Точка зеро

01.17

Свэггер ехал в кромешной темноте, оставив позади пригороды. Он находился в какой-то сельской местности, вдалеке от основных магистралей, на ленте асфальта, которая время от времени натыкалась на дорожные знаки, требующие остановки, но была свободна от светофоров.

Он вернулся в свой номер неудовлетворенным. День потрачен впустую. Ничего, кроме банальностей по странному делу Рея Круса и его угрозы убить новую надежду афганской политики Ибрагима Зарси, в прошлом известного как Палач.

Включив переносной компьютер, Боб отправил Нику Мемфису в штаб-квартиру ФБР сообщение по электронной почте, в котором более или менее подводились итоги дня. Пришел ответ, и в нем говорилось только, что никаких достоверных данных о нынешнем местонахождении Круса до сих пор нет. От следственных бригад, проверяющих базы морской пехоты и другие места, где он мог залечь на дно, пока что не поступило никакой новой информации. Однако появились новые данные о прошлом Круса, и фотокопии этих материалов направлены Свэггеру через федеральную почтовую службу.

Боб позвонил дежурному администратору, нужный пакет был найден, и он спустился за ним. Пробежал взглядом отчеты агентов, встречавшихся с бывшими соратниками Круса, которые в настоящее время проходили службу на базах морской пехоты, разбросанных по всей стране. Негусто.

Все они подтверждали то же самое, что сегодня Бобу сказали во 2-м разведывательном батальоне. Вроде бы ничего заслуживающего внимания. И все же был один любопытный момент.

Судя по всему, кто-то раскопал письмо, которое Крус послал в Министерство энергетики после возвращения из второй командировки в Ирак в 2004 году. Оно тогда привлекало группы спецназа для охраны ядерных объектов по всей стране, и Круса, по-видимому немного уставшего за год, проведенный в тяжелых боях в Багдаде, захлестнула волна общего отчаяния.

Кто мог его в этом винить? Такое случалось со всеми. Поэтому Рею в минуты слабости пришла мысль оставить военную службу и устроиться в Министерство энергетики консультантом по вопросам вооружения и тактики. Жалованье обещали хорошее, и ему предстояло подолгу оставаться на одном месте, занимаясь любимым делом и не опасаясь того, что кто-нибудь попытается взорвать его с помощью бомбы, замаскированной под кучку собачьего дерьма.

Кадровики, горя желанием заполучить такого опытного специалиста, как Рей, прислали восторженный ответ и предложили связаться с таким-то человеком по такому-то телефону и обсудить перспективы трудоустройства. Судя по всему, Крус этого так и не сделал, решив остаться еще на один срок, а затем Буш предпринял новый натиск, потери сократились, а боевой дух взмыл вверх. Рей успел еще раз побывать в Багдаде перед последней командировкой в Афганистан, которая завершилась при таких необычных обстоятельствах.

Однако среди ксерокопий писем, которыми Крус обменялся с Министерством энергетики, было резюме с перечислением достижений и успехов. Несомненно, оно предназначалось исключительно для глаз человека гражданского. Из него следовало, что Рей изучал за свои кровные нечто такое, что на тот момент официальной доктриной морской пехоты считалось ересью.

Рей перечислил прослушанные им лекции в графе «Гражданские школы и курсы». Среди них оказались такие познавательные дисциплины, как «Совершенствование снайперского мастерства», «Тактика боевых действий в тылу у неприятеля» и «Методы связи». Эти курсы читались различными компаниями, в том числе «Грейвульфом» с учебным центром в Мойоке, штат Северная Каролина. Но были и другие, с экзотическими названиями вроде «Фронт и выстрел» в Аризоне и «Громовое ранчо» в Орегоне, которым заправлял Клинт Смит, бывший морской пехотинец с великолепной репутацией. Однако Бобу в глаза бросился недельный курс «Действия снайпера в городских условиях», предлагаемый «Арсеналом стальной бригады» из Даниэльстауна, штат Южная Каролина, под руководством полковника морской пехоты в отставке Нормана С. Чемберса.

Это имя показалось Свэггеру знакомым, и он быстро навел справки в Интернете. То, что он нашел, громогласно кричало: «Вероотступник! Еретик! Отщепенец! Заклятый враг катехизиса программы подготовки снайперов морской пехоты!»

