Тысяча первая ночь и утро следующего дня
Часть 31 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Да, мой мальчик. Мы не нашли там ничего…
На рассвете
«Скажи: ищу убежища у Господа Рассвета
от зла того, что сотворил Он,
от зла ночной темноты,
когда она всё покрывает…»
(Коран, сура 113 «Рассвет»)
«Я сын утренней зари
и над горами воспаряю.
Лишь только я сорву покрывало,
вы меня узнаете!»
(Сухейм бин Васил аль-Риахи)
Наилучшей частью ночи является её середина. Это ещё не рассвет, но уже и не мрак. Это уже не власть тьмы, но ещё и не сила света. Казалось, что кризис миновал. Тщательный осмотр Мечети ни к чему не привёл. Никто так и не был обнаружен. Неизвестные злоумышленники, скрывшиеся в туннеле, судя по всему, погибли под завалом. Казалось, что с наступлением рассвета ситуация ещё более нормализуется. Днём весь комплекс Мечети и прилегающие к нему районы вновь будут самым тщательным образом зачищены. Ремонтная бригада займётся восстановлением внутреннего двора и Колодца. При свете дня проще будет и понять, что же на самом деле случилось.
Пора было делать какое-то заявление. Масштабы происшествия были слишком велики для того, чтобы пытаться скрыть или отрицать их последствия. Так или иначе, но сотни тысяч людей в Мекке стали очевидцами этих невероятных событий, и теперь требовалось как-то их объяснить и преподать миру в нужном свете. Советники принцев и министр информации решали, кто появится перед телекамерами у Каабы. Трансляцию решено было вести именно с этого места, чтобы однозначно развеять любые домыслы и сомнения относительно сохранности Мечети.
– Что, если сам Король прибудет сюда и выступит с обращением?
– Нет, исключено. Ни разу за всю историю государства Король не выступал с подобными заявлениями. Это только послужит ещё одним доказательством того, насколько всё было плохо. Нет, невозможно! Ещё и по той причине, что в данный момент это крайне опасно. В 1935 году Ибн Сауда уже пытались убить у Каабы, так что не стоит сейчас создавать условия для повторения той ситуации.62 В подходящее время Король, разумеется, скажет своё слово, но только когда мы полностью во всём разберемся и обеспечим стопроцентную безопасность.
– Тогда принц Султан?
– Да, пусть будет он. Он хорошо известен всему миру, обладает даром убеждения и красноречив. Он уже здесь, готовьте текст обращения. Акцент на ключевые моменты: причиной взрыва стали технические неполадки, никто не пострадал, эвакуация была вызвана заботой о безопасности паломников, нет никаких оснований для беспокойства, Масджид Аль-Харам снова будет открыта для посещения в ближайшие часы.
Теперь многим и вправду стало казаться, что так оно и было на самом деле. Опасность миновала, и можно было вздохнуть спокойно. Но до восхода солнца ещё оставалось время…
В ситуационном зале постоянно раздавались телефонные звонки и сигналы раций. Информация поступала со всех постов непрерывно. Очередной телефонный звонок какое-то время оставался на удержании, дожидаясь ответа. Офицер связи, выслушав собеседника, даже на секунду задумался – стоит ли доводить до сведения Его Высочества полученное сообщение. Но информация показалась ему заслуживающей внимания, и он решился:
– Нам только что сообщили – в направлении города движется неизвестный самолёт. Он не отвечает на наши запросы.
Последовала тишина.
– Почему его обнаружили только сейчас?
– Он идёт почти по самой кромке гор; средства обнаружения на такой высоте бессильны. Наш радар слеп.
– Как же его тогда засекли?
Офицер уточнил информацию у звонившего:
– Он сам себя обнаружил. От объекта исходит какой-то непонятный радиосигнал в широком участке диапазона. На станции радиоперехвата сначала подумали, что это работают «глушилки» эфира, но потом стало ясно, что источник сигнала движется с большой скоростью. Тогда они перенастроили радары и смогли его увидеть. Скорее всего, у экипажа неисправно навигационное оборудование, и по этой же причине они не выходят на связь. Инструкция требует докладывать о таких ситуациях.
– Неисправно оборудование… Хорошо, если так. А если это…
Принц вдруг внезапно осёкся. Поразившая его догадка была слишком ужасной. Он вдруг вспомнил, как маленький, почти игрушечный, если смотреть с земли, самолётик, сначала врезается в высокую башню, а затем эта башня, объятая пламенем, рушится вниз… А за ней и вторая. Башни. Башни-близнецы.
