Уйти, чтобы выжить

— То, что все это реальные достижения, которые существовали столетия, а рассыпались за мгновение по историческим меркам. Слишком сложными были для Средневековья, а я ведь туда и отправляюсь. Я могу многое привнести: дороги, чертежи, канализацию, ну и еще всего разного, но если люди это не примут, то все умрет вместе со мной и разрушится. Монголы создали уникальную военную организацию и систему снабжения. Их логистика опередила время на столетия. Ну и что? Приблизиться к чему-то подобному люди смогли только в девятнадцатом веке, а до совершенства довели американцы во время Второй мировой войны. Они и войну с Японией выиграли не солдатами, а логистикой, уникальный, кстати, случай. Им реально есть чем гордиться.

— Хм… Такого я еще не слышал.

— Это из нашего вечного спора с историком. — Мальчик даже потерял свое внешнее равнодушие и слегка оживился. — Ведь если говорить откровенно, японцы как солдаты превосходили американцев, и даже их оружие первоначально было лучше американского. После же Перл-Харбора численность японского флота тоже превзошла американский. На стороне Америки была производственная мощь, но чтобы она заработала, нужно время, и время необходимо было выигрывать теми силами, что имелись. И американцы с блеском справились с этим. Не мужеством солдат, а отлаженной системой снабжения и профессионализмом инженеров, разработавших систему возведения баз на островах в максимально сжатые сроки. В результате американский флот, уступая в численности не только японскому, но и английскому, проводил в море больше времени, чем и тот и другой, что компенсировало малое количество. И это не позволило Японии в полной мере реализовать свои сильные стороны. Кстати, я бы на месте японцев планировал не только налет, но и захват Гавайских островов.

— Они не хотели вести полномасштабную войну.

— Если планируешь нападение на военную базу другого государства — трудно рассчитывать, что войны удастся избежать. В случае же захвата Гавайев у них на руках появился бы козырь для торговли, а американским авианосцам, которые находились на учениях, пришлось бы идти на другие базы. В любом случае с потерей этих островов американцам намного сложнее стало бы организовывать свои операции на Тихом океане. Впрочем, как говорил историк, это все разговоры в пользу бедных. Имея доступ к рассекреченным материалам той эпохи, легко рассуждать о том, как надо действовать. Разговор-то у нас не об этом. Вот смотрите, тыловая служба Наполеона рассыпалась после того, как он углубился на территорию России, практически моментально. Из Москвы он не мог нормально общаться даже с частями, стоящими под Смоленском, а уж про Париж лучше вообще молчать. Известие о мятеже в Париже генерала Мале он получил спустя какое время? А монголы умудрились в гораздо худших условиях наладить отличное почтовое сообщение с самыми удаленными уголками своей империи. И расстояния, на которые ехали их курьеры, много больше того, на которое приходилось отправлять курьеров Наполеону.

— Монголам не мешали партизаны.

— Думаете? Ну, пусть так. А какие партизаны мешали французам в тысяча восемьсот пятом году? Ведь если бы осуществился план Кутузова, то французы уже тогда вынуждены были бы есть собственные сапоги, а не после отступления из Москвы. Наполеона спасло только горячее желание императора Александра дать генеральное сражение. Оно ведь приносит больше славы в случае победы, нежели непонятные и незаметные для общества маневры, на которых настаивал Кутузов. Они вели к победе, но не приносили славы, а императорам нужна слава, вот и получили Аустерлиц.

— Похоже, ты хорошо изучил историю. С тобой трудно спорить, да и, честно говоря, я не настолько владею материалом. Так ты думаешь, что любые твои идеи и новшества, если они не ко времени, будут отвергнуты?

— Вернее, забыты на время. Если же мои новшества все же найдут дорогу, скорее всего, окажется, что я просто ненамного опережу кого-нибудь, вот и все. Александр Петрович, ну честное слово, я не собираюсь вести никакой прогрессорской деятельности. И не собираюсь что-то внедрять только ради того, чтобы внедрить.

— Чего же ты хочешь, отправляясь в чужой мир?

Мальчик замолчал. Полковник ждал. Когда он уже хотел переспросить, мальчик ответил:

— Начать жизнь заново.

