руки за спиной и прошелся несколько раз по кабинету. Вэллард понимал сына. Знал, что на его месте поступил бы точно так же. И неважно, сейчас или двадцать лет назад. Дэлиард был похож на него в молодости.

А эта девушка… Ее необходимо вернуть. Обязательно.

— Хорошо. Можешь собираться.

Дэлиард кивнул и, развернувшись, вышел из кабинета. В душе царила странная пустота. Единственное, что ему сейчас хотелось — это выступить, наконец. Ему казалось, что каждая минуту промедление, отделяет его от нее все дальше и дальше. И это было… невыносимо.





Глава 16




«Иногда проще всего уйти одному, спасая только себя самого. Правда, чаще всего «проще», не означает правильно».

Очнулась я резко, толком не понимая, что происходит, где я и кто я. Положение тела казалось странным и неестественным, отчего я никак не могла сориентироваться в пространстве. Кое-как разлепив глаза, в полном непонимании уставилась на нечто шерстяное и как-то знакомо пахнущее.

Попыталась двинуться, отчего все тело отозвалось болью, да такой, что я едва не завыла. Сколько я провела в таком положении, раз у меня все тело настолько затекло?

Через пару секунд, когда покалывание во всем теле слегка спало, я снова сосредоточилась на окружающем мире. Так, судя по всему, я на чем-то еду. Учитывая, шерстяной бок и знакомый запах, то еду на лошади. Верно, вот и ноги с копытами, и земля… Еду перекинутой через лошадь, головой вниз, что не очень хорошо. Она у меня и так болит, возможно, что и из-за этого. Руки, кстати, болтаются перед носом. Связанные. И не веревками, а какими-то металлическими нитями, толщиной с электрический провод. Веревки не в чести? Или же для использования этих проводов есть какая-то иная причина? Пока ответа нет, значит, пытаемся разобраться с происходящим дальше. Я надеюсь, меня хоть до ближайшего куста пустят? Если нет, то будут сами виноваты!

Я довольно быстро вспомнило то, что предшествовало моему не самому удобному положению. Немного себя покорила за то, что не осталась в комнате, а еще за то, что вложила в первый удар так много сил со страху, что почти выключилась от перенапряжения, поэтому не смогла ничего сделать со вторым нападавшим.

Отчего-то вспомнился Дэлиард. Ох, он, наверное, прошелся по моему уму без всякой жалости, обвинив во всех смертных грехах. Мне кажется, я даже слышу это: «Анидара, неужели ваши уши даны вам только для красоты? А ваша голова? Вы только и можете, что доставлять проблемы. А у нас и так полно дел».

Да, да, я его даже понимаю. Но, в самом деле, кто виноват в том, что защиту ковена эти существа так просто прошли? Я была уверена, что внутри здания мне ничего не грозит. Я ведь не гуляла по улице, а была внутри.

В этом даже можно отыскать свой плюс. Теперь маги будут знать, что защита не совершенна и улучшат ее. Правда, мне уже от этого ни горячо, ни холодно.

Кстати…

Я ведь могу слинять порталом!

Вскинув голову, на короткий миг, зажмурилась при этом, попыталась оглядеться. Перед глазами сначала поплыли цветные круги, слегка затошнило, а потом зрение начало приходить в норму. Увиденное, меня совершенно не порадовало.

Цепко оглядевшись, слегка пошевелила руками, морщась — крепко связали, сволочи страшные. Кажется, пальцы на руках скоро отваляться без притока крови. Живодеры натуральные!

— Эй! — крикнула я, пошевелившись.

Человек (если это он, конечно), ведущий под узды лошадь, на которой я лежала, слегка повернулся в мою сторону, но не остановился.

— Эй! — снова крикнула я, заметив, что остальные в балахонах явно заинтересовались, но никто так и не остановился. — Простите, конечно, но я больше не могу терпеть, — предупредила я, опасаясь, что им на мои нужды совершенно всё равно. — Если мы сейчас не остановимся, то мне придется сделать это прямо так. Вы ведь понимаете, о чем я говорю?