По-арабски башня – «бурдж». А башни – «абрадж». Абрадж Аль-Бейт.
Всё сразу стало понятно. Пока они были заняты решением проблем на земле, настоящая угроза приближалась к ним с неба. Это и было то самое худшее, что должно было случиться этой ночью. Но то, что случилось там, невозможно было представить здесь! Нет, невозможно! Неужели кто-то и в самом деле посмеет сотворить такое в самом святом для всех месте? А если посмеет? Нет, нет! Этого никак нельзя было допустить! Остановить его немедленно! Любой ценой!
– Кто у нас в воздухе?
– Только вертолёты сил гражданской обороны. Есть ещё один «Апач» на земле, но для него нужен военный пилот и он почти без вооружения. Это вертолёт прикрытия наземного кортежа; служит скорее для устрашения, нежели для реального боя. Но мы можем связаться с Джеддой или Таифом…
– Когда этот неизвестный борт окажется в пределах города?
– Полагаю, при такой скорости минут через десять.
– Тогда у нас нет времени! Военный пилот… Военный пилот… Подождите! Генерал Рашид! Он ведь только что пытался нам что-то сообщить! Найдите его немедленно! Если он сидит, то пусть встанет и идёт ко мне, если же он стоит, то пусть не смеет садиться, пока не дойдёт до меня! Немедленно! Что это за самолёт? Какого он типа? Выяснить это! Направьте к нему тех, кто сейчас в воздухе. Нужен визуальный контакт, пусть пилоты попытаются выйти с ним на связь! О, Господи, помилуй своих рабов!
Ситуацию не пришлось объяснять дважды – все и так догадались, какая над ними нависла угроза. Немедленно все службы были подняты по тревоге, и началась подготовка к эвакуации. Хорошо, что центр города и так был очищен ещё до полуночи, теперь оставалось только убрать оцепление и силы безопасности. Офицеры не отходили от телефонов, отдавая распоряжения и получая информацию. Картина постепенно прояснялась:
– Есть информация по самолёту! Это заправщик «Hercules KC-130» с авиабазы в Дахране. Мы запросили все гражданские и военные службы о текущей ситуации в воздухе. Диспетчер в Дахране сообщил, что вскоре после взлёта на борту самолёта возникли какие-то неполадки, и пилот попросил подготовить ему полосу на запасном аэродроме, затем связь прервалась. Они не стали поднимать тревогу, так как ждали его появления на базе в Хафар Аль-Батин. На борту «Геркулеса» нет никакого вооружения, но в его заправочном танке почти 13 тысяч литров топлива…
Тринадцать тысяч литров авиационного топлива! Плюс ещё то, что он несёт в своих собственных баках…
– Почему они не сообщили раньше? Кто за штурвалом этого самолёта? Кто эти пилоты? Как вообще могло получиться, что военный самолёт болтается у нас в воздухе за сотни километров от своего аэродрома? Что вообще у них там творится?
– Мы пытаемся выяснить это. В Дахране проверяют все экипажи. Те, кто сейчас в воздухе, получили приказ срочно вернуться на базу.
Прошло совсем немного времени, и вскоре то, что поначалу было только предположением, окончательно стало ужасной реальностью:
– Это из Дахрана… В ангаре нашли тела двух пилотов…
Сомнений больше быть не могло. Угроза окончательно стала реальной. Неизвестные злоумышленники захватили самолёт, и сейчас эта огромная летающая зажигалка, начинённая под завязку авиационным керосином, направлялась прямиком к Мекке. Кто мог быть за штурвалом этого самолёта? Такой же вопрос задавали себе и те, кто смотрел на развалины башен-близнецов в Нью-Йорке… А пилотами были граждане Саудовской Аравии. Принц почему-то совсем не сомневался, что и сейчас там были именно они. Но только теперь их целью была совсем другая башня. Самая высокая башня в Саудовской Аравии. Второе по высоте здание в мире. Часовая Башня в Мекке.
Принц подумал, что именно таким и мог быть конец света, если он когда-нибудь наступит. Он в растерянности пытался сообразить, что они могут сделать, какие ещё нужно принять меры.
– Из Джедды уже вылетели истребители, скоро они будут здесь.
– Поздно! Слишком поздно, он уже на подлёте!
Счёт пошел на минуты, и все приготовились к худшему. Помощи было ждать неоткуда. Как вдруг гнетущую тишину взорвало неожиданное известие:
– Генерал Рашид на связи! Ему известно про заправщик! Он уже в воздухе и движется ему навстречу!
