Уйти, чтобы выжить

Конрон взмахнул руками и выругался.

— Они рабы!

— Но они же не родились рабами. Думаю, можно просто предложить им выбор: либо остаться рабами, либо встать на защиту города, а после выжившим предложить свободу.

— Да они разбегутся, едва мы снимем с них цепи!

— Из закрытого города? Куда? Хотя, может и найдется кто особо хитрый, но таких вешать, как дезертиров.

— А где я найду командиров для них? Думаешь, хоть один тир согласится командовать рабами? — Похоже, Конран почти сдался.

— Я могу взять их под свое командование и ничего зазорного тут не вижу. В общем, с твоим планом можно согласиться только при условии, что у меня будет достаточно солдат. Мы ведь не знаем, сколько рабов решит рискнуть ради свободы… Только… Если мы что-то обещали, мы должны обещание сдержать. Иначе…

— Я своим словом не разбрасываюсь! — нахмурился Конрон. — Если моим именем им будет обещана свобода, они ее получат. Ладно, можешь собирать свою армию рабов, а с Лиромом я сам поговорю.

— Тогда давай обсудим сигналы…

Следующие три дня — опять сплошные трудовые будни, когда и спать получалось урывками. Все спешили изо всех сил. Одна радость — оказалось, что барон застрял на несколько дней, осаждая замки. То ли не хотел оставлять их в тылу, то ли был настолько уверен в успехе, что не торопился, как считали Конрон и Лиром. У Володи была своя версия — барон Розентерн просто придерживался определенного графика, чтобы не слишком опередить наверняка уже выдвинувшийся флот. Ну и опорные пункты в тылу в виде замков разных феодалов тоже не помешают — хорошая защита от неожиданностей. На это Володя и указал Конрону. Тот помрачнел и задумался.

— Одно хорошо — барон дал нам дополнительные три или четыре дня. Надо их использовать с толком. Пусть еще мешки с песком приготовят.

Конрон поморщился, но кивнул.

— Скорее бы бой, — буркнул он.





ГЛАВА 27




Снова бесконечные инспекции, бесконечные метания из одного конца города в другой, от муниципалитета в порт, из порта к воротам, от ворот к тренировочным полям. Сейчас Володя наблюдал, как уже наловчившиеся бригады грузчиков быстро возводят стену из мешков, укрепляют ее вбитыми в землю кольями, накидывают сверху рыболовные сети. Потом так же сноровисто ее разбирают. Похвалив Филиппа, Володя отправился на берег, чтобы немного отдохнуть у моря. Для отдыха лучше идти не к причалу, а чуть в сторону, где можно посидеть на песочке… только не учел, что и пляж сейчас гудит как растревоженный улей: дети разного возраста таскали пустые мешки, аккуратно ставили и, шустро работая разной формы черпаками, заполняли их песком. Самые младшие держали горловину.

Володя, отмахнувшись от охранников, чтобы те совсем уж не наступали ему на пятки, чуть выехал вперед, наблюдая за работой. Вот подъехала очередная телега, и уже взрослые торопливо грузили на нее заполненные мешки, после чего тут же уехали, чтобы уступить место новой телеге.

— Сам такой! — услышал Володя чей-то звонкий возмущенный вопль.

Какой-то пацан лет девяти, в простых холщовых штанах и рубашке навыпуск, гневно уперев руки в бока, наступал на мальчишку постарше. Из-за бесформенной шапки, которую носил малец, его лицо практически невозможно было рассмотреть. Старший мальчишка почему-то пятился, не пытаясь дать отпор.

Володя поймал себя на том, что ему хочется очутиться среди той шумной оравы, которая сейчас собралась вокруг, подбадривая одного и другого. Старший мальчишка бросился в атаку, выставив вперед руки.

— Ох… — Володя вытаращил глаза.

Это же кайтен-нагэ — бросок вращением! Причем выполнен прием поразительно чисто. До сегодняшнего дня Володя считал, что в этом мире только он применяет приемы айкидо, но этот малец…

Володя замер с открытым ртом. Несколько секунд ему понадобилось на то, чтобы прийти к несложному выводу, еще несколько — чтобы осознать этот факт. Выругавшись, он соскочил с коня и быстрым шагом направился к дерущимся. Впрочем, какие там дерущиеся — малец прижал своего противника и теперь удерживал его болевым захватом так, что тот и дернуться не мог, и неважно, что на голову выше. Заметив приближение благородного, малец вскочил и бросился бежать.

— Задержите его! — рявкнул Володя.

Вдогонку за беглецом бросилось сразу несколько человек, и Володя сумел понаблюдать редкое зрелище — довольно неплохое исполнение кокю-нагэ, коси-нагэ и разнообразных приемов освобождения от захватов. Но тут малец охнул и присел, схватившись за бок, снова выпрямился, но мгновенная потеря темпа… да и противников слишком много… Вскоре его крепко держали за руки и даже за ноги, которыми тот неплохо пинался… правда, только одной ногой, вторую он явно опасался поднимать высоко. Или же, что вернее, это движение причиняло ему боль. Малец пару раз дернулся, но поняв, что вырваться не удастся, обреченно повис в руках противников, опустив голову.

