Ведьма и закон. Игры вестников

– Сколько ему жить осталось?

Руся перевела озадаченный взгляд на Лика. Шеф усмехнулся:

– Козлова, у древних родов есть право не разглашать подробности взаимодействия магов и покровителей. Они этим правом не просто пользуются, но свято чтят как неписаный запрет. Не знала?

Ведьма отрицательно покачала головой, ошарашенная новым открытием. Наверное, оттого, что с семьей толком не жила и не общалась нормально никогда, столь обыденная вещь стала неожиданностью.

– Обретя тело, покровитель живет не больше нескольких суток после смерти носителя. А этот, если действительно получил взаимность, будет жить до тех пор, пока его любят. Но с уверенностью сказать, что это именно жена Баранова, я не могу.

Маруся собиралась продолжить, но аниото ее прервал:

– Шеф, давай, мы сгоняем, найдем великую любовь Баранова. Ты все равно рисковать с карликом дальше будешь.

Лик кивнул, про себя забавляясь энтузиазму леопарда. Он в последнее время сильно изменился. Звериного поведения поубавилось, на влюбленного ревнивого мужа стал похож. Перед начальством придется за этих двоих скоро отчитываться.

– Горица, смотри, чтоб он экспертов не гонял.

– Хорошо, Лик, – пробормотала русалка, пока ее нетерпеливо подталкивали к выходу.

– Как вариант, кто-то мог рассчитывать, что Шута обвинят посмертно в убийстве носителя? – догадалась Руся.

– Не исключено, – вступил в диалог Клеомен. – В семье могли воспротивиться расселению мага и покровителя?

– Нет. – Козлова отрицательно покачала головой. – Наоборот. Для семьи это замечательная новость.

– Шеф, можно выдвигаться. Квартира Барановых готова. Внизу, под островом, тоже почти закончили.

– Вы с Клеоменом вниз. Мы с Марусей – в квартиру.

– А я? – Зверобой перестал созерцать Козлову и перевел удивленный взгляд на Лика.

– А тебе как обычно. Пусть наша Жюли больше ничего не утаивает.

– Хорошо, Лик.

Горица сердилась и расстраивалась одновременно. Она так старалась забыть о том поцелуе, не краснеть каждый раз, глядя ему в лицо, не смотреть на его губы. А он, вместо того чтоб помочь, издеваться при всех начал. Более беспомощной берегиня себя не чувствовала никогда. Теперь вот в спину ее подталкивает, как будто она заведомо самое медленное создание в этом мире.

В коридоре Иму вдруг остановился, потянул ее за талию и прижал к себе. Русалка испуганно вздрогнула. Она не видела его лица, но ощущала дыхание на своей шее.

– Обиделась? – прошептал он.

Горица замерла. Она не чувствовала ни рук, ни ног, только прикосновение его тела к своей спине.

Иму обнял Горицу сильнее и потерся носом о ее висок. Он слышал, как часто забилось ее сердце, каким глубоким стало дыхание. Словно пойманная на охоте дичь.

– Боишься меня?

Она не пошевелилась и не ответила, но леопард мгновенно ощутил жар во всем теле, кожа начала сохнуть. Он тихо рассмеялся.

– Я понял.

Жар тут же прошел. Горица – не хищница. Она не станет сражаться, расставляя приоритеты сил в возможной паре, просто высушит его, если он нападет. Наверное, это должно было расстраивать, но не расстраивало. Напротив, аниото ни с кем еще не чувствовал себя столь восхитительно.

Дверь соседнего кабинета открылась, послышались голоса. Русалка вырвалась из объятий и, не оглядываясь, побежала к шахтам. Не скрывая довольной улыбки, Иму отправился следом. Если она считает, что может от него сбежать или что они закончили, то глубоко заблуждается.

Горица всем существом чувствовала его присутствие. Она надеялась успеть добежать до машины и как минимум ехать к месту назначения на ней вдвоем, как максимум – одной. Но не вышло ни того ни другого. Она доставала на бегу ключи, когда ее вновь поймали за талию и потянули в направлении черного стального двухколесного коня. Мотоцикл леопарда на парковке всегда выделялся. Аниото ценил скорость и средства передвижения выбирал соответствующие.

– У меня своя машина есть, – попробовала возмутиться Горица, с ужасом понимая, что в этом секторе никого больше нет.

