Убежище
Часть 25 из 100 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
А через восемь дней, появившись на пороге моей матери, он вручает ей девять тысяч четыреста шестьдесят два доллара, часы «Ролекс» и какие-то серьги с изумрудами. И забирает меня к себе домой.
Опершись локтями на согнутые колени, я провела губами по своим переплетенным пальцам. Воспоминания рассеялись. Мне тогда было двенадцать, и вот, одиннадцать лет спустя я до сих пор здесь. Все эти годы я провела в этом доме. Отец позволил мне остаться, потому что он редко отказывал своему сыну, однако моим законным опекуном сделали Марину. Чтобы Гэбриэлу не пришлось выполнять нудные обязанности – водить меня к врачам, если заболею, или разбираться с полицией, если когда-нибудь влипну в неприятности.
Но я принадлежала Дэймону Торренсу.
Поначалу я понятия не имела, зачем была нужна ему. А еще боялась, что со мной случится что-то плохое.
И плохое случалось.
Но брат всегда заботился обо мне. Он собрал все, что смог унести из дома, чтобы выкупить меня у матери, которая, если бы мы жили в идеальном мире, отказалась бы от подобного предложения. Однако деньги и туманная перспектива того, что в Тандер-Бэй моя жизнь сложится лучше, победили.
Хотя главным аргументом все-таки стали деньги. Потрачены они были так же легко и молниеносно, как появились. За прошедшие годы она несколько раз пыталась меня вернуть, может, потому что сожалела о своем поступке или планировала выторговать побольше налички, но Дэймон получил то, что ему было нужно, и даже слушать ее отказался. И в пятнадцать, и в семнадцать, и в девятнадцать лет.
Да я и не хотела, чтобы он слушал мою мать. Иногда все так странно складывается. Совершенно неожиданные люди становятся для тебя единственной надеждой, и ты держишься за них изо всех сил, потому что другого выбора нет. Иначе упадешь в бездну одиночества, отчаяния или страха. Он потянулся ко мне, и я потянулась к нему.
За считаные дни после переезда в каморку на вершине башни, проводя час за часом под опекой Дэймона, я была очарована им. Я боготворила его и хотела быть похожей на него.
Мы стали друг для друга настоящей семьей.
Бросив взгляд на террариумы, я увидела Велеса и Кору Вторую, гревшихся под своими лампами. Я поднялась, подошла к комоду, открыла крышку, осторожно взяла Велеса и помогла ему обвить мою руку. Он уже должен был умереть. Кора умерла несколько лет назад, а Велес еще держался. Возможно, ради своего хозяина.
Он лежал смирно, не шевелясь, и я погладила пальцами его чешуйчатую кожу.
После первой встречи с Дэймоном я пошла в библиотеку и отыскала информацию о его змеях в Интернете. Велес оказался молочной змеей, Кора – маисовым полозом. Обе были совершенно безвредны и не ядовиты.
Хотя Дэймон сказал правду.
Любое животное кусается, если его спровоцировать.
Глава 8
Бэнкс
Ночь Дьявола, шесть лет назад
– Держись рядом с нами, – приказал Давид, открыв дверцу своей машины. – Если взбесишь меня, я оттащу тебя домой, что бы Дэймон ни говорил.
Да, знаю. Ты это уже дважды повторил.
Мы все вышли из внедорожника: я с Ильей сидела сзади, Давид за рулем, Лев – на переднем пассажирском сиденье. Автоматические замки щелкнули, и мы начали спускаться с холма к уединенной части кладбища, где проходила вечеринка. Костры, словно светлячки, отражались в черном небе.
Подъехав с парнями к Часовой башне, Давид посадил меня в машину и отвез к главным воротам кладбища.
Где-то играла Puddle Of Mudd. Замедлив шаг, я благоговейно оглядывалась вокруг. Перед нами парило море огней, сотни зажженных свечей стояли на памятниках, окружали могилы и склепы. Красивый зеленый газон, казавшийся в темноте почти черным, словно ожил из-за танца теней и света.
