Тридцать три несчастья
Часть 20 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Это скромно ещё. Советник, скорее всего. Вот если бы сам Лидер летел, то мы бы вообще надолго здесь застряли.
— Эй, а я чего-то не понял, — возмутился Костя. — Значит, танки остались, а главные на летающих машинах шарятся? Что это за штука была вообще?
— Это не машина, это экстралёт, — начала разъяснять Эрика. — Она не может набирать высоту, потому что работает по принципу магнитного репеллера, а выше он не действует. Зато данная конструкция обеспечивает бесшумность, полное отсутствие вибрации и кучу специальных возможностей, для них даже дороги специальные раньше делали. Только их мало осталось — штука-то дорогая, вот и отдали их на нужды правительства.
— Что-то ты сильно печёшься о своём правительстве. А?
— Лидер — это оплот нашего строя. Венец порядка и закона. Наше правительство заботится, чтобы люди не голодали, специальные программы проводит, супер-социальную политику. Учит людей выживанию в экстремальных условиях, а самое главное, — Эрика подняла палец, — борется с внешним врагом.
— Опупенно, Рикки. Где бы так свою власть любили, — поморщился Костя. — Так девчонки. С вами хорошо, конечно, но нам домой попасть надо. В нашу родную, отсталую Москву. Без инопланетян и экстралётов. В свои родные пенаты, понимаете? Нам на работу послезавтра.
— Послезавтра какого года? — уточнила Эрика.
— Две тысячи семнадцатого! А хочешь, я тебя с собой заберу? — мечтательно продолжил Костя.
Но девушка проигнорировала столь заманчивое предложение.
— Дебби, Дебби! — вдруг забеспокоилась она. — Рацию-то нашу дикари раздолбали! Надо как-то связаться с нашими. Понимаешь?
— Точно, Рикки. Так не попадём, предупредить надо.
— А по обычному телефону позвонить нельзя? — недовольно спросил Илья, которому уже изрядно надоела дорога.
— По какому обычному… Там же СПС-частота… тьфу, короче нельзя. Понятно
— Тогда поедем к нам, — предложила Эрика. — Свяжемся как-нибудь, не впервой… Давай, скоро развязка, возьмёшь вправо. Только скорость ни в коем случае не снижай, там тормозящее поле установлено, его проскочить нужно.
— Какое ещё поле? — не понял Костя.
— Неважно. Главное скорость держи!
Скорость Костя любил, даже очень. Ещё в Москве каждую неделю получал письмо счастья в результате круглосуточной работы бдительных камер видео- фиксации, за что часть своей не пропитой зарплаты честно платил в казну государства. И как он ни старался вовремя тормозить — ему это никак не удавалось, потому что в момент, когда он приближался к одному и тому же чёрному ящику с глазком, он всегда начинал проклинать других водителей и своего начальника, и всегда не вовремя набирал скорость, получая новую вспышку позитива. И происходило это на соседней от его дома улице, которую никак нельзя было объехать. Прямо какой-то замкнутый круг.
И вот теперь, когда ему сказали гнать во весь опор, он сжал зубы и изо всей силы вжал в пол педаль газа, представляя, что скоро они доберутся до квартиры Эрики, где их наконец-то покормят, и может быть даже он сможет раскрутить свою ненаглядную на что-нибудь большее. В предвкушении он прикрыл глаза и выкрутил руль вправо, но не рассчитал. Там оказался резкий, под углом градусов в сорок пять, спуск. Лэндкрузер во весь опор начал набирать скорость, от чего Илья вцепился в сиденья, а Костя едва не бросил руль.
— Воропаааев, не слушай эту ду-у-у-ру! Тормо-о-ози! — кричал Илья, закрывая от страха глаза.
— Не могу-у-у-у, Зу-у-уев! — кричал в ответ Костя.
— Идиоты! Газу ещё дай, я сказала! — рявкала Эрика, перекрикивая обоих менеджеров.
Но было уже поздно. Машина будто попала в невидимые сети, и эта ловушка затягивала их в сторону с трассы, каким-то образом плавно снижая их скорость. Внезапно джип остановился, и они выдохнули с облегчением.
Пошатываясь, Костя вылез из машины и стал рассматривать, что это было.
