Ведьма и закон. Игры вестников

Мос едва заметно улыбнулась на эту реплику.



Руся стояла перед массивной деревянной дверью и боролась с желанием спрятаться за спину черта. Что может быть страшнее, чем появиться однажды на пороге семьи и сообщить, что их сын погиб. Как ведьме, подопечной Шута семейной колоды и представительнице древнего рода, ей оповещение доверили.

– Не бойся. Я буду говорить, а ты слушай. Если нужна будет помощь твоя, я дам знать.

Зверобой ударил в гонг.

– Моя семья с ними пересекается иногда. Знаешь, чем занимались первые Барановы? – Руся перешла на шепот.

– Чем? – точно так же шепотом спросил черт.

– Кладбища содержали. Здесь в подвале три этажа вниз семейного склепа. Они его по-прежнему используют.

– Прямо в здании?!

Руся кивнула и поспешно опустила глаза. Пожилая хозяйка дома дверь открыла, Козлова не могла пока заставить себя посмотреть ей в глаза.

– Мадам Баранова? – Зверобой обворожительно улыбнулся, обнажил запястье и показал на мгновение засветившуюся печать Интерпола.

– Да.

– Мы из МУПа. Не могли бы вы уделить нам немного времени. Это по поводу вашего сына.

– Какого из двух?

– Мирослава.

– Понятно. – Пожилая ведьма отступила в сторону, пропуская нежеланных гостей в дом. – Что ж. Проходите. Что натворил мой сын на этот раз? Или это снова был его Шут?

– Пока пытаемся разобраться.

Руся с удивлением слушала расплывчатые реплики черта.

– Мадам, кроме вас дома есть еще кто-то?

– Мой муж.

– Не могли бы вы и его пригласить.

Несколько минут спустя они вчетвером сидели в гостиной.

– Мирослав сжился с Шутом. Никакого разлада. Все организовывают вдвоем. У сына и дело свое есть. Что вас интересует?

Зверобой кивнул. Он уже понял, с какой женщиной имеет дело. Сообщать о сыне больше чем пара ничего не значащих фраз Баранова не станет.

Структура кланов у магов близка к волчьим. Есть альфа-пара и их дети, есть бета-пара и их дети, основной состав и обязательно шестерки, задача которых – развлекать и разряжать обстановку во время общих собраний. Только в отличие от оборотней, где стаями и семьями всегда правят самцы, во главе магического клана и семьи чаще всего стоит женщина. И в данный конкретный момент перед гостями сидела альфа. Если обычный член клана или даже муж альфы еще может рассказать что-то полезное, то сама альфа в здравом уме никогда.

– Должен с прискорбием вам сообщить, – без предисловия начал Зверобой, – сегодня утром ваш сын был найден мертвым в центре города.

Черт замолчал, внимательно следя за лицами Барановых.

Весть стала ударом для обоих.

– Когда вы видели Мирослава?

– Как он умер? – Баранова пришла в себя быстрее мужа.

– Мы пока это устанавливаем. Когда вы видели Мирослава последний раз?

– Вчера. Долго с ним разговаривали по душам. И когда он уходил после вечернего чая, впервые был по-настоящему счастлив.

– О чем вы говорили?

Женщина сурово поджала губы.

– Мадам…

– Хорошо. Позавчера я застала в столовой его пустоголовую жену с Шутом. В увиденном приятного мало, о чем я тогда же и сказала Мирославу. А вчера он пришел ко мне. Оказалось, что они с покровителем больше года назад пришли к соглашению.

Зверобой нечасто жалел об отсутствии Клеомена. Каким бы хорошим психологом ты ни был, когда имеешь дело с главой клана, рискуешь ошибиться. Он минуту назад сообщил ей, что сын мертв, а она хладнокровие потеряла всего на несколько мгновений. Доверять словам такой женщины нельзя.


– К какому соглашению, мадам?

– Они оба собирались разойтись и жить каждый своей жизнью.

– Шуту ответили взаимностью? – откровенно поразилась Маруся.

Черт мельком взглянул на лицо напарницы. Смысл вопроса он не слишком понял, но вмешиваться не стал.

– Да. – Баранова нахмурилась. – Да. Простите, я ваше удостоверение не увидела.

– Козлова, – представилась ведьма.

– Ярослава! – обрадовалась хозяйка дома и даже в лице несколько смягчилась. – Какой иной покровитель, кроме справедливости, мог прийти сегодня к нам! Ты, возможно, меня плохо помнишь. Мы с твоей мамой редко общаемся. За ее плечами хозяйка, за моими – сила. Трудно ладить. Как семья? Как твоя непутевая сестра?