– Я знаю.

Иму понравилось ощущать ее страх, наблюдать за попытками сбежать. Это отдавалось приятным томлением в груди и предвкушением момента поимки добычи. Если бы не пропасть сущностей, он бы много раньше понял, что хочет поймать свою русалку.

– Давай поедем на ней, – не сдавалась Гор.

– В следующий раз.

Иму решил больше не тянуть, развернул ее к себе лицом, наклонился и поцеловал. Горица издала протестующий возглас и затихла. Поцелуй оказался нежным, сладким и бережным. У нее мысли никогда не возникало, что хищник может вести себя так по отношению к женщине, тем более к ней, ведь она, кажется, всегда его раздражала только. Иму меж тем положил ладонь ей на затылок и чуть надавил языком на губы, заставляя приоткрыть рот. Несмотря на страх, что все происходящее неправильно, русалка подчинилась. Она до безумия захотела подчиниться.

Иму с нескрываемым восторгом ощущал страсть, с которой она отвечала. Мягкая, ласковая и беззащитная, она отдавалась ему, а потом неожиданно испугалась. Впрочем, лишь для себя самой, но не для аниото. Он слишком хорошо изучил ее, чтобы не предугадать, что ее обуяют сомнения.

Из страстной соблазнительницы она вновь перевоплотилась в загнанную дичь, замирающую от страха перед лицом хищника. Иму мягко улыбнулся.


– Держись крепче.

Горица собралась спросить зачем, но успела только взвизгнуть, когда леопард резко подхватил ее на руки и понес к мотоциклу. Такое поведение больше смахивало на ребячество, но устоять было невозможно. Она выглядела слишком смущенной, чтобы он мог удержаться и не попытаться окончательно вывести ее из равновесия.

– Ты что делаешь?! – Горица понимала, что возмущаться шепотом странно, но вслух было просто страшно. Вдруг кто-то услышит или увидит, доложит начальству, и придется объясняться. А что говорить, если она сама не знает, что происходит? Уволят.

– Никто тебя не уволит, – с усмешкой ответил на выражение ее лица Иму. – Садись сюда. – Он поставил ее на ноги и указал на пассажирское сиденье мотоцикла.

– Я упаду, – попыталась все так же шепотом оказать сопротивление Гор.

– Будешь меня обнимать – не упадешь.

Иму не без восторга отметил порозовевшие уши берегини. Перспектива ее прельстила.

– С ума сошел?

– Давно. – Пожал плечами аниото. – Садись!

Горица приказ исполнила, но по-своему. Постаралась расположиться на мотоцикле так, чтобы между нею и леопардом оставалась дистанция в несколько сантиметров. Женской гордости этого минимума вполне хватало. Иму недовольно фыркнул и вынудил Горицу дышать через раз. Он ухватил русалку за руки и потянул, заставляя придвинуться к своей спине вплотную, потом еще и ладони ее себе на живот положил.

– Сама виновата, – философски протянул Иму, наслаждаясь близостью и ожидая, пока датчик защитного экрана мотоцикла даст добро на старт. – Я предупреждал, незачем было меня так успешно успокаивать.

Горица не сказала ни слова. И молчала на протяжении всего пути до клуба Баранова. Шок сказывался. Все было не так.

Вообще все было не так!

Она с детства была романтичной, мечтала о потрясающей, красивой любви и, повзрослев, не утратила веры в свои идеалы. В ее фантазиях возлюбленный мужчина был магом, может, полубогом или богом, но никак не плотоядным хищником. Он целовал ее на берегу реки или в прекрасном саду, а не на рабочей парковке. После поцелуя она нежилась в сильных объятиях, любуясь на закат или звезды, а не обнимала сама и тащилась искать любовницу жертвы. И уж абсолютно точно, прежде чем поцеловать, мужчина признавался ей в любви, а не сообщал с нахальной кошачьей мордой, что это она его, видите ли, любит и его все устраивает.

Что, змий задери, только что произошло и происходит?! Горица вздрогнула от этой панической мысли. Все не так.

Теплая ладонь Иму накрыла ее правую руку. Он легко сжал ее пальцы и тут же отпустил, ухватившись за руль своего монстра, лавируя по улицам старого города. Под впечатлением от этого нежного, невероятно интимного прикосновения Гор не сразу почувствовала нечто еще более нежное и личное: его спина едва заметно вибрировала. Где-то внутри леопарда рождался этот странный завораживающий низкий звук.

