Умрешь, если не сделаешь

Воскресенье, 13 августа

08:00–09:00



Ближе к половине девятого Рой Грейс принял душ (ванная комната была рядом с его кабинетом), побрился, сменил белье и рубашку – у него в офисе всегда имелись чистые вещи для подобных ситуаций, – выпил остывший кофе и схватил с подноса маффин. Съел его, пока шел через кампус главного полицейского управления, обдуваемый сильным теплым ветром. После долгой ночи и всего двух часов сна он чувствовал себя раздраженным и был готов отражать любые нападки Кэссиана Пью.

Спускаясь по крутому холму к задней части здания в стиле королевы Анны, где располагались кабинеты начальства, Грейс увидел фургон с надписью «МОЙКА-ПРО». Мужчина натирал безукоризненно чистый «Ягуар XJS» старой модели с откидным верхом.

– Просто блеск! – похвалил Грейс.

– Спасибо, дружище, с черным всегда нелегко. – Мужчина достал визитку и образец моющего средства. – Если захотите помыть свою, обращайтесь.

– Кстати, чья это машина?

– Мистера Пью.

– А, ну конечно. – Грейс зашел в здание.

Ассистент помощника главного констебля проводил его в нелепо громадный офис с великолепным видом на Льюис и Саут-Даунс. Одно радовало Роя – места на территории главного управления становилось все меньше (отчасти благодаря тому, что сюда перевели пожарно-спасательный отдел Восточного Сассекса), так что вскоре Пью будет вынужден поделиться своими метрами с другими «шишками».

Помощник главного констебля, как обычно, сидел за гигантским столом в накрахмаленной белой рубашке с золотистыми полумесяцами на эполетах в соответствии с его званием. Светлые волосы выглядели безупречно, как и весь Пью. Не вставая, он сказал:

– Доброе утро, Рой. Чай или кофе? – Голос Пью звучал ехидно даже в те моменты, когда он был настроен приветливо.

– Кофе, пожалуйста, и покрепче.

Пью рявкнул в интерком и снова перевел взгляд на Грейса.

– Долгая ночка? – спросил он, так и не предложив суперинтенданту присесть.

– Можно и так сказать.

– Рой, ты – глава отдела тяжких преступлений. За последние двадцать четыре часа случилось много всего. Сначала угроза взрыва на «Амексе», где ты действовал как сумасшедший, нарушая все существующие правила. Потом – похищение подростка. В порту Шорхэма нашли расчлененные человеческие останки, которые все еще собирают по кусочкам, а теперь обнаруживший их рабочий внезапно умер в больнице. Вдобавок ко всему молодая женщина скончалась в аэропорту Гатуик. Что вообще творится? Отдел по расследованию особо тяжких преступлений Суррея и Сассекса не справляется с работой?

– Постойте, не будете же вы обвинять лично меня и мою команду во всех этих происшествиях? – усмехнулся Грейс. – Насколько мне известно, сам я никого не убивал и не расчленял, – добавил он, хотя в тот момент сделать это очень хотелось. Не получив приглашения сесть, Рой стоя поведал начальнику о ходе дел, стараясь сохранять спокойствие в голосе.

Пью задумчиво слушал его, записывая кое-что перьевой ручкой. Когда Грейс отчитался, помощник главного констебля оторвал взгляд от записей и глянул на суперинтенданта.

– Ты понимаешь, насколько деликатна нынешняя ситуация с албанским сообществом? Как усердно работают инспектор Бонифейс и констебль Денеро, чтобы навести мосты?

– Прекрасно понимаю, сэр.

– Мне так не кажется. Так кто же за рулем?

– За каким рулем, сэр?

Пью покачал головой и сердито продолжил:

– Ты должен осознать, Рой, что нам необходимо внедрить множество инициатив в системный подход.

Грейс озадаченно уставился на босса. Он понятия не имел, о чем говорит помощник главного констебля. Видимо, всю эту чушь Пью подцепил на недавних курсах повышения квалификации по менеджменту. С каждым разом речь Кэссиана становилась все более бессвязной.

– Как насчет мысленного потока, Рой?

