Туманный колокол

— Ничего такого, о чем бы стоило беспокоиться. — Я улыбнулся, чтобы успокоить брата, только он точно мне не поверил.

— Знаешь что? — сказал Анри. — Ложись-ка ты спать, а я возьму документы из кабинета и поработаю тут, чтобы тебе было спокойнее.

Я не стал сопротивляться. Действительно стоило отдохнуть. Поэтому лег и закрыл глаза. Брат вскоре вернулся со связкой бумаг и письменными принадлежностями. Он поставил светильник так, чтобы он мне не мешал, и разрезал веревку, удерживающую документы. Как же хорошо, что Анри вернулся. Это была последняя мысль перед тем, как я заснул.





ГЛАВА 3




Анри



Тяжелее всего было делать вид, что все хорошо. Потому что не было! Не могло быть, как я ни старался убедить себя в обратном. И вместо того чтобы лечь спать, как говорил Филиппу, я всю ночь бродил по дому, пытаясь отыскать хотя бы намек на покой. А его не было… А потом раздался такой крик, что я преодолел расстояние до спальни брата за считаные секунды. И когда посмотрел в глаза Филиппу, понял — я уничтожу их. Уничтожу тех, кто довел семнадцатилетнего мальчишку до такого состояния. Тех, кто втоптал в грязь мою семью. С магией или без магии! А магии не хватало… Иначе применил бы заклинание и помог Филу хоть чем-то. Но все, на что я был способен, — это сидеть рядом и говорить, говорить, когда совсем не хотелось, а потом до рассвета разбирать отчеты от управляющего нашими землями. И дела обстояли крайне скверно. За этот год соседи затеяли против нас три судебные тяжбы, чтобы отвоевать часть земель. А так как защищать нас не стал бы никто, то судебные процессы решились в их пользу. Сильно выросли долги, и с этим надо будет что-то делать. А я не смогу поехать туда и проконтролировать происходящее. Да и никто меня не отпустит.

Каждый час с того момента, как передо мной распахнулись врата пустоты, я подсознательно ждал. То ли дознавателей, то ли служащих магистрата. Кого-то, кто скажет: «Да, ты выбрался, Анри Вейран, только это ничего не меняет. Раз ты не убийца — значит, пособник убийцы, потому что иного доказать нельзя».

Пусть только попробуют… Я больше не позволю застать себя врасплох. Умру, но не сдамся. Наконец с документами было покончено. Я отнес их обратно в отцовский кабинет. Почему вы не смогли выбраться отсюда, папа? Как так получилось? Эти вопросы я задавал пустоте вокруг себя. В доме же есть потайные выходы. Не успели добраться? Или что-то помешало? В кабинете, кстати, находился один из них. Я нажал на подсвечник, которым никто на моей памяти не пользовался по назначению, провернул его и шагнул в открывшийся проем. Шел недолго — ход вел всего лишь на соседнюю улицу, в подвал старого заброшенного дома. Конечно, заброшенного только на первый взгляд, а на самом деле — тоже принадлежавшего моей семье. Я шел, освещая дорогу переносным светильником, пока не наткнулся на странное место. Стены здесь обуглились от заклинаний. Значит, родители все-таки пытались уйти. Но как можно было их здесь найти? Я прислонился к стене, но магия снова не откликнулась. Пусто. Ни намека на силу.

Прошел чуть дальше. Дверь с другой стороны держалась на одной петле и готова была вот-вот упасть. За дверь зацепился лоскут зеленоватого шелка. От маминого платья? Кто ждал ее снаружи? Что вообще произошло?

Я не верил, что отец не сумел удержать барьер. Он был одним из сильнейших магов Гарандии и мог бы противостоять самим магистрам. Тогда кто стал его противником?

Пора возвращаться. Я закрыл за собой тайный ход. Кто знает? Может быть, еще пригодится. Умылся, позавтракал как обычный человек. Отвык… До обеда прослонялся по дому. Хотелось пойти к Полли. Кажется, накануне вел себя как болван. Но что я ей скажу, если сам ничего не знаю? А потом вопрос, что делать дальше, решился самым простым образом.

Около полудня в ворота постучали. В голове уже был готов список всех, кого могло принести. И возглавлял его… Правильно, Этьен Дареаль, главный дознаватель магистрата. Именно его невыносимую рожу я и имел честь лицезреть в своей гостиной. Герцог Дареаль ничуть не изменился с нашей последней встречи на суде и в допросной. Безукоризненная черная форма, блестящие до тошноты ботинки, ледяной взгляд. Закон во плоти.

— Чем обязан? — спросил я, не тратя время на приветствия.

— Добрый день, граф Вейран. — Дареаль ответил легким кивком. — Понимаю, вы мне не рады, но этот разговор состоится, хотите вы того или нет. Поэтому я решил, что ни к чему откладывать, и пришел сам, хотя проще было бы вызвать вас к нам, в службу дознания.

По коже пробежал мороз, но я приказал страху заткнуться. После пустоты само понятие страха потеряло суть.