Чуть дальше ярко пылал огромный костер. Даже отсюда я слышала треск древесины.
Кто-то взял меня за руку.
Подняв взгляд, я увидела стоявшего рядом Льва, сжимавшего мои расслабленные пальцы.
– Я не ребенок, – сказала я ему, попытавшись высвободиться.
Меня правда будут держать за ручку?
– Ну, ты вляпываешься в неприятности, словно ребенок, – возразил парень. – Теперь, если захочешь приключений, я с тобой.
Я не сдержала тихий смех. Если честно, он нравился мне больше всех остальных. Вероятно, потому что был всего на несколько лет старше меня.
Обойдя вокруг, я запрыгнула ему на спину, заставив тем самым отпустить мою ладонь, и обвила его руками и ногами.
– Я тебя умоляю, – шепнула я Льву на ухо. – Если я захочу во что-то вляпаться, мне просто нужно следовать за тобой.
Он заворчал, пытаясь удержать равновесие.
– Слезь с меня, негодница.
– Ты же не хочешь довести меня до слез, да?
Парень фыркнул, приподнял меня и крепко обхватил руками колени.
– Даже не мечтаю.
– Давайте найдем выпивку, – объявил Давид, идущий впереди.
Илья прикурил сигарету.
– Ага, посмотрим, что эти богатенькие засранцы считают «крепким пойлом».
– Натяни капюшон, – приказал Лев.
Я послушалась. И вот нас встретило шумное веселье.
От предвкушения чего-то приятного у меня голова шла кругом. Правда, я не знала, с чем именно это было связано: с радостью от посещения вечеринки, волнением перед возможной встречей с Каем или с тревогой, вызванной последними словами Дэймона. Что он имел в виду? Чем я могла быть настолько шокирована после всего, что повидала в детстве? Я не хотела, чтобы какие-то обстоятельства испортили образ Кая, созданный моим подсознанием.
Да, я определенно нервничала.
Повсюду стояли небольшие группы людей. Некоторые девушки оборачивались, провожая парней взглядами. Пока все было как обычно. Мы казались лишними на этом празднике в своих футболках, стоивших меньше пятидесяти долларов, и не брендовой обуви. А ребята, которые были со мной, ко всему прочему, явно напоминали бандитов.
Давид, с ростом около метра восьмидесяти и крепким телосложением, особенно выделялся из толпы благодаря лысой голове и забитым татуировками рукам.
Илья мог сойти за модель. Белокурые волосы, томный взгляд, острый нос, точеная челюсть – с такими чертами он выглядел, как русский Джеймс Бонд.
И Лев. В двадцать один год он оставался простым мальчишкой. Заразительная улыбка, черные волосы, сбритые по бокам, но длинные на макушке. Ему бы петь в какой-нибудь группе, а не торчать в глуши Тандер-Бэй и выполнять рутинные задания, с которыми и третьеклашка справился бы.
Но, полагаю, они были привлекательными. Просто не для меня. Я выросла, слушая их нецензурные разговоры, и была знакома с запахом их рвоты после долгих ночных попоек. Очень «сексуально».
Они, как и Дэймон, были мне братьями.
Парни остановились возле пикапа с откинутым бортом, на котором устроили импровизированный бар. Я спрыгнула со спины Льва. Давид с Ильей, взяв стаканы, пошли к пивному кегу, а Лев подхватил бутылку «Патрона» и налил себе в стакан.
У меня мелькнула мысль тоже попросить стаканчик, но я знала, что он откажет. Не то чтобы я никогда не употребляла алкоголь. Дэймону нравилось пить с кем-нибудь за компанию, когда его друзей не было рядом, поэтому я пробовала пиво, вино, коктейли…
Только не на публике. Они, вероятно, знали, что моему брату это не понравится.
Глянув в сторону, я заметила, что Давид и Илья до сих пор стояли возле кега, однако к ним подошел еще один парень и завязал разговор. Ребята непринужденно улыбались и выглядели расслабленно. В кои-то веки.
