Тень на ярком солнце

Романов тут же переслал сообщение Прилепину. Ответ не заставил себя ждать. В ответном сообщении Прилепин просил быть готовым к 20.00 к поездке и ждать его в вестибюле гостиницы.

История странная. Отпрыск знатнейшей в Европе фамилии, наследник многомиллионного состояния, оказывается в Питере, где попадает в разработку контрразведки в связи с контактом с ЦРУ США. Одновременно общается с чиновниками. Уезжает из Питера, как только закрывается американское консульство. Убывает через три дня вслед за агентом ЦРУ. И, наконец, гибнет от передозировки наркотиков в Москве. Уже не впервые в голову приходит мысль. А не является ли он, Романов, инструментом в какой-то игре? Не используют ли его втемную? Почему Прилепин, странный тип, так живо заинтересовался этим делом? Явно не из любви к какому-то неизвестному Виктору Петровичу. Озабоченность, выраженная генералом Романовым, постепенно передавалась и майору Романову. Он взял смартфон и отправил сообщение Ружинскому:



«Срочно свяжитесь с источниками в Питере и дайте всю информацию о парне, которого вы мне рекомендовали».



Уже через два часа получил сообщение от Ружинского:



«Прилепин Сергей Николаевич. Родился 5 мая 1960 года в Ленинграде. Рано потерял родителей. Воспитывался в семье дяди, полковника милиции Прилепина Виктора Васильевича. В 1985 году окончил ВОКУ им Верховного Совета РСФСР. Проходил службу в Прибалтийском военном округе. Последняя должность – командир мотострелкового батальона. Уволился в 1991 году в звании капитана. Звание майора было задержано в связи с ЧП в батальоне. По протекции дяди был принят на работу в Ленинградский уголовный розыск в отдел по борьбе с распространением наркотиков. Быстро сделал карьеру и стал старшим группы. Рассматривался, как кандидат на должность заместителя начальника отдела. В 2007 году был отдан под суд за превышения служебных полномочий. Был приговорен к восьми годам исправительной колонии. Срок заключения отбывал в колонии № 3 для бывших сотрудников милиции. Дважды подавал заявление на УДО, которые были отклонены. Освободился в 2015 году. В том же году возглавил созданное им частное охранное предприятие „Безопасность“».



Ровно в 20.00 Романов спустился в вестибюль. Прилепин ждал его, сидя на диване. Рядом с ним сидел еще один рослый парень. При появлении Василия Кузьмича оба встали.

– Это Андрей, – сказал Прилепин, указывая на парня. – Он будет вас сопровождать, пока вы в Питере. Прошу отнестись серьезно и не исчезать. Без Андрея никуда не ходите.

Они вышли на Невский, и тут же к ним подъехал автомобиль. Ехали молча часа два. Наконец машина свернула с шоссе на грунтовочную дорогу и через несколько минут въехала в полузаброшенную деревушку. Подъехала к домику на окраине. В первой комнате сидели два человека, вставшие при появлении Прилепина и Романова.

– Клиент готов к беседе? – спросил Прилепин.

– Как старая дева к потери невинности. Но боюсь, беседа не состоится.

– Почему? – Прилепинец развел руками и продекламировал:

Ты не успеешь ринуться в кусты,

Когда тебя уложат из обреза.

На свете нет прекрасней красоты,

Чем абстиненция морфийного генеза.





Что, сильно ломает?

– Еще как. Пойди полюбуйся.

– Полюбуюсь. У нее с собой наркота была?

– Пять пакетиков героина.

– Где они?

Человек вынул из кармана прозрачные пакетики с белым порошком.

Прилепин открыл один, попробовал на язык и удовлетворенно кивнул:

– Героин.

В дом вошел еще один человек. Лет пятидесяти. С благородной сединой, тронувшей виски. В руках он держал шприц и пробирку с жидкостью. Вопросительно посмотрел на Прилепина. Тот кивнул:

– Через пять минут начинайте. – И обратился к Романову: – Пойдемте наверх.

Они поднялись по деревянной скрипучей лестнице на чердак, где стояли столик с ноутбуком и несколько стульев. Прилепин указал Василию Ильичу на стул, сел рядом и начал настраивать устройство. Через минуту на экране появилась комната. Из мебели только медицинская лежанка, стол и несколько стульев. На лежанке сидела, прислонившись к стене, молодая женщина с неприятным лицом и комплекцией, которую в курсантской казарме называли «дефект массы», используя термин из лекции по оружию массового поражения. Романов почувствовал, что любовница Аньелли вызывает физическое отвращение. Особенно были отвратительны мелкие зубы черного цвета.





Глава 15

Расколоть до донышка





Швабру ломало, видимо, всерьез. На лице было бессмысленное выражение. Время от времени рассудок как бы возвращался, и тогда на лице было написано только одно – боль. Романов на несколько секунд даже почувствовал некоторое сострадание к этой отвратительной девице. «Как бы не померла», – подумал он. Вошли двое. Человек со шприцем и тот, с кем разговаривал Прилепин.

– Ну-с, моя милая, – обратился он к Швабре, – если вы ответите на мои вопросы, то не только получите укол, – он кивнул на человека со шприцем, – но мы вернем и ваши пакетики.

Он достал из кармана пакетики с героином и вопросительно посмотрел на наркоманку. Она не отвечала. Судя по всему, ломка усиливалась, потому что она начала извиваться на лежанке, хватаясь руками за все части тела. Человек спокойно наблюдал.

Наконец Швабра завопила:

– Дайте укол, дайте укол. Я умираю.

– Сначала вопросы, потом укол, – ласково продолжал человек. И, подождав немного, раскрыл один пакетик и высыпал порошок на пол. – Осталось четыре порции. Если вы не заговорите, доктор, – он кивнул на человека со шприцем, – выльет лекарство на пол. Итак, в каких отношениях вы были с Фабио Аньелли?

Швабра сумела взять себя в руки:

– Мы