На самом деле сам Чемберс не имел никакого отношения к этой программе. Он был простым пехотинцем, окончил командно-штабную академию в Ливенуорте. Водил людей в бой, а не мудрствовал по поводу снайперского мастерства, чем объяснялось, почему он не испытывал священного трепета перед официальной доктриной. Чемберс выступил в роли стороннего критика снайперского искусства, считавшего себя вправе насмехаться над доктринерами, при этом рискуя снискать репутацию выскочки или неудачника.

Его главная ересь: он ненавидел «М14» и считал, что попытка превратить старую боевую лошадку начала шестидесятых в снайперскую винтовку эпохи борьбы с терроризмом является пустой тратой времени. В этом Чемберс оказался прав. Морская пехота вскоре на собственном горьком опыте убедилась в том, что в боевых условиях такая техника быстро выходит из строя и не обеспечивает на дальних дистанциях точность, которая оправдывала бы длительную и дорогостоящую подготовку снайпера.

Полковник также пришел к выводу, что систему «М40», по сути дела разновидность армейской системы «М24», представляющей особо точную модель 700 «ремингтона» со стволом от «Кригера» и оптикой «Шмидт и Бендер», в лучшем случае можно рассматривать как временную затычку.

Чемберс был сторонником — порой жестоким и насмешливым — «ПАСС», полуавтоматической снайперской системы. Он настаивал на том, чтобы снайперов морской пехоты вооружали винтовкой «СР-25» производства «Найт армамент», созданной на основе «АР-10» компании «Арма-лайт». На самом деле у «СР-25» и стандартной армейской «М16» (и ее разновидности «М4») был один общий предок — «АР-10».

Эта винтовка, разработанная в конце пятидесятых Юджином Стонером и специалистами из аэрокосмического подразделения авиационной компании «Фэрчайлд», на момент создания внешне производила впечатление пластмассового лазерного оружия космических рейнджеров. Однако ее профиль стал базисом для всех автоматических винтовок, разработанных на Западе во второй половине двадцатого столетия. Приклад, являющийся продолжением ствола, щегольская пистолетная рукоятка, магазин непосредственно перед спусковой скобой, пластмассовое цевье с вентиляционными отверстиями, треугольная мушка и пламегаситель на дуле.

Полковник настойчиво требовал принять «СР-25» на вооружение, особенно после того, как в конце девяностых винтовка показала себя самым лучшим образом на сравнительных испытаниях, доказав, что полуавтоматическое и даже полностью автоматическое оружие способно обеспечить точность стрельбы, которую до этого показывали только неавтоматические винтовки.

Чемберс доказывал, как правило, на страницах таких мудреных изданий, как «Меткая стрельба», «Журнал пехоты» и «Обозрение оборонной промышленности», что по своим преимуществам ПАСС значительно превосходит неавтоматическую винтовку. Она позволяет снайперу поразить сразу несколько целей практически в реальном времени, если внезапный порыв ветра или какое-нибудь другое чудо привело к промаху.

ПАСС дает возможность быстро произвести следующий выстрел. В бою, если до этого дойдет дело, снайпер с автоматической винтовкой усиливает огневую мощь взвода еще на один ствол. И, наконец, обычный открытый прицел превращает снайпера в обыкновенного автоматчика, способного обрушить на хаджи свинцовый ливень, если те подойдут совсем близко, то есть в ситуации, когда неавтоматическая винтовка станет практически бесполезной. Более того, русские проверяли эту систему в бою начиная с 1963 года, когда они впервые применили СВД — снайперскую винтовку Драгунова — во Вьетнаме против американских войск. Тогда ЦРУ каким-то образом удалось раздобыть один экземпляр — после чего она крайне успешно использовалась в многочисленных войнах в Африке, в Латинской Америке, Индонезии, Афганистане и, наконец, в Чечне.

Согласно Чемберсу доводы «против» незначительны. Один из них — латунная стреляная гильза, выброшенная в воздух, указывала на местонахождение снайпера. Однако Чемберс так и не смог найти никаких достоверных свидетельств того, что стреляная гильза хоть раз в боевых условиях выдала замаскировавшегося снайпера, и уж тем более нельзя говорить о какой-либо регулярности подобного явления.