– Пройдешься со мной? – спросила я у Льва.
Он поднял глаза, заколебавшись всего на мгновение, но тут же кивнул. Затем, бросив взгляд через плечо, предупредил Давида:
– Мы осмотримся вокруг. Скоро вернемся.
Тот предупреждающе нахмурился.
– Не потеряй ее.
Я увидела, как Лев закатил глаза, подтолкнув меня вперед.
Обогнув пикап справа, мы двинулись в сторону костра, неподалеку от которого происходила драка. Судя по всему, бой был шуточный, но вокруг собрались зрители. Я бросала взгляды то влево, то вправо в поисках своего брата.
И Кая.
Но их не было видно. Я знала, что в Ночь Дьявола они устраивали проделки, поэтому могли еще не добраться сюда. Выполняя указание Дэймона, я старалась не привлекать к себе внимание и держала голову опущенной.
– Следующим летом тебе исполнится восемнадцать, – подметил Лев. – Уедешь отсюда?
Я покачала головой, наблюдая за тем, как какой-то парень запускает клюшкой зефир в своих приятелей.
– Не знаю, куда бы я подалась.
– Но ты могла бы, знаешь это? Ты можешь делать все, что захочешь. Вовсе не обязательно оставаться с ним.
Прищурившись, я перевела взгляд на Льва. С его стороны было непривычно дерзко делать подобные заявления. С каких пор он беспокоился о моих делах?
Я понятия не имела, как ответить.
Не то чтобы я не думала об этом. Понимала, что в скором времени многое изменится, но не считала эти изменения необратимыми. Мне предстояло продержаться на плаву, пока Дэймон не окончит колледж, а потом… Как он сказал, мы начнем самостоятельную жизнь. Мысль о том, чтобы уехать навсегда – жить и работать одной, заводить собственных друзей, приходить и уходить, когда вздумается, без последствий, – казалась нереальной. А даже если бы я захотела, Дэймон бы этого не позволил.
Отведя глаза, я тихо произнесла:
Опершись локтями на согнутые колени, я провела губами по своим переплетенным пальцам. Воспоминания рассеялись. Мне тогда было двенадцать, и вот, одиннадцать лет спустя я до сих пор здесь. Все эти годы я провела в этом доме. Отец позволил мне остаться, потому что он редко отказывал своему сыну, однако моим законным опекуном сделали Марину. Чтобы Гэбриэлу не пришлось выполнять нудные обязанности – водить меня к врачам, если заболею, или разбираться с полицией, если когда-нибудь влипну в неприятности.
Но я принадлежала Дэймону Торренсу.
Поначалу я понятия не имела, зачем была нужна ему. А еще боялась, что со мной случится что-то плохое.
И плохое случалось.
Но брат всегда заботился обо мне. Он собрал все, что смог унести из дома, чтобы выкупить меня у матери, которая, если бы мы жили в идеальном мире, отказалась бы от подобного предложения. Однако деньги и туманная перспектива того, что в Тандер-Бэй моя жизнь сложится лучше, победили.
Хотя главным аргументом все-таки стали деньги. Потрачены они были так же легко и молниеносно, как появились. За прошедшие годы она несколько раз пыталась меня вернуть, может, потому что сожалела о своем поступке или планировала выторговать побольше налички, но Дэймон получил то, что ему было нужно, и даже слушать ее отказался. И в пятнадцать, и в семнадцать, и в девятнадцать лет.
Да я и не хотела, чтобы он слушал мою мать. Иногда все так странно складывается. Совершенно неожиданные люди становятся для тебя единственной надеждой, и ты держишься за них изо всех сил, потому что другого выбора нет. Иначе упадешь в бездну одиночества, отчаяния или страха. Он потянулся ко мне, и я потянулась к нему.
За считаные дни после переезда в каморку на вершине башни, проводя час за часом под опекой Дэймона, я была очарована им. Я боготворила его и хотела быть похожей на него.
