Тьма падет

— Бр-р. Я что-то замерз. Давай наперегонки! — и Джейк со всей скоростью устремился к берегу.

— Эй! У тебя же фора! — крикнула ему Кейт.

— Зато ты плаваешь лучше! — отозвался Джейк с широкой улыбкой. — Проигравший готовит завтрак!

Кейт подумала о всех тех годах, что Джейк жил с ее родителями и не получал никакого завтрака от любящей матери.

Она немного подождала, и только затем поплыла за ним к берегу.





Глава 21




Где-то в восемь утра Беллу Джонс разбудила ее собака. Облизывая ее пальцы, Калли радостно стучала хвостом по простыням.

Белла жила в обветшалом коттедже серовато-лилового цвета неподалеку от деревни Бакфастли. Каждый новый день начинался однообразно: Белла выбиралась из кровати, одевалась и первым делом выводила Калли на улицу. Прямо позади ее дома раскинулась восточная часть Национального парка Дартмур, и каждое утро Белла с Калли выходили прогуляться по вересковым пустошам. Как только ворота открылись, Калли счастливо понеслась вперед, принюхиваясь к воздуху, все еще свежему после шторма.

Ночью лило нещадно, и Белла почти уже решила повернуть назад: ей не слишком хотелось идти по размякшей и разъезжающейся под ногами земле. Но тут Калли что-то учуяла и бросилась к огромному упавшему дереву, лежащему поперек римской дороги.

Белла всю свою жизнь жила в этой части Девона, и этот древний величественный граб был неизменной частью пейзажа на протяжении всех шестидесяти лет. Теперь же он лежал на земле, словно поверженный гигант, испустивший последний дух.

— Вот же черт, — расстроенно пробормотала Белла.

Калли пробежала еще немного вперед, звонко лая, и затормозила перед широкой ямой, оставленной вырванными из земли корнями. Лай у нее был злой, испуганный, отметила Белла. Такое громкое тявканье.

Белле понадобилась минута, чтобы догнать собаку, и вскоре она уже стояла у края ямы. В ширину она достигала трех метров, уходила глубоко вниз и была наполовину заполнена дождевой водой. Оборванные корни торчали из неровной стены, уходя на много метров вверх и бросая на яму густую тень.

Калли гавкнула снова и припала на передние лапы, отчего большие куски отсыревшей земли с плеском осыпались в грязную воду.

— К ноге! Назад! — приказала Белла, отступая подальше от осыпающегося под лапами собаки края. Калли не слушалась. В конце концов ей удалось зацепить ее ошейник концом своей походной трости, но Калли продолжала рычать и лаять на яму. Бежевая шерсть на ее спине поднялась дыбом.

— Это просто дерево, — попыталась успокоить ее Белла. Должно быть, для ее дорогой Калли стало настоящим шоком увидеть дерево с такой необычной перспективы, да и для Беллы земляной колодец и перекрученные гигантские корни смотрелись донельзя чужеродно. Для Калли вообще было обычным делом лаять, если она видела что-нибудь необычное — например, совсем недавно она испугалась обычного мусорного контейнера, зацепившегося за край забора из колючей проволоки и повисшего в воздухе, словно таинственная сгорбленная фигура в черном плаще.

Белла покрепче ухватилась за трость обеими руками и уперлась каблуками во влажную землю, оттаскивая Калли от ямы. Она проследила за взглядом собаки, неотрывно глядящей в одну точку, и вот тогда она увидела руку, торчащую из влажной черной земли. Над рукой — лицо, полузасыпанное землей, глаза закрыты, словно во сне. Прошедший дождь смыл грязь, обнажая бледно-серую кожу.

— Пойдем, Калли! Назад! Назад! — закричала Белла. Ей наконец удалось оттащить собаку прочь. Волосы на затылке встали дыбом. Беллу было не так просто напугать, но сейчас ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы побороть тошноту.

А потом она отыскала в складках плаща свой телефон и позвонила в полицию.