Справа от дороги расположилась большая площадка, снабжённая магнитным покрытием, на которое их и занесло. Но потом произошла ещё более удивительная штука. Он поднял глаза, и увидел, что их машина здесь не одна. Вдоль полосы выстроилась целая очередь таких же неудачников на автомобилях различных модификаций, как собранных из всякого хлама, так и целых, неизвестных марок и предназначений.
— Не понял, это ещё что такое? — неуверенно покосился Костя на сжавшую кулаки Эрику.
— Я же сказала, тормозящее поле будет. Ты что, не видишь — наряд дорожно- патрульной службы?
— То есть как?
— Вот так! Ты превысил скорость, а теперь придётся объяснять почему.
— Так ты же мне сама говорила быстрее ехать!
— Вот если бы ты меня послушал хоть раз, дятел, — она постучала костяшками пальцев по его голове, — тогда бы мы уже по городу ехали. Всё равно не выберемся, пока не отключат удерж иватели.
— А там что, знак был? Что-то я не видел, — заозирался по сторонам Илья.
— Какой знак?! — воскликнула Дебора. — Скорость по городу — восемьдесят и точка. Быстрее нигде нельзя.
— И даже здесь, под таким углом?
— Так в том-то и фишка! Поэтому и надо было проскакивать, а не на тормоза жать со страху. Что, штаны намочили, мальчики? Вот теперь только время потеряем.
— И что теперь? — уныло спросил Костя. — Документы проверят? Они же здесь не годны.
— А это как повезёт. Ладно, стойте уже, немного осталось. Сейчас разберёмся.
Медленно, но верно машины пробирались по движущемуся конвейеру к оранжевой металлической будке, у которой двое мужчин в чёрной форме проводили беседу с каждым водителем, а потом нажимали кнопку на постаменте, и очередной автомобиль медленно покидал магнитное покрытие, резко набирая скорость и исчезая в пыли и смоге. Лэндкрузер медленно приблизился к будке и остановился. Костя уверенно вышел и бодрым шагом направился к полицейским, в надежде восстановления справедливости. Он уже собирался рассказывать всю правду, как вдруг его остановил неприятный высокий голос:
— Ваши документики…
Костя поднял голову, рассматривая стройного высокого полицейского в облегающей униформе.
— Я вас сам обыщу, пожалуй, — патрульный сделал шаг вперёд.
— Чего? Это ещё зачем?!
— Марти, помоги мне, — мужчина глянул через плечо. — Он оказывает сопротивление…
Из будки показался второй блюститель порядка. Этот казался накаченным двухметровым громилой, словно жил в тренажёрном зале и питался только анаболиками. Да и солярии любил посещать… Смуглый детина молча заломал Косте руки и грубо приставил к стене, раздвигая ему ноги.
Тощий полицейский плавно запустил руки на грудь Косте, под майку, и начал ощупывать его мускулатуру, а потом одна рука поднялась к шее, нежно поглаживая кожу, а вторая опустилась вниз, на талию, и скользнула по бедру. На этом моменте Костя не выдержал:
— Вы что себе позволяете?! — Он попытался выкрутиться, но громила лишь сильнее заломал руку, от чего боль разлилась по всей спине.
— Э! Отпусти сейчас же! Я буду жаловаться!
— Ты слышал, Марти, он будет жаловаться… Где же твои документики, милый?
— проворковал тощий.
— Отпусти! Сам достану!
— Ладно, отпусти.
— Как скажете, майор Леке, — разжал железные объятия громила.
Первой реакцией Воропаева было отпрыгнуть в сторону, что он и сделал. И лишь теперь, на безопасном расстоянии, он извлёк из нагрудного кармана техпаспорт и водительское удостоверение и, не выпуская из рук, развернул перед глазами майора.
А что это у тебя там написано? Во-ро-па-а-аев, — протянул майор. — Год выдачи две тысячи тринадцатый… Кто выдавал?
— Кто надо, тот и выдавал…
— Так, значит, составляем протокол. Превышение, сопротивление обыску… Поддельное удостоверение и транспорт с неуплаченным дорожным взносом…
— То есть как- взносом? — не понял Костя. — Ничего что машина выпущена i две тысячи тринадцатом?