– Благословен Аллах великий! Дайте мне его!
– Он не может сейчас говорить, готовится к атаке.
Все бросились наружу и стали вглядываться в начинающее светлеть утреннее небо, пытаясь разглядеть в нём силуэты двух машин. Но они были ещё далеко…
Пока люди наверху с тревогой и надеждой вглядывались в пока ещё тёмное небо, другой человек под землёй также с нетерпением ожидал первых проблесков рассвета. И хотя ему уже не суждено было увидеть лица дня, с окончанием ночи для него наступала перемена иного рода. Это перемена означала переход души из тьмы к свету, искупление грехов и начало того пути, ступить на который обязан каждый и отказаться от которого никто не в силах.
Раненый Саид с большим трудом смог выбраться из-под завалов и дойти до того места, где солдаты Рашида вступили в бой с террористами в подземном туннеле. Силы уже покидали его, временами он терял сознание и чувствовал неумолимое приближение смерти. Из одного такого беспамятства его вернул к жизни звонок телефона. Да, именно звонок телефона. Саид поначалу решил, что он бредит – откуда здесь мог взяться телефонный звонок? Но этот звук настойчиво раздавался где-то совсем рядом и не умолкал. Наверное, у кого-то из убитых террористов был с собой сотовый или спутниковый телефон, и сейчас на него поступал вызов. Но как сигнал мог пробиться через толщу скалы? Это было просто невероятно. Тем не менее, телефон продолжал звонить, и Саид, превозмогая боль, стал ползти в его направлении. Вскоре выяснилось, что этим недоступным абонентом был Бесноватый. Именно его ответа кто-то сейчас упорно дожидался на другом конце линии. Саид нашёл в одном из его карманов телефон и принял вызов. Как только он услышал голос, его взгляд наполнился гневом:
– Как ты посмел решиться на это? Ты понимаешь, что случится, если башня рухнет?
– Не тревожься, брат. Она не рухнет. В её основе – бетон, а не железо. Я всего лишь зажгу её как свечу. Большую свечу. Такую большую, что свет её будет виден за три дня пути от Мекки! Но мне не нужны напрасные жертвы, и я не хочу проливать невинную кровь. Поэтому я и отправил вашу группу к Мечети, чтобы власти гарантированно очистили центр города от паломников и гражданских лиц. Попытка захвата должна была отвлечь внимание от моих настоящих приготовлений.
– Не могу в это поверить! Когда ты успел так измениться, когда ты перестал ценить чужую жизнь и научился приносить её в жертву? Когда же ты перестал слышать голос Бога?
– Время изменило нас. Заставило открыться по-настоящему, показать своё истинное лицо. Я мог бы дожить до преклонных лет и умереть в своей постели больным и немощным стариком, уставшим и пресыщенным жизнью. Но разве нет более прямой и короткой дороги в Рай? И я не утратил способности слышать. Я всего лишь пытаюсь понять – кого нам слушать? Голос имама в мечети или голос разума? Я не слышу ответа ни здесь, ни там. Теоретики от разума пытаются всё объяснить экономическими условиями, историческими предпосылками. «Отклонились в сторону караванные пути, нарушился традиционный уклад жизни…» – какой ни возьми учебник истории, повсюду видна эта ложь. Разве можно всё объяснить только этим? А как же искра божьего озарения, чудо пророчества? Что, если сейчас изменятся экономические условия, иссякнут фонтаны нефти? Будет ли на земле Аравии новый пророк? Да никогда! Люди слишком разнежились и размякли за прошедшую тысячу лет. Эта земля больше не родит пророков.
Есть два зла в этом мире: на западе это их хвалёная демократия и свобода, ведущая их мир к разложению и гибели, здесь же – искушение нефтью, усыпившее в наших душах желание развиваться и идти дальше. И то, и другое одинаково вредно. Под влиянием этих двух сил люди уже перестали задавать вопросы и уже не ищут на них ответов. Они успокоились, и с равнодушием и безразличием наблюдают, как мир вокруг них рушится и падает вниз. Приходится признать, что в современном мире нет больше места для пророков. Есть только место для таких, как я! И я не открою ничего нового, моё призвание – встряхнуть окоченевшие души, заставить их встрепенуться. Если мне уготована такая судьба, то я с радостью её принимаю.