— Сделаем вид, что я вас слушаю. — И сел в кресло.

Дареаль понял, что приглашения садиться не дождется, пожал плечами — мол, плевал я на тебя, Анри, — и сел напротив.

— Я вчера разговаривал с мадемуазель Лерьер… — начал он.

— Только ли вчера?

Я понимал, что хамить не стоит. Что, в конце концов, Дареаль действительно мог вызвать меня в отдел дознания, и не факт, что я бы оттуда вернулся, но ненависть поднималась из глубины души. Такая жгучая и всепоглощающая, что, будь у меня магия, я бы испепелил его на месте.

— И решил, — продолжал Дареаль невозмутимо, — что лучше сам введу вас в курс дела, граф.

— Какого дела?

— Вашего. Утром я был в магистрате. Сказать, что там все гудит, — это ничего не сказать. И единственная причина, по которой вы пока что дома, а не на приеме у магистров, — то, что они понятия не имеют, как с вами поступить.

Что ж, не мне одному мучиться этим вопросом, потому что я тоже не знаю, как поступить. Как сделать так, чтобы нас с Филом оставили в покое и при этом никто не остался безнаказанным.

— Наверное, Полина не успела сообщить вам накануне, что мы с ней пытались найти убийцу магистра Таймуса и ваших родителей неофициальными путями.

— И как, нашли? — зло спросил я.

— Нет. Один из подозреваемых оказался ни при чем, хотя там вскрылись другие любопытные обстоятельства. Второй же… Второй был предыдущим магистром тьмы, а он, как мы знаем, мертв. Скажите, граф Вейран, что вы знаете о Лиане Варне?

Имя показалось знакомым, не более того. Может, где-то когда-то и слышал, но где? От кого?

— Мы незнакомы, — ответил я.

— Конечно нет. Увы, она тоже давно мертва. Но у нее был сын, и у нас есть основания полагать, что он — ваш брат по отцу.

— Что? — Я едва удержался, чтобы не подскочить с кресла. — Вы хоть понимаете, что говорите?

— Целиком и полностью, — подтвердил Дареаль. — Вы не можете помнить эту историю, потому что вам было около года, но в ту пору граф и графиня Вейран думали о расторжении брака. А у вашего отца возникло противостояние с магистром Тейнером, в результате которого то ли из мести противнику, то ли по каким-либо другим причинам граф Вейран начал встречаться с возлюбленной магистра.

— Вы вообще думаете, что произносите, герцог? — выпалил я. — Да, не бывает идеальных отношений, но вы забываетесь! У моего отца не могло быть отношений на стороне, а если вы продолжите говорить о моих родителях в данном ключе, я не посмотрю на ваш титул и спущу вас с лестницы!


— Значит, вы не знаете сына Лианы… — задумчиво произнес Дареаль.

— Здравствуйте, ваша светлость, — раздалось из-за спины.

Я обернулся. В дверях замер Филипп. Все еще бледный после своих сновидений, но он, в отличие от меня, сохранял спокойствие.

— Здравствуйте, Филипп Вейран, я полагаю?

— Он самый, — кивнул Фил. — Мне Полли вчера в общих чертах рассказала о ваших поисках, и я хотел поблагодарить вас за помощь.

Что? Мне послышалось? За что благодарить эту мразь?

— Светлейший герцог утверждает, что наш отец изменял супруге направо и налево, — сказал я.

— Я такого не говорил, — спокойно заметил Дареаль.

— А как тогда расценивать ваши нелепые предположения?

— Какие именно? — снова вмешался Филипп.

— Мне удалось узнать, что двадцать два года назад или чуть больше у вашего отца были отношения с возлюбленной тогдашнего темного магистра, а девять месяцев спустя она родила ребенка, который мог быть сыном как вашего отца, так и самого магистра. Если бы это было так, то многое бы объясняло, Филипп. Например, след вашей родовой магии на месте покушения на магистра Эйлеана.

— Какой еще след? — не выдержал я.

— Магический, — без тени эмоций ответил Дареаль. — Вас ведь там не было, Анри?

— Что за глупый вопрос?

— Вот именно глупый, учитывая, что вы были в пустоте. Филиппа тоже там быть не могло, да и след скорее светломагический, что снимает с него подозрения. Значит, мы можем предположить, что либо граф Виктор восстал из мертвых, что сомнительно, либо я прав и есть еще один Вейран. По крови, а не по титулу.

Я смотрел на герцога и думал о том, что рано или поздно приду и по его душу. Мне никогда не забыть те несколько дней, которые я провел в пыточной наедине с ним и с палачом. Не забыть — и не простить.

— Если он есть, — Филипп продолжал спокойно разговаривать с герцогом, а я не понимал, как ему это удается, — тогда почему ни я, ни Анри никогда о нем не слышали? У нас… у меня была другая версия.

— Хотелось бы ее услышать. — Дареаль сосредоточенно взглянул на брата. — Может, мы изначально двигались не в том направлении?

Филипп явно раздумывал, говорить или нет. У него не было причин доверять герцогу Дареалю, и в то же время его ум занимала какая-то мысль. Уж я-то знал брата.

