Туманный колокол

— Фил! Фил? Филипп Вейран, чтоб тебе провалиться!

Натянул одеяло на голову и крепче закрыл глаза. Хотя если есть одеяло, разве я сплю? Резко сел — и звук тут же исчез. Все-таки приснилось… Вытер вспотевший лоб. Тяжело… Тяжелее всего осознавать значение слова «никогда». И еще сложнее — применять его к Лиз. Затем вспомнилась возникшая накануне идея. Странная и страшная, но которая могла дать хоть какие-то разгадки. Главное, чтобы не увидел Анри! У светлых магов вообще было особое отношение к некромантии. И он бы не одобрил.

Я отыскал сумку, с которой вернулся из гимназии, и достал оттуда маленькое зеркальце. Положил его на пол, произнес заклинание, снимающее печати, и зеркало вытянулось в мой полный рост. Оставалось установить его и подготовиться к ритуалу. В «Черной звезде» мы изучали теорию некромантии. Практику запретили до седьмой ступени, поэтому я знал только сам процесс, но никогда не применял.

Подпер дверь стулом, чтобы никто не помешал, достал из сумки черный мел и начал выводить на полу символы по кругу. Затем коснулся зеркала, ощутил его энергию. Профессор Айденс говорил, что собственное зеркало лучше подходит для некромантии, чем любое другое. Сел на колени, начал медленно читать заклинание. Малейшая погрешность — и моей жизни будет грозить опасность.

Я звал маму.

— Анжела Вейран, приди! — потребовал у зеркального отражения.

Ничего…

— Анжела Вейран, приди! — повторил я.

Зеркальная гладь подернулась дымкой, напоминающей черный туман, окутывающий гимназию. И — ничего. Тогда решился позвать отца.

— Виктор Вейран, приди!

На этот раз мне показалось, что в зеркале мелькнул силуэт.

— Папа? — позвал я.

— Не смей!

Вот и все, что я услышал. Полыхнул огонь в светильниках, и на мгновение показалось, что пламя охватит комнату. По полу пополз серый туман пустоты. Я начертил в воздухе символ печати, и туман исчез, а огонь стал ровным и привычным. Ну почему? Голос отца я узнал. Почему он не захотел говорить со мной? Но раз откликнулся, значит, действительно находится по ту сторону. Лиз я звать не рискнул. Слишком мало времени прошло с момента смерти. Только вытер мел с пола и завесил зеркало плотной тканью.

— Фил, у тебя все в порядке? — раздался стук в дверь.

Глупо было ожидать, что Анри спит. Я отодвинул стул и открыл.

— Все хорошо, тренируюсь, — ответил, стараясь казаться спокойным. — Ты же спать пошел.

— Да что-то не снится, — поморщился брат. — А что у тебя так пахнет горелым?

— Неудачное заклинание, не обращай внимания. А ты что весь в пыли? — заметил, что на темной одежде брата виднеются серые пыльные полосы.

— Искал дневник отца, — ответил он. — Или какие-то документы, архив. Ты же знаешь, он всегда все записывал. Три тайника перевернул — ничего.

— Это должен быть особый тайник, если он вообще существует, — задумался я. — Ты в его кабинете искал?

— Да, и даже тайный ход проверял. Там пусто, только… следы боя.

— В тайном ходе? — В голове что-то не желало складываться. — Значит, кто-то шел сюда целенаправленно. Но ведь и сам ход тоже защищен, Анри. Пробить защиту особняка непросто.

— Но не значит, что невозможно, — возразил брат. — Где еще можно поискать, как думаешь?

— Там, где точно не станут другие. А может, при обысках уже все нашли и забрали?

— Тогда был бы пустой тайник.

— Согласен. Что ж, давай искать.

Я все равно склонялся к мысли, что в особняке не могло остаться необследованных помещений. Тайник в кабинете отца обчистил сам — именно из него забрал амулеты и деньги. Другие уже проверил Анри. А если…

Я спустился на первый этаж. Всего из дома вели два потайных хода. Тот, которым воспользовались родители, был лучше защищен, но почему-то меня потянуло вниз, в подвал. Там был ход, позволяющий выйти к хозяйственным постройкам. Его-то я и принялся тщательно обследовать. Сначала пошарил магией по стенам — пусто. Затем перешел к полу, и вот тут-то магия отреагировала на постороннее заклинание. Я склонился над камнями, которыми был вымощен пол, и с одного осторожно снял папино заклинание. Камень тут же чуть выдвинулся вверх, и можно было без труда его вытащить. Вот и все!

