Третья пуля

– Добрый день, добрый день, – приветствовал их вышедший из дома Марти с широкой улыбкой на лице. На нем были мешковатые джинсы, джемпер и синяя рубашка. Неряшливым видом он напоминал свой пришедший в упадок дом. – Вовремя, как договаривались. Вы со своими инженерными мозгами всегда все точно просчитываете, не так ли, Джек?

Свэггер улыбнулся, пожимая пухлую мягкую руку.

– Замечательный дом, – заметил он.

– Вы про этого старого монстра? Он принадлежит семье уже в течение трех поколений. Я все собираюсь подкопить денег и привести его в порядок, тогда он действительно станет замечательным. Но налоги съедают меня заживо, и я едва свожу концы с концами. Проходите, пожалуйста.

Внутри дома царил полумрак, пахло пылью и плесенью. Комнаты были заполнены предметами мебели, накрытыми простынями, что придавало им вид призраков. Лучи, пробивавшиеся сквозь окна с разбитыми стеклами, освещали мерзость запустения.

Марти ввел их в комнату, по всей видимости, служившую кабинетом его отцу и деду. Только ее одну населяли шедевры таксидермии – чучела животных с выпученными стеклянными глазами, застреленные членами семейства Адамсов из разных поколений. Вдоль отделанных панелями стен стояли шкафы с книгами, посвященными оружию. Некоторые из них принадлежали авторству Марти. За заваленным бумагами столом находилась стена славы: на черно-белых фотографиях красовался молодой Марти в компании то с одним, то с другим процветающим представителем мира оружия. Некоторых из них Свэггер знал понаслышке, с некоторыми был знаком лично.

– Послушайте, это, случайно, не Элмер Кейт, автор книг об оружии?

– Он самый. Я познакомился с ним, когда он был уже очень старым. Вы любите старых писателей, писавших об оружии? Что за люди! Смотрите, вот Джек О’Коннор, а вот Чарли Эткинс из пограничной службы. Вот это Билл Джордан, тоже из пограничной службы. У него руки словно окорока, и, клянусь вам, я не встречал людей с более быстрой реакцией. Билл мог положить таблетку аспирина на тыльную сторону ладони правой руки, потом ею же выхватить свой «смит-и-вессон» и попасть из него в таблетку на лету, прежде чем она достигает пола. Однажды он проделал этот трюк в шоу Эда Салливана.

Свэггер хорошо помнил большинство из этих людей. В юности они были его кумирами. Его восхищение всегда вызывали не знаменитые футболисты или боксеры, а стрелки, такие, каким был его отец. Он молчал, поскольку эти воспоминания принадлежали отнюдь не Джеку Брофи, бывшему горному инженеру.

– Я кое-что читал о них, – сказал он наконец. – Судя по всему, они прожили интересную жизнь.

– Это точно, – сказал Марти. – А теперь взгляните-ка вот на это.

Следующие полчаса он демонстрировал свои сокровища, разложенные на полках. В его коллекции имелись пистолеты.22 для стрельбы по мишеням, которые производил его отец – первые серийные номера шести последних моделей, – хранившиеся в нераспечатанных картонных коробках; экспериментальный «кольт» калибра 9 мм, полуавтоматический, двойного действия, предложенный в начале шестидесятых в качестве замены для пистолета, стоявшего тогда на вооружении в армии; винтовка «винчестер булл.300 Н&H», из которой Арт Хэймон установил двадцать семь национальных рекордов в конце тридцатых годов, после чего его затмил великий Лон Скотт; отделанная латунью винтовка «Генри» № 15, которую можно «заряжать в воскресенье и потом стрелять всю неделю» и которая в конце концов трансформировалась в «винчестер 1873», завоевавший Запад; «кольты», «смит-и-вессоны», «марлины» – все эксклюзивные, все ни разу не использованные, все прославленные.

– Продайте оружие, Марти, – сказал Ричард. – На вырученные деньги из вашего дома можно сделать картинку.

– Ни в коем случае, – ответил тот. – История не продается. По крайней мере, эта. Я надеюсь – хотя это скорее мечта, чем надежда, – основать музей и выставить в нем эту коллекцию. Может быть, в этом доме. После ремонта, конечно. Это стало бы наследием семьи Адамсов.

– Марти, может быть, вы потеряли чехол? – спросил Свэггер шутливым тоном. – А теперь пытаетесь смягчить удар?

– Нет-нет, что вы, он на месте. Извините, что заставил вас ждать. Присаживайтесь, пожалуйста. Кофе?

– Не сейчас, – сказал Боб. – Боюсь, пролью его на чехол.

Все трое рассмеялись.

– Хорошо, – сказал Марти.