На антиквариате ездить допустимо. Но налог заплати, голубчик…
— Сам ты голубчик! — взорвался Костя. — Я и есть антиквариат, понимаешь?!
И неизвестно, что произошло бы дальше, если бы из машины не показались рассерженные в конец девчонки. Дебора подошла к майору Лексу, отвела его в сторону и что-то громко высказывала, словно отчитывая. Но Костя боялся шелохнуться, ведь он стоял под прицелом второго, грозного Марти, который вовсе не был похож на шутника. Потом Дебби что-то извлекла из кармана комбинезона и ткнула в лицо майору. Тот сразу поменялся в лице и начал соглашаться с ней.
— Поехали! — рявкнула она Косте, и тот от радости помчался в машину, на ходу запихивая документы в карман пятнистой куртки.
Ты чего, Воропаев? — спросил Илья, не понимая, что произошло. — Там… пи… ну эти…
— Что ещё за пи?
— Они короче нетрадиционной ориентации, — начал заикаться Костя, заводя машину. — Кто их вообще допустил к этой работе?
— Сексуальная ориентация не влияет на подбор кадров, — прокомментировала рассерженная Эрика, — дискриминация по этому признаку давно устранена…
Докатились, — вздохнул Илья. — Так они что, геи?
— Один только. Я его запомнил, козла! А второй маньяк какой-то, чуть руку не сломал, — бурчал Костя, съезжая с площадки и набирая скорость.
Ему было всё равно, хоть уклон, хоть туман — лишь бы подальше отсюда…
Глава 13
День тот же, девятый, или горькая правда лучше сладких грёз
«Если смотреть правде в лицо, то у каждого обнаружится обратная сторона»
Марк Аврелий
Дорога шла вниз, трасса становилась всё уже, пока плавно не вывела на темную, скрытую в желтоватом тумане улицу. Мимо с грохотом и скрежетом то и дело прокатывались танки самых разных видов, от чего Илья сидел, не шевелясь и разинув рот. В себя его привел возглас мужчины с синим ирокезом, который размахивал чёрным Флагом и орал во всю глотку, что анархия — мать порядка.
— Эй, а я чего-то не понял, — возмутился Костя. — Значит, танки остались, а главные на летающих машинах шарятся? Что это за штука была вообще?
— Это не машина, это экстралёт, — начала разъяснять Эрика. — Она не может набирать высоту, потому что работает по принципу магнитного репеллера, а выше он не действует. Зато данная конструкция обеспечивает бесшумность, полное отсутствие вибрации и кучу специальных возможностей, для них даже дороги специальные раньше делали. Только их мало осталось — штука-то дорогая, вот и отдали их на нужды правительства.
— Что-то ты сильно печёшься о своём правительстве. А?
— Лидер — это оплот нашего строя. Венец порядка и закона. Наше правительство заботится, чтобы люди не голодали, специальные программы проводит, супер-социальную политику. Учит людей выживанию в экстремальных условиях, а самое главное, — Эрика подняла палец, — борется с внешним врагом.
— Опупенно, Рикки. Где бы так свою власть любили, — поморщился Костя. — Так девчонки. С вами хорошо, конечно, но нам домой попасть надо. В нашу родную, отсталую Москву. Без инопланетян и экстралётов. В свои родные пенаты, понимаете? Нам на работу послезавтра.
— Послезавтра какого года? — уточнила Эрика.
— Две тысячи семнадцатого! А хочешь, я тебя с собой заберу? — мечтательно продолжил Костя.
Но девушка проигнорировала столь заманчивое предложение.
— Дебби, Дебби! — вдруг забеспокоилась она. — Рацию-то нашу дикари раздолбали! Надо как-то связаться с нашими. Понимаешь?
— Точно, Рикки. Так не попадём, предупредить надо.
— А по обычному телефону позвонить нельзя? — недовольно спросил Илья, которому уже изрядно надоела дорога.
— По какому обычному… Там же СПС-частота… тьфу, короче нельзя. Понятно
— Тогда поедем к нам, — предложила Эрика. — Свяжемся как-нибудь, не впервой… Давай, скоро развязка, возьмёшь вправо. Только скорость ни в коем случае не снижай, там тормозящее поле установлено, его проскочить нужно.
