В поисках славы

– Нет, именно поэтому ты никуда не поедешь, – сказал Мерлин. – Ты что, не слышал, что я сказал? Ринг – это ловушка для тебя. Западня. Сразиться там со Змеем – значит попасть в эту западню и в ней погибнуть.

– Так что же, я должен ему позволить и дальше бесчинствовать на землях Камелота?! Захватить без боя Ринг и осквернить священный мемориал моего отца?!

– Без Экскалибура и без помощи Леди Озера? – вступила в поддержку волшебника профессор Доуви. – Сразиться со Змеем на земле, которую он отлично изучил за последние недели? Оставайся на месте, Тедрос, послушайся Мерлина. Заключай союзы с соседями. Собирай армию и готовь ее к большой войне.

– Мне не нужен Экскалибур. Мне не нужна Леди Озера, – продолжал упрямиться Тедрос. – Я должен сразиться за свой народ. Я их защитник. Если Змей хотя бы близко подойдет к Рингу, я прикончу его. Я единственный настоящий король в Камелоте!

– Тедрос прав, – вскочил со своего стула Ланселот. – Нельзя отдавать Ринг какой-то рептилии. Нельзя оставлять это место незащищенным. Я поеду вместе с Тедросом и буду сражаться рядом с ним плечом к плечу.

– Это слишком опасно! – переполошилась за жизнь своего возлюбленного Гиневра.

– Мы с Артуром всегда выходили вместе сражаться против самых опасных врагов, и ты это знаешь, Гвен, – сказал Ланселот. – Это был его долг как короля. И мой долг как его рыцаря.

– Но это Тедрос, а не Артур, – возразила Гиневра. – Вспомни, чем закончилась ваша последняя битва, где вы сражались вместе с Тедросом. Директор школы пришпилил тебя к дереву словно бабочку, и ты едва не истек кровью. И ты сам мне постоянно жалуешься, что с того раза твое плечо стало «уже не то, что раньше». И теперь ты хочешь вновь ввязаться в битву вместе с Тедросом? Послушайся Мерлина и профессора Доуви. Вы оба послушайтесь их. И не нужно пороть горячку.

– Мама, я знаю, что я не такой, как мой отец, и не нужно мне об этом лишний раз напоминать, – холодно процедил сквозь зубы Тедрос. – Но Агата вместе с моими друзьями выполняют за меня мое задание. Я не могу позволить им и дальше рисковать из-за меня своей жизнью, – он повернулся к Мерлину и продолжил: – Сразиться с врагом – это мой долг. И ты не сумеешь меня отговорить…

– Я не пытаюсь тебя отговорить, Тедрос, – ответил ему волшебник. – Но я не хочу, чтобы ты вступил в битву, не подготовившись к ней. Тебе будет противостоять Змей, которому удалось обвести вокруг пальца самую могущественную добрую волшебницу. Змей, который считает себя законным королем. Он не будет сражаться с тобой честно, и ты должен быть готов к этому. Пойми, если ты примешь бой на условиях, которые тебе навязывает Змей, он убьет и тебя, и твою королеву точно так же, как уже убил твоего лучшего друга.

– Ринг находится всего в трех часах езды верхом отсюда. Мы должны выезжать немедленно, Тедрос, – сказал рвущийся в бой и игнорирующий слова Мерлина Ланселот. – И не слушай волшебника. Ведь мы же вдвоем с тобой одолели Директора школы!

– Только потому, что я разработал план сражения и я привел вам свою армию, – резко возразил Мерлин.

Ланселот открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал.

Тедрос переводил взгляд с волшебника на декана, на свою мать, на своего рыцаря, снова на волшебника – и напряженно размышлял.

Наконец он повернулся к Мерлину и сказал:

– Начнем собирать свою армию, – сказал король.

Гиневра облегченно вздохнула. Ланселот разочарованно опустился на стул и недовольно уставился в окно, потирая свое плечо.

Волшебник продолжал:

– Для того чтобы собрать армию против Змея, нам нужны союзники. Тедрос должен немедленно устроить саммит и собрать на него лидеров королевств Добра и Зла, которые пострадали от Змея. Несмотря на то что ты до сих пор не отвечал на мольбы о помощи, нужно будет заверить, что Камелот по-прежнему на их стороне и ты остаешься единственным правителем, который близко к сердцу принимает их проблемы и нужды.

Тедрос кивнул, стараясь выглядеть уверенным в себе.

– До начала саммита и пока группа Агаты следит за передвижениями Змея, мы, все пятеро, составим свою собственную команду, со своей собственной задачей, – Мерлин обвел взглядом всех, кто сидел за столом, и продолжил: – Нам нужно постараться выяснить, кем может оказаться этот Змей. И что еще важнее – откуда он черпает свою силу. – Потом он обратился конкретно к профессору Доуви: – Полагаю, что в сложившихся обстоятельствах будет правильнее, если я сам нанесу визит Леди Озера. Ты согласна со мной, Кларисса?

– Сейчас ты не можешь отправляться туда, Мерлин. Ты нужен мне здесь, – чуть слышно ответила декан, словно не желая, чтобы ее услышал кто-нибудь кроме волшебника.

