Троица. Охотники на ведьм

– Довольно редкое имя, но я его уже слышал. Очень давно, когда был юн. Так звали племянника одного рыцаря, у которого я прислуживал оруженосцем. Парень был совсем мальцом, когда войска фон Шеленберга разбили нас прямо в замке. Двое братьев сдерживали войска графа, пока оставалась надежда на спасение, а потом один из них был тяжело ранен и остался прикрывать отход остальных. Это было, когда у графа увели его первую графиню. Неужели теперь история повторяется?

Инквизитор с недоумением посмотрел на Гессена.

– Я сотни раз слышал эту историю о силе и храбрости тогда еще молодого фон Шеленберга, сумевшего захватить замок еретиков-тамплиеров, причем, не без помощи церкви! Но чем это поможет нам?

– А тем, что если это тот самый Даймонд, о котором я думаю, то, скорее всего, мы найдем его в том заброшенном замке.

Якоб раздраженно всплеснул руками.

– Чушь! Инквизиция подселила туда самых отъявленных ублюдков, каких только смогла найти в тюрьмах. Если даже беглые хозяева смогли вернуться, они не сумели бы отбить свой дом. Те земли давно считаются проклятыми, туда не ступает нога здравомыслящего христианина.

– Но позвольте мне проверить. Я еще помню дорогу к тому замку. Я возьму своих людей и отправлюсь туда. Если этот Даймонд там, то я доставлю вам его живым или мертвым. А если его трусливый отец еще жив, то я с радостью прикончу старика и отомщу за подлое бегство с поля боя. Он оставил нас там на верную смерть, спасая себя и своих родных, я чудом спасся тогда. У меня еще болит зуб на этого тамплиера!

Якоб постоял какое-то время, раздумывая над словами своего помощника. Его размышления прервал осторожный стук в дверь.

– Войдите.

Это был Кристоф фон Шеленберг. Он уверенно шагнул в помещение, почти не удостоив вниманием свисающие на веревках куски человеческого мяса.

– У меня для вас кое-что есть, мастер инквизитор, – Кристоф свистнул кому-то за дверью. Двое крепких парней аккуратно занесли внутрь человека, лежащего на носилках. – Мы нашли его в одном из крестьянских домов, в деревне неподалеку. Его ранили наши люди во время отступления из замка. Это один из них.

Инквизитор наклонился над раненым и заглянул ему в лицо.

– Бог ты мой! Так это же адвокат Мартин Мюллер, собственной персоной! – Якоб громко расхохотался. Его радостный хохот разнесся по всему подземелью. – Я тебе крайне благодарен, Кристоф! Ты сослужил хорошую службу. Я заберу его в свою обитель и допрошу, когда он окрепнет. А ты, сын мой, помоги сэру Гессену. Отправляйся с ним в проклятые земли. Вам нужно кое-кого найти там.

Кристоф кивнул, пряча ненавистный взгляд под повязкой, а потом широким шагом вышел из камеры. Гессен ухмыльнулся.

– А ведь Кристоф и не подозревает, что мы идем искать его брата. Ведь если все так, как я думаю, то у них была одна мать.



Глава XIX.



30 лет тому назад.



– Франк! Ложись!

Снаряд пролетел в воздухе на фоне темнеющего вечернего неба. Молодой оруженосец, стоящий на стене с луком в руках, камнем повалился вниз, прячась за зубчатым парапетом. В следующее мгновение стену тряхнуло так, будто она готова была развалиться от сильнейшего удара, но все же выстояла. Громоподобный грохот заложил молодому человеку уши.

– Да будут прокляты эти черти! – сэр Джон, крепкий мужчина в полном боевом облачении рыцаря-тамплиера, схватил своего оглушенного оруженосца за грудки и стащил со стены на ступени лестницы. – Оживай, Гессен! Нет времени спать. Ты хочешь жить или надумал погибнуть?