Володя подошел и сдернул с него шапку. Потом вытащил нож и перерезал тесемку, которая плотно перетягивала волосы мальца. Они упали тому на плечи. Ребята дружно ахнули и от растерянности даже отпустили мальчика, вдруг оказавшегося девочкой. Та немедленно этим воспользовалась и пнула одного из обидчиков, но тут же была схвачена за шкирку.

— А теперь ты мне объяснишь, что все это значит!

Аливия подняла на Володю невинные глазки:

— А что? Ты целыми днями на укреплениях! Я тоже хочу помочь! Я имею такое же право!

— Какое право?! Ты соображаешь, что делаешь? Да ведь еще и отец наверняка не знает, где ты… Наверное, с ума сходит! Ты о нем подумала?

— Я тоже хочу защищать город! — упрямо выпятила подбородок Аливия.

— Вот что, защитница, ты немедленно отправишься домой, а вечером я обязательно зайду и самолично выпорю. Обещаю!

— Ага. Сейчас прям! — буркнула девочка.

В то, что Володя ее выпорет — она не верила ни капельки. Хотя отругает обязательно.

— Не сейчас, а сию же минуту! Ты вообще думаешь хоть немного или нет? Только двенадцать дней прошло после операции! А если шов разойдется, и ты заражение схватишь? Я тебя зря лечил, что ли? — Володя беспомощно взмахнул руками. — Все нервы ты мне вымотаешь, горе мое.


Девочка уже поняла, что Володя не столько рассержен, сколько напуган. И напугала его именно она.

— Но ведь ничего не произошло, — тихонько буркнула она.

— Отец знает?

Девочка отрицательно помотала головой.

— Я вчера сбежала… Но, Володя, я же ничего такого… я хотела помочь, а отец даже слушать не хотел…

Мальчик вздохнул, успокаиваясь, присел перед девочкой и приподнял рубашку, рассматривая шов. Вроде бы и в самом деле все в порядке, и зря он волнуется… Нет, все же через двенадцать дней после операции такие нагрузки недопустимы.

— Ты хоть понимаешь, что тебе сейчас нельзя так утруждаться? Ох, чудо в перьях…

Девочка уже поняла, что гроза миновала, и даже робко улыбнулась.

— А почему в перьях?

— Потому что дома я тебя всю в перьях вываляю, чтобы в следующий раз думала, прежде чем что-то делать!

— Правда? — с надеждой поинтересовалась Аливия.

— Нет! И вообще… жди здесь…

Володя развернулся и зашагал к оставленной лошади, которую держал один из солдат. Тот даже не пытался спрятать улыбку. Володя мрачно посмотрел на него, забрался в седло и поехал к девочке.

Нет, все-таки он таким не был… Он был послушным… Не хулиганил…

— Это мой брат! — услышал Володя гордое заявление девочки, просветившей изнывающих от любопытства приятелей. — И он прогонит врагов от города и разобьет их!

Володя протянул ей руку:

— Забирайся, защитница Тортона. Поедем к отцу получать награду.

Аливия засопела, но подчинилась. Поерзала, устраиваясь поудобнее. Мальчик направил коня от берега самым медленным шагом, чтобы не растрясти шов. Позади тихонько посмеивались солдаты, впрочем, вполне добродушно, обсуждая боевую сестренку милорда, удравшую из дома, чтобы защитить город. М-да… наверное, уже завтра об этом будет гудеть весь Тортон. И не запретишь ведь болтать — не солдаты, так ребята растреплют, что с самой сестрой коменданта работали! Володя покосился на макушку Аливии и вздохнул. Вот как на нее сердиться? Совершенно невозможно. Сидит и головой из стороны в сторону крутит — все ей интересно. И не подумаешь, что недавно умирать собиралась.

Когда Володя въехал во двор Осторна, из двери вышла Розалия. Увидев Аливию, она всплеснула руками и бросилась к лошади.

— Господи, куда ж ты запропастилась?! Отец уже с ног сбился!

Володя помог спуститься Аливии, и девочка немедленно попала в объятия приемной матери. Кажется, после того, как та помчалась сквозь бурю и привела Володю, Аливия с ней неплохо подружилась. Вот и сейчас не стала отстраняться, а наоборот, обхватила ее за шею и позволила взять себя на руки.

— Ох, чудо ты мое, — причитала Розалия сквозь слезы.

Она поставила девочку на землю, отстранила от себя и стала ощупывать — не ушиблась ли где, не переломала ли рук и ног.

Володя сказал солдатам:

— Ждите меня здесь. Я недолго.

В доме он приказал Аливии лечь на кровать и осмотрел шов. Вроде все было нормально.

— Будем считать, что тебе повезло, — сказал он. — Знаешь, Кнопка, если бы я не боялся за твой шов, вот ей-богу, выпорол бы прямо сейчас.

Володя поманил Розалию в коридор.

— Прошу вас, поговорите с мужем, чтобы он не сильно ее ругал.

Та закивала:

— Конечно. Я его встречу, когда он вернется, но разве вы…

Володя быстро глянул на часы и развел руками:

— И так опаздываю. Сейчас должен состояться совет, и мое присутствие обязательно.

Забравшись на коня, Володя помахал Аливии, вышедшей на крыльцо.

— Постараюсь вечером приехать, защитница.

Аливия гордо задрала носик и продемонстрировала язык.

— А в трубочку у тебя все равно не получается его свернуть, — сказал Володя.