– Ты вполне готова сделать это сама, – так же тихо ответил волшебник.

– Меня по-прежнему кое-что беспокоит, Мерлин, – сказала Гиневра, вклиниваясь в диалог волшебника и декана. – Даже если Змей какой-то родственник семьи Артура, трон принадлежит Тедросу по праву первородства. Ведь он первый и единственный сын Артура. Никакая родня не может оспорить у него трон Камелота.

– Да-да, Гиневра, совершенно верно, – задумчиво посмотрел на нее волшебник. – Если, конечно, под «кровью Артура» Змей не имеет в виду…

Он замолчал, не договорив.

– Если что он не имеет в виду? – не выдержал Тедрос.

Но Мерлин ему не ответил, а повернулся к декану:

– Вот что, Кларисса, боюсь, мне нужно срочно отправиться в одно место. Увидимся в школе. Через несколько дней.

Он поднялся, взял свой плащ и шляпу.

– Но Мерлин… – умоляющим тоном протянула Доуви.

– Ты прекрасно сумеешь обойтись без моей помощи, Кларисса. Просто оставайся начеку. – Сказав эту загадочную фразу, волшебник направился к двери, но на пороге обернулся и обратился сразу ко всем: – И вы все тоже будьте начеку. Ступайте на свою встречу с казначеем, хотя Кларисса, я думаю, на нее не пойдет, потому что там будет идти речь о вещи, на которую у всех волшебников и фей-крестных ужасная аллергия.

– Что это за вещь? – спросил Тедрос.

– Деньги, – ответил Мерлин и исчез, не сказав больше ни слова.



– Советницы хотят поговорить со мной? – искренне удивился Тедрос. – Леди Гримлейн шесть месяцев пыталась устроить мне эту встречу, но слышала в ответ только… Нет, пожалуй, я не рискну повторять вам то, что она от них слышала. И чем они в нее при этом швыряли, тоже не скажу.

– Ну, очевидно, они изменили свое решение, – неприязненно откликнулся Королевский казначей, не отрывая глаз от раскрытого перед ним гроссбуха. – Советницы передали мне записку через охранника по имени Кей. Найти леди Гримлейн ему не удалось, поэтому он принес эту записку мне.


Королевский казначей был толстеньким, кругленьким невысоким человеком с роскошной огромной лысиной и большими, обвисшими, как у спаниеля, ушами. На его крохотном вздернутом носике сидели очки в толстой роговой оправе, закрывавшие почти все розовое и маленькое, как у ребенка, личико. Тедрос терялся в загадках, глядя на него, и все никак не мог решить, кто перед ним – человек или какой-то уродец.

– Советницы желают видеть вас после ужина, и категорически требуют, чтобы вы были один, – сказал Королевский казначей. Здесь он поднял голову и многозначительно посмотрел на Гиневру и Ланселота, после чего снова уткнулся в свою тетрадку с цифрами. – Я приглашал вас только для того, чтобы передать вам сообщение от советниц, и поскольку оно вам передано, я полагаю, что наш с вами разговор можно считать законченным…

– Не гоните лошадей, приятель, – в своей грубоватой манере остановил его Ланселот. – У нас еще осталась к вам пара вопросов.

Рыцарь начал расспрашивать казначея, а Тедрос, не слушая их, погрузился в свои мысли. Итак, после шести месяцев молчания советницы вдруг согласились встретиться с ним. Интересно, о чем собираются говорить с ним ведьмы, разворовавшие Камелот до последней нитки?

– Боюсь, что я не понял ваш вопрос, – донесся до Тедроса голос казначея, сидящего, как в амбразуре, между двумя высокими стопками конторских книг, пожевывая кончик своего красного карандаша.

– Мой вопрос не понимаете?! А может, вы вообще человеческого языка не понимаете?! – взревел Ланселот, все еще не остывший после недавних событий, случившихся в столовой.

– Ланс, – одернула его Гиневра и вежливо обратилась к казначею: – Мы всего лишь хотим знать, почему и куда продолжают утекать из казны деньги, хотя советницы давно уже сидят за решеткой. С того момента, когда на трон взошел Тедрос, все налоги в королевстве собираются исправно, и так же исправно они попадают в казну. Расходы на содержание своего двора мой сын сократил до минимума. Казна Камелота должна пополняться, но вместо этого она продолжает убывать, и чем дальше, тем сильнее. Вы можете объяснить, в чем дело?

– Бухгалтерия – дело тонкое, леди Гиневра, – с ленцой ответил Королевский казначей. – Предоставьте во всем разбираться нам, мужчинам.

Гиневра переменилась в лице. Она взглянула на Ланселота.

Рыцарь хрустнул пальцами и опасно-ласковым тоном спросил:

– Скажите, добрый господин, кто вас назначил на эту должность?

– Сразу после смерти короля Артура на эту должность меня назначил Совет Старейшин. Была принята во внимание моя безупречная репутация. Со мной заключен договор сроком на двенадцать лет, поэтому мое положение незыблемо, – ответил казначей, не моргая глядя в глаза рыцарю. – Кстати о надежности положения. Скажите, это не за ваши головы до сих пор назначено вознаграждение?