Враг, расположившийся в укреплении на искусственной насыпи напротив замка, начал бомбежку неожиданно, как и всегда. Порой камнепад начинался рано утром, в иной раз поздно вечером, а однажды требушеты заработали даже посреди непроглядной ночи, вслепую лупя по стенам тяжелыми каменными снарядами. Впрочем, внешний рубеж обороны еще держался, хотя кладка во многих местах пошла трещинами. Вражеская пехота, прикрываемая арбалетчиками, то и дело предпринимала попытки взобраться на стену с помощью гигантских лестниц, но обороняющиеся отбрасывали их назад тучами стрел и градом камней, не позволяя и близко подойти ко рву вокруг внешней стены.

Осада длилась более месяца. Враг ни в какую не хотел сдавать занятые позиции и накрепко закрепился в лесу, окружавшем осажденную крепость. Он уже возвел частокол вокруг своего палаточного лагеря, а с недели две назад обзавелся осадными машинами, благо леса вокруг было вдоволь, как и камня в руднике неподалеку.

Франк пришел в себя, поднялся на ноги, стряхнул со штанов пыль и кивком головы показал своему лорду, что все в порядке. Сэр Джон похлопал его по плечу и ободряюще улыбнулся.

– Если ты все же хочешь стать рыцарем, то тебе придется пережить эту осаду любой ценой, мой юный друг! А теперь беги к моему брату и вели ему прислать еще людей на стену, у нас слишком много раненых, нам нужна замена.

– Вас понял, милорд! Будет сделано!

Франк быстро спустился вниз по ступеням лестницы и побежал через двор, не выпуская из руки лука. Обстрел возобновился. Большинство камней ударяли прямиком в стены и башни, но некоторые залетали во двор, поднимая в воздух тучи пыли и земли. Несколько таких снарядов упали совсем рядом от оруженосца и он, чувствуя, как сердце уходит в пятки, ускорил бег, мигом добравшись до ворот, ведущих во внутренний двор.

Именно здесь отсиживался старший брат сэра Джона, Арнольд. Он ни на миг не оставлял молодую и красивую женщину, из-за которой, собственно, и начался весь сыр-бор. Она сбежала от своего знатного мужа и даже родила сэру Арнольду внебрачного сына, мелкого бастарда, безустанно ревевшего с тех самых пор, как началась осада. Франк никогда не высказывал своего мнения на этот счет, но даже младший из братьев не одобрял этого союза, хотя и говорил об этом только своему оруженосцу, а остальным не показывал и вида.

Сэр Арнольд стоял на самой вершине центральной башни и с хмурым видом наблюдал за тем, что творилось за стенами его замка. На нем была легкая туника, опоясанная мечом. Он даже не удосужился надеть панцирь и шлем. Франку пришлось сделать над собой усилие, чтобы не показать своего презрения к этому напыщенному рыцарю, который еще ни разу не показался на стене, где гибли его люди.

Франк слегка поклонился.

– Милорд, ваш брат просит подкрепление на внешнюю стену. У нас осталось слишком мало людей, мы не успеваем справляться с атакующими.

Арнольд даже не взглянул на молодого оруженосца, а только покачал головой.

– Передай ему, чтобы его люди отступали. Я не могу дать подкрепление. Нам нужно защищать внутреннюю стену и главную крепость. Внешняя стена все равно скоро рухнет. Нет смысла терять еще больше людей, защищая ее.

Франк в сомнениях потоптался на месте, размышляя, стоит ли высказывать рыцарю свое мнение или же лучше просто пойти и доложить сэру Джону о решении его брата.

– Ты еще здесь? – рыцарь поднял бровь. – Разве тебе не пора на стены?


– Но милорд, если мы оставим внешнюю стену, враг перейдет ров вместе со своими таранами. Внутренняя стена не защищена рвом. Их тараны смогут подойти к ней вплотную. Так им будет гораздо проще сломить нашу защиту. К тому же они переместят свои требушеты ближе к стенам и смогут ударить по самой крепости. Мы не должны покидать внешний рубеж, пока есть возможность защищать его!

Теперь Арнольд все же удостоил молодого оруженосца своим взглядом. Правда, в нем не было ничего хорошего.

– Сопляк! Неужели ты думаешь, что можешь защитить мой дом и мою семью лучше, чем я?! – рыцарь угрожающе двинулся в сторону оруженосца. – Беги к моему брату и передай мой приказ! Вы сейчас же должны уводить людей на внутреннюю стену.