В процессе моего короткого монолога, я внимательно следила за остальными пленниками, которые находились в точном таком же положении, что и я. Некоторые из них явно пришли в себя, так как принялись шевелиться. А одна девочка тут же захныкала. Балахонистый тип тут же подошел к ней и завязал рот тряпкой, явно намекая, что будет с тем, кто станет поднимать слишком большой шум.

На мои просьбы остановится, никто даже не думал реагировать. Мы тащились по какому-то темному и мрачному лесу. Он был явно ужасно старым, так как весьма крупные стволы деревьев (к слову сказать, каких-то корявых уж больно) были покрыты зеленоватым мхом. Из земли торчали перекрученные корни, заставляя задуматься над тем, куда девалась земля с поверхности. Мох, кстати, был не только на стволах деревьев, но и на земле. Кое-где виднелись громадные паутины. Трава и кусты попадались весьма редко. В лесу стояла странная, пугающая тишина. Даже ветер не трогал кроны деревьев, будто боясь чего-то или же кого-то.

Торопиться с побегом я не стала. И не потому что висела в неудобном положении, просто я не могла сделать этого одна. Я сомневаюсь, что детям, которые разделили мою участь, удастся спастись. Значит, надо потерпеть, подгадать удачный момент и увести всех с собой!

Правда, я не знаю, работает ли моя магия. Всё-таки металлические путы меня смущали. Я не пыталась попробовать, опасаясь, что типы в балахонах что-то учуют. Кто тогда даст гарантии, что они не решат меня прикопать в этом милом лесочке? Никто. Так что висим, наблюдаем, молчим, подгадываем момент, потом хватаем всех и возвращаемся домой. Я люблю путешествия, но не в качестве пленницы.

Я даже подумать не могла, что попаду когда-нибудь в подобную ситуацию. Даже после рассказа Дэлиарда о том, как могут поступить с молодыми магами не обременённые совестью и жалостью к ближнему своему люди, мне казалось, что такое может случиться с кем-то там, но точно не со мной. Впрочем, не стоит себя ругать. Такие мысли вполне естественны. Я считаю, что была максимально осторожна, но не всегда это помогает.

Под вечер мы все-таки остановились. Нас спустили с лошадей и развели в разные стороны. Я скрипнула зубами, но послушно потопала в сторону ближайшего дерева, к которому меня повел мой сопровождающий. Естественно, он даже не подумал, что мне нужно развязать руки. И конечно же, не стал никуда уходит и отворачиваться. Я пару раз попросила, но потом поняла, что легче договориться с бездушным камнем, чем с этим безмолвным типом.

Сомневаюсь, что это люди. Руки костлявые, но слишком сильные. Глаза, опять же, прямо горят неестественно зеленым светом, словно у них под капюшонами спрятаны небольшие фонарики. Жутковатое зрелище. А еще от них слегка попахивает мертвым телом. На моем пути встречалось не так много покойников, но этот запах я узнаю в любом из миров.


После этого нас снова не стали сгонять в кучу, а подвели каждого к своей лошади и выдали по куску черствой лепешки, после дав все запить простой водой. Шикарный ужин, ничего не скажешь, но хотя бы что-то дали. Я даже не надеялась на подобное.

Пока жевала этот сухарь, цепко рассматривала детей. Кажется, я тут самая старшая. Еще был мальчик лет, может быть, тринадцати, остальные младше, но совсем маленьких не было. Не младше десяти точно.

Думаю, не нужно говорить, что все они были напуганы. Смотрели на балахонистых с ужасом в глазах. Один раз девочка, которая до этого пыталась хныкать на лошади, начала что-то кричать о своих родителях, требовала немедленно отпустить ее. Вскоре ее связали, заткнули рот кляпом, даже не дав доесть и попить, а потом перекинули поперек лошади, не обращая больше никакого внимание на ее мычание. Остальные смотрели на это, и явно дико боялись, потому как глотали слезы молча, и при этом судорожно жались к теплым бокам лошадей.

И как тут я могла просто взять и уйти? Никак.

Ночью мы продолжили движения. Я попыталась сказать, что перекидывать меня через лошадь, как какой-то кулек не стоит, мол, я и сидеть могу, даже бежать не стану — не обратили никакого внимания, просто молча перекинули через лошадь.