Он подошел к стене и потянул за что-то похожее на рычажок. Стена с книжными полками повернулась на шарнирах наружу (техника уровня 1932 года), открыв взору дверцу сейфа – черная, стальная, тяжелая. Марти наклонился и взялся за ручку, располагавшуюся под наборным диском с комбинацией цифр. Раздался громкий металлический лязг, который был способен разбудить чучела животных, смахнуть пыль с книг и, возможно, заставить перевернуться в гробах покойных Адамсов.

Марти нырнул в отверстие за открывшейся дверцей. Когда он выпрямился и повернулся, в его руках, облаченных в белые перчатки, находился чрезвычайно элегантный чехол из свиной кожи и брезента, шестьдесят сантиметров в ширину, девяносто сантиметров в длину. Марти положил его на пустой кофейный столик перед Свэггером, который наклонился вперед и принялся с жадностью изучать вожделенное сокровище.

Чехол вполне соответствовал своему возрасту – имел царапины и темные пятна, а кожу покрывала сетка мелких трещинок, – но находился в целости и сохранности. Боб не прикасался к чехлу, а склонил над ним голову и тщательно осматривал его на расстоянии пяти сантиметров. Замки потускнели. Крышка плотно прилегала к корпусу, и зазоров между ними не было.

– У вас нет ключа? – спросил Свэггер.

– Нет. Возможно, если вы съездите в полицейское управление Арканзаса и получите в свое распоряжение имущество, оставшееся после смерти мистера Олбрайта в 1993 году, среди него и окажется связка ключей…

– Мне бы не хотелось взламывать его, – произнес Ричард. – Он может получить повреждения.

– Мы можем воспользоваться услугами слесаря, – отозвался Боб. – Он вскроет его, не повредив, и заодно оценит возраст замка.

– Мне это даже не приходило в голову, – сказал Марти.

– Послушайте, Марти, у вас есть увеличительное стекло? Я хочу рассмотреть транспортные бирки.

– Разумеется, – ответил Марти. Он подошел к столу, достал лупу и протянул ее Бобу. – Я предпочел бы прикасаться к биркам в перчатках.

– Они у вас на руках, – проговорил Боб.

Марти приблизился к Бобу сбоку, аккуратно взял бирки за края и приподнял их, чтобы тому было лучше видно. Ричард подошел с другой стороны.

Боб навел лупу на красную бирку и нашел фокус, отрегулировав расстояние. Он внимательно изучил каждый квадратный сантиметр и на слогане авиакомпании «Бранифф Эруэйз»: «В светлое завтра» – увидел сделанную черным карандашом надпись:

Дата: 24.11.63

Рейс: 344 Даллас – Ричмонд

Пассажир: Скотт Л. Д.



Бирка была обернута вокруг двух ручек футляра, прикрепленных к двум разным его половинкам, и ее концы были склеены вместе. Из этого следовало, что футляр не открывали с 24 ноября 1963 года. Бирка из толстой, плотной бумаги была абсолютно целой, и какие-либо следы манипуляций – то есть отклеивания и повторного склеивания концов – отсутствовали. Но выглядела она довольно хрупкой, и казалось, что, если согнуть ее, с нее посыплются хлопья высохшего клея.


– Чертовски похожа на подлинную, – сказал Боб. – Думаю, нам нужно найти соответствующего специалиста, который подтвердил бы, что это действительно бирка авиакомпании «Бранифф», что она была использована в тот самый период времени и что склеена тем самым клеем, который использовала авиакомпания.

– Где мы найдем такого специалиста? – спросил Марти. – Это слишком узкие области знания.

– Эксперты ФБР большие доки по части документов. К тому же не забывайте, это улика. Думаю, нам придется представить ее в следственные органы.

– Мне такая идея не очень нравится, – сказал Марти. – Эти ребята могут оказаться ушлыми и прибрать чехол к рукам. Не хочу выглядеть меркантильным, но мне нужно привести в порядок дом. А это чистое золото.

– Если он содержит то, что мы думаем… Позвольте мне взглянуть на вторую бирку.

Ричард отпустил первую бирку и взял вторую, багажную. Она была заключена в пластик. Надпись на ней, сделанная синей шариковой ручкой, предположительно рукой Лона, гласила:

Лон Данн Скотт

Скоттс Ран, RR 224, Клинтонсбург, штат Виргиния



– Возможно, под пластиком имеются отпечатки пальцев Лона, – сказал Боб. – Думаю, они также имеются на замках и на содержимом чехла. Чем их больше, тем лучше. Марти, можно я еще раз взгляну на рентгеновский снимок?

– Конечно. – Марти опять подошел к столу, через несколько секунд вернулся и положил тяжелый темный целлулоидный лист на чехол. Снимок был выполнен в натуральную величину.

– Заднее освещение использовалось? – спросил он.

– Да. Вон там стоит стол с подсветкой. Я его использую, когда делаю иллюстрации для книг.

Марти подвел их к большой металлической раме, на которую опирался квадратный лист матового стекла. Он повернул переключатель, и внутри загорелась люминесцентная лампа. Марти приложил снимок к листу с лампой, и на нем отчетливо проступило изображение содержимого чехла.