В такие моменты Александру Петровичу казалось, что он разговаривает не с тринадцатилетним мальчишкой, а с умудренным жизнью стариком. Хотя… если вспомнить его жизнь… Разве можно удивляться, что мальчик никогда не смеялся, а только чуть улыбался? Никогда не шалил. Был всегда серьезным и спокойным, оставаясь таким даже в момент опасности. Полковник вспомнил рассказ Леонида, вернувшегося из очередного учебного похода. Он тогда оттащил его в сторону и долго молчал.

— Скажи, у этого мальчишки нервы вообще есть? — вдруг задал он вопрос. — Он действительно человек?

— Ты к чему ведешь? — удивился Александр.

— К чему? Сегодня был учебный штурм одной горы. Высота не то чтобы большая, но склон отвесный. Володя не совсем правильно закрепился, а куратор просмотрел… растяпа, разговор у меня с ним еще не закончился… но ладно. Короче, крепление вылетело, и мальчик рухнул. Каким образом он сумел ухватиться за камень, до сих пор не пойму. Перепугал всех. А он висит над пропастью на одной руке и даже не дергается. Я наверх, гляжу с вершины… Мальчик поднимает голову и смотрит на меня… не поверишь, но он был совершенно спокоен. Никакой паники, ничего… хотя нет… вот сейчас я думаю… он был скорее равнодушен. Знаешь, словно ему совершенно все равно, что с ним случится. Так вот, поднимает голову и совершенно спокойно спрашивает: «Что мне делать, товарищ майор?» Я сам напуган, думал, уже все, убьется парень, а он… Ну, я ему кричу: держись, мол, сейчас вытащим, а он словно робот какой: держусь, говорит. Тут ребята притащили страховочный трос, скинули. Когда вытащили парня, он просто отряхнулся и пошел смотреть вырванное крепление, я за ним. А Володя, словно и не висел минуту назад над обрывом, совершенно обыденно спрашивает: «Скажите, что я сделал не так?» Представляешь?

Александр Петрович развернулся и бросился в комнату, ворвался и замер: мальчик лежал на кровати, заложив руки за голову. На шум открывшейся двери он чуть приподнялся, узнал куратора и снова лег.

— Дядя Саш, — вдруг заговорил он. — Я сегодня так испугался…

Вот сейчас Александр Петрович и задавал себе вопрос: кто же из этих двух мальчишек настоящий? Тот, кто оставался равнодушным, вися над обрывом на одной руке, а потом хладнокровно анализируя ошибки, или тот, который таким же равнодушным и спокойным голосом признавался в том, что «сегодня сильно испугался»?

— «Окно» стабилизировалось, — сообщил, подойдя, один из ученых. — Сейчас проведем тест, и если все будет хорошо, можно отправляться.

Володя поднялся и обернулся:

— Прощайте…

— Удачи, Володя…

Мальчик кивнул и стал неторопливо снимать защитный комбинезон.

— Мог бы и раньше снять, — заметил ученый. — Его тебя заставили надеть, чтобы сюда дойти, а мы носим, чтобы наших микробов тебе не передать. Комната же основательно продезинфицирована.

Володя на миг замер. Александр Петрович и сам хотел бы высказать кое-что этим умникам, но благоразумно промолчал. Мальчик тоже удержался.

— Я не знаю здешних правил, и мне об этом не говорили, — нейтрально заметил он.

— Да? Странно, — удивился ученый. — Ну давай, снимай.

Володя быстро избавился от костюма и остался в комбинезоне.

— Оружие. — Александр Петрович кивнул на стол, на котором лежали два пистолета.

Мальчик подошел к ним и привычно проверил оба. Посмотрел, заряжены ли, и спрятал в кобуры на поясе за спиной. Попрыгал, проверяя, не выпадают ли.

Куратор стоял за спиной.

— Я готов. — Мальчик повернулся.

— Да… Еще четыре пистолета в комплекте как запасные, патроны там же. Что еще?.. Мечи… восемь штук, четыре пары. Две рассчитаны на взрослого, то есть на вырост, как и кольчуги.

Мальчик подошел и чуть коснулся его руки.

— Александр Петрович, мы же с вами все это вместе собирали. Я все помню.

— В таком случае оружие держи наготове. Мало ли…

— Все нормально, — сказал очередной ученый. — Только что получен пакет от робота-разведчика. В зоне выхода никаких опасностей не обнаружено. Готовность к переходу две минуты.


