В плену нашей тайны

Карина тут же улыбнулась, махнула рукой, да и остальные ребята перевели взгляд на демона. Мимо прошлись наши одноклассники Рома Жуков и Андрей Смирнов, оба обменялись рукопожатиями с Вишневским, перекинулись парой фраз и теперь уже втроем направлялись ко входу.

Я вдруг поняла, что слишком открыто, пялюсь на демона, и почему-то продолжаю стоять, будто ноги к земле приросли. Поэтому поспешила отвернуться, как бы обратно не тянуло сердце и взгляд. Сделалось грустно, в груди кольнуло. Все вернулось на свои места. Мы стали врагами, разошлись на разные острова, наши нити невидимы для всех.

Губ коснулась тоскливая улыбка, я сжала лямки рюкзака и медленно поплелась в школу. Начала подниматься по широким ступенькам, где стояла Акимова и компания, она скользнула по мне каким-то насмешливым взглядом, но тут же отвернулась и уставилась на Яна.

— Может, сегодня в кино сходим, Карин? — спросила одна из девчонок.

— Нет, не хочу. Ян! — Акимова вновь крикнула его имя, и я ускорила шаг. Не хотелось видеть их вместе. Однако не успела я скрыться за дверью, как неожиданно мужская ладонь легла на мое плечо, резко останавливая.

— Убегаешь? — голос Вишневского прозвучал так мягко и игриво, что я немного опешила. Посмотрела на него, а он улыбался. За спиной шелестела листва, где-то высоко в небе парил самолет, теплые лучи солнца коснулись моих щек. В души сделалось невероятно тепло.

— Ян, давай после уроков в теннис порубимся? — предложил Рома. Карина же молча прожигала меня взглядом, и руку Вишневского, которая продолжала лежать на моем плече.

— Не могу, у нас с моей девушкой планы, — как гром среди ясного неба прозвучала реплика Яна. Все вмиг замолчали, казалось, ребята растерялись от столь неожиданного заявления. Да что уж там, я и сама прибывала в шоке, пытаясь переварить услышанное. Сердце сперва замедлилось, оно едва сдерживалось, чтобы не пуститься в пляс.

— Точно, вы же с Кариной в кино собирались, да, Ян? — пропела подружка Акимовой. Я сглотнула, вдруг и правда речь не обо мне. Однако демон резко повернул меня ко всей компании лицом, чуть наклонился, и прошептал, обжигая кожу шеи горячим дыханием.

— В кино, в кафе, на край света я планирую только со своей девушкой, с Евой. — Потом уже более громко, серьезно и даже с нотками угрозы добавил. — Если я узнаю, что кто-то хоть пальцем ее тронет, убью. Ясно?

— Ч-что? — прошептала Акимова, лицо ее вытянулось, в нем читался немой шок. — Девушкой?

— Да, моей девушкой. Пошли, Ева.

И мы пошли, под взгляд ребят, под их молчание. Медленно поднялись по ступенькам, останавливаясь перед закрытой дверью. Я сглотнула, мешкая перед своей обычной процедурой. Все смотрят, на нас смотрят. Чего он ждет?

— Ян… — прошептала.

— Посчитаем вместе? До трех? — он улыбнулся, взял мою руку и поднес ее к ручке дверей. Я смутилась, но не смогла сдержать улыбку. Впервые в жизни мне было не страшно, его поддержка творила невероятное: внушала в меня силу, отгоняла страхи.

— Закрой глаза тогда, — произнесла тихо.

— Хорошо, — кивнул Вишневский. Не знаю, закрывал ли он глаза, я не подсматривала. Но закралось странно ощущение: будто рука Яна тянула меня из темного черного леса к свету, к зеленой лужайке и золотистым одуванчикам. Я вдруг осознала, из чего бы не были сотканы наши души, сейчас мы летели в унисон, согревая друг друга теплом.

Дверь открылась, мы переступили порог, и пошли вперед, продолжая держаться за руки. На нас смотрели многие, как бы ни все в школе, даже учителя. Только Ян не видел никого, его взгляд был адресован мне, то, что может показаться сном, стало реальностью.

— Что это было? — смущенно проронила я.

— Что именно?

— Я не говорила, что планирую быть твоей девушкой.

— А я не говорил, что отдам тебя кому-то, — игриво и довольно самоуверенно сказал Вишневский.

— Вот это заявочки.