Ночью мы не останавливались, двигаясь все дальше и дальше куда-то на восток. Под утро, проснувшись из тягучего и наполненного тревогой сна, я все-таки по-тихому попробовала вызвать крохотный круг. Получилось! Моя магия была со мной! И, кажется, на мои манипуляции никто не обратил никакого внимания. Хотя я дико трусила, опасаясь, что эти существа чуют проявления магии. Но все обошлось. Возможно, из-за того, что круг был крохотным.

Утром мы снова остановились. Нас сводили по своим делам, опять немного покорми. Дети вели себя уже спокойнее. Пусть в глазах, при приближении балахонистых, у них и читался страх, но они явно поняли, что вот прямо сейчас их никто убивать не собирается.

Я сразу заметила, когда более взрослые ребята начали поглядывать по сторонам и пробовать на прочность свои путы. Я тоже пробовала, но давно уже убедилась, что хоть как-то их ослабить нереально. Руки ужасно затекли, но, вопреки моим ожиданиям, стянуты они были ровно настолько, чтобы я не могла выпутаться и при этом не лишилась их со временем.

Целый день, пока мы ехали, я, по мере возможности, осматривала ребят. Три девочки и четыре мальчика. Со мной нас было восемь. Одеты все так, словно их выдернули неожиданно из кровати и не дали время полностью привести себя в порядок.

К вечеру пошел дождь. Густая крона слегка помогала. Правда, через пару часов мы все равно были мокрыми. Стало холоднее. Благо ветра по-прежнему не было.

— Дети заболеют, — сказала я во время стоянки, скосив на самую маленькую девочку, которая была одета в одно ночное платье и лишь на ногах у нее были сапожки. Она ежилась, шмыгала носом и, кажется, готова была расплакаться.

Я думала, мои слова проигнорируют, но вопреки ожиданиям, балахонистые достали из сумок, привязанных к лошадям, плащи и отдали их детям. Вот раньше нельзя было дать, пока дети не оказались мокрыми?

Мне плащ отчего-то не полагался. Я глянула на того, кто был постоянно приставлен ко мне. Мстит мне за своего убиенного товарища? Кто его знает.

Спросила плащ для себя, подумав, что, может быть, они понимают все буквально и меня за ребенка попросту не считают. Плащ все равно не дали.

Поглядела вверх, поежилась и вздохнула. Заболеть не хотелось. Моя магия тут бесполезна, я всё-таки боевой заклинатель. Вот убить кого-нибудь — всегда пожалуйста. А вылечить себя, увы, это не ко мне.

Что ж, придется терпеть. Бежать одна я все равно не собираюсь. И что-то подсказывает мне, что там, куда нас ведут, будут еще причины, чтобы отстрочить столь желанный побег. Но для начала надо дойти.





Глава 17




«Часто бывает так, что помощь приходит неожиданно. Но стоит помнить: так происходит не всегда. В первую очередь нужно надеяться на себя, а уж потом в счастливую случайность».

Я все никак не могла понять: почему лошади не боятся наших тюремщиков? Тут людям-то не по себе становится рядом с ними, а уж чувствительные в таком плане животные вообще просто обязаны были бежать от подобной нечисти куда подальше. Ответ вырисовывался только один — лошади изначально принадлежали дагморам.

Невесело, ведь это означает, что атака на столицу была тщательно спланирована. Кстати, видела пару раз в отдалении на самом деле адских псин. Страшные, тощие, злобные твари. Псы явно не были простыми животными. Возможно, из-за тех же лошадей их и не подпускали к нам близко. Хотя, кто его знает, может они периметр охраняют или еще что-нибудь в этом роде. Шашанов не видела. То ли их всех убили при атаке на город, то ли отправили другой дорогой.

Дождь хорошо так зарядил. У меня болело уже все тело из-за того, что целыми сутками приходилось находиться в неудобном положении. К тому же, кажется, я всё-таки заболела. Взгляд у детей с каждым днем становился все более тусклым и бесцветным. Некоторые, правда, все еще не упали духом, но даже они поглядывали по сторонам с возрастающей тревогой и словно обидой. Кажется, все они ждали помощи.