Мальчик подошел к трубе, как он называл «окно», и замер. Ученые суетились у приборов, что-то там проверяя и уточняя. Рабочие в таких же защитных комбинезонах подтаскивали к «окну» контейнеры, которые должны отправиться следом, укладывая в строгом порядке по тем номерам, которые были указаны на них. Подошел директор, протягивая пухлый конверт.

— Здесь полный перечень того, что находится в каждом контейнере. Жизненно необходимое уже переправлено. Следующими, — директор кивнул на контейнеры, — идут приборы, метеошары, баллоны с гелием, а дальше то, что тебе понадобится для если не совсем комфортного, то вполне сносного существования.

Директор нервничал, это было весьма заметно… и необычно. Мальчик благоразумно не стал заострять на этом внимание, как и напоминать, что лично участвовал в упаковке всего этого.

— «Окно» готово, — сообщили из-за приборов. — Тридцатисекундная готовность.

— Ну… — Александр Петрович замолчал, потом подошел и обнял мальчика.

Вновь подошел директор… затем еще двое преподавателей. Больше никого, похоже, сюда просто не пустили. Впрочем, со всеми Володя уже успел попрощаться, пока сидел в карантине.

— Десять секунд, приготовиться.

Мальчик отстранился и подошел к трубе, примерился.

— Пошел.

Володя последний раз окинул взглядом помещение, задержался на Александре Петровиче, с легким удивлением отметив у того слезы. Потом решительно отвернулся и нырнул в трубу… Втиснуться удалось с трудом, ощущение было такое, словно в кроличью нору лезешь. Мешали кобуры, Володя уже жалел, что послушался Александра Петровича и полез с ними. И назад уже нельзя. Вылезешь и все — нужно искать новый мир, в этот дорога будет закрыта. Разве что только в виде трупа. Володя протискивался все дальше… дальше… Дышать стало тяжело, тело сдавило со всех сторон. Володя отчаянно рванулся — и тотчас вывалился на траву. Солнце ударило по глазам, мальчик инстинктивно прикрылся рукой, но тут же достал пистолет и, поднявшись на ноги, осмотрелся.

Совсем небольшая полянка, упаковки первого вброса валялись тут и там, выделяясь ярко-красной полосой на боках. Здесь же ездил небольшой, размером с собаку, робот-разведчик, шевеля своими детекторами и приборами на выдвижных штангах. Вот он развернулся и пополз на мальчика. Тот обалдело уставился на робота, не понимая, чего ему вдумалось его давить… потом сообразил и поспешно отошел. Робот подъехал к «окну», замер и выстрелил туда капсулой с очередными данными, которые ему удалось собрать. Затем отправился по своим делам дальше. Мальчик еще раз огляделся, убрал пистолет в кобуру и начал оттаскивать контейнеры в сторону. Расчистив площадь, он достал из кармана специальный медальон и кинул его в слегка подрагивающий в «окне» воздух — сигнал, что добрался благополучно и готов к приему следующих контейнеров. Глянул на часы, уже настроенные на местное время, выясненное роботом-разведчиком. Как объяснили Володе, во всех открытых мирах часы в сутках и дни в году совпадали с земными, что, если принять за данность теорию параллельных миров, было не удивительно… Удивительно было другое — ни в одном из миров очертания материков не совпадали. Так что осталось только поставить правильное время. Итак, десять минут, время пошло. Схватившись за очередной контейнер, Володя поволок его к деревьям. Счастье, что груз больше пятидесяти пяти килограммов в «окно» не проходил. Трудно представить, каким образом можно тащить тонны две.

Контрольное время после перехода прошло, и вот в «окно» выпал контейнер под номером один. Володя поспешно ухватил его за веревочную петлю и оттащил в сторону. Тут же, не давая ему передохнуть, из «окна» выпал второй.

До самого вечера Володя трудился не покладая рук, оттаскивая прибывающие контейнеры. Одни были вполне компактными, другие небольшими по обхвату, но длинными — все их мальчик аккуратно укладывал у деревьев, чтобы они не мешали прибытию следующих грузов.

Перетаскав, наверное, штук двести контейнеров, Володя швырнул в «окно» очередной медальон-сигнал и рухнул на землю. Прибытие грузов моментально прекратилось. С трудом заставив себя подняться, Володя подошел к самому первому контейнеру с красной чертой и огромной цифрой 1 на боку, вскрыл его ножом и достал палатку. Доведенными до автоматизма движениями установил ее, особо не выбирая место, расстелил спальник. Правда, до того не забыл снять показания медсканеров и переправить обратно пробы крови. Впервые за долгое время он ложился спать без ставшей уже неизменной спутницы — боли.