– Мысленного потока?..

Пью ударил кулаком по столу.

– Я что, должен все тебе разъяснять? Ты живешь в современном мире или в Средние века? Мысленный поток. Собираешь команду, выслушиваешь все их идеи, пусть даже самые нереалистичные…

– Вообще-то я делаю это на каждом брифинге. И всегда делал. Просто не называю это потоком.

– И как же ты это называешь?

– Просто брифингом, сэр, – спокойно ответил Грейс.

– Просто брифингом? – повторил Пью. – Ты в курсе, что нельзя сваливать все в одну кучу? Боюсь, ты не используешь свои ресурсы, а пытаешься решить все сам. Ты ведь понимаешь суть агрегации предельного дохода, Рой?

Помощник Пью принес кофе. Грейс с благодарностью взял чашку, подул и сделал глоток.

– Пожалуй, не совсем.


– Все просто, Рой. В слове «команда» нет буквы «я».

«Зато она есть в “паршивом грубияне”», – мысленно ответил Грейс.

– Считаешь меня засранцем, Рой?

Грейс промолчал.

– Я лишь хочу понять нашу с тобой позицию. В конце концов, друг всегда предаст, а вот враг не меняется.

– О чем вы, сэр?

– Давай без притворства. Ты и я вместе боремся с преступниками. Ты не нравишься мне, я не нравлюсь тебе. Пусть так – меньше слов, больше дела. Два года назад меня перевели из-за тебя, и я этого не забыл. Вчера с этой бомбой ты поступил невероятно глупо. Сам знаешь, что нарушил все правила, пошел на ненужный риск и подверг опасности жизни людей. Поэтому ты отстранен.

– Риск был взвешенным, сэр, и я с удовольствием объясню, почему поступил так, а не иначе. Уж на этот раз точно имелись веские причины.

– А в другие разы их не было? – спросил Пью.

– Напомню вам, сэр, что полтора года назад вы оказались в машине на краю обрыва Бичи-Хед высотой в пятьсот футов. Я рисковал жизнью, помогая вам выбраться из держащегося на волоске автомобиля. Иначе вы погибли бы. Значит, делать это ради вас нормально, а рисковать ради спасения сотен жизней на стадионе – нет? Что подумают люди, сэр?

Впервые за долгое время у Пью не нашлось слов.





Глава 64




Воскресенье, 13 августа

08:00–09:00



У Киппа Брауна тоже не было слов. Небритый, он сидел на кухне за барной стойкой, одетый в свободную рубашку, джинсы и мокасины, держал в руках кружку кофе и смотрел в стену. Стейси была рядом – все еще в халате, лицо бледное, ненакрашенное.

– Ты ведь это не серьезно? – спросила она.

Кипп пожал плечами, поставил кружку и с мрачным видом начал ковыряться в тарелке с мюсли.

– Кипп, ты же не станешь упираться рогами, когда речь идет о жизни нашего сына? Прошу тебя, скажи, что не будешь, пожалуйста. – Ее глаза покраснели от слез.

Браун встал и нежно обнял Стейси. Она не отпрянула.

– Я не упираюсь, Стейс, честное слово. Я сделаю все, что угодно, лишь бы вернуть Манго живым и здоровым, но сейчас у меня просто нет таких денег.

– В смысле? Ты спустил все в казино и на скачках?

– Ситуация с движением наличности временно ухудшилась, активы отрицательные…

– А если простым языком? Что это значит – «активы отрицательные»?

Кипп сделал глубокий вдох.

– Я на мели, Стейс. Едва набрал на выплаты по закладной на следующий месяц и учебу Манго. У меня нет суммы, которую требуют похитители.

– Ты шутишь?

– Хотел бы я, чтобы это была шутка.

– У тебя же миллионы на брокерском клиентском счете; ты говорил мне, что в ожидании хороших инвестиционных предложений держишь часть портфеля ликвидным…

– Эти деньги трогать нельзя.

– Почему?

– Потому что они не мои, а моих клиентов.

– И сколько у тебя там?

– На данный момент около пятнадцати миллионов.