– Слушаюсь, милорд, – тихо ответил Франк, глянув на рыцаря исподлобья. Он развернулся и широким шагом направился к лестнице, ведущей на нижние этажи.



Сэр Джон воспринял весть с равнодушным выражением лица, будто он и не ожидал услышать ничего другого. Обстрел на время завершился. Быть может, у врага закончились камни. Франк обвел взглядом стену, на которой лежали защитники крепости с перебитыми хребтами или стрелами, торчащими из груди или головы.

– Я очень надеюсь, что вы ослушаетесь приказа, милорд! – с чувством воскликнул оруженосец. – Мы столько удерживали врага на расстоянии, мы не можем отступить сейчас. Вот-вот их терпение лопнет! Они и так потеряли много людей.

– А мы потеряли почти всех людей, – возразил Джон. – Нас осталось семеро, а было три десятка. Нам не удержать стену без подкрепления, только напрасно сложим головы, как эти бедолаги, – рыцарь кивком указал на тела павших товарищей. – Придется делать, как он говорит. Забираем раненых и убираемся отсюда! Похоже, нас ждет короткая передышка в крепости.

Пока Франк помогал остальным подбирать раненых, рыцарь с ненавистью смотрел на развевающиеся вдали штандарты неприятеля. Он пробормотал под нос ругательства, подобрал свой арбалет и, закинув его на плечо, стал неторопливо слезать по лестнице.

Вскоре обстрел возобновился и продолжился до самой ночи. Джон все порывался вновь вернуться на прежние позиции, но его старший брат приказал гарнизону оставаться внутри крепости. Два рыцаря даже поспорили, сидя за длинным столом в главном зале при свете нескольких ламп и факелов. Франк тем временем возился с очагом, разводя в нем огонь для того, чтобы приготовить лордам жидкую похлебку с куриными потрохами.

– Мы должны сосредоточить оставшиеся силы здесь! – кричал Арнольд, стуча по столешнице. – Мы будем защищать стену, а когда она падет, отступим в донжон. Тут нас уже точно не смогут взять ни их машины, ни их люди. Мы обольем их кипящим жиром, будем жечь их огнем и закидывать стрелами. Джон, мы выстоим!

– А что, если нет? – спросил младший брат спокойно. – Что, если ворота падут?

– В таком случае мы воспользуемся тоннелем, ведущим к горам, – понизив голос, ответил Арнольд. – Я не отдам им Диану, даже если они прорвутся внутрь! Я скорее умру...

– Ты скорее оставишь свой дом, брат, – с укором в голосе прервал Джон. – Разве может лорд покидать свой дом, оставив его без защиты? Я понимаю твое беспокойство о жене и ребенке, но ты слишком рано приказал нам отступить. Мы еще могли держать первый рубеж.

Старший брат вздохнул, обхватив голову руками.

– Сколько у нас осталось людей? – спросил он.

– Семеро моих солдат. Половина из них валится от усталости, другая половина от ранений. Твоих людей чуть меньше двадцати, но они хороши лишь в работе с плугом и держали луки разве что на охоте.

– При первой атаке фон Шеленберга они показали себя хорошо, – вступился сэр Арнольд за своих крестьян.

Джон фыркнул.

– Та атака была спланирована из рук вон плохо, а самих атакующих было втрое меньше. Кроме того, у них не было ни требушетов, ни таранов. Они надеялись напугать нас числом и заставить тебя выдать графу его законную супругу. Зато теперь они взялись за дело с полной серьезностью...

Снаружи раздался отдаленный грохот. Джон жестом отправил оруженосца глянуть, что происходит. Поначалу Франк решил, что возобновился обстрел, но, выглянув наружу через бойницу, не заметил никаких летающих снарядов. Тогда он бегом выбрался наружу, где уже стемнело и похолодало. Свет факелов на стенах и башнях освещал внутренний двор. Франк взобрался на стену по деревянной лестнице и подошел к одному из дозорных.

– Что там за шум?

Бородатый солдат, вооруженный арбалетом, пожал плечами, но все же ответил предположением:

– Должно быть, враги перебросили тараны через ров и бьют по внешним воротам. Да вот в ночи мы этого все равно не разглядим. Проклятая темнота!