— Какое ещё поле? — не понял Костя.
— Неважно. Главное скорость держи!
Скорость Костя любил, даже очень. Ещё в Москве каждую неделю получал письмо счастья в результате круглосуточной работы бдительных камер видео- фиксации, за что часть своей не пропитой зарплаты честно платил в казну государства. И как он ни старался вовремя тормозить — ему это никак не удавалось, потому что в момент, когда он приближался к одному и тому же чёрному ящику с глазком, он всегда начинал проклинать других водителей и своего начальника, и всегда не вовремя набирал скорость, получая новую вспышку позитива. И происходило это на соседней от его дома улице, которую никак нельзя было объехать. Прямо какой-то замкнутый круг.
И вот теперь, когда ему сказали гнать во весь опор, он сжал зубы и изо всей силы вжал в пол педаль газа, представляя, что скоро они доберутся до квартиры Эрики, где их наконец-то покормят, и может быть даже он сможет раскрутить свою ненаглядную на что-нибудь большее. В предвкушении он прикрыл глаза и выкрутил руль вправо, но не рассчитал. Там оказался резкий, под углом градусов в сорок пять, спуск. Лэндкрузер во весь опор начал набирать скорость, от чего Илья вцепился в сиденья, а Костя едва не бросил руль.
— Воропаааев, не слушай эту ду-у-у-ру! Тормо-о-ози! — кричал Илья, закрывая от страха глаза.
— Не могу-у-у-у, Зу-у-уев! — кричал в ответ Костя.
— Идиоты! Газу ещё дай, я сказала! — рявкала Эрика, перекрикивая обоих менеджеров.
Но было уже поздно. Машина будто попала в невидимые сети, и эта ловушка затягивала их в сторону с трассы, каким-то образом плавно снижая их скорость. Внезапно джип остановился, и они выдохнули с облегчением.
Пошатываясь, Костя вылез из машины и стал рассматривать, что это было.
Справа от дороги расположилась большая площадка, снабжённая магнитным покрытием, на которое их и занесло. Но потом произошла ещё более удивительная штука. Он поднял глаза, и увидел, что их машина здесь не одна. Вдоль полосы выстроилась целая очередь таких же неудачников на автомобилях различных модификаций, как собранных из всякого хлама, так и целых, неизвестных марок и предназначений.
— Не понял, это ещё что такое? — неуверенно покосился Костя на сжавшую кулаки Эрику.
— Я же сказала, тормозящее поле будет. Ты что, не видишь — наряд дорожно- патрульной службы?
— То есть как?
— Вот так! Ты превысил скорость, а теперь придётся объяснять почему.
— Так ты же мне сама говорила быстрее ехать!
— Вот если бы ты меня послушал хоть раз, дятел, — она постучала костяшками пальцев по его голове, — тогда бы мы уже по городу ехали. Всё равно не выберемся, пока не отключат удерж иватели.
— А там что, знак был? Что-то я не видел, — заозирался по сторонам Илья.
— Какой знак?! — воскликнула Дебора. — Скорость по городу — восемьдесят и точка. Быстрее нигде нельзя.
— И даже здесь, под таким углом?
— Так в том-то и фишка! Поэтому и надо было проскакивать, а не на тормоза жать со страху. Что, штаны намочили, мальчики? Вот теперь только время потеряем.
— И что теперь? — уныло спросил Костя. — Документы проверят? Они же здесь не годны.
— А это как повезёт. Ладно, стойте уже, немного осталось. Сейчас разберёмся.
Медленно, но верно машины пробирались по движущемуся конвейеру к оранжевой металлической будке, у которой двое мужчин в чёрной форме проводили беседу с каждым водителем, а потом нажимали кнопку на постаменте, и очередной автомобиль медленно покидал магнитное покрытие, резко набирая скорость и исчезая в пыли и смоге. Лэндкрузер медленно приблизился к будке и остановился. Костя уверенно вышел и бодрым шагом направился к полицейским, в надежде восстановления справедливости. Он уже собирался рассказывать всю правду, как вдруг его остановил неприятный высокий голос:
— Ваши документики…
Костя поднял голову, рассматривая стройного высокого полицейского в облегающей униформе.