Посмотри – мы незаметно утратили свою духовность, спрятали её за сияющим фасадом внешнего благополучия. И этот фасад настолько огромен, что за ним уже не видно Храма. Что сегодня видит мусульманин, обращаясь с молитвой в сторону Мекки? Перед ним небоскребы и торговые центры. В Мекке уже не осталось коренных жителей, одни нелегальные иммигранты и временные рабочие. Сам город изменён до неузнаваемости и превращён в одну большую бетонную парковку. Вот что стало с тем местом, где когда-то зародился ислам! И те, кто сделал это, не собираются останавливаться на достигнутом. Но я верну им ощущение ответственности за совершенные деяния. Я обдеру их, как с деревьев снимают кору! Я высеку их кнутом, как секут верблюда, отставшего от стада! Я раздроблю их в крошку, как дробят щебень у дороги! Я вижу головы, созревшие для жатвы, тюрбаны и бороды, обагрённые кровью!
Посмотри на эти башни – разве есть в них хоть капля смирения, хоть намёк на осознание своего места перед Богом? Нет, наоборот! Это открытый вызов, попытка встать на одну ступень к Нему ближе! Я уничтожу этот символ тщеславия, этот открытый вызов Богу! Помнишь ли ты слова из хадиса, в котором говорится, что конец мира наступит, когда люди станут строить высокие башни? Мне кажется – он уже наступил. И наступил гораздо раньше. И на пороге этой катастрофы люди отчаянно ищут выход, пытаются найти рецепт, избавление. Но истина в том, что нам не нужен никакой другой рецепт. Посмотри – ислам всегда был с нами. И 1400 лет назад, и сейчас. Нам всего лишь нужно понять, как использовать этот мощнейший инструмент применительно к разным временам и обстоятельствам. Когда-то слова Пророка, как горящие стрелы, выпущенные из туго натянутого лука, буквально воспламенили разрозненные племена кочевников и превратили их в сплочённую нацию, предтечу великого халифата, несколько веков простиравшего своё могущество от берегов Атлантики до гор Индии.
Что было до этого? Соседние народы называли их «потерянными племенами». В настоящем у них было пустое существование, а в будущем – забвение. Но ислам изменил всё. Нам нужна такая же яркая идея и сейчас. Это уже получилось один раз 14 веков назад, потом тем же рецептом воспользовался Ибн Сауд при создании Королевства – и это действительно работает! Нужен только знак, кто-то должен снова выпустить эту пылающую стрелу и зажечь свет, чтобы люди вновь обратились к этим идеям, осознали их силу и могущество! «И были взяты стрелы и древо их испытано на излом. И увидел Он, что я и есть самая крепкая стрела, и направил меня в цель…»
– Прошу тебя – откажись! Довольно смертей, довольно крови! Твоя беда в том, что ты не видел ничего, кроме этой войны, твоя душа не успела познать мира, не смогла испытать любви. Ты только убивал и сражался, преступал и перешагивал, не подозревая, что с каждой новой смертью ты незаметно убивал самого себя… Боюсь, что для тебя уже не будет прощения, и никакое раскаяние не спасёт тебя от пламени ада. Но подумай хотя бы о других! То, что ты хочешь сделать, вовсе не даст тех результатов, на которые ты рассчитываешь, – наоборот, это только отвернёт людей от ислама, заставит их сомневаться и ужаснуться. Ты выбрал не тот джихад, не то усердие, которое от тебя требует наставление Бога. С самого начала ты ошибался. Прошу тебя – поверни! Ещё не поздно!
– Нет, брат, поздно! Слишком поздно! Меня уже нельзя остановить. Закончим эти разговоры, я должен исполнить задуманное. Мы не увидимся больше никогда. Хочу сказать – я не держу на тебя зла. Я знал, что ты не мог поступить иначе. Мы были с тобой слишком разными с самого рождения. Пока у тебя есть возможность – уходи. Земли Аллаха обширны. Найди себе спокойный уголок и живи сколько тебе отмеряно, а обо мне забудь. Остался всего лишь час до того, как Бог рассудит нас, а он есть лучший из судей!
– Мне уже некуда идти. Из всех земель я остаюсь под землёй. Прощай, и да простит тебя Бог, Мансур!
Саид выключил фонарь. Его свет был больше не нужен. Сейчас он видел другой свет – он приближался и становился ярче. И перед тем, как он окончательно ослепил его, ему вдруг показалось, что он снова увидел её глаза и услышал её голос. Этот свет был ниоткуда и уходил в никуда. Но вскоре погас и он…
Мансур с горечью отложил телефон в сторону. Все слова были сказаны. Последний человек, который на этой земле для него что-то значил, отверг и проклял его. Но это уже ничего не могло изменить – там, вдали, на линии горизонта, среди гор уже показалась цель, к которой он так стремился.
