В плену у сказки

Расковыряв ранку и так и не обнаружив занозу, мастер раздражённо пнул стул и отправился спать, решив, что утро вечера мудренее.

Ночь прошла тяжко. Данила ворочался с бока на бок в не очень успешных попытках поспать. Казалось бы вот, задремал, но провалившись в кошмар, мастер снова просыпался в холодном поту и с дрожащими руками.

Но появились первые лучи солнышка, и Данила понял, что дальше валяться в постели бессмысленно, пора начинать новый день.

Парень сполз с кровати и направился ко вчерашней разрухе. Осторожно смёл мусор, на этот раз без происшествий, обработал припухшую ранку на руке и посмотрел на метеорологическое устройство и порванную карту. Жалость и сожаление сковали сердце мастера отчаяньем — сколько труда загублено!

Данила кинулся в коридор и нашел серебристый шар. Он вернул его обратно, сделав всё так, как было нужно. Однако устройство отказывалось работать. Облака так и не поплыли над исковерканным царством, солнечный свет так и не озарил его.

— Что за проклятье! — мастер схватился за голову, глубоко запустив пальцы в густые кудрявые волосы. Несколько минут он сидел, медленно раскачиваясь взад–вперёд, задумчиво глядя в одну точку. Затем резко вскочил и бегом бросился в соседнее крыло замка.

Забыв постучать, Данила дёрнул на себя тяжёлую дверь, ведущую в кабинет придворного лекаря.

— Дядюшка Агафон, выручай!

За большим столом, заваленным множеством бумажных свёртков, сидел высокий сухонький старик в круглых очках и белом колпаке. Он внимательно посмотрел на мастера, удивлённо вскинув брови. Обычно Данила не был столь эмоционален, видимо случилось что–то экстренное.

— Что–то с Его Высочеством? — старик начал быстро, но осторожно вылезать из–за стола.

— Нет–нет, — поспешно выпалил Данила. — Что–то случилось со мной…

— Горло болит? Кашель сухой или влажный? Какого цвета сопли? — начал сыпать вопросами лекарь, сурово сдвинув брови. Не дав посетителю ответить, он продолжал: — Обязательно нужно пополоскать горло, каждые полчаса, слышишь? Не раз в день, а каждые полчаса! Попьёшь микстуру…

— Но я… — попытался вставить слово мастер, но не очень то получилось.

— Да–да, я знаю, что она горькая. Но надо, дружочек мой, надо.

Дядюшка Агафон принялся копаться в высоком шкафу, перебирая какие–то склянки.

— А ещё я тебе настоятельно рекомендую, даже, я бы сказал, требую, больше проводить времени на свежем воздухе. Ты даже не представляешь, насколько благотворны подобные мероприятия, — продолжал лекцию старичок, перебирая многочисленные пузырьки. Он постоянно поправлял очки, стараясь разобрать надписи на флаконах. Но нужные всё не попадались.

— Но…

— И не стоит спорить! Вот ты скажешь, что у тебя много работы. Но, дружочек мой, часть дел можно делать и на свежем воздухе. Взять с собой коврик и всё необходимое, расстелить чертежи и, вдыхая чистейший воздух, погрузиться в работу, принося неоценимую пользу своему организму!

— У меня совсем другие симптомы, — наконец смог вклиниться Данила в лекцию придворного целителя.

— Да? — Дядюшка Агафон перестал рыться в пузыречках и с интересом посмотрел на мастера. — И какие же?

— У меня совсем не спорятся дела. Ничего не получается, всё валится из рук, — жалобно развел руками парень.

— О, это очень интересно! — лекарь хлопнул в ладоши и начал ими потирать, словно хотел высечь искру. — А какие ещё симптомы? Упадок сил, желание прилечь и ни о чём не думать, может быть, агрессия?

— Нет, усталость небольшая была, но это ерунда, — махнул рукой Данила.

— Хм, возможно тебе просто нужен отпуск. Но дела государственные не терпят и никого не ждут. Так что царь–батюшка никуда тебя не отпустит. На вот, — и дядюшка Агафон протянул мастеру холщёвый мешочек размеров с ладонь. — Залей небольшую щепотку порошка на ночь литром кипятка и хорошенько укутай, а утром выпей половину да половину в обед.

— А что это? — мастер понюхал пакет и подозрительно помял в руках.

— Лекарство, конечно же, — пожал плечами лекарь. — Я каждый год у Бабы Яги заказываю травяные сборы. Этот вот для бодрости духа.

— У Бабы Яги? — Данила задумчиво помолчал. — А это кто–то до меня пил? — На всякий случай решил уточнить мастер.

— Конечно! Сам царь–батюшка принимает каждый день. Вот уж как пятый десяток правления, а ни выходных, ни отпусков.

Раз уж сам царь пьёт эти травки волшебные, тогда можно быть спокойным. Данила сунул мешочек в карман и, поблагодарив лекаря, отправился на кухню. Там он взял большой глиняный кувшин, литра на три.

Мастеру нужен был быстрый результат, ведь без дела ему было как–то не по себе. Поэтому он осторожно открыл мешочек, высыпал половину травяного порошка в кувшин и от души залил кипятком.

Данила одолжил у поварят тележку и повёз кувшин в мастерскую, хорошенько укутав его в праздничную скатерть, взятую из кладовой. На выходе из кухни его встретила удивлённая бабушка Матильда.

— Экой ты водохлёб, — всплеснула руками кухарка.