— Я вас сам обыщу, пожалуй, — патрульный сделал шаг вперёд.
— Чего? Это ещё зачем?!
— Марти, помоги мне, — мужчина глянул через плечо. — Он оказывает сопротивление…
Из будки показался второй блюститель порядка. Этот казался накаченным двухметровым громилой, словно жил в тренажёрном зале и питался только анаболиками. Да и солярии любил посещать… Смуглый детина молча заломал Косте руки и грубо приставил к стене, раздвигая ему ноги.
Тощий полицейский плавно запустил руки на грудь Косте, под майку, и начал ощупывать его мускулатуру, а потом одна рука поднялась к шее, нежно поглаживая кожу, а вторая опустилась вниз, на талию, и скользнула по бедру. На этом моменте Костя не выдержал:
— Вы что себе позволяете?! — Он попытался выкрутиться, но громила лишь сильнее заломал руку, от чего боль разлилась по всей спине.
— Э! Отпусти сейчас же! Я буду жаловаться!
— Ты слышал, Марти, он будет жаловаться… Где же твои документики, милый?
— проворковал тощий.
— Отпусти! Сам достану!
— Ладно, отпусти.
— Как скажете, майор Леке, — разжал железные объятия громила.
Первой реакцией Воропаева было отпрыгнуть в сторону, что он и сделал. И лишь теперь, на безопасном расстоянии, он извлёк из нагрудного кармана техпаспорт и водительское удостоверение и, не выпуская из рук, развернул перед глазами майора.
А что это у тебя там написано? Во-ро-па-а-аев, — протянул майор. — Год выдачи две тысячи тринадцатый… Кто выдавал?
— Кто надо, тот и выдавал…
— Так, значит, составляем протокол. Превышение, сопротивление обыску… Поддельное удостоверение и транспорт с неуплаченным дорожным взносом…
— То есть как- взносом? — не понял Костя. — Ничего что машина выпущена i две тысячи тринадцатом?
На антиквариате ездить допустимо. Но налог заплати, голубчик…
— Сам ты голубчик! — взорвался Костя. — Я и есть антиквариат, понимаешь?!
И неизвестно, что произошло бы дальше, если бы из машины не показались рассерженные в конец девчонки. Дебора подошла к майору Лексу, отвела его в сторону и что-то громко высказывала, словно отчитывая. Но Костя боялся шелохнуться, ведь он стоял под прицелом второго, грозного Марти, который вовсе не был похож на шутника. Потом Дебби что-то извлекла из кармана комбинезона и ткнула в лицо майору. Тот сразу поменялся в лице и начал соглашаться с ней.
— Поехали! — рявкнула она Косте, и тот от радости помчался в машину, на ходу запихивая документы в карман пятнистой куртки.
Ты чего, Воропаев? — спросил Илья, не понимая, что произошло. — Там… пи… ну эти…
— Что ещё за пи?
— Они короче нетрадиционной ориентации, — начал заикаться Костя, заводя машину. — Кто их вообще допустил к этой работе?
— Сексуальная ориентация не влияет на подбор кадров, — прокомментировала рассерженная Эрика, — дискриминация по этому признаку давно устранена…
Докатились, — вздохнул Илья. — Так они что, геи?
— Один только. Я его запомнил, козла! А второй маньяк какой-то, чуть руку не сломал, — бурчал Костя, съезжая с площадки и набирая скорость.
Ему было всё равно, хоть уклон, хоть туман — лишь бы подальше отсюда…
Глава 13
День тот же, девятый, или горькая правда лучше сладких грёз
«Если смотреть правде в лицо, то у каждого обнаружится обратная сторона»
Марк Аврелий
Дорога шла вниз, трасса становилась всё уже, пока плавно не вывела на темную, скрытую в желтоватом тумане улицу. Мимо с грохотом и скрежетом то и дело прокатывались танки самых разных видов, от чего Илья сидел, не шевелясь и разинув рот. В себя его привел возглас мужчины с синим ирокезом, который размахивал чёрным Флагом и орал во всю глотку, что анархия — мать порядка.