На рассвете
«Скажи: ищу убежища у Господа Рассвета
от зла того, что сотворил Он,
от зла ночной темноты,
когда она всё покрывает…»
(Коран, сура 113 «Рассвет»)
«Я сын утренней зари
и над горами воспаряю.
Лишь только я сорву покрывало,
вы меня узнаете!»
(Сухейм бин Васил аль-Риахи)
Наилучшей частью ночи является её середина. Это ещё не рассвет, но уже и не мрак. Это уже не власть тьмы, но ещё и не сила света. Казалось, что кризис миновал. Тщательный осмотр Мечети ни к чему не привёл. Никто так и не был обнаружен. Неизвестные злоумышленники, скрывшиеся в туннеле, судя по всему, погибли под завалом. Казалось, что с наступлением рассвета ситуация ещё более нормализуется. Днём весь комплекс Мечети и прилегающие к нему районы вновь будут самым тщательным образом зачищены. Ремонтная бригада займётся восстановлением внутреннего двора и Колодца. При свете дня проще будет и понять, что же на самом деле случилось.
Пора было делать какое-то заявление. Масштабы происшествия были слишком велики для того, чтобы пытаться скрыть или отрицать их последствия. Так или иначе, но сотни тысяч людей в Мекке стали очевидцами этих невероятных событий, и теперь требовалось как-то их объяснить и преподать миру в нужном свете. Советники принцев и министр информации решали, кто появится перед телекамерами у Каабы. Трансляцию решено было вести именно с этого места, чтобы однозначно развеять любые домыслы и сомнения относительно сохранности Мечети.
– Что, если сам Король прибудет сюда и выступит с обращением?
– Нет, исключено. Ни разу за всю историю государства Король не выступал с подобными заявлениями. Это только послужит ещё одним доказательством того, насколько всё было плохо. Нет, невозможно! Ещё и по той причине, что в данный момент это крайне опасно. В 1935 году Ибн Сауда уже пытались убить у Каабы, так что не стоит сейчас создавать условия для повторения той ситуации.62 В подходящее время Король, разумеется, скажет своё слово, но только когда мы полностью во всём разберемся и обеспечим стопроцентную безопасность.
– Тогда принц Султан?
– Да, пусть будет он. Он хорошо известен всему миру, обладает даром убеждения и красноречив. Он уже здесь, готовьте текст обращения. Акцент на ключевые моменты: причиной взрыва стали технические неполадки, никто не пострадал, эвакуация была вызвана заботой о безопасности паломников, нет никаких оснований для беспокойства, Масджид Аль-Харам снова будет открыта для посещения в ближайшие часы.
Теперь многим и вправду стало казаться, что так оно и было на самом деле. Опасность миновала, и можно было вздохнуть спокойно. Но до восхода солнца ещё оставалось время…
В ситуационном зале постоянно раздавались телефонные звонки и сигналы раций. Информация поступала со всех постов непрерывно. Очередной телефонный звонок какое-то время оставался на удержании, дожидаясь ответа. Офицер связи, выслушав собеседника, даже на секунду задумался – стоит ли доводить до сведения Его Высочества полученное сообщение. Но информация показалась ему заслуживающей внимания, и он решился:
– Нам только что сообщили – в направлении города движется неизвестный самолёт. Он не отвечает на наши запросы.
Последовала тишина.
– Почему его обнаружили только сейчас?
– Он идёт почти по самой кромке гор; средства обнаружения на такой высоте бессильны. Наш радар слеп.
– Как же его тогда засекли?
Офицер уточнил информацию у звонившего:
– Он сам себя обнаружил. От объекта исходит какой-то непонятный радиосигнал в широком участке диапазона. На станции радиоперехвата сначала подумали, что это работают «глушилки» эфира, но потом стало ясно, что источник сигнала движется с большой скоростью. Тогда они перенастроили радары и смогли его увидеть. Скорее всего, у экипажа неисправно навигационное оборудование, и по этой же причине они не выходят на связь. Инструкция требует докладывать о таких ситуациях.
– Неисправно оборудование… Хорошо, если так. А если это…
Принц вдруг внезапно осёкся. Поразившая его догадка была слишком ужасной. Он вдруг вспомнил, как маленький, почти игрушечный, если смотреть с земли, самолётик, сначала врезается в высокую башню, а затем эта башня, объятая пламенем, рушится вниз… А за ней и вторая. Башни. Башни-близнецы.