Вторым доводом стала громоздкая конструкция винтовки. В отличие от своей неавтоматической сестры, она получалась более тяжелой и неудобной и требовала тщательного обслуживания, поскольку при интенсивной стрельбе пристрелка быстро сбивалась. Кроме того, у командира возникал соблазн использовать ее в качестве обыкновенной автоматической винтовки, вместо того чтобы дать ей полностью раскрыть свой потенциал прецизионного инструмента, способного поражать цели на больших дистанциях, вплоть до тысячи метров.

Чемберс напоминал, что небольшие, агрессивные отряды «морских котиков» уже сделали свой выбор в пользу ПАСС «СР-25».

Быть может, Рей увидел в этом будущее и захотел учиться у самого мастера? Он потратил несколько суббот, чтобы под руководством Чемберса освоить все тонкости нового оружия, в то время как в ходе трех предыдущих боевых командировок он пользовался исключительно неавтоматическими винтовками. Определенно, такой еретический поступок следовало скрыть от закостенелых иезуитов из командования морской пехоты.

Интеллектуальная связь отступника Чемберса и чистого снайпера Круса показалась Свэггеру многообещающей. Чем больше он о ней думал, тем больше вариантов открывалось. Если Крус вернулся, серьезно настроившись осуществить свою угрозу, ему нужно где-нибудь обосноваться. ФБР исходило из предположения, что он воскресит связи с бывшими сослуживцами, но никому не пришло в голову подумать о Чемберсе.

Свэггер выяснил, что «Арсенал стальной бригады», компании, которая помимо подготовки снайперов занималась продажей высококачественного снаряжения, такого, как прицельные скобы «Баджер», прицелы ночного видения «Найтфорс», пособия для профессиональных снайперов и тому подобное, находилась в Южной Каролине, в сельской местности милях в двадцати от Хендерсона. Он рассудил, что там, вероятно, могут собираться в неформальной обстановке снайперы морской пехоты, чтобы рассказывать друг другу о своих военных приключениях и рассуждать о будущем.

Согласно последним сведениям, Чемберс проводил интенсивную программу сравнения новой винтовки «барретт» калибра.416 с ветераном.308, стоящим на вооружении уже больше пятидесяти лет. А также с громадиной 50-го калибра, которая в настоящее время использовалась для поражения целей на очень большом расстоянии, что было обычным для Афганистана.

Кончилось все тем, что Свэггер, сам не зная как, очутился в своей машине, мчась в темноте по проселочным дорогам в направлении комплекса «Арсенала стальной бригады».

Как он поступит, когда прибудет на место? Проникнет скрытно? Но ему нужно все увидеть, получить общее представление, ознакомиться с местом и узнать, кто там торчит. И для начала следовало решить, кем представиться: безликим следователем ФБР, задающим вопросы, или Великим Бобом Ли Свэггером, героем и знаменитостью в этом крошечном мирке, рассчитывая на королевские почести. Он сознавал, что если не будет до конца искренен относительно своих связей с Бюро, то тем самым обесчестит братство тех, кто отнимает жизнь на большом расстоянии.

Уже за полночь Боб въехал в крохотный поселок под названием Даниэльстаун. Свернул с главной улицы и, когда уже начало казаться, что городишко остался позади, наткнулся на поразительно безликое современное здание — алюминиевый сайдинг и плоская крыша, с двумя-тремя воротами гаража в одном конце, минимальная лужайка, не обнесенная оградой, и вымощенная щебнем дорожка. Здесь могло находиться все что угодно — больница, склад сантехники, фирма, занимающаяся разработкой компьютерного программного обеспечения. Однако до предела простая вывеска гласила: «Арсенал стальной бригады».

В одном окне горел свет.



На въезде в Даниэльстаун,

штат Южная Каролина,

02.38

Подъехав к поселку, они свернули с дороги и, глядя на электронную карту Даниэльстауна, определили, где среди зарослей деревьев и строений впереди, прямо на перекрестке остановился Свэггер.

— Ну, хорошо, — сказал Мик, тыча пальцем в Крекера, — ты подбираешься к нему дворами и рассматриваешь его в прибор ночного видения. Скажешь, где он и что делает. Не распугай соседей, не разбуди собак, не подсматривай, как вдовушка в годах стоит голая в душе или как Джимми Член трахает Салли Попку на диване у нее дома. Помни, ты секретный агент.