— Ты ожидала чего-то другого? — усмехнулся демон. Я тоже усмехнулась, но не с его слов, а с того, что вчера вечером действительно похоронила надежду.

— Так значит, все дело было в эффектном появлении? — предположила, переводя взгляд на Вишневского. Он пожал плечами, делая до ужаса задумчивый вид. Я попала в точку, но Ян никогда не признается, уверена в этом.

— Я пытался заслужить доверие. Это первый шаг.

— А я думала, ты будешь засылать меня сообщениями и звонками.

— Стой, — демон резко остановил меня, повернул к себе лицом. Его чернильные глаза переливались чем-то задорным, словно там бегали огоньки. Такие глубокие, но больше не холодные. — Так значит, ты ждала моего звонка? Ева… — мое имя Ян произнес с таким удовольствием, что щеки у меня моментально залились румянцем, а внизу живота хлынул жар.

— Делать мне больше нечего, — соврала, отводя взгляд в сторону.

— Ну-ну.

— Серьезно тебе говорю, ничего и никого я не… — однако договорить я не успела, потому что Ян наклонился и коснулся моих губ: коротко, волнительно и очень нежно.





Глава 45




Когда Вишневский удумал сесть со мной за одну парту, я окончательно поплыла: столько внимания. В классе все тоже удивились, мы ведь до этого на дух друг друга не переносили, столько лед вражды, а теперь одна парта и эти влюбленные переглядывания. Я смущалась, да и количество глаз со всех сторон немного напрягало, зато Ян чувствовал себя отлично. Он спокойно на переменах брал меня за руку, мог чмокнуть в щечку, а уж улыбка с его губ не сходила. Казалось, демон перестал быть демоном и резко подобрел, превращаясь в домашнего котика.

Классная рассаживать нас не стала, но посмотрела довольно многозначительно, видимо тоже заметила искры в наших глазах. После уроков домой мы тоже пошли вместе, вернее поехали.


— Теперь у меня всегда будет личный водитель? — усмехнулась я, разглядывая в профиль Вишневского. У него был довольно мужественный подбородок. Мой взгляд скользнул к его пальцам, сжимающим руль: длинные, аккуратные, он бы мог запросто играть ими на пианино. Все-таки Ян очень красивый, как внешне, так и душей. Я даже смутилась от столь откровенных мыслей.

— И телохранитель, и любовник. Ева, ты чего смутилась? — спросил Вишневский, останавливаясь на красном. Я поджала губы, и тут же отвернулась к окну, делая вид, будто рассматриваю городские пейзажи. Сердце совершило забег, до того пульс частил. Мне не верилось в сказку наяву, не верилось, что теперь мы официально вместе.

— Тебе показалось. Ты, кстати, был в этой булочной? Говорят, у них ватрушки вкусные.

— Не-а, хочешь, припаркуюсь? — я не видела лица Яна, но голос его звучал мягко, выдавая улыбку.

— Это приглашение на свидание? — сама не понимала, как слова превращались в заигрывания. Я не хотела флиртовать, однако ничего не могла с собой поделать.

— Да, на первое и далеко не последнее. Соглашайся. Со мной будет весело, — проворковал он.

— Я еще не простила тебе этот месяц, поэтому подумаю, — соврала. Потому что простила, потому что готова была за ним хоть на край света. Моя душа парила, подобной той птичке за окном, что расправила крылья и мчалась в потоке воздуха. Я словно первый раз вздохнула, словно родилась заново. Да, нам придется еще много пережить, научится доверять друг другу, но первый шаг положен.

— Ева, я обещаю, — голос Яна приобрел серьезные нотки. Я повернулась к нему, он нашел свободной рукой мою ладонь, сплетая наши пальцы, а другой продолжал крутить руль. — Такого больше не повториться. Я больше не буду трусить.

— Ну-ну, — усмехнулась, заливаясь краской смущения. Какие все-таки у него горячие руки, обжигающие, и такие родные.

— Прекращай, ты всегда была такой врединой?

— Всегда. Беги, пока есть шанс.

— Бежать? Поздно, — засмеялся Вишневский, приподнимая наши скрепленные пальцы. — Уже поздно, детка.



***

Жизнь начала меняться: мы с мамой вместе ходили к психологу, делились у него своими переживаниями, узнавали лучше друг друга, и нет-нет выслушивали долгие скучные лекции. Дома тоже все стабилизировалось. Теперь по пятницам папа устраивал обязательные семейные просмотры фильмов с пиццей или попкорном, ему нравилось готовить, а еще кажется, нравилось смотреть на мамину улыбку.