Мы стали друг для друга настоящей семьей.
Бросив взгляд на террариумы, я увидела Велеса и Кору Вторую, гревшихся под своими лампами. Я поднялась, подошла к комоду, открыла крышку, осторожно взяла Велеса и помогла ему обвить мою руку. Он уже должен был умереть. Кора умерла несколько лет назад, а Велес еще держался. Возможно, ради своего хозяина.
Он лежал смирно, не шевелясь, и я погладила пальцами его чешуйчатую кожу.
После первой встречи с Дэймоном я пошла в библиотеку и отыскала информацию о его змеях в Интернете. Велес оказался молочной змеей, Кора – маисовым полозом. Обе были совершенно безвредны и не ядовиты.
Хотя Дэймон сказал правду.
Любое животное кусается, если его спровоцировать.
Глава 8
Бэнкс
Ночь Дьявола, шесть лет назад
– Держись рядом с нами, – приказал Давид, открыв дверцу своей машины. – Если взбесишь меня, я оттащу тебя домой, что бы Дэймон ни говорил.
Да, знаю. Ты это уже дважды повторил.
Мы все вышли из внедорожника: я с Ильей сидела сзади, Давид за рулем, Лев – на переднем пассажирском сиденье. Автоматические замки щелкнули, и мы начали спускаться с холма к уединенной части кладбища, где проходила вечеринка. Костры, словно светлячки, отражались в черном небе.
Подъехав с парнями к Часовой башне, Давид посадил меня в машину и отвез к главным воротам кладбища.
Где-то играла Puddle Of Mudd. Замедлив шаг, я благоговейно оглядывалась вокруг. Перед нами парило море огней, сотни зажженных свечей стояли на памятниках, окружали могилы и склепы. Красивый зеленый газон, казавшийся в темноте почти черным, словно ожил из-за танца теней и света.
Чуть дальше ярко пылал огромный костер. Даже отсюда я слышала треск древесины.
Кто-то взял меня за руку.
Подняв взгляд, я увидела стоявшего рядом Льва, сжимавшего мои расслабленные пальцы.
– Я не ребенок, – сказала я ему, попытавшись высвободиться.
Меня правда будут держать за ручку?
– Ну, ты вляпываешься в неприятности, словно ребенок, – возразил парень. – Теперь, если захочешь приключений, я с тобой.
Я не сдержала тихий смех. Если честно, он нравился мне больше всех остальных. Вероятно, потому что был всего на несколько лет старше меня.
Обойдя вокруг, я запрыгнула ему на спину, заставив тем самым отпустить мою ладонь, и обвила его руками и ногами.
– Я тебя умоляю, – шепнула я Льву на ухо. – Если я захочу во что-то вляпаться, мне просто нужно следовать за тобой.
Он заворчал, пытаясь удержать равновесие.
– Слезь с меня, негодница.
– Ты же не хочешь довести меня до слез, да?
Парень фыркнул, приподнял меня и крепко обхватил руками колени.
– Даже не мечтаю.
– Давайте найдем выпивку, – объявил Давид, идущий впереди.
Илья прикурил сигарету.
– Ага, посмотрим, что эти богатенькие засранцы считают «крепким пойлом».
– Натяни капюшон, – приказал Лев.
Я послушалась. И вот нас встретило шумное веселье.
От предвкушения чего-то приятного у меня голова шла кругом. Правда, я не знала, с чем именно это было связано: с радостью от посещения вечеринки, волнением перед возможной встречей с Каем или с тревогой, вызванной последними словами Дэймона. Что он имел в виду? Чем я могла быть настолько шокирована после всего, что повидала в детстве? Я не хотела, чтобы какие-то обстоятельства испортили образ Кая, созданный моим подсознанием.
Да, я определенно нервничала.