Не думаю, что глава так просто оставил бы похищение детей без ответа. Впрочем, дни сменялись днями, а тех, кто нас должен был выручить, все не было. Правда, я особо ни на кого не надеялась. Лишь надеялась, что у меня появится шанс слинять отсюда всем вместе.

Мальчишка постарше понял, что я что-то задумала, поэтому старался во время перерывов приблизиться ко мне, но надзиратели быстро пресекали подобное, разводя нас мгновенно по сторонам. Словно чуяли, гады!

На исходе недели я уже вовсю хлюпала носом, кашляла и мучилась то от холода, то от жары. Балахонистые будто не замечали моих мучений, явно решив, что если я и умру, то им будет лучше. Думаю, они всё-таки затаили на меня обиду. Непонятно, правда, чего тогда тащат, а не прибьют на месте.

Ближе к утру эти типы явно занервничали и задергались. Я глянула на мальчика, пытаясь дать понять взглядом, чтобы он внимательнее следил за обстановкой. Не знаю, понял ли он меня или нет, но на кивок я всё-таки обратила внимание.

Примерно через полчаса началась какая-то вакханалия. Лежа на животе мне было плохо видно, что происходит. Лошадь подо мной испуганно заржала и встала на дыбы. Теперь была моя очередь пугаться, так как меня выбросило из седла. Я попыталась хоть как-то сгруппироваться, но зацепилась связанными руками за что-то. Меня рывком развернуло, а потом я кубарем полетела по земле, с ужасом замечая мельтешение копыт прямо перед глазами.

Кое-как остановившись, попыталась сориентироваться. Лошади ржали, дагморы крутились, словно от чего-то пытались увернуться. Из лесу повыскакивали псы. Из-за сумерек было плохо видно, но когда рядом со мной упал один из псов с оперением от стрелы в глазнице, я поняла, что нужно немедленно убраться отсюда.

Тело из-за болезни совсем ослабло. Меня трясло и лихорадило, но я почти этого не замечала, старательно отползла подальше. Что-то мне подсказывало, что вставать в полный рост не следует. Вдруг, тот лучник по инерции выстрелит в движущийся объект. Кто его знает, на кого именно он или они охотятся. Верно, их явно больше одного, учитывая, что стрелы летели со всех сторон.

Очень скоро выстрелы прекратились, зато из-за деревьев показались невысокие тонкие фигуры, которые двигались так быстро, что даже мое новое зрение едва поспевало за ними. Вскоре стало понятным, что нападающие желают оборвать жизнь именно балахонистым типам. Но расслабляться я не собиралась. Кто их знает этих Робин Гудов. Мало ли для чего они перебили дагморов.

Быстро пробежавшись глазами по сторонам, со стоном поняла, что уйти сейчас не получится. Все лошади с пленниками разбежались в разные стороны. К этому моменту я наткнулась спиной на корень и слегка подползла за него, боясь, как бы меня в пылу битвы не прирезали или не подстрелили. По ошибке, так сказать. Чисто случайно.

Обезопасив себя, как могла, я вертела головой, стараясь понять: кто побеждает. Кажется Робин Гуды. Верно, остался один дагмор, которого быстро отправили в нижний мир. Я затаила дыхание, ощущая, как голова идет кругом. Перед глазами плыло. Кажется, тело в самый неподходящий момент решило, что можно послать всех далеко и надолго и немного отдохнуть.

Тряхнув головой, я тут же столкнулась взглядом с один из победителей. Лицо по глаза было замотано темной тканью, на голову накинут капюшон, так что ничего кроме глаз и видно толком не было. Впрочем, при таком слабом освещение и глаза всего лишь угадывались.

Я настороженно замерла, пытаясь предугадать, что он сделает дальше: пристрелит, прирежет или же поможет. Когда человек (или кто там это) двинулся в мою сторону, я непроизвольно дернулась. Тот тут же замер и что-то сказал. Я не поняла его совершенно, так как язык был незнакомым. Мотнула головой, не отрывая взгляда от… парня? Уж больно голос показался мне молодым.

— Я не причиню вреда, — сказал он и на этот раз я его отлично поняла.