Моя фобия никуда не делась, конечно, однако я поменяла к ней свое отношение, перестала зацикливаться, как и советовал психолог. В школе никто больше не шепталась про меня, не смеялся, не показывал пальцем. Нет, сперва народ не мог осознать реальность, но тут и Ян постарался. Он не отходил от меня буквально ни на шаг, окутывая заботой и вниманием. Постепенно атмосфера в классе сгладилась, парни начали подсаживаться за нашу с Вишневским парту, их больше не смущала странная я.

Нормальность подкралась незаметно, мои привычки перестали быть чем-то странным.

Только Карина тяжело переносила разрыв с Яном. Она все ждала, что он вернется к ней, сколько таких, как я, было у популярного мальчика? Однако прошла неделя, затем вторая, там и месяц, а Вишневский продолжал улыбаться мне одной. Казалось, другие девушки исчезли с его радаров.

В один из дней Акимова не выдержала, и подловила меня после физкультуры. Я как раз выходила из раздевалки самой последней, и тут она. В глазах презрение, ненависть и желание растоптать маленькую никчемную мышку.

— Поговорим? — спросила или же поставила перед фактом Карина. Она выглядела красиво, как и в любой другой день: длинные волосы украшены заколками со стразами из дорогих камней. Макияж, словно Акимова из салона красота направлялась на фотосессию. Даже сейчас я на ее фоне меркла.

— Если тебе есть что сказать, говори.

— Я поражаюсь твоей наглости, Исаева. Ты всем выдала его семейную тайну, а теперь целуешь его. — Заявила Акимова таким тоном, будто сам этот разговор мог ее запачкать, словно она брезговала общаться со мной.

— Это наши с Яном отношения, думаю, мы сами сможем как-то решить их, — сказала достаточно спокойно и равнодушно я. Откровенно говоря, мне было плевать на мнение королевы школы, да и всех вокруг. Главное, это поступки Яна, а он показывал себя с лучшей стороны, проявляя бескрайную заботу.

— Вишневский тебя бросит, неужели не понимаешь? — Карина закатила глаза, скрестив руки на груди.

— Мне расценивать это как дружескую заботу?

— Как хочешь, расценивай, просто спустись на землю.

— Спасибо, очень мило с твоей стороны. Возьму на заметку, — я уже хотела обойти Акимову, разговор с ней наскучил, да и толку от него никакого. Очередное желание девушки вернуть парня, которому она не нужна. Жаль, Карина этого не поняла раньше, ведь Ян не хранил ей верность. Никогда.

— Сама подумай, — Акимова резко схватила меня под локоть, и прошлась, скользим взглядом. Она была выше на пол головы, и смотрела с неподдельным желанием расцарапать мне лицо. Господи, ну не будем же мы тягать друг друга за волосы из-за парня?..

— Тебе не надоело? Ты же красивая девушка, да столько пацанов мечтают оказаться…

— Если бы Янчик дорожил тобой, разве бы он не выяснил того, кто пустил слухи про тебя?

— Что? — я моментально напрягалась, но глаз не отвела. Наоборот, выровняла спину, стараясь держаться уверенной, даже немного равнодушной. Хотя это было только с виду, внутри закручивался ураган, сдавливая все органы в тугой неприятный узел.

— А ты думала, особенная для него? Одна на весь мир? Господи, — Карина засмеялась, да так громко, что мне захотелось закрыть уши ладонями.

— Так это ты всем разнесла слух? — за моей спиной вдруг раздался голос Яна. Мы с Акимовой обе оглянулись, и, если я никак не отреагировала, то Карина вмиг изменилась: побледнела, зрачки расширились. Она отпустила мой локоть, подбежала к Яну, однако молчала, словно боялась издать и звука. Стояла, склонив голову, и теребила прядь волос.

— Какая же ты дрянь, Акимова, — с отвращением произнес Вишневский.

— Нет, ты все не так понял, — замялась Карина, бегая глазами, и то и дело, прикусывая нижнюю губу.

— Я что дурак, по-твоему, ?

— Ян, нет, я не… пожалуйста! — взмолилась Акимова. Вишневской подошел ко мне, взял за руку и потянул за собой на второй этаж. Мне и самой хотелось поскорей уйти отсюда, настроение упало от этих гнилых разговоров.

— Ян! Да это не я, клянусь!