— Это по назначению дядюшки Агафона, — улыбнулся парень.

Старушка что–то проворчала недовольно, не верила она ни в медицину в целом, ни придворному лекарю в частности.

Тележка неприятно поскрипывала и плохо слушалась, так и норовя задеть стену, сбить прохожих, отдавить ногу мастеру… Но Данила всё–таки довёз свою поклажу до мастерской.

Придвинув тележку к стенке в уголочке, он с сомнением осмотрел праздничную скатерть и на всякий случай накинул на кувшин ещё и одеяло.

За окном внезапно застучали дождевые капли, зарычал гром, ухнув эхом, сверкнула молния, озарив комнату яркой вспышкой.

Данила зевнул и направился к кровати. Сердце его успокоилось. Может быть, от надежды на порошок лекаря, а может быть, от шума дождя.


Мастер плюхнулся на застеленную кровать и провалился в сон, словно отключившись от всего. Так Данила и проспал до утра, а на рассвете вскочил, полный сил. Он подбежал к кувшину, освободил его от одеяла и праздничной скатерти, осторожно налил напиток в чашку.

Пах этот чаёк вполне сносно, даже приятно: лёгкий цветочный аромат с ноткой земляники.

Данила сделал глоток. И здесь вопреки ожиданиям всё было хорошо: приятный вкус, правда немного с горчинкой. Но возможно это из–за того, что он бросил слишком много порошка.

Мастер большими глотками быстро осушил чашку и налил ещё одну. Сделав пару глотков, он направился к чертежам. И вроде бы в этот раз дело наконец–то пошло. Но что–то в расчётах не сходилось, не срасталось, не получалось. Хотя до этого он даже не задумывался о том, как всё собрать. Дело получалось само собой. А теперь вот задумался, и всё рухнуло.

Прошло несколько дней. Данила выпил весь напиток лекаря, но так ничего и не поменялось. Он снова отправился к дядюшке Агафону.

— Не помогло, — с горечью воскликнул мастер. — Теперь я бодр, полон сил и энергии. Но все равно ничего не получается. За что бы я не взялся, всё вкривь и вкось.

Задумался придворный лекарь, помял подбородок и выдал категоричное решение:

— Тебе нужно идти к Терентию. Медицина бессильна здесь помочь.

— Но, дядюшка Агафон, ты же знаешь, что не очень то меня жалует придворный колдун. А ну как хуже сделает?

Старик развёл руками:

— В этом царстве только он сможет тебе помочь. Так что или к нему или искать решение у соседей. А царь тебя не отпустит.

— А может отпустит? Вот если бы вы мне справку дали, что я должен куда–то отправиться?

— Например?

— Ну, сходить туда… не знаю куда, принести то… не знаю что.

— Справку то я тебе дам. Даже печать поставлю, — лекарь оторвал листок от подшивки бланков и начал его заполнять. — Но царь тебя не отпустит. Вот разве что ты сможешь убедить Его Величество, что это в его же интересах.

— А это и так в его интересах, — горячо заговорил Данила. — Ведь если я не смогу снова мастерить как раньше, то наше царство уже не будет таким технически сильным.

— И то правда, — кивнул Агофон и, подышав на штамп, с громким ударом поставил печать на справке.

Уже через двадцать минут Данила без стука ворвался в покои царя.

— Кто посмел? Казнить! — воскликнул было Евстигней, но, увидев мастера, отправил прибежавшую охрану вон.

— С чем пожаловал? Почему без доклада? — поинтересовался он у запыхавшегося Данилы.

— Мне нужна командировка. Даже не мне, а отчизне! — выпалил мастер.

— Куда и с какой целью? — нахмурился царь, снял корону и начал протирать на ней драгоценные камни кончиком алой мантии.

— Неведомо куда неведомо зачем. У меня и справка есть. Вот, — парень протянул заполненный лекарем бланк.

Евстигней водрузил корону обратно на подозрительно густые иссиня–чёрные волосы, взял бумажку и быстро пробежался по ней глазами.

— Хм. Действительно. И печать. А как это поможет государству?

— Я наберусь опыта, свежих идей и сделаю наше царство ещё лучше.

— Так у кого же ты опыта наберёшься, если ты и так в, как ты говоришь, технике самый лучший?

— Но вот смотрите, Ваше Величество… Допустим, хочу я построить мельницу и буду использовать одну и ту же технологию из года в года. Так?

— Наверное.

— А в путешествии я увижу, предположим, ещё семь способов постройки мельницы. Я сложу свой опыт и идеи других разработчиков и получу что?

— Что?

— Самый оптимальный вариант постройки мельницы. Вот так это и работает. Только на месте мельницы, Ваше Величество, представьте много–много разных изобретений.

— Так давай отправим писаря? Он соберёт тебе всю нужную информацию, а ты не будешь бросать государственных дел, а?

— Нет, Ваше Величество. Так дело не пойдёт. Писарь же не знает, что именно для меня важно, а что нет. Испортит множество свитков, а это будет не то, что важно. Одни убытки, а не польза.

— И то верно, — кивнул Евстигней. И всё же не хотелось отпускать ему мастера. — А ты точно вернёшься? А то, может, встретишь где принцессу и начнёшь работать на другое царство?

— Как же можно? — укоризненно посмотрел на царя Данила. — Я, Ваше Величество, давно на работе женат.

— А давай так. Мы тебя сначала женим, а потом езжай в командировку. Для надёжности.