Изысканное, ни с чем не сравнимое ложе «Монте-Карло», овальный предохранитель, затвор, ударно-спусковой механизм, ствольная коробка, прорезь затвора, ствол с прицелом – длинной трубкой длиной около тридцати сантиметров, крепившейся над ударно-спусковым механизмом и параллельно ему с помощью древних креплений «рэдфилд» и колец той эпохи; и над всем этим длинная труба с фланцем на одном конце – глушитель «максим». В углу располагались комплект винтов, нечто похожее на свернутый кусок ткани для протирания винтовки и небольшая бутылочка, предположительно, с чистящей жидкостью. В другом углу виднелись очертания трех патронов.

Боб вытащил что-то из кармана и положил рядом с изображением трех патронов. Это был патрон «винчестер магнум».264 с охотничьей пулей с заостренным кончиком весом 140 гран.

– Взгляните-ка вот на это, – сказал он. – Гильзы одного и того же размера. Видите, у пули Лона кончик более тупой, чем у охотничьей. Вот почему он вставил пулю «манлихер-каркано» в гильзу 0,264.

Свэггер вкратце изложил свою версию баллистической фальсификации, лежавшей в основе операции. Возможно, Марти понял суть версии или принял ее на веру. Лицо Ричарда оставалось непроницаемым.

– Стало быть, мы разрешили загадку, – сказал Марти.

– Пока нет, – ответил Боб. – Остается нерешенным вопрос скорости. Если маршрут кортежа президента стал известен только вечером 19 ноября, у них было всего два с половиной дня на подготовку. За столь короткое время подготовить такую операцию было практически невозможно. Они не могли сделать это. И все-таки сделали.

– Ну, тогда вы обязательно разрешите эту загадку, – произнес Марти. – И окажется, что разгадка лежит на поверхности, и ее просто никто не замечал.

– Если она лежит на поверхности и я ее до сих пор не заметил, что это означает? – спросил Боб. – Это означает, что я глупец.

– Думаю, мы уже готовы разрешить загадку, – вставил Ричард. – Вы располагаете материалом, какого прежде не было ни у кого. Поверьте мне. Я занимаюсь этим не первый день.

– Простите, что вы сказали? – спросил Боб.

– Я сказал, что мы уже готовы разрешить загадку. Вы нашли главное. Остальное – детали.

Уже готовы!

– Уже готовы, – проговорил он. – Черт возьми, уже готовы…

На него как будто снизошло откровение.

– О чем вы говорите? – спросил Марти.

– Это последний недостающий элемент головоломки, – произнес Свэггер, он же Брофи. – Я не мог понять, как они смогли подготовиться так быстро. Они уже были готовы выполнить другую работу. У них уже имелся Освальд, подготовлена баллистическая фальсификация, уже прибыл Скотт. Затем судьба послала им подарок в виде Джона Кеннеди, и они не смогли от него отказаться. Это было так легко сделать!

– Так что, можно открывать шампанское? – поинтересовался Марти. – Мне не нужен слишком уж большой повод для того, чтобы поднять тост.

– Рано. Я еще пока размышляю над этим.

– Звучит обнадеживающе.

– Марти, пожалуйста, уберите чехол на место и надежно заприте его, – сказал Боб.

– Непременно.

Марти спрятал чехол в сейф, и они расселись в кресла за кофейный столик. Под стеклянными взглядами животных, погибших около сотни лет назад, они обсудили свои дела – главным образом сроки. Свэггер должен отточить свою версию и записать ее в простой и ясной форме. По мнению Марти, хорошую службу могли сослужить фотографии, поскольку многие американцы понятия не имели, что такое «перезаряжание» и какие компоненты входят в состав патрона. Им пришлось бы постепенно, не спеша, втолковывать версию Боба. На Ричарда возлагалась задача найти специалистов, привлечения которых мог потребовать проект. Тем временем Марти предстояло составить предложение, показать его остальным двум партнерам, дабы они высказали свои комментарии, и затем, с их разрешения, отослать своему агенту. Он считал, что Бобу нужно быть готовым к тому, чтобы отправиться в Нью-Йорк, встретиться с агентом, а затем с издателем и «командой», которая будет готовить книгу к публикации. В процессе этой работы Марти должен составить резюме, и они начали бы переговоры о вспомогательных правах.

Когда все вопросы были исчерпаны, они вышли из дома. Боб полной грудью вдохнул воздух, насыщенный ароматами сосны и дуба. Над головой простиралась необъятная синева неба. Дул освежающий бриз. После старого, захламленного склепа оказаться в этом раю было особенно приятно.

– По-моему, мы с большой пользой провели время, – сказал Марти. – Не могу передать вам, как я доволен. Думаю, самое время откупорить бутылку и поднять тост за Джека, за Ричарда, за успех нашего предприятия и за наше блестящее будущее.