– Вы можете попытаться, – ответил ему Ланселот.

Тедрос никак не мог сосредоточиться на том, что происходит.

Все его мысли вертелись вокруг Экскалибура.

Как понять, чего хочет меч? Выжидает нужный момент, чтобы Тедрос вытащил его и убил Змея?

Или выжидает, пока придет Змей и убьет этим мечом Тедроса?

Тедрос скрипнул зубами, поймав себя на том, что непроизвольно барабанит пальцами по своему колену.

Как ему дождаться, дотерпеть, пока у него будет собрана армия? Так хотелось ринуться в бой как можно скорее, прямо сейчас…

Он тяжело вздохнул.

Мерлин и профессор Доуви правы. Его отец отправился на битву при Ринге ослабленным, не имея четкого плана, и в результате потерял все, включая собственную жизнь. Тедрос не мог, просто не имел права повторять эту ошибку. Не только ради себя, но и ради Агаты тоже.

Агата.

При мысли о любимой, затерявшейся где-то в Лесах со своей командой и идущей по следу смертельно опасного злодея, у Тедроса сжалось сердце. Он жалел, что не успел поговорить с профессором Доуви до ее отъезда. Ведь она была последней, кто разговаривал с Агатой, и Тедросу очень хотелось знать, как выглядит его принцесса и почему она не пишет ему, как обещала. А еще он думал сейчас о последней странице, которую написал Сториан… «Кровь Артура…» Почему, интересно, Мерлин, уходя, выглядел так, словно успел понять, что означают эти слова? Был ли это кто-нибудь из семьи Артура, пожелавший оспорить права на корону и при этом готовый ради этого убить сына покойного короля? Кто-то, кого знал Мерлин? Тедрос вспомнил слова леди Гримлейн, сказанные ею в Зале королей: «Как мало тебе известно о твоем отце…» На душе у Тедроса сгущались тучи, он все больше начинал подозревать, что все они, включая его самого, совершенно неправильно пытаются истолковать истинное значение слов Леди Озера…

Однако мысли Тедроса занимал еще и саммит, который он созывал ради создания армии. Тедрос не отвечал на срочные послания из соседних королевств, потому что Камелоту нечего было им предложить. Если он возглавит предстоящий саммит, то ему придется столкнуться с другими правителями лицом к лицу.

– Тедрос? – пробился сквозь охватившие его мысли голос матери.

Он поднял голову и увидел, что и мать, и Ланс, и Королевский казначей смотрят на него.

– Э… да? Что такое? – спросил Тедрос.

Ланс сердито взглянул:

– Я приказал этому плешивому шалтай-болтаю показать мне расходные книги Камелота, а он отказался. Тогда я пригрозил, что выдеру ему последние волосенки, а он заявляет, что, дескать, может показать кому-нибудь свои пыльные тетрадки только по приказу короля…

– А он королем официально еще не признан, – вставил Королевский казначей, злобно посматривая на Тедроса. – Думаю, может быть, стоит позвать сюда тех, кого могут заинтересовать назначенные за вашу поимку деньги. – Он криво ухмыльнулся, глядя на Гиневру и Ланселота, и торжествующе закончил: – Думаю, что в казне хватит золота, чтобы заплатить обещанное вознаграждение.

Наверное, не следовало невысокому лысеватому человечку разговаривать таким тоном и смотреть на Тедроса свысока, как на какого-нибудь поваренка. Он наконец почувствовал себя Львом. Словом, Тедрос воспрял.

– На данный момент я твой единственный король, друг мой. И до тех пор, пока ты планируешь оставаться в Камелоте, то и ты, и все остальные в этом замке находятся под моим командованием. Поэтому ты передашь расходные книги королевства без лишнего шума и больше никогда не осмелишься угрожать моей матери и Ланселоту. А теперь самое интересное.

Тедрос повернулся к Лансу:

– Всыпь ему как следует.

Королевский казначей только ахнул.

Всыпать как следует Ланселот умел очень даже хорошо. И минуты не прошло, как казначей, утирая расквашенный нос и повизгивая как пес, которому лошадь отдавила копытом лапу, скрючился за своим столом, выложив перед этим на него стопку пыльных гроссбухов, которые Ланс, Тедрос и его мать тут же унесли с собой. Они разложили их в Синей башне, на потертом мохеровом ковре в гостиной, уселись сами и принялись внимательно изучать.

В углу гостиной печально стояла засохшая пальма в кадке, голубенькие обои от старости пошли пузырями, из щелястого потолка с крыши просачивалась вода, падая медленными тяжелыми каплями на треснувшую мраморную каминную полку – кап, кап, кап…

Над головами назойливо жужжали комары, пахло плесенью и пылью, но все трое ничего этого не замечали и продолжали сидеть на потертом ковре час за часом, медленно листая гроссбухи Королевского казначея. Вскоре за окнами начало смеркаться, и слуги принесли тарелки с жареным цыпленком и шафрановым рисом. Наскоро перекусив, все отставили опустевшие тарелки в сторону и вернулись к своей работе.