В «окно» снова посыпались контейнеры, уже с другой маркировкой, обозначающей грузы, с которыми можно обращаться не очень осторожно. Мальчик даже не стал оборачиваться, забрался в спальник и моментально уснул — завтра предстояло много дел.



Наутро Володя встал с первыми лучами солнца. Снова взять пробы крови, провести полное обследование организма, переправить результаты и за работу. За ней время шло быстро и незаметно и некогда было тревожиться о результатах анализа, волноваться, успешно ли прошло лечение или нет. Впрочем, судя по тому, что еще ни разу ему не потребовалось обезболивающее, он действительно выздоровел, и в результатах анализов Володя даже не сомневался.

Из-за этого нового ощущения легкости во всем теле и отсутствия боли он расслабился, потому и лег спать вчера, даже не позаботившись о собственной безопасности. Это был явный прокол. Конечно, вряд ли на острове посреди озера водится какой-нибудь крупный хищник, но кто знает. Хорошо, что Александр Петрович не видел его оплошности…

Володя мельком глянул на «окно», которое ученые Базы за ночь перемещали несколько раз, вываливая новые и новые контейнеры. И принялся расхаживать по поляне, выбирая место для научного центра. Наконец, нашел подходящее и начал подтаскивать туда все необходимое. Достал мелкую сетку из нержавеющей стали… дорого, конечно, зато долговечно, а этот критерий был важнейшим при подборе материалов для экспедиции. Раскатал рулон по земле, рулеткой замерил нужную длину и отделил кусачками лишнее. Раскатал рядом еще один рулон и V-образными костылями закрепил сетку на земле. Сверху аккуратно уложил «подушку», собранную из квадратных блоков. Что это за материал, Володя не знал. А вот полы пришлось выкапывать из-под группы остальных упаковок. Наконец достал и их. Опять-таки ради облегчения массы и долговечности сделали их из пластика. Вообще, пластик — основной строительный материал, который переправляли сюда: долговечен, легок, прочен — что еще нужно? К тому же можно изготовить его с любыми нужными свойствами.

Пол делался просто: положить рулон и катнуть его, после чего лишнее отрезать — быстро и удобно. Положить рядом еще один рулон и снова раскатать. Сам пластик пола изготовили «под дерево», и состоял он из нешироких «досок», которые крепились друг к другу стальными тросиками. Пол укладывался специальным приспособлением — натяжной машиной, — вращая ручку, мальчик подтягивал «доски» друг к другу. А дальше оставалось пройтись по нему паяльной лампой. От высокой температуры пластик не горел и внешне даже вроде ничего не происходило, но внутри, где проходил трос, он плавился и тут же застывал. Спекались и места соединения пластиковых досок. Теперь снять натяжную машину, подтянуть следующий тросик и тут же его запаять.

К девяти часам утра в выбранном месте уже возвышалась конструкция, похожая на те кафе, которые возводят на набережных. Правда, используемые в этой конструкции материалы имели повышенную прочность и надежность, но внешне это было незаметно. Володя еще раз осмотрел дело своих рук, проверяя, как все держится и правильно ли собрано. Делал он это скорее для очистки совести, нежели действительно сомневаясь в себе: в последнее время он постоянно тренировался в сборке всех этих конструкций, доводя движения до автоматизма. Ведь чем быстрее он начнет работы, тем легче ему будет здесь жить: больше времени будет у ученых Базы на анализ предоставляемых им данных и, значит, больше рекомендаций дадут ему. В будущем это помещение превратится в склад.