Повсюду стояли небольшие группы людей. Некоторые девушки оборачивались, провожая парней взглядами. Пока все было как обычно. Мы казались лишними на этом празднике в своих футболках, стоивших меньше пятидесяти долларов, и не брендовой обуви. А ребята, которые были со мной, ко всему прочему, явно напоминали бандитов.
Давид, с ростом около метра восьмидесяти и крепким телосложением, особенно выделялся из толпы благодаря лысой голове и забитым татуировками рукам.
Илья мог сойти за модель. Белокурые волосы, томный взгляд, острый нос, точеная челюсть – с такими чертами он выглядел, как русский Джеймс Бонд.
И Лев. В двадцать один год он оставался простым мальчишкой. Заразительная улыбка, черные волосы, сбритые по бокам, но длинные на макушке. Ему бы петь в какой-нибудь группе, а не торчать в глуши Тандер-Бэй и выполнять рутинные задания, с которыми и третьеклашка справился бы.
Но, полагаю, они были привлекательными. Просто не для меня. Я выросла, слушая их нецензурные разговоры, и была знакома с запахом их рвоты после долгих ночных попоек. Очень «сексуально».
Они, как и Дэймон, были мне братьями.
Парни остановились возле пикапа с откинутым бортом, на котором устроили импровизированный бар. Я спрыгнула со спины Льва. Давид с Ильей, взяв стаканы, пошли к пивному кегу, а Лев подхватил бутылку «Патрона» и налил себе в стакан.
У меня мелькнула мысль тоже попросить стаканчик, но я знала, что он откажет. Не то чтобы я никогда не употребляла алкоголь. Дэймону нравилось пить с кем-нибудь за компанию, когда его друзей не было рядом, поэтому я пробовала пиво, вино, коктейли…
Только не на публике. Они, вероятно, знали, что моему брату это не понравится.
Глянув в сторону, я заметила, что Давид и Илья до сих пор стояли возле кега, однако к ним подошел еще один парень и завязал разговор. Ребята непринужденно улыбались и выглядели расслабленно. В кои-то веки.
– Пройдешься со мной? – спросила я у Льва.
Он поднял глаза, заколебавшись всего на мгновение, но тут же кивнул. Затем, бросив взгляд через плечо, предупредил Давида:
– Мы осмотримся вокруг. Скоро вернемся.
Тот предупреждающе нахмурился.
– Не потеряй ее.
Я увидела, как Лев закатил глаза, подтолкнув меня вперед.
Обогнув пикап справа, мы двинулись в сторону костра, неподалеку от которого происходила драка. Судя по всему, бой был шуточный, но вокруг собрались зрители. Я бросала взгляды то влево, то вправо в поисках своего брата.
И Кая.
Но их не было видно. Я знала, что в Ночь Дьявола они устраивали проделки, поэтому могли еще не добраться сюда. Выполняя указание Дэймона, я старалась не привлекать к себе внимание и держала голову опущенной.
– Следующим летом тебе исполнится восемнадцать, – подметил Лев. – Уедешь отсюда?
Я покачала головой, наблюдая за тем, как какой-то парень запускает клюшкой зефир в своих приятелей.
– Не знаю, куда бы я подалась.
– Но ты могла бы, знаешь это? Ты можешь делать все, что захочешь. Вовсе не обязательно оставаться с ним.
Прищурившись, я перевела взгляд на Льва. С его стороны было непривычно дерзко делать подобные заявления. С каких пор он беспокоился о моих делах?
Я понятия не имела, как ответить.
Не то чтобы я не думала об этом. Понимала, что в скором времени многое изменится, но не считала эти изменения необратимыми. Мне предстояло продержаться на плаву, пока Дэймон не окончит колледж, а потом… Как он сказал, мы начнем самостоятельную жизнь. Мысль о том, чтобы уехать навсегда – жить и работать одной, заводить собственных друзей, приходить и уходить, когда вздумается, без последствий, – казалась нереальной. А даже если бы я захотела, Дэймон бы этого не позволил.
Отведя глаза, я тихо произнесла: