В последний раз

– Вот. Напиши свое имя и электронную почту. Я пришлю тебе контракт, и мы договоримся о дате первой смены. Думаю, поставим ее уже через пару дней.

– Было бы здорово, – выдохнула я. – Спасибо огромное, Мэй. Спасибо! Вы об этом не пожалеете!

– Уж надеюсь.

– Да! Да, точно не пожалеете. Спасибо еще раз, Мэй!

Я передала Мэй свои контактные данные и направилась к Ли, чтобы еще раз проверить заказ. Мы расплатились и оставили чаевые. Я чувствовала себя на вершине мира и чуть ли не по воздуху плыла до машины. Я захлопнула дверь, обвила пальцами руль и улыбнулась.

Весь прошлогодний стресс, вся та враждебность, которую я ощущала, когда пыталась найти в прошлом году работу, все волнения о деньгах… испарились. Вот так просто.

Может, я и была неправа. Может, я не слишком рано приняла решение об универе. Может, не зря так хотела подарить Ли этот список и это лето. Может, все шло именно так, как и должно было идти. И все будет как надо.

Я словно парила. И заметно приободрилась.

Чувство походило на то, которое я испытала, когда прыгнула со скалы всего пару часов назад. Все получалось.

И я сделаю все возможное, чтобы так оно было и дальше.





Глава 13




Вечером Ной поймал меня в ванной: я отрабатывала перед зеркалом позы Чудо-женщины.

– Ты что это делаешь? – спросил он с улыбкой, глядя на то, как я расставила ноги на ширину плеч, уткнула руки в бока, расправила плечи, подняла подбородок и уставилась на свое отражение в пижаме с выражением лица «Ты все можешь!».

Я не сменила позу, но улыбнулась и поймала его взгляд в зеркале.

– Силовые позы.

– Агаааа…

– Мне о них Аманда рассказала, – я повернулась к Ною. – Она прислала мне несколько видео в инстаграме. Сказала, что у нее такой себе период, ну и я тоже решила попробовать. Смотри-ка…

И я продемонстрировала Ною, как правильно принимать эту силовую позу, а потом добавила:

– И ты сразу чувствуешь себя лучшим собой, словно ты способен на все.

Ной приподнял бровь. Губы его сжались в тонкую линию, а челюсть напряглась – но не потому, что он рассердился, а потому что пытался сдержать смех.

– Я серьезно! – я схватила его за руки и положила их ему на бедра, а потом раздвинула ему ноги своей ногой. Затем расправила ему плечи и чуть подняла подбородок. – Ной Флинн, а теперь попробуй мне сказать, что не чувствуешь себя более уверенным.

Я отошла, чтобы полюбоваться и доказать свою правоту, но тут же рассмеялась. Вот он, мой парень, стоит такой высокий, широкоплечий, без футболки… и выпячивает свои скульптурные (ладно, после первого года в универе уже не такие скульптурные) мышцы…

Выглядело это презабавно.

– Ты права, – без капли смеха произнес он. – Я уверенная, независимая молодая женщина, которая поступила в Гарвард. Настоящая Блондинка в законе.

Я засмеялась еще громче и похлопала его по руке. Ной расслабился.

– Ее зовут Эль Вудс, и ты это знаешь, потому что твоя мама обожает этот фильм, так что не надо тут притворяться.

– Виновен!

Ной поднял руки, а потом облокотился на косяк и сложил их на груди.

– Кстати, ты тоже выглядела максимально уверенной в себе. Особенно в этой футболке с Микки Маусом… она у тебя, кажется, лет с тринадцати?

И, кажется, он был прав. Только в детстве я использовала ее как ночнушку.

– Так с чего ты вдруг решила попозировать перед нашим зеркалом?

– Потому что я способна на все. То есть я ведь смогла устроиться на работу! На самую настоящую. Знаешь, сколько раз я пыталась сделать это за прошлый год? А сегодня зашла в «Дюны» – и БАМ! Мэй предложила мне работу, вот так просто! Это лето – мое время! То есть… то есть наше время! И нельзя забывать о том, что я поступила в Гарвард и теперь отец дико мной гордится. Просто… кажется, все наконец начинает складываться, понимаешь?

Обычно по Ною сложно было понять, о чем он думает. Но я-то надеялась, что знала его получше многих… и что-то подсказывало мне, что сейчас он изо всех сил старался не указать на то, что Мэй, скорее всего, просто пожалела меня, потому и предложила работу.

– Ты права, – мягко произнес он вместо этого. – Все начинает складываться.