Жаль, что Крекер начисто лишен чувства юмора. Он даже не попытался изобразить улыбку. Поправив свой ПНВ — обруч на голове с закрепленным оптическим прибором на батарейках под названием двухспектральный прибор ночного видения, — Крекер покрутил ручки, настраивая резкость зеленоватого мира, изображенного в ярком искусственном освещении, после чего бесшумно скрылся в зарослях. В конце концов, он знал свое дело.

Минут через семь-восемь затрещала рация, и Мик и Тони Зи натянули наушники. Сквозь густое желе статических разрядов послышался голос Крекера, без всякого протокола обмена радиосообщениями, поскольку их всего трое.

— Клевая эта штучка, — начал Крекер, известный любитель всякой техники. — Можно переключать между усилением сигнала и регистрацией тепла, а можно использовать их в сочетании и получать по-настоящему хорошую картинку.

— Прибереги это для статьи в журнал «Солдат удачи», — оборвал его Мик. — Ты не забыл, чем мы сейчас занимаемся? Ах да, у нас важное задание.

— Ну ладно, я валяюсь на брюхе в кустах перед домом ярдах в двухстах от Свэггера. Он сидит в машине на стоянке перед каким-то приземистым строением, вроде того склада кондиционеров…

Мик и Тони Зи сразу же поняли, что он имел в виду.

— Можешь определить, что это такое? Вывеска какая-нибудь на нем есть?

— А то как же, видна отчетливо, словно Бруклинский мост в солнечный день. Это заведение называется «Арсенал стальной бригады». Хотя на арсенал оно совсем не похоже.

— Хорошо, — сказал Мик. — Как твое положение?

— Абсолютно надежное. Я был невидимкой и прополз последнюю сотню ярдов через сад какой-то дамочки. Никто на меня не гавкал, вообще ничего.

— Чем занимается Свэггер?

— Это самое странное. Ничем. Он свернул с дороги, но до стоянки не доехал. Просто сидит в машине.

— Говорит по телефону?

— Нет, если судить по силуэту. По-моему, он просто размышляет, что делать дальше. В здании горит одно окно, а на стоянке стоит один внедорожник, так что, судя по всему, дома кто-то есть.

— Ладно, оставайся на месте и немедленно докладывай о любых событиях.

— Понял.

Не успел Мик убрать рацию, как Тони Зи уже протянул ему спутниковый телефон. Боджер нажал кнопку быстрого набора номера, и через несколько секунд послышался возмущенный голос:

— Какого хрена? Ты хоть представляешь себе, который сейчас час?

— Эта работенка занимает двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, — злорадно промолвил Мик, довольный тем, что ему в кои-то веки удалось вывести из себя обыкновенно невозмутимого Макгайвера.

— Не читай мне нравоучения, Боджер. Я кое-что смыслю в этом деле.



— Ну, хорошо, хорошо. Я довел Свэггера до одного места в городишке под названием Даниэльстаун, штат Южная Каролина, это где-то милях в двадцати к юго-западу от Хендерсона. Он остановился у какого-то неказистого приземистого здания, похожего на склад, которое называется «Арсенал стальной бригады». Нам нужно срочно узнать, что это за контора.

— Я перезвоню, — коротко ответил Макгайвер.

Мик и Тони Зи молча сидели в тишине южной ночи, слушая шум ветерка. Взглянув на свой «Суунто», Боджер увидел, что времени уже почти три часа ночи. Какого черта делает здесь этот тип в такой поздний час?

Затрещала рация.

— Свэггер направляется в здание. Он подошел к двери и постучал.



Даниэльстаун, штат Южная Каролина,

«Арсенал стальной бригады»,

03.05

Ничего. Боб постучал снова, на этот раз громче, и услышал внутри какой-то шум, шаги по железной лестнице.

— Убирайтесь отсюда ко всем чертям, — произнес голос за стальной дверью.

— Полковник Чемберс?

— Я сказал, убирайтесь ко всем чертям! Придете завтра. Я буду здесь начиная с одиннадцати, дружище.

— Мне нужно с вами поговорить.

Даже сквозь дверь послышался характерный звук передернутого затвора ружья.

— Дружище, не испытывай мое терпение. Если я открою дверь, ты пожалеешь об этом, щенок. Я же сказал, черт побери, приходи завтра.

— Сэр, я сейчас просуну в почтовый ящик свое водительское удостоверение. Затем отойду на несколько шагов, а вы решите, хотите ли вы меня видеть.