По-арабски башня – «бурдж». А башни – «абрадж». Абрадж Аль-Бейт.
Всё сразу стало понятно. Пока они были заняты решением проблем на земле, настоящая угроза приближалась к ним с неба. Это и было то самое худшее, что должно было случиться этой ночью. Но то, что случилось там, невозможно было представить здесь! Нет, невозможно! Неужели кто-то и в самом деле посмеет сотворить такое в самом святом для всех месте? А если посмеет? Нет, нет! Этого никак нельзя было допустить! Остановить его немедленно! Любой ценой!
– Кто у нас в воздухе?
– Только вертолёты сил гражданской обороны. Есть ещё один «Апач» на земле, но для него нужен военный пилот и он почти без вооружения. Это вертолёт прикрытия наземного кортежа; служит скорее для устрашения, нежели для реального боя. Но мы можем связаться с Джеддой или Таифом…
– Когда этот неизвестный борт окажется в пределах города?
– Полагаю, при такой скорости минут через десять.
– Тогда у нас нет времени! Военный пилот… Военный пилот… Подождите! Генерал Рашид! Он ведь только что пытался нам что-то сообщить! Найдите его немедленно! Если он сидит, то пусть встанет и идёт ко мне, если же он стоит, то пусть не смеет садиться, пока не дойдёт до меня! Немедленно! Что это за самолёт? Какого он типа? Выяснить это! Направьте к нему тех, кто сейчас в воздухе. Нужен визуальный контакт, пусть пилоты попытаются выйти с ним на связь! О, Господи, помилуй своих рабов!
Ситуацию не пришлось объяснять дважды – все и так догадались, какая над ними нависла угроза. Немедленно все службы были подняты по тревоге, и началась подготовка к эвакуации. Хорошо, что центр города и так был очищен ещё до полуночи, теперь оставалось только убрать оцепление и силы безопасности. Офицеры не отходили от телефонов, отдавая распоряжения и получая информацию. Картина постепенно прояснялась:
– Есть информация по самолёту! Это заправщик «Hercules KC-130» с авиабазы в Дахране. Мы запросили все гражданские и военные службы о текущей ситуации в воздухе. Диспетчер в Дахране сообщил, что вскоре после взлёта на борту самолёта возникли какие-то неполадки, и пилот попросил подготовить ему полосу на запасном аэродроме, затем связь прервалась. Они не стали поднимать тревогу, так как ждали его появления на базе в Хафар Аль-Батин. На борту «Геркулеса» нет никакого вооружения, но в его заправочном танке почти 13 тысяч литров топлива…
Тринадцать тысяч литров авиационного топлива! Плюс ещё то, что он несёт в своих собственных баках…
– Почему они не сообщили раньше? Кто за штурвалом этого самолёта? Кто эти пилоты? Как вообще могло получиться, что военный самолёт болтается у нас в воздухе за сотни километров от своего аэродрома? Что вообще у них там творится?
– Мы пытаемся выяснить это. В Дахране проверяют все экипажи. Те, кто сейчас в воздухе, получили приказ срочно вернуться на базу.
Прошло совсем немного времени, и вскоре то, что поначалу было только предположением, окончательно стало ужасной реальностью:
– Это из Дахрана… В ангаре нашли тела двух пилотов…
Сомнений больше быть не могло. Угроза окончательно стала реальной. Неизвестные злоумышленники захватили самолёт, и сейчас эта огромная летающая зажигалка, начинённая под завязку авиационным керосином, направлялась прямиком к Мекке. Кто мог быть за штурвалом этого самолёта? Такой же вопрос задавали себе и те, кто смотрел на развалины башен-близнецов в Нью-Йорке… А пилотами были граждане Саудовской Аравии. Принц почему-то совсем не сомневался, что и сейчас там были именно они. Но только теперь их целью была совсем другая башня. Самая высокая башня в Саудовской Аравии. Второе по высоте здание в мире. Часовая Башня в Мекке.
Принц подумал, что именно таким и мог быть конец света, если он когда-нибудь наступит. Он в растерянности пытался сообразить, что они могут сделать, какие ещё нужно принять меры.
– Из Джедды уже вылетели истребители, скоро они будут здесь.
– Поздно! Слишком поздно, он уже на подлёте!
Счёт пошел на минуты, и все приготовились к худшему. Помощи было ждать неоткуда. Как вдруг гнетущую тишину взорвало неожиданное известие:
– Генерал Рашид на связи! Ему известно про заправщик! Он уже в воздухе и движется ему навстречу!
– Благословен Аллах великий! Дайте мне его!