Ной выпрямился и обнял меня. Обожала, когда он так делал. Обожала его запах – этот его цитрусовый гель для душа. Сердце забилось чаще, и я приподнялась на цыпочках, чтобы поцеловать его. Мои губы словно созданы были для его губ.

Когда мы поцеловались впервые, у меня закружилась голова. Во второй раз – у него дома, на кухне, – было страшно неловко, и мы стукнулись зубами. Наша первая совместная ночь была неуклюжей, но полной энтузиазма и… просто чудесной.

И сейчас я к нему привыкла. Знала, каково это – быть в объятиях Ноя. Помнила, как он всегда слегка облизывает мою нижнюю губу. Он знал, как именно нужно целовать мне шею, чтобы земля ушла у меня из-под ног. Как и знал, где именно нужно меня щекотать, чтобы я извивалась и хихикала. Я знала, что ему нравилось, когда я обнимала его сзади за плечи. Ему вообще нравилось быть «маленькой ложкой» в объятиях. И это было очень мило.

Да, я знала Ноя, но пульс мой все равно подскочил, а мир вокруг перестал существовать, совсем как в самый первый раз.

Мы выбрались из ванной на ощупь, не выпуская друг друга из рук, не останавливаясь, чтобы нормально вздохнуть.

Я никогда от этого не устану. Никогда.

Никогда не устану лежать с ним рядом: моя голова на его плече, мои пальцы рисуют причудливые узоры на его груди. Его – путаются в моих волосах.

– Так здорово, – выдохнула я.

И это был всего второй день нашего лета в пляжном домике, но…

– Я могла бы провести вот так все лето. Или даже дольше. Без забегов домой, чтобы переодеться или убраться, никаких «только на выходные», пока ты в универе, просто…

Я вздохнула.

– Хотя, похоже, так оно и будет, – продолжила я. – Ну, как ты и говорил. О нашем общем жилье на следующий год.

Ной затих. Как-то слишком уж подозрительно затих.

Рука на его груди замерла.

Мы ведь об этом только вчера разговаривали! Я что-то не так поняла? Это потому, что я заняла его сторону кровати?

– Эль?

– Да?

– Ты ведь… то есть… ты ведь не выбрала Гарвард только… из-за меня, да?

– А кто-то, как погляжу, слишком много о себе возомнил! – я попыталась превратить все в шутку, игнорируя поднимающуюся во мне тревогу. – Не пойми неправильно, то, что ты тоже там учишься, добавило плюсов, но… Нет, Ной. Может быть, я подала документы из-за тебя, но выбор сделала сама.

Он выдохнул.

– Хорошо. То есть очевидно, конечно. Да.

– Дай угадаю, – я чуть склонила голову и выгнула бровь. – Аманда?

– Вообще-то Рейчел. Мы с ней обсуждали ваш суперсекретный список и то, что ты не едешь в Беркли, и… не знаю, просто она натолкнула меня на мысль…

– …о том, что моя жизнь вращается вокруг тебя?

– Что, может, ты частенько ставишь мои нужды – и Ли, и своего брата, и отца… прежде своих, – прошептал он чересчур серьезным тоном, который совсем не сочетался с моим приподнятым настроением.

Настала моя очередь немного помолчать.

– Я так не делаю.

– Нет, да, то есть я… я знаю, и я не пытался сказать, что…

– А что ты тогда пытался сказать, Ной? – рявкнула я, поднимаясь и кинув на него укоризненный взгляд.

Ной снова вздохнул – на этот раз раздраженно. Он уставился в стену и сжал челюсти, а потом выдохнул еще раз и поднял на меня взгляд.

Взял меня за руку, легонько сжал и улыбнулся – правда, слишком уж искусственно.

– Ничего, Эль. Неважно.

Но это явно было важно. Однако ругаться сейчас мне совсем не хотелось.

Поэтому я позволила раздражению испариться, снова легла рядом с Ноем, и тот чмокнул меня в макушку.

– Можем завтра сгонять на пляж, – осторожно произнес он. – Поваляемся там пару часиков перед тем, как приняться за родительский список. Ты его, кстати, видела? А я-то надеялся, что этим летом мы отдохнем.

– И не говори… Но да, конечно. Пойдем на пляж. Ной протянул мне оливковую ветвь, и я с радостью за нее схватилась. В конце концов, мы провели в домике всего два дня. Нельзя же начать ругаться так сразу… к тому же Ной ведь просто пытался присмотреть за мной. Пусть и способы у него были… особенные.

– Я в самом деле очень рад, что ты поступила в Гарвард, Эль, – сказал он.