Глава 22




Мур-сайд оказался удивительно безобразным районом, и даже днем тут чувствовалась разлившаяся в воздухе угроза. Кейт припарковала машину на окраине квартала, а затем пешком прошла две оставшиеся улицы до дома Марни, башней вздымающегося вверх. Во дворе обнаружились две сгоревшие машины и компания юношей, которые смолили сигареты, оседлав невысокий забор. Лифт не работал, так что Кейт поднялась по безлюдной лестнице пешком.

Дверь открыла крошечная, болезненно худая женщина — в ней едва ли было полтора метра роста. Она опиралась на костыль. Ярко-рыжие волосы были уложены в строгое короткое каре с прямой челкой. Носила она длинную разноцветную юбку, явно окрашенную вручную, и белую футболку с длинными рукавами. Глаза у нее были светло-карими, кожа — бледная, без кровинки, но улыбка сияла искренней теплотой и радушием.

— Очень рада познакомиться! — с жаром сказала она. Кейт провели через прямой коридор, заполненный сохнущим на сушилке бельем, затем — мимо закрытой двери в гостиную и наконец на кухню.

— У меня свободна пара часов, а потом нужно будет забрать детей из школы, — сообщила Марни. Как и Бев, она говорила с сильным восточным акцентом. — Вот они, — добавила она, кивая на фотографию на холодильнике, где были изображены мальчик и девочка, сидящие на качелях в парке. Между ними сидела Марни. Был яркий солнечный день, и на всех троих были натянуты бейсбольные кепки.

— Они такие милые, когда маленькие, — заметила Кейт.

— О да. Так искренне восхищаются всем, что ты делаешь… Все жду, когда эта фаза пройдет. А твоему сыну сколько лет?

— Откуда вы узнали, что у меня есть сын?

— Я прочла о тебе все, что нашла, — ответила Марни.

— Ему девятнадцать, — сказала Кейт, раздумывая, что же именно читала Марни. — Только что вернулся из университета.

— А что он изучает?


— Он на факультете английского языка.

— У тебя нет его фотографии? — как-то излишне напористо спросила Марни.

— Боюсь, что нет.

Марни с разочарованным видом поставила чашку чая перед Кейт, затем прислонила костыль к батарее и опустилась на стул напротив. Кухня у нее была теплой и уютной, а окна запотели от конденсата.

— Спасибо, — поблагодарила Кейт, отпивая чай.

— За расследование платит Билл, да? — спросила Марни. Общалась она так, словно они с Кейт давно уже были близкими подругами.

— Не могу сказать. Это конфиденциальная информация.

Марни понимающе постучала пальцем по своему носу.

— Ну конечно. Не скажу никому ни слова. Они с Бев уже много лет вместе. Утешает ее, когда она приходит поплакать ему в плечо, оплачивает ее счета, — продолжила она. — Они не женаты, даже вместе никогда не жили. Но он часто приходил к Бев по вечерам и оставался на выходные, а она сопровождала его на рабочие ужины.

— Когда вы были маленькой, Бев и Джоанна жили здесь?

— Да, в Флоренц-хаус, это высокое здание напротив, — сказала Марни, кивая на окно. На столе стояло несколько обувных коробок, и Марни открыла верхнюю, чтобы вытащить пару фотоальбомов. Она открыла первый.

— Вот. Это свадьба Джо и Фреда, — сказала она, пролистывая фотографии. Джоанна сидела в винтажном «Даймлере» под руку с Фредом. На ней было чудесное подвенечное платье из белого шелка, а на заднем фоне возвышалась церковь. — А это Джо и Фред сидят за столом. Родители Фреда слева, Бев и Билл — справа. Это было в 2000 году. Билла пригласила Бев, но так-то за свадьбу платил в основном он. Других его фотографий у меня почти нет. Билл прямо-таки ненавидит, когда его фотографируют…

Она открыла другой альбом.

— Мы с Джо были друзьями с самого детства. Наши мамы познакомились на работе — они убирались в одном и том же офисе. А потом мы оказались в одном классе в начальной школе. Сейчас-то моя мама уже восемь лет как мертва… Вот, — Марни перевернула альбом, показывая Кейт их детские фотографии: поход в зоопарк, первые дни в школе, маскарады, совместные празднования Рождества. Мелькнула фотография, которую Кейт уже видела: одиннадцатилетняя Джоанна в то самое Рождество, когда ей подарили пишущую машинку. Марни перевернула страницу, и показалась следующая фотография: они с Джо сидят на кирпичной стене у местной парковки, одетые в искусственно состаренные джинсы и белые блузки. — Черт возьми. Мы тогда очень увлеклись модой восьмидесятых. Бев добыла эти джинсы у парня, с которым она познакомилась на рынке. Стоили они тогда кучу денег.