– Он не может сейчас говорить, готовится к атаке.
Все бросились наружу и стали вглядываться в начинающее светлеть утреннее небо, пытаясь разглядеть в нём силуэты двух машин. Но они были ещё далеко…
Пока люди наверху с тревогой и надеждой вглядывались в пока ещё тёмное небо, другой человек под землёй также с нетерпением ожидал первых проблесков рассвета. И хотя ему уже не суждено было увидеть лица дня, с окончанием ночи для него наступала перемена иного рода. Это перемена означала переход души из тьмы к свету, искупление грехов и начало того пути, ступить на который обязан каждый и отказаться от которого никто не в силах.
Раненый Саид с большим трудом смог выбраться из-под завалов и дойти до того места, где солдаты Рашида вступили в бой с террористами в подземном туннеле. Силы уже покидали его, временами он терял сознание и чувствовал неумолимое приближение смерти. Из одного такого беспамятства его вернул к жизни звонок телефона. Да, именно звонок телефона. Саид поначалу решил, что он бредит – откуда здесь мог взяться телефонный звонок? Но этот звук настойчиво раздавался где-то совсем рядом и не умолкал. Наверное, у кого-то из убитых террористов был с собой сотовый или спутниковый телефон, и сейчас на него поступал вызов. Но как сигнал мог пробиться через толщу скалы? Это было просто невероятно. Тем не менее, телефон продолжал звонить, и Саид, превозмогая боль, стал ползти в его направлении. Вскоре выяснилось, что этим недоступным абонентом был Бесноватый. Именно его ответа кто-то сейчас упорно дожидался на другом конце линии. Саид нашёл в одном из его карманов телефон и принял вызов. Как только он услышал голос, его взгляд наполнился гневом:
– Как ты посмел решиться на это? Ты понимаешь, что случится, если башня рухнет?
– Не тревожься, брат. Она не рухнет. В её основе – бетон, а не железо. Я всего лишь зажгу её как свечу. Большую свечу. Такую большую, что свет её будет виден за три дня пути от Мекки! Но мне не нужны напрасные жертвы, и я не хочу проливать невинную кровь. Поэтому я и отправил вашу группу к Мечети, чтобы власти гарантированно очистили центр города от паломников и гражданских лиц. Попытка захвата должна была отвлечь внимание от моих настоящих приготовлений.
– Не могу в это поверить! Когда ты успел так измениться, когда ты перестал ценить чужую жизнь и научился приносить её в жертву? Когда же ты перестал слышать голос Бога?
– Время изменило нас. Заставило открыться по-настоящему, показать своё истинное лицо. Я мог бы дожить до преклонных лет и умереть в своей постели больным и немощным стариком, уставшим и пресыщенным жизнью. Но разве нет более прямой и короткой дороги в Рай? И я не утратил способности слышать. Я всего лишь пытаюсь понять – кого нам слушать? Голос имама в мечети или голос разума? Я не слышу ответа ни здесь, ни там. Теоретики от разума пытаются всё объяснить экономическими условиями, историческими предпосылками. «Отклонились в сторону караванные пути, нарушился традиционный уклад жизни…» – какой ни возьми учебник истории, повсюду видна эта ложь. Разве можно всё объяснить только этим? А как же искра божьего озарения, чудо пророчества? Что, если сейчас изменятся экономические условия, иссякнут фонтаны нефти? Будет ли на земле Аравии новый пророк? Да никогда! Люди слишком разнежились и размякли за прошедшую тысячу лет. Эта земля больше не родит пророков.
Есть два зла в этом мире: на западе это их хвалёная демократия и свобода, ведущая их мир к разложению и гибели, здесь же – искушение нефтью, усыпившее в наших душах желание развиваться и идти дальше. И то, и другое одинаково вредно. Под влиянием этих двух сил люди уже перестали задавать вопросы и уже не ищут на них ответов. Они успокоились, и с равнодушием и безразличием наблюдают, как мир вокруг них рушится и падает вниз. Приходится признать, что в современном мире нет больше места для пророков. Есть только место для таких, как я! И я не открою ничего нового, моё призвание – встряхнуть окоченевшие души, заставить их встрепенуться. Если мне уготована такая судьба, то я с радостью её принимаю.
