Труп в доме напротив

Госпожа Джаванширова была рассеянна и задумчива. Впрочем, не настолько, чтобы не прочесть со всем вниманием предоставленный ей отчёт. Дойдя до последней страницы, она высоко подняла брови:

— Серебряный лес? Что, серьёзно?

— Абсолютно, — подтвердил Алексей.

— Ну что же, прекрасно. Надо полагать, сосватал его туда Виталион, но значения это не имеет. По крайней мере, я могу с чистой совестью сообщить детям, что о здоровье их отца позаботятся наилучшим образом, — она открыла ящик письменного стола и достала пару приятно звякнувших мешочков. — Ваш гонорар и некоторая… премия. Разумеется, о конфиденциальности вас предупреждать не нужно.

— Разумеется.

— Вот и хорошо… — откинувшись на спинку кресла, женщина прикрыла глаза. — Я говорила с Агнессой…

Верещагин слегка напрягся. Подруги-то они подруги, но правило «никому ни слова» он нарушил. Правда, и не жалел об этом нисколько.

— Вы считаете, я… э-э-э… превысил свои полномочия?

— А сами вы как думаете? — она замолчала, глядя на собеседника. Вдоволь выдержав паузу, рассмеялась и похлопала детектива по руке. — Я не в претензии. Княгиня уже выяснила источник моих неприятностей… я говорю о головных болях, конечно. Да, выяснила и приняла меры к тому, чтобы это не повторилось. Тем не менее, передайте, пожалуйста, госпоже Полянской, что я жду её вечером, как мы договорились.

— Благодарю вас, Марина Владимировна, — Алексей встал.

— Это я вам благодарна. И, если позволите, буду вас рекомендовать.

Посвистывая, Верещагин сбежал по лестнице, подумал секунду и повернул в сторону кухни.

— Скажите, где бы мне найти Варвару Ермолаевну?

— Кого? — удивилась кухарка. — Да у нас нету таких, и не было сроду.

Прогулочным шагом дошёл он до банка, положил содержимое одного из мешочков, восемьсот двойных дукатов, на свой счёт. Второй же целиком отправился в банковскую ячейку. Само собой, Алекс в него заглянул и с удовлетворением обнаружил такую же сумму, но в золотых монетах по пятьдесят дукатов. Дружески распрощался с гномом, обслуживающим клиентские ячейки и отправился домой, заглядывая в витрины магазинов и с удовольствием не думая ни о чём.

Новый клиент постучал в дверь минута в минуту, ровно в два часа дня. Верещагин как раз уселся за стол в приёмной, поставил на него чашку кофе и положил последний номер журнала «Катера и яхты».

— Ага, — сказал он с удовлетворением. — Кого-то припекает…

Встал и с удивлением почувствовал, что открывать не хочется. Вот просто даже к двери подходить нет никакого желания.

— Интересно… — протянул он. — Аркадий!

— Да, хозяин! — раздалось с подоконника.

— В разговор не вмешивайся, но, если вдруг что — у тебя ж есть собратья в здании городской стражи? — с подоконника раздалось гордое хмыканье. — Вот сразу им передай, чтобы сообщили, что происходит секунд-майору.

— Это беролаку что ли?

— Секунд-майору, — повторил Алексей с нажимом. — Звереву Сергею Ивановичу.

В дверь застучали с новой силой, и он пошёл открывать.

Мужчина, стоявший на пороге, был одет с иголочки: светло-серый костюм невиданно изящного кроя, белая рубашка с серебристым галстуком, шляпа-хомбург с шёлковой лентой. В руках, обтянутых лайковыми перчатками, незнакомец вертел трость с позолоченным набалдашником в виде головы кобры с раздутым капюшоном.

Очень он, этот гипотетический клиент, Верещагину не понравился…

— Алексей Станиславович? — спросил гость, чуть поклонившись.

— К вашим услугам. Прошу, проходите, — и детектив посторонился, пропуская мужчину на лестницу.

В приёмной незнакомец с интересом осмотрелся, хотя разглядывать было решительно нечего, дождался приглашения, уселся напротив хозяина и протянул тому визитку. На прямоугольнике кремовой чуть шершавой бумаги тёмно-серым шрифтом было напечатано: «Ян Фредерик Парсонс. Решение вопросов».

— Итак?

— Как вы прочитали, мы занимаемся решением вопросов, — длинный сухой палец постучал по визитке. — Каждый раз мы рассматриваем задание и определяем, будем ли действовать сами или привлечём тех или иных ассистентов.

— Мы — это кто? — поинтересовался Алекс.

— Я и мои компаньоны, совладельцы агентства. Нас пятеро.

— Понятно. Прошу вас, продолжайте.

— Благодарю вас. Так вот, очередная проблема, требующая нашего вмешательства, возникла здесь, в Москве. Было определено, что выгоднее для нас и для клиента привлечь к сотрудничеству местные… возможности, — гость говорил негромко, короткими рублеными фразами, наполняя их такой силой, что по коже бежали мурашки. — Нам рекомендовали вас.

