Устав от масок

— Эх, командир… — услышал я вздох Фанеля. — Я там непосредственно находился, только с другой стороны складов, и то ничего не понял. Сижу вот, разбираюсь.

— Ладно, жду твоего доклада, — покачал головой Щукин.

А «Адский высер», я смотрю, по-прежнему отжигает. Вот ведь неубиваемые ребята. Чему я, естественно, только рад. Правда, если все так и дальше пойдет, мне будет неловко называть себя Разрушителем.

— Надо бы для них какую-нибудь медальку придумать, — сказал я, улыбаясь.

— За то, что они все разрушают вокруг себя? — хмыкнул Щукин.

— За то, что выживают, — покачал я головой. — К тому же на моей памяти это первый раз, когда их действия пошли вразрез с планом операции. Между прочим, приказа брать склады исключительно в целом виде не было. Лишь рекомендации.

— Ну, так-то да, — произнес он задумчиво, после чего коротко пожал плечами и вновь взял чашу с едой в руки. — Можно и медальку выпустить. Хех, — добавил он, глядя на меня с улыбкой. — А на ней выгравировать золотую какашку в языках пламени.

Было бы прикольно.

— Пожалуй, не стоит, — сдержал я улыбку. — Слишком жестко.

— Кстати, — вспомнил он, наматывая лапшу на вилку, — а у нас вообще есть медали? Что-то я с подобным не сталкивался. Одни наградные листы и нашивки были.

— У Аматэру медалей нет, — ответил я.

— Чё так? — спросил он, проглотив еду.

— Без понятия, — пожал я плечами. — Традиция, наверное. Я Аматэру пару лет как стал и не могу знать всего. У нас вместо медалей золотая монета используется.

— В смысле? — не понял он. — Монета?

— Ну… — не сразу я понял, чему он удивляется. — Это просто называется монетой, на деле двухсотграммовая золотая чушка с уникальной гравировкой.

— Которую, поди, и продать-то нельзя, — покачал он головой, после чего вздохнул и быстро запихнул в рот остатки лапши.

— Почему нельзя? Можно, — ответил я. — С тем прицелом и делается. Причем чем такая монета старше, тем она дороже. Такие фиговины у многих аристократов есть. Самые старые из известных у Фудзивара. Причем, насколько я знаю, не покупные, а свои собственные.

— Вот чем мне нравятся Аматэру, так это своей практичностью в некоторых вещах, — хмыкнул Щукин. — Многие на вашем месте обижались бы продаже таких вещей.

— Да ладно, — отмахнулся я. — Это всего лишь традиция. Раньше ведь как было? Совершил подвиг — держи кошель с золотом. Вассалу могли еще и земель подкинуть. Аматэру просто все красивей обставили.

— Хм, тоже верно, — согласился он.

Какое-то время мы продолжали болтать ни о чем. Я просто убивал время, стараясь не мешать Щукину, который постоянно отвлекался на мониторинг ситуации и отдачу приказов. Но вот наконец в комнату вернулись Святов с Казуки. Парнишка переоделся в легкий МПД, который скорее походил на пилотский комбез, разве что с броневыми накладками. Разгрузка, специальная пистолетная кобура, в которой находился мой подарок — SIG WA-P10, крайне мощный плазменный пистолет на двадцать выстрелов. Ну а в руках он держал еще один мой подарок — MKb-102 Schmerzmitter, он же «Обезболивающее». Точно такая же штурмовая винтовка, какой пользуюсь и я.

— Выглядишь грозно, — произнес я, улыбаясь.

Шлем мешал мне увидеть его лицо, но думаю, он сейчас засмущался.

— Как-то мне не очень удобно в этом, Синдзи-сан, — раздалось из динамиков его шлема.

На что я хмыкнул.

— Придется терпеть, — сказал я. — Ты еще слишком слаб, чтобы полагаться только на свои способности.

— Понимаю, но…

— Привыкнешь, — перебил я, поднимаясь со стула. — Вот средние МПД реально неудобные, а к этому — привыкнешь.

— Как скажете, — вздохнул он.

— Когда мы там атакуем? — спросил я Щукина.

— Через двадцать пять минут, — ответил он. — Так что поторопитесь.

— Ясненько. Ну что, Сергеич, веди, — обратился я к Святову.

Учитывая собранные здесь силы, мы вполне могли захватить квартал Тоётоми. У нас было достаточно как войск, — пусть и без тяжелой техники, — так и информации. О нет, далеко не всей информации: чтобы узнать все о квартале, надо было заниматься разведкой куда дольше. Месяцы, а то и годы. Тем не менее информации хватало, только вот захватывать квартал мы не планировали. Пока что, во всяком случае. Да и смысла в этом особого не было — земля частная, а не родовая, материальных ценностей немного, во всяком случае, не настолько много, чтобы жертвовать ради них людьми, а самое главное, самих Тоётоми там уже, скорее всего, нет. Разве что самые сильные представители рода, которые остались отстаивать честь клана. Просто чтобы их потом не называли трусами. Да и те, чуть что, свалят. Точных данных у нас нет, но надо быть полным идиотом, чтобы, контролируя эту местность сотню лет, не подготовить пути отступления. Какой-нибудь подземный ход, например. Но опять же мне сейчас важны не члены рода Тоётоми, а военные силы клана, которые, как мы и планировали, начали собираться для снятия с квартала блокады. Вот их-то мы и ждем. Потому и не собираемся все тут захватывать, иначе то, что они собирают против нас, направится куда-нибудь в другое место. Например, к нашим онсэнам, которые мы прикрыть не сможем. Их слишком много, у нас физически не хватит сил прикрывать всё. Я уж молчу про то, что многие из них, в частности, стоящие на родовых землях, которые и будут атакованы в первую очередь, находятся вне городской черты, а значит, Тоётоми могут не сдерживаться.