— Вы с Бев все еще в хороших отношениях?

Марни отложила альбом и сделала глоток чая.

— Нет. Жизнь нас развела в разные стороны. Когда я была маленькой, Бев ко мне была очень добра, и когда моя мама умерла, мы все еще общались, но… Не знаю. Мне сложно находиться с ней рядом. Постоянно начинаются бесконечные разговоры о том, что Джо с нами больше нет, о том, что с ней случилось. Спустя восемь лет я уже не могла этого вынести.

— А с Биллом вы ладили?

— Ага. Он неплохой человек. Милый. Иногда даже слишком мягкий.

— Джо воспринимала Билла как приемного отца? — спросила Кейт.

— Ну да. Вот только за несколько недель до того, как она пропала, они крупно поссорились.

— Что случилось?

— Джо тогда работала над статьей. Расследовала какую-то историю в Эксетере. Инвестиционная фирма выкупила офисное здание, а когда они начали ремонт, то выяснилось, что в стенах полно асбеста.

— Марко Поло-Хаус?

— Ага. Откуда ты знаешь?

— От другого человека, с которым мы разговаривали, — ответила Кейт, пытаясь отогнать уныние. Это значило, что Джоанна могла звонить Шелли Морден насчет этого асбеста, а Дэвид Ламб был тут ни при чем.

— Это здание купила инвестиционная фирма, принадлежащая Биллу. Они собирались подлатать его, а потом перепродать совету с большой наценкой. Когда они обнаружили асбестос, то попытались это прикрыть — и в буквальном, и в переносном смысле, чтобы не потерять деньги. А Джо об этом узнала.

— Как?

— Кто-то в совете слил информацию. Джо начала расследование для «Вест-Кантри Ньюс», и вот тогда-то она обнаружила, что Билл был одним из трех инвесторов этого проекта. Так что она пошла к нему и все рассказала. Сказала, что если они не уладят этот вопрос, она напишет статью, в которой все обнародует.

— Я слышала, Марко Поло-Хаус стоял рядом с крупной начальной школой? — спросила Кейт.

— Ага. А асбест в здании был голубым — самым опасным. Биллу и остальным инвесторам стоило кучу денег решить эту проблему так, чтобы никто не пострадал. А потом еще и совет отказался платить прежнюю сумму из-за всей этой истории. В итоге им пришлось продать здание частным образом и себе в убыток.

— А что Бев сказала обо всей этой истории? — спросила Кейт.

— Ну, отношения, конечно, у всех стали немного натянутыми, но Джо ведь так и не опубликовала статью. Хотя она могла бы, и скандал бы вышел неописуемый. Она не стала этого делать только из-за Билла и мамы. К счастью, он сделал, как просила Джо, и здание отремонтировали как положено.

— Билл не был подозреваемым в деле?

— В смысле? Когда Джо пропала? Нет, конечно нет! — воскликнула Марни. Кажется, такая мысль даже не могла прийти ей в голову. Она яростно покачала головой. — Нет. К тому же, когда Джо пропала, он весь день был с Бев, а потом поехал на работу. Люди его видели. Минимум двое его работников подтвердили, что он был в офисе.

— Что о Билле думал Фред?

Марни пожала плечами.

— Ладили они неплохо. Вообще с этим все было странно, потому что отношения Бев и Билла всегда были очень странными. Фред видел его, только когда они встречались в квартире Бев. По-моему, Билл приходил к Джо с Фредом всего один раз, на новоселье. Как будто у них было негласное правило — Билл может приходить только к Бев. Она всегда очень соблюдала свои границы. Когда-то она жила с папой Джо, и жизнь у нее тогда была невеселая. Она больше не хотела жертвовать своей независимостью.