Подкрепившись из саморазогревающейся упаковки — теперь как минимум дней десять это будет его основной пищей, пока не закроется «окно», — Володя приступил к сбору вышки, утыканной параболическими антеннами. Тоже не совсем обычными: из-за ограниченных размеров «окна» их сделали лепестковыми. Когда антенны прикреплялись к вышке, надо было раскрыть эти лепестки наподобие веера и закрепить усилитель, спустить провода и подвести к научному центру. Неподалеку Володя таким же образом подготовил еще одну небольшую площадку, правда, не ставя никакой «подушки» (для дизель-генераторов это не очень важно), — тоже специальная разработка под проект из-за необходимости укладываться в ограниченные размеры и массу. Как правило, инженеры выходили из этой проблемы самым простым способом — делая все механизмы модульными, ну а дальше даже самый последний идиот мог состыковать их друг с другом. Володя идиотом себя не считал, тем не менее на тренировках отрабатывал все это до мозолей. Вот и сейчас… установить полозья, привернуть к ним электрошуруповертом генератор, потом небольшой дизельный двигатель… Убедиться, что зубцы передачи от дизеля к генератору попали друг в друга… Проверить, как работают амортизаторы, и прикрепить баки, соединить их топливными шлангами. Теперь аккумуляторы — тоже извращение из-за ограничений, — состоящие из нескольких блоков, которые надо соединить друг с другом и прикрепить стартер. Рядом поставить еще один генератор, от него протянуть защищенные провода к научному центру, подготовить там щиток, трансформаторную установку, к которой и подвести провода от генераторов. А над всем этим повесить полог для защиты от дождя.

Теперь затащить внутрь модули основной установки — большие металлические ящики с ручками для удобства переноски, которые надо в строгом порядке устанавливать друг на друга, соединяя модули в единый блок научно-исследовательского центра.

— Советские микросхемы — самые большие микросхемы в мире, — бурчал Володя, водружая очередной ящик на предыдущий. — А это у нас что? А-а-а, дисковый массив, а тут процессорный блок… вроде бы ничего не перепутал.

Володя разложил легкий стол и водрузил на него монитор с клавиатурой и мышью, подсоединил их к собранному блоку, занимающему почти четыре квадратных метра.

— Ну вот, теперь можно попытаться со всем этим взлететь. Надо бы только топливо в генераторы залить.

К обеду мальчик едва не падал с ног от усталости, зато теперь почти все было готово к первому эксперименту. И только тут он заметил, что у «окна» лежит капсула с «Большой земли» — результаты анализов. Внешне сохраняя спокойствие, Володя подобрал ее, вскрыл… руки дрожали. Усилием воли подавив волнение, он развернул лист и углубился в чтение… лист скользнул из руки и плавно опустился на землю… Володя осторожно сел рядом и закрыл глаза. Не верил… до конца не верил, может, потому и держался с таким спокойствием. Но сейчас… пока никто не видит, можно и расслабиться. Он здоров… Конечно, эти результаты еще должны быть подтверждены дополнительным обследованием, после того как заработает основное исследовательское оборудование, но сейчас он по-настоящему поверил, что у него действительно появился шанс начать жизнь сначала — так, как хочется ему.

Поборов волнение, Володя поднялся, заставляя себя вернуться к делам — работа должна помочь успокоиться. Надо надуть метеошар, посмотреть, как идет зарядка аккумуляторов, проверить показания тестовых систем главного компьютера… Еще не забыть пообедать и отправить отчет о проделанной работе. К счастью, работы было много. Хотя поток контейнеров практически иссяк, но они грудами валялись по всей поляне, и необходимо было навести хоть какой-то порядок. Хорошо еще вчера контейнеры первого вброса оттащил в сторону, а то пришлось бы выкапывать их из этой груды.

Тут запиликал сигнал из научного центра, сообщая о завершении проверок всех систем. Володя подошел к метеорологическому шару и выкопал из-под него гондолу с приборами, запустил их и проверил, как идет сигнал от нее на антенну центра. Сбегал к монитору и протестировал сигнал уже оттуда. Убедившись, что все работает, он дал команду на наполнение шара и через прозрачную стену центра наблюдал, как гелий из баллона надувает метеошар. Вот тот оторвался от земли и закачался, удерживаемый якорем. Володя глянул на экран, где показывалось давление в баллоне. Все. Мальчик мышкой нажал «пуск», и метеошар тотчас устремился в небо. Картинка на мониторе сменилась графиками, показаниями приборов. Из всего этого мальчик знал только высоту, температуру и направление ветра. Впрочем, даже это его интересовало постольку поскольку — для него тут никакой полезной информации не было, а результаты обработки ему потом передадут с Базы. Пока шар поднимался в небо, мальчик принялся за расчистку поляны, оттаскивая все контейнеры к лесу — скоро ему понадобится много места.