Внутри находилась небольшая коробка. Я подхватил ее и поднялся наверх, к Анри. Тот как раз закончил осматривать основной ход, но ничего не нашел.

— Смотри, — поставил свою находку на стол. — Была в тайнике в тайном ходе. Открываем?

Анри сосредоточенно кивнул. Я откинул крышку. В коробке лежала связка старых писем и несколько камней. Камни, судя по магическому фону, обладали защитными свойствами, а вот письма мы распределили между собой, уселись за стол и принялись разворачивать одно за другим. И по мере чтения я чувствовал, как глаза лезут на лоб. Возникло ощущение, что я совсем не знал своего отца. Письма, а зачастую и просто документы, касались самых громких дел, о которых я слышал в гимназии. Оказалось, что ко всем из них папа приложил руку.

— Я кое-что нашел. — Анри протянул мне пожелтевший от времени конверт. В нем содержался отчет отца по делу о заговоре против магистрата. И легко было узнать имя одной из подозреваемых — Лиана Варне, — ставшей любовницей темного магистра и втершейся к нему в доверие.

— Вот и нашлась пропажа, — тихо сказал я, перечитывая отчет еще раз. — Уж не знаю, были ли между ней и папой какие-то отношения, но сам факт существования этого документа меняет дело. Значит, мадемуазель Варне была одной из участниц заговора.

— Но, судя по всему, ей удалось выйти сухой из воды, — заметил Анри.

— Может, потому что она вовремя забеременела?

— Ты сам-то в это веришь?


Я пожал плечами. В жизни случается всякое. У меня был год, чтобы в этом убедиться. Анри же верить отказывался. Мы продолжили перебирать бумаги, но больше упоминаний о Лиане не нашли. Зато обнаружили письмо, адресованное отцу от неизвестного человека, судя по почерку, мужчины, в котором тот призывал немедленно покинуть столицу, иначе дело кончится арестом. Письмо было достаточно старым, и я подозревал, что написано оно до моего рождения, потому что семья покидала город всего дважды.

— У папы всегда было много тайн, — заметил Анри.

— Да, ты прав. — Я склонил голову. — И большая часть из них для нас закрыта. Подожди, а это что такое?

Мне на колени выпал обугленный листок. Верхняя часть была уничтожена огнем, осталась нижняя:

«…надеюсь на ваше благоразумие. Думаю, вам не хотелось бы, чтобы ваша супруга узнала о нашем родстве. А.».



— А вот это уже серьезно, — сказал я Анри.

Тот молчал. Наверное, я зря позвал его разбирать эти письма. Надо было тихонько просмотреть самому. Брату и так непросто. Он еще хорошо держался, я ожидал худшего. А все эти бумаги могли только больше поколебать его веру в родителей.

— Знаешь, хватит на сегодня тайн. — Я поднялся на ноги. — Завтра будет непростой день. В магистрате вряд ли скажут нам что-то приятное, правда?

Анри задумчиво кивнул. Он вроде бы и был со мной, и в то же время — где-то далеко. А я сам себе боялся признаться, насколько за него беспокоюсь. Потому что видел его там, в пустоте. И знаю, через что ему пришлось пройти.

Мы разошлись по комнатам. Я снова лег, надеясь, что остаток ночи пройдет без снов. Так и произошло. Утро промелькнуло за тренировками. А еще я подумывал о том, чтобы заказать книги о темной магии. Есть ведь заклинания, которые мне пока неизвестны. Стоит продолжить обучение самостоятельно, раз от другой возможности я отказался.

Анри к завтраку не спустился. Затем я узнал от слуг, что он ушел еще рано утром. Куда? Зачем? Понял только, когда на дом доставили несколько свертков с одеждой. Да уж, после пустоты вещи брата можно смело выбросить. Они не подходили ему по размеру. Следом за свертками появился и сам Анри, злющий, как демон.

— Прогулялся? — поинтересовался я.

— Да чтоб они все провалились! — с порога выкрикнул брат. — Я им что, пугало? Или экспонат в музее? Как еще пальцами не начали тыкать! И это соседи.

— Хорошо, что не побили, — буркнул я.

— Пусть бы попробовали. Магии у меня, конечно, нет, но нос разбить пока еще сумею, — выпалил Анри и помчался наверх переодеваться.