Вот и сидим мы тут, словно мишень, угрожая захватить то, что для клана сильно важно. Для Тоётоми потеря квартала — удар и по репутации, и по гордости. Технику они по-прежнему будут собирать и подготавливать, но уже не так активно… Точнее, даже не так, все несколько сложнее. Будут ли они просто подготавливать технику или собирать ее? Если собирать, то в каких и скольких местах, решат ли действовать силами мирного времени или начнут расконсервацию парка длительного хранения? И это только то, что связано с техникой. Что бы они сейчас ни начали делать, даст нам понимание нашего следующего шага — мы-то, в отличие от них, давно уже перешли на военные рельсы. Все, что нам надо, — это узнать следующий ход противника. И ударить. Распылять силы на охрану своих объектов мы не можем, так как это потеря времени, нам сейчас необходимо выбить максимально возможное количество их живой силы и продолжать давить. Все-таки Тоётоми — это не Кояма, которых можно ошарашить мощнейшим ударом в спину, почти вырезать главный род… и проиграть через несколько лет войны. У клана Тоётоми калибр поменьше. Гораздо меньше. Если мы не профукаем момент, они просто не потянут эту войну, а со столь бомбическим компроматом у нас в руках у них вообще нет шансов. Даже в теории. Главное теперь — максимально минимизировать свои потери.

— Слушай, Син, а сколько там Мастеров засело? — нарушил молчание Святов.

Мы в этот момент как раз подходили к подготовленной позиции, где должен сидеть Казуки.

— А ты не в курсе? — удивился я.


— Я ж обычный пехотинец, — вздохнул напоказ Святов. — Кто ж мне такое расскажет.

— Смешно, — хмыкнул я. — Спросил бы у Щукина, он знает.

— Ладно, признаю, моя ошибка, не интересовался, — поднял он руки.

Остановившись возле мешков с песком, я осмотрел десяток бойцов, которые должны будут охранять Казуки, после чего повернулся к Святову.

— Там сейчас все Мастера рода, — произнес я. — Всего семь штук. Глава клана, трое старейшин, сын старейшины клана и двое слуг.

— Серьезные силы, — протянул Святов. — Правда, в городе, да еще и на близкой дистанции, они не будут эффективны.

— Чет я тебя сейчас не понял, — приподнял я брови.

— Максимально эффективны, если тебе так проще, — усмехнулся он.

— Ну это да, — произнес я, после чего повернулся к бойцам: — Вы знаете, что делать. Не подведите.

На это старший из них ответил:

— Можете положиться на нас, господин.

Я же кивнул, после чего посмотрел на Казуки.

— Не рассчитывай, что здесь безопасно, — сказал я, положив руку ему на плечо. — Да, прорыва с этой стороны ожидать не стоит, но случиться может всякое. Да и пострелять придется — Тоётоми наверняка попробуют вас на прочность.

Естественно, этот десяток тут не один. В доме рядом сидят тяжелые пехотинцы, через дорогу еще один десяток бойцов, пара пулеметных расчетов, посреди дороги БМП, на крыше снайперы и так далее. Данный квадрат вполне себе настоящая, а не бутафорная, созданная ради Казуки, точка сдерживания. Хорошо укрепленная точка. Достаточно близкая к позициям противника. Здесь недостаточно сил, чтобы сдержать полноценный прорыв, но таким позициям это и не требуется, главное — просто задержать противника и отступить. К тому же, если Тоётоми пойдут в эту сторону, мы заметим и достаточно быстро придем на помощь — квартал не город, где помощь может часами идти.

В общем, неопытному Казуки все действительно может показаться серьезным испытанием, хотя на деле он в относительной безопасности. Даже если наступит критическая ситуация, его охраняют бойцы СБ. Очень серьезные дяди. Восемь Ветеранов и два Учителя. Сдохнут, но парня вытащат. Вообще-то я подумывал окружить его ребятами из «Темной молнии», но… Это уже был бы перебор. Какой вообще тогда смысл тащить сюда Казуки? Ведьмачья чуйка на опасность у него еще так себе работает, но работает же. А с «Темной молнией» рядом никакой опасности вообще бы не было. Так что пусть сначала здесь посидит, а чуть позже будем перемещать его ближе к боевым действиям. Поиграем на нервах у парня. Вот тогда можно будет и спецназ на подстраховку отправить. Мне, к сожалению, тоже придется подальше отойти, во всяком случае, сейчас — как ни крути, а рядом со мной Казуки чувствует себя в безопасности, так никакой встряски не выйдет.