Снова сигнал. Володя бросился к монитору. Ага, шар достиг максимальной высоты и больше не поднимается. Мальчик переключил запись с одного винта на другой, подскочил к блоку и вытащил его, тут же заменив чистым из стопки рядом. Вытащенный диск он немедленно упаковал в специально для этой цели приготовленную коробку и помчался к «окну». Чуть ли не швырнул туда этот контейнер. Через пять минут прилетела записка с сообщением, что информация доставлена успешно. Мальчик облегченно вздохнул и отправился стирать резервную копию — места на винтах, конечно, было много, но вовсе не столько, чтобы хранить ставшую уже ненужной информацию. Закончив с этим, Володя принялся распаковывать новые метеошары. Гондола у них была немного другая — большая сфера с прозрачной нижней частью. Внутри виднелась мощнейшая широкофокусная камера для топографической съемки. Поскольку эта гондола была легче и меньше той, что улетела раньше, то и шары здесь были меньшего размера. Разложив шесть десятков таких шаров, мальчик стал нетерпеливо посматривать на «окно». Наконец, оттуда выпали результаты обработки предыдущей информации.

Все, что в ней интересовало мальчика, это указание высот, на которые надо поднять шары для максимально большого охвата территории. Сверяясь с выданной ему таблицей, он принялся настраивать высотомеры на шарах, чтобы те занимали строго отведенную им высоту. Сделав это, Володя подал сигнал к старту. Эти шары уже никто не привязывал и они поднимались сразу, как только наполнялись достаточным количеством гелия. Вот последний оторвался от земли и медленно растворился в небесах. С погодой еще повезло — ни единого облачка, значит, карты местности получатся очень хорошими. Мальчик начал выкладывать очередную партию метеошаров и вводить параметры по высоте. Как его заверили топографы, чем больше будет таких шаров и чем больше раз они пройдут над одной местностью, тем точнее будут карты. И шары эти никто экономить не собирался, в отличие от многих приборов — они были самыми обычными. А уж лететь такие шары могли сотни километров. Главное, ретрансляцию сигнала с них обеспечить. Для этой цели тоже имелись специальные зонды, но пока их время еще не пришло. Впрочем, пока должно было хватить и тех ретрансляторов, которые стояли на самих зондах.

Вслед за второй партией отправилась и третья — последняя. В общей сложности мальчик запустил почти сто восемьдесят зондов, и теперь каждый из них в режиме реального времени пересылал снимки местности. Володя, развалившись в кресле (а что? заслужил! сколько сегодня сделал!), наблюдал за передаваемыми картинками. Правда, зондов было слишком много, чтобы одновременно наблюдать за всей информацией, ну да не беда, и так интересно. Вот дорога, по которой ехали повозки… Город… Мальчик с интересом понаблюдал за жизнью горожан, чувствуя себя чуть ли не господом богом. Он тут сидит, попивает квасок, смотрит, а они там суетятся, каждый занимается своими делами и даже не подозревает, что некто как раз в эту минуту внимательно его рассматривает. Разрешение у этих камер такое, что можно разглядывать даже детали одежды.

Запиликал сигнал, сообщающий, что один винт заполнился и запись пошла на следующий. Мальчик вновь заменил винт на чистый, а вынутый упаковал и отослал на Базу. Вернувшись, Володя переключил канал на информацию от метеозонда и проверил его состояние. Тот медленно плыл на северо-восток… с такой скоростью он покинет зону приема через три часа. Мальчик вернул канал топографических зондов и отправился перетаскивать контейнеры.

Он уже перебросил двенадцать винтов с полученными данными, каждый из которых был размером в семьсот пятьдесят гигов… нехило так отснятый материал. Вот работенку подкинул социологам и картографам. Ведь, по сути, там целый фильм о жизни совершенно незнакомой цивилизации.

Более-менее расчистив поляну, Володя отправился распаковывать контейнеры первого вброса. Достал мечи и повесил на дерево. Лук… Мальчик ласково погладил его… Лук был уникальным, из синтетического композита со специально подобранными свойствами. Натягивался он вроде бы легко, но распрямлялся очень быстро, из-за чего стрела летела с очень высокой скоростью. Мальчик хихикнул, вспомнив первые опыты.



Я оглядел лук. Темно-синий, сужающийся к краям и расширяющийся у руки. Здесь был сделан удобный хват и даже небольшая подставка для стрелы.