Сам я поймал себя на мысли, что почти не волнуюсь перед визитом в магистрат. Боялся только того, что магистры могут сказать брату. А я… Зачем им я? Исследовать магию? Так Пьер сам же объяснил мне насчет наследования силы. Или…

Что или? Видимо, гибель Лиз сделала меня безразличным. Если бы мне сейчас сказали, что завтра казнят, я бы, наверное, только улыбнулся в ответ. Но и сдаваться не собирался. Не сейчас! Сначала надо узнать, кому я так мешаю и кто стоит за смертью Элизабет.

Может, стоило повторить обряд с зеркалом? Но у меня ведь ничего не вышло. То ли что-то сделал не так, то ли со мной не пожелали разговаривать. С другой стороны, во сне Лиз сама звала меня. Рано я покинул «Черную звезду». Хотя, учитывая возвращение Анри, не так уж и рано.

Еще полчаса я пробродил по дому, затем оделся, уже привычно выбрав темные тона. Да и после гимназии у меня другой одежды не было. Накинул форменный плащ — диплом дает мне право его носить. Можно идти.

Анри как раз спустился по лестнице. Он выглядел таким хмурым, что с языка едва не сорвался вопрос, хорошо ли он себя чувствует. Только разве может быть хорошо? Еще и накануне такой встречи. Брат успел подстричься, но одежду, как и я, выбрал темную — серую рубашку, черные штаны. И настроение у него явно не отличалось по цвету от одежды.

— Идем? — спросил я.

— Да, только придется пройтись пешком, лошадей нет.

— Мне не привыкать.

Это была чуть ли не единственная реплика, которой мне удалось добиться от Анри за все утро. А я не знал, что ему сказать и как вообще с ним разговаривать. Вроде бы он вел себя как обычно — и в то же время совершенно не так. Брат всегда был очень жизнерадостным человеком, а сейчас от него осталась одна лишь тень. И я подозревал, что он держит лицо только ради меня. Уж не знаю, что такого ему показала Пустота, чтобы вызвать столь сильное беспокойство.

Снаружи было слишком жарко! На территории гимназии перепады погоды слегка контролировались, да и в самих классах никогда не было места жаре или холоду. Но в городе ситуация разительно отличалась, и если бы не месяцы усиленных тренировок, дойти до здания магистрата оказалось бы ой как непросто. Нам оставалось шагов пятьдесят, когда Анри остановился.

— Слушай, Фил, — сказал он, — разговаривать с магистрами буду я. Ты постарайся не вмешиваться. Договорились?

Я хотел было напомнить брату, что давно являюсь инициированным магом, поэтому могу и сам за себя ответить, но спорить не стал. Как себя вести, взгляну по ситуации. Главное, чтобы сам Анри не сорвался, потому что мне крайне не нравилось его настроение, а магистры вряд ли позвали нас для приятной беседы. Ничего хорошего я не ждал.





ГЛАВА 6




Анри



Спокойствие давалось тяжело, особенно сейчас, когда мы с Филом остановились перед зданием магистрата. Я бы предпочел видеть на его месте огромную дымящуюся воронку, чтобы и напоминания не осталось. Нет, у меня не было претензий к магистру пустоты. Он пытался мне помочь и восстановить справедливость, пусть и казался на редкость неприятным типом. Но вот Фернан Кернер… Моя семья никогда не ладила с ним, и я бы не удивился, если бы узнал, что это он лишил меня близких. Мутный тип. Даже Таймус его не любил, пусть и никогда не говорил об этом открыто. Зато в личном разговоре упоминал, что Кернер опасен, но его магический потенциал велик, да и артефакт откликнулся. Значит, пост магистра его по праву.

Главное — ничем не выдать своего состояния. Хорошо, что Фил со мной. Это заставляло остудить голову и подумать о безопасности брата. Хотя кто еще о чьей мог думать. У Фила есть магия, а у меня — нет, и это безумно раздражало. Даже в пустоте у меня оставались силы. А сейчас я беспомощен и бесполезен. Да чтоб мне провалиться!

На воротах сегодня дежурили темные. Я предъявил им приглашение. Два парня моего возраста уставились на меня, будто перед ними был призрак. Захотелось щелкнуть пальцами у них перед носом. Но я только изобразил вежливую улыбку. Парням и вовсе стало не по себе, потому что они поторопились нас проводить. Вот она, дурная слава. Спасибо хоть не шарахаются в стороны.