— Я подумал, а вдруг кто-то хочет восстановить монархию? — предположил он. — Если у этого человека тоже есть капля королевской крови, его сила может быть похожа на нашу. И он может использовать как светлую, так и темную магию.

— Как вы, месье Филипп?

Фил отвел взгляд. Герцог и так понимал слишком много. Но я ему не верил. Кому угодно, только не этому угрю, который задурил голову Полли и теперь пытается привлечь на свою сторону Филиппа.

— По-моему, вам пора, герцог Дареаль, — поднялся я на ноги, нарушая все правила приличия. — Если это все ваши вопросы…

— Почему же? У меня есть еще один. — Дареаль и не подумал последовать за мной. — Полина очень беспокоится, что вы не так поймете причину, по которой она оказалась под моей крышей. Поэтому я хотел сказать вам, граф Вейран, что не в чем обвинять вашу возлюбленную. Между нами никогда не было никаких отношений, но в той ситуации, в которой оказалась Полина после вашего ареста, у нее не было выбора. Вам ли не знать баронессу Кристину Лерьер?

Я молчал, только стискивал кулаки. Уж с ним обсуждать Полли точно не собираюсь! Хотелось одного — чтобы герцог Дареаль превратился в пыль. Но не сейчас. Сейчас я слишком слаб. Нужно подумать, взвесить все «за» и «против», прежде чем что-то предпринять. И сделать так, чтобы мои поступки не ударили по Полли или Филиппу.

— А теперь разрешите откланяться. — Дареаль все-таки решил избавить меня от своего присутствия. — Уверен, это не последняя наша встреча, граф Вейран, и призываю вас проявить благоразумие. Мы с вами достаточно… пообщались, чтобы я понял некоторые особенности вашего характера. Так вот, если соберетесь мстить, убедитесь, что мстите тому, кто действительно виновен в ваших бедах, а не тому, к кому у вас есть претензии. До встречи.

Это сейчас меня так вежливо обозвали идиотом? Я остался в гостиной, потому что иначе не сдержался бы, а Филипп проводил Дареаля до дверей и вернулся ко мне.

— Тебе стоит послушать герцога, — сказал он. — Они с Полли…

— Я не знаю, что там они с Полли, — перебил брата на полуслове, — но слушать его не стану.

— Анри, это глупо.

— Вряд ли ты назвал бы глупым мое поведение, если бы сам пообщался с ним в пыточных застенках. Если бы у тебя он неделю подряд требовал: «Признайся, признайся, признайся». В чем мне признаваться, Филипп? Что был наивным глупцом, который считал, что в мире есть справедливость? Признаю! Но хочу одного — чтобы эта мразь издохла в страшных мучениях. Это единственное, чего он заслуживает, а вы не видите!

— Я его даже не знаю, Анри, — вздохнул Филипп. — Но сейчас герцог Дареаль на нашей стороне, и у него есть возможность узнать, кто… Кто натравил толпу на наш дом и оставил тебя виноватым в смерти Таймуса. Мы сами не справимся.

— Справимся! У меня было время подумать, Фил. И я для себя понял, что больше никогда. Ты слышишь? Никогда не допущу, чтобы об меня вытирали ноги! И если для этого понадобится стереть в порошок Дареаля или магистрат, я это сделаю!

— Тебе надо успокоиться, — ответил брат и пошел прочь.

Тьма! Я ударил кулаком по стене. Боль пронзила пальцы. Тьма, тьма, тьма! Успокоиться? Да я само воплощение покоя, демоны всех побери! Закусил губу. Фил прав, это не дело. Так я наделаю много ошибок. Надо взять урок у Дареаля. Урок хладнокровия, и тогда рано или поздно победа будет за мной.

Что он там говорил об отношениях отца с некой Лианой… как ее там? Это легко проверить. Папа был из тех людей, которые склонны записывать свои раздумья. А так как в этом доме не было для меня тайников, надо только поискать, и, уверен, найдутся какие-то бумаги, подтверждающие или опровергающие слова Дареаля. Я не верил ему. Но пора думать головой. А значит, не поддаваться эмоциям. Не было у него отношений с Полиной… Как мне в это поверить? Я не мог понять, что связало Полли и это чудовище?

Запустил пальцы в волосы, прислонился лбом к оконному стеклу. По дорожке к дому шла Полли. Она все время оглядывалась назад. Может, герцог наблюдает за ней? Но он давно покинул дом. Или поручил ей поговорить со мной? Убедить в том, в чем не смог он? Меня разрывало на части. Что сказать Полине? Хотелось просто сбежать. Но здесь — не пустота, и скрыться некуда. От себя, от людей. Придется встретиться с ними лицом к лицу и доказать, что я не позволю покрыть позором имя моего отца и свое собственное. Не на того напали!

Я постоял минуту — и пошел навстречу Полли. В груди все еще бушевали эмоции. Оставалось надеяться, что я ошибаюсь и речь пойдет совсем не о Дареале и его нелепых подозрениях. Только бы ошибался!