— Я все понимаю, Синдзи-сан, — произнес он. — Буду осторожен и бдителен.

— Молодец, — улыбнулся я. — Ладно, осваивайся тут, а мне идти надо.





* * *


Боялся ли Казуки? Нет. Был ли он напряжен? Определенно. Логика подсказывала, что его никто не кинет в самую мясорубку, и здесь достаточно безопасно, но господин сказал, что пострелять придется, а к перестрелкам у него душа совсем не лежала. Уж лучше сойтись с противником врукопашную, даже если тот сильней, контроля над ситуацией все равно будет больше. Пуля дура, правильно господин говорил… а потом показал это на практике. Резиновые шарики, конечно, не пули, но попробуй объясни это синякам. Брр… А ведь он тогда почти поверил, что сумел развить в себе чувство опасности. В общем, больше всего Казуки опасался, что неосторожным движением нарвется на пулю, которая просто пролетала мимо и никого не трогала. Защита, конечно, выдержит… Или не выдержит. Пули, сволочи, тоже разные бывают. Господин, вон, обычным камешком может… Впрочем, неправильное сравнение, господин — это господин. Что ему каменные стены?

— Кто тут старший? — спросил Казуки, глядя на бойцов, с которыми вскоре должен сражаться плечом к плечу.

— Я, Аматэру-сан, — сделал шаг вперед один из них. — Исаяма Дзин.

— Думаю, вы в курсе, Исаяма-сан, что военный из меня никакущий, так что расскажите, что делать. Где стоять, куда стрелять?

— Конечно, Аматэру-сан, — чуть поклонился Исаяма.

Были бы они в более мирной обстановке, поклонился бы полноценно. Он вообще по идее не должен был кланяться, чтобы не выдавать потенциальному наблюдателю, кто здесь главный, но телохранители и сами не совсем военные, так что иногда допускали такие вот мелкие промахи. И если сам телохранитель почти сразу осознал свою ошибку, то Казуки так ничего и не понял. Впрочем, Исаяма не собирался давать себе поблажки и по завершении этой операции доложит о своей ошибке начальству, после чего примет любое наказание. Так что инструктаж юного господина он начал с признания своего промаха и пояснения, что дальше он будет обращаться в упрощенной форме. На это Казуки было плевать, его больше напряг позывной, который ему присвоили. Шуреда, что означает «изничтожитель». Явное издевательство. К приколам со стороны господина он уже по большей части привык, так что просто подавил вздох и порадовался, что на нем шлем.

Уж лучше быть каким-нибудь Кроликом, чем смущаться каждый раз, когда опытные профессионалы обращаются к тебе подобным образом.

Несмотря на смущение, инструктаж Казуки слушал внимательно. Да, большую часть того, что ему говорили, он и так знал, но лучше освежить информацию в памяти, удостовериться, что нигде не ошибаешься, чем сдохнуть по глупости. Или подставить окружающих. Оставшееся до начала атаки время Казуки потратил на изучение зоны ответственности группы и собственного сектора стрельбы.

О начале операции их, естественно, предупредили, но первое время было на удивление тихо. Минута, две, пять. Через пять минут тридцать две секунды послышались первые выстрелы с обеих сторон. Достаточно редкие. А потом неожиданно, словно приход нового года, округу затопила какофония яростной стрельбы автоматов, пулеметов и пушек калибра двадцать миллиметров. После этого прибавились и взрывы где-то впереди и справа от их позиции. А ведь там наверняка еще и бахирные техники летали. Со своего места Казуки их видеть не мог, но их не могло не быть.

Он нервничал. И вроде в их зоне ответственности противника не было, но с каждой минутой Казуки нервничал все больше и больше. Казалось, вот-вот впереди появятся бойцы Тоётоми, и придется вступить с ними в бой. Он был готов, не боялся боя, но нервы натягивались все сильнее и сильнее. Ощущения были настолько… Он понял…

— Исаяма-сан, передайте всем, что противник рядом. Очень близко, — произнес он на личном канале. — И что-то мне подсказывает, что ни фига не впереди нас.

— Я… — По голосу было слышно, что мужчина самую малость растерялся. — Понял. Принял.

И почти сразу за его словами в доме через дорогу, где находился расчет гранатометчиков, произошел взрыв.

Башня БМП тут же повернулась в ту сторону и начала поливать здание из своей двадцатимиллиметровой пушки. Исаяма вместе с еще одним телохранителем не раздумывая начали создавать техники, а другие бойцы, чуть сместившись, прикрыли Казуки собой. Он и сам перевел ствол автомата в сторону здания. Вот перед ним появляется щит стихии ветра, а над головой в сторону здания летит вакуумный шар. Ближайшая к ним стена дома и так была сильно повреждена, так что шар Исаямы просто снес остатки. Щиты ветра не светились ярким цветом, как щиты некоторых других стихий, поэтому бойцы Аматэру не сразу поняли, что за поднятой пылью от разрушенной стены дома стоит бахирный щит. Огромный щит, на который ни один Учитель способен не был.





* * *