Посмотри – мы незаметно утратили свою духовность, спрятали её за сияющим фасадом внешнего благополучия. И этот фасад настолько огромен, что за ним уже не видно Храма. Что сегодня видит мусульманин, обращаясь с молитвой в сторону Мекки? Перед ним небоскребы и торговые центры. В Мекке уже не осталось коренных жителей, одни нелегальные иммигранты и временные рабочие. Сам город изменён до неузнаваемости и превращён в одну большую бетонную парковку. Вот что стало с тем местом, где когда-то зародился ислам! И те, кто сделал это, не собираются останавливаться на достигнутом. Но я верну им ощущение ответственности за совершенные деяния. Я обдеру их, как с деревьев снимают кору! Я высеку их кнутом, как секут верблюда, отставшего от стада! Я раздроблю их в крошку, как дробят щебень у дороги! Я вижу головы, созревшие для жатвы, тюрбаны и бороды, обагрённые кровью!
Посмотри на эти башни – разве есть в них хоть капля смирения, хоть намёк на осознание своего места перед Богом? Нет, наоборот! Это открытый вызов, попытка встать на одну ступень к Нему ближе! Я уничтожу этот символ тщеславия, этот открытый вызов Богу! Помнишь ли ты слова из хадиса, в котором говорится, что конец мира наступит, когда люди станут строить высокие башни? Мне кажется – он уже наступил. И наступил гораздо раньше. И на пороге этой катастрофы люди отчаянно ищут выход, пытаются найти рецепт, избавление. Но истина в том, что нам не нужен никакой другой рецепт. Посмотри – ислам всегда был с нами. И 1400 лет назад, и сейчас. Нам всего лишь нужно понять, как использовать этот мощнейший инструмент применительно к разным временам и обстоятельствам. Когда-то слова Пророка, как горящие стрелы, выпущенные из туго натянутого лука, буквально воспламенили разрозненные племена кочевников и превратили их в сплочённую нацию, предтечу великого халифата, несколько веков простиравшего своё могущество от берегов Атлантики до гор Индии.
Что было до этого? Соседние народы называли их «потерянными племенами». В настоящем у них было пустое существование, а в будущем – забвение. Но ислам изменил всё. Нам нужна такая же яркая идея и сейчас. Это уже получилось один раз 14 веков назад, потом тем же рецептом воспользовался Ибн Сауд при создании Королевства – и это действительно работает! Нужен только знак, кто-то должен снова выпустить эту пылающую стрелу и зажечь свет, чтобы люди вновь обратились к этим идеям, осознали их силу и могущество! «И были взяты стрелы и древо их испытано на излом. И увидел Он, что я и есть самая крепкая стрела, и направил меня в цель…»
– Прошу тебя – откажись! Довольно смертей, довольно крови! Твоя беда в том, что ты не видел ничего, кроме этой войны, твоя душа не успела познать мира, не смогла испытать любви. Ты только убивал и сражался, преступал и перешагивал, не подозревая, что с каждой новой смертью ты незаметно убивал самого себя… Боюсь, что для тебя уже не будет прощения, и никакое раскаяние не спасёт тебя от пламени ада. Но подумай хотя бы о других! То, что ты хочешь сделать, вовсе не даст тех результатов, на которые ты рассчитываешь, – наоборот, это только отвернёт людей от ислама, заставит их сомневаться и ужаснуться. Ты выбрал не тот джихад, не то усердие, которое от тебя требует наставление Бога. С самого начала ты ошибался. Прошу тебя – поверни! Ещё не поздно!
– Нет, брат, поздно! Слишком поздно! Меня уже нельзя остановить. Закончим эти разговоры, я должен исполнить задуманное. Мы не увидимся больше никогда. Хочу сказать – я не держу на тебя зла. Я знал, что ты не мог поступить иначе. Мы были с тобой слишком разными с самого рождения. Пока у тебя есть возможность – уходи. Земли Аллаха обширны. Найди себе спокойный уголок и живи сколько тебе отмеряно, а обо мне забудь. Остался всего лишь час до того, как Бог рассудит нас, а он есть лучший из судей!
– Мне уже некуда идти. Из всех земель я остаюсь под землёй. Прощай, и да простит тебя Бог, Мансур!
Саид выключил фонарь. Его свет был больше не нужен. Сейчас он видел другой свет – он приближался и становился ярче. И перед тем, как он окончательно ослепил его, ему вдруг показалось, что он снова увидел её глаза и услышал её голос. Этот свет был ниоткуда и уходил в никуда. Но вскоре погас и он…
Мансур с горечью отложил телефон в сторону. Все слова были сказаны. Последний человек, который на этой земле для него что-то значил, отверг и проклял его. Но это уже ничего не могло изменить – там, вдали, на линии горизонта, среди гор уже показалась цель, к которой он так стремился.