— Кто именно?

— Ваш клиент, дочь которого вы год назад разыскали при весьма компрометирующих обстоятельствах.


Имя названо не было, но Верещагин кивнул: клиента он помнил, и совсем недавно прочёл в светской хронике, что девушка вскоре выходит замуж. Судя по голоснимку — счастливо.

— Хорошо, — сказал он. — Я готов обсудить ваше дело, но прежде хочу внести ясность в существенные для меня вопросы.

Жестом Парсонс показал, что готов слушать.

— Во-первых, я никогда и ни при каких обстоятельствах не пойду на нарушение закона, — начал Алекс.

Тут гость неожиданно улыбнулся; возникло впечатление, что кусок камня треснул и щель чуть разъехалась в стороны, образуя складки.

— Вы не поверите, зато можете проверить, но за почти двести лет существования наша фирма нарушала закон лишь дважды. О первом случае я не имею права рассказывать, а второй был связан с предотвращением военного переворота в Мьянме в 2024 году. Наш агент попросту ликвидировал организатора переворота, после чего его сподвижники рассыпались, словно детские кубики…

— Да, об этой истории я кое-что слышал, — медленно проговорил Алекс. — Пожалуй, в той ситуации иного способа решения вопроса не существовало.

— Вот именно…

Собеседники помолчали. Обладатель шляпы-хомбург и примечательной трости разглядывал ничем не интересный календарь на стене, а хозяин дома лихорадочно обдумывал услышанное.

— Хорошо, — сказал он. — С вашего разрешения, я продолжу. Второе моё условие — мне может понадобиться не оплата деньгами, а возможная помощь.

— И это не вопрос, — кивнул Парсонс. — С вашего разрешения, мы подготовили договор, взяв за основу один из ваших стандартных бланков…

На стол легли несколько листов бумаги, Алекс стал читать и, дойдя до последней страницы, с удивлением поднял взгляд на гостя:

— Сюда внесена оплата по моему стандартному тарифу плюс содействие…

— В решении вопросов, — кивнул тот. — Мы предположили, что вас может заинтересовать нечто большее, чем разовое сотрудничество.

Договор был подписан, Алекс извинился и вышел из приёмной.

— Аркадий! — позвал он негромко.

— Тут я, — буркнули из тёмного угла.

— Посмотри на нашего гостя, пожалуйста, как он тебе.

— И смотреть нечего… не знаю, кто он, но обманом от него не пахнет.

Он поставил на поднос бутылку воды, пару стаканов, две чашки с кофе, сваренным Аркадием, сахарницу, сливочник, и понёс всё это в приёмную. Парсонс всё так же сидел на стуле, сложив руки на набалдашнике трости.

— Прошу вас, кофе, — вежливо предложил хозяин. — И я готов выслушать суть беспокоящей вас проблемы.

— Спасибо. Итак, проблема… Есть очень хороший и важный для нас партнер здесь, в Царстве Русь. Он долгое время был главным архитектором Москвы…

— Пожалуй, я уже меньше хочу ему помогать! — усмехнулся Алекс.

Ответная улыбка господина Парсонса была, мягко говоря, просто оскалом.

— Так вот, несколько лет назад он передал дела своему заместителю, Виталию Петровичу Репешко, и уехал работать по контрактам. Галлия, Лаций, Новый свет…

— Как он это объясняет? Почему известный архитектор оставил хорошую денежную должность, высокое положение в родном городе и отправился в неизвестность завоевывать другие страны?

— Говорит, что здесь стало скучно, — пожал плечами заказчик. — А в Галлии ему предложили построить гостиничный комплекс на Лазурном берегу, полностью от и до.

— Хорошо, допустим. Продолжайте, прошу вас.

— Несколько лет господин Казьмин работал по заказам, в Москву приезжал на два-три дня для решения семейных дел. — Верещагин сделал пометку в чистом блокноте: «Семейные дела. Строительство в других странах». Гость дёрнул бровью, но продолжил: — А три месяца назад вернулся окончательно. Нет, причины возвращения мне не известны… пока. Если это важно — выясним.

— Важно.

— Хорошо. Так вот, постепенно… довольно скоро, в общем-то, господин архитектор понял, что он стал персоной non grata, причем как в свете, так и в профессиональных кругах. Его семья не получала приглашений на приёмы и балы, старшему сыну отказали в приёме в гвардию, две подряд статьи, написанные Казьминым, не приняли в «Вестнике строительства и архитектуры»… К нам Александр Михайлович пришёл, когда в царском дворце на приёме в честь совершеннолетия младшего царевича его демонстративно не замечал никто.

— А его величество?

Парсонс пожал плечами:

— Это осталось неизвестным. Господин Казьмин с супругой отбыли с бала под предлогом начавшейся у неё мигрени.

— То есть, по неизвестным причинам репутация бывшего главного архитектора, как светская, так и профессиональная, была сведена ниже плинтуса? — подвёл черту Алекс.

Заказчик поморщился, но кивнул:

— Я бы сформулировал это иначе, но… да.