– Благодаря сэру Арнольду мы все сгинем тут, вот увидишь! – проговорил Франк, сжав зубы от злости. – Он ведь совсем не умеет воевать. Почему он не передаст командование гарнизоном своему брату?

– Мы не можем обсуждать приказы нашего лорда, оруженосец, – одернул его стражник, улыбнувшись в бороду, – даже если они порой на грани безрассудства. Возрадуйся и восхвали своих святых, ибо мы получили неплохую передышку благодаря лорду Арнольду. Скажи спасибо и иди поспи. Завтра бой будет еще ожесточеннее, чем прежде. Теперь рвы нас не защищают. Вся надежда на Господа.

Франк последовал совету и слез со стены, но потом вдруг решил наведаться в большую деревянную постройку, расположенную прямо под стенами. Когда-то здесь был хлев, но после того, как последняя лошадь и корова пошли на суп для защитников замка, хлев превратился в госпиталь для раненых. Франк открыл скрипучую дверь и вошел в темное помещение, в котором горели лишь несколько свечей. Прерывистое дыхание и тихие стоны раздавались отовсюду. Здесь, на тюфяках из соломы, лежали раненые воины. Кому-то досталось от обломков каменных снарядов, а кто-то получил стрелу, а то и не одну, прежде чем оставил позиции. Но все они еще были живы, хотя некоторые находились в крайне тяжелом состоянии.

– Что тебе здесь нужно? – спросил женский голос шепотом.

Оруженосец обернулся и застыл от удивления. Перед ним стояла красивая молодая женщина с длинными вьющимися волосами темного цвета. Тусклые огоньки свеч бросали неровные тени на ее белую, будто слоновая кость, кожу, а затем гасли в холоде ее серых глаз. Молодой человек вышел из оцепенения и ответил:

– Я просто хотел проведать своих товарищей, миледи, – ему еще ни разу не доводилось видеть леди Диану с такого близкого расстояния. Обычно она нянчилась со своим плаксивым младенцем, либо же держалась мужа на вершине цитадели. Что же она делала здесь посреди глубокой ночи?

– Твоим друзьям нужен покой. Ступай к своему лорду и не мешай мне заниматься ранеными.

– Слушаюсь, госпожа.

Франк поклонился ей, после чего быстро выскользнул за дверь. Поежившись от прохлады, он двинулся к донжону, где было еще холоднее, чем снаружи. Видимо, именно поэтому раненых было решено уложить здесь, в деревянной постройке, подальше от холодных стен замка. Их и так била лихорадка, а холод внутри цитадели мог и вовсе добить их ослабевшие израненные тела.

Когда Франк вернулся в главную залу, Джон похрапывал, лежа лицом вниз прямо на столешнице. Его брат грелся у очага, задумчиво глядя в огонь. Он не обратил внимания на вновь прибывшего слугу и не оторвал взгляда от танцующего пламени, над которым висел котелок с мутным закипающим варевом.

Джон проснулся, поднял усталый взгляд на своего оруженосца и сонно произнес:

– Иди-ка ты лучше спать, Гессен. Завтра предстоит тяжелый денек. Ты у нас крепкий парень, но даже тебе нужен отдых.

– Спасибо, милорд. Так я и сделаю.

Когда Франк прибыл на службу к сэру Джону, тот распорядился выделить для своего слуги небольшую комнатку в жилой части цитадели на втором этаже. Интерьер в комнате был самым простым: большой сундук для его пожитков, узкая и неудобная кровать, которая была явно маловата для такого крепыша, как Франк Гессен, и деревянная стойка, на которую оруженосец мог повесить свои доспехи. Франк расстегнул пояс с мечом, с облегчением стянул с себя увесистую кольчугу и повесил ее на стойку. Когда на нем остался лишь пропитанный многодневным потом поддоспешник, набитый ватой, молодой человек улегся в скрипучую кровать, даже не потрудившись снять сапог. Тело ломило от усталости, но голова, как ни странно, оставалась необычайно ясной. За последние несколько дней ему удавалось поспать лишь несколькими урывками, но даже этого оказалось достаточно, чтобы чувствовать себя бодрым.