Аниото мурлыкает исключительно своей паре – истина, известная каждому школьнику. Только Иму не совсем обычный аниото, он ведь тогда мурчал ей, чтоб подразнить. Горица замерла, споткнувшись о странную догадку.

– Опять дразнишься? – тихо проговорила она.

Звукоизоляция экрана позволила Иму расслышать вопрос без труда.

– Опять сама за меня придумываешь причины моих поступков?

Горица вздохнула. Ни да ни нет не сказал, еще, кажется, и обиделся.

Все не так!

Иму ощущал ее недовольство и растерянность и все же был счастлив. Она не отрицала, что любит, даже не задумывалась. Для водных чаровниц любовь нечто иное, чем для большинства созданий. Любовь никогда не приходит к ним озарением или чудом. Русалки просто постепенно незаметно для самих себя принимают в свою жизнь того единственного, кому будут верны до смерти. И Горица приняла Иму. Да, она сердито сопела позади, потому что он сделал все совсем не так, как наверняка мечтала ее романтичная натура, но эти недочеты можно было исправить. Главное, что отныне он – основная часть ее жизни.

Иму хотелось оказаться на трассе, за пределами города, везти свою владычицу пресных вод туда, где она будет чувствовать себя свободной и довольной. Как только дело Шута закроют, он поступит именно так. Возьмет у Лика отгул и для себя, и для нее.

Путь до места назначения занял не больше получаса. Ставить мотоцикл пришлось на улице. Всю доступную для транспорта площадь вокруг клуба оградили эксперты Научно-исследовательского центра криминалистики. Собранный материал уже отбыл с первой машиной, оставшиеся три предназначались для сотрудников и оборудования, которое и занимало большую часть парковки. Иму эти умники всегда раздражали. В НИЦК попасть работать было сложнее, чем в Интерпол. Когда-то давно центр появился на базе Института криминалистики, а тот, в свою очередь, вышел из факультета криминалистики Академии ССБ, так что по сложившейся традиции отбор вели жесткий. Ум, знания, дисциплинированность, сила, род – все имело значение. Нерадивый ученый в застенки центра не попадал.

– Не надевай лик леопарда, – мягко проговорила возле его плеча Горица. – Я знаю, они тебя бесят. Просто, как обычно, представь, что говоришь с Мос.

– Хорошо, – сердито проговорил Иму, стараясь совладать с оболочкой.

Мосвен была одной из умников. Лик ее с прежнего места работы переманил к себе в отдел. В отличие от созданий из НИЦК к белой кошке Иму неприязни не испытывал. Во-первых, род близкий, во-вторых, она двух котят одна тянет, в-третьих, привык уже, хотя поначалу тоже не жаловал.

Горица подождала, пока Иму справится с собой, затем двинулась к центральному входу, вынуждая его идти следом. Всегда так делала, не впервой.

– Приветствую, дорогая Горица, – встретил их у входа руководитель третьего звена. – Вы сегодня раньше обычного.

Иму сердито фыркнул. Пожилой альв, как всегда, обворожительно улыбался, глядя на русалку. Второй год Серхио не оставлял попыток понравиться Горице. Но, будучи представителем уважаемого княжеского рода, делал он это завуалированно и деликатно. Так что, к постоянной радости Иму, сам предмет страсти оставался в неведении происходящего. В плане отношений, да и любых эмоций в целом Горица всегда оставалась удивительно наивным созданием.

– Как здорово, что у нас третье звено работает! Единственные дружелюбные создания во всем центре.

Иму фыркнул громче. Она до сих пор полагает, что Серхио Лику результаты просто так авансом, до окончательного оформления запросов передает.

– Если мы не будем дружелюбны, как же тогда очаровательные сотрудники МУПа будут расследовать свои дела?

Аниото зло заурчал.

Горица обернулась и удивленно взглянула на напарника.

– Ближе к делу, – процедил сквозь зубы Иму.

– Ближе, так ближе, – примирительно проговорил альв. – Пойдемте внутрь. Мы танцовщиц по рекомендации Ликурга отделили от остального обслуживающего персонала. Открыться клуб сегодня не успел, когда мы появились, так что особых проблем не возникло. Опрос проводили параллельно четверо моих сотрудников.