Руся пожала плечами:

– Про семью не в курсе. Сестра хорошо. Вас сейчас опрашивают по поводу смерти вашего сына. Мы с Мирославом провели короткое время в одном учебном заведении.

От Зверобоя не ускользнула растерянность на лице мадам, но и тут она быстро пришла в себя.

– Значит, твой Шут тоже получил взаимность?

– Нет, он по-прежнему со мной. Так что именно сказал Мирослав?

Мадам надменно оценивающе оглядела гостью с ног до головы, затем после короткой паузы ответила:

– Сказал, что давно влюблен в другую, хочет жить с ней и что это взаимно. У Шута тоже была любимая женщина. Они собирались начать жить по соседству, когда Мирослав закончит бракоразводный процесс.

– И как зовут это странное, влюбленное в Шута создание?

– А вы как считаете? Жюли.



– Любовь спасет мир! – Иму сидел на столе Горицы и болтал ногами. В конкретный момент времени, по мнению Руси, он выглядел как жизнерадостный шкодливый котенок. Аниото не мог не замечать, насколько напарница раздражена. И ему это удовольствие доставляло, ради ее сердитого сопения он и старался.

– Клеомен, ты же сказал, что она не врет. – Горица попыталась выдернуть из-под аниото сенсорный лист с документацией.

– Я определяю ложь, а не умалчивание.

– Сама она слишком глупа. – Лик задумчиво рассматривал временную шкалу на экране. – Ее кто-то научил. Мос, что там с обыском в квартире и с местом обнаружения мага?

– Еще не закончили, но Марусю я уже оформила. Через полчаса мы с ней сможем осмотреться.

– А может, Мирослав соврал маман? Или маман Зверобою с киборгом наврала. Вы видели этого коротышку в допросной? Он же уродливее половинчатых и ненормальнее. Кто в здравом уме влюбится в такое?

– Уродство – не причина не влюбиться, и отдай мои документы! – Гор все-таки удалось выдернуть лист из-под Иму. – В тебя же кто-то тоже однажды влюбится.

– Уже, – мгновенно среагировал довольный леопард.

– Что – уже? – не поняла Горица.

– Уже в меня влюбилась.

– Кто? – Русалка беспомощно уставилась на профиль улыбающегося напарника. Собственный вопрос неожиданно отозвался резкой болью в груди.

– Ты.

Иму продолжал жизнерадостно болтать ногами. От него не ускользнуло, как Горица покраснела и опустила глаза, сделав вид, будто что-то ищет на столе.

– Смешно, – наконец пришла она в себя.

Сказать, что Иму обрадовался, значит, ничего не сказать. Леопард был в восторге! Минуту назад он и не рассчитывал на такое удивительное открытие. Его просто задела реплика Горицы, в очередной раз напоминающая, что он для берегини напарник и только. Иму после тех трех поцелуев окончательно не мог воспринимать Горицу по-иному, нежели свою пару. Она иногда ему в дреме мерещилась рядом на кровати. Да только Горица не воспринимала его как мужчину. И чем больше проходило дней, тем мучительнее было Иму, тем сильнее его сжигала ревность. Ни к кому конкретному, просто жгучий страх узнать, что она влюбилась в кого-то. И вдруг его глупая реплика, сказанная по большей части от бессилия, дала ему такое признание с ее стороны.

Леопард не без усилия подавил желание обнять и поцеловать вредную упрямицу.

– Итак, Маруся, что мы знаем?

Ни от кого не ускользнуло, что Руся испуганно вздрогнула и встрепенулась. К ней впервые обращались с подобным вопросом.

– Мирослава Баранова убил маг в военной экипировке. Мирослав собирался развестись с женой, и у него была договоренность с Шутом о раздвоении. Жюли Баранова – маг, но она чудовищно глупа. – На этой реплике в комнате раздались смешки. – Глупа настолько, что в намерении скрыть свои отношения с Шутом подставляет его сильнее некуда, подсовывая нам мотив с изменой. Если бы не Клеомен, можно было бы подумать, что она, напротив, очень умна и изображает дурочку…

– Как ты, – учтиво подсказал Иму.

– Как я, – невозмутимо кивнула Руся. Поначалу говорить было трудно, но с каждым новым словом уверенность возрастала, так что аниото не удалось ее смутить. – Шут – покровитель мага, поэтому вполне мог дать подобный посыл, просто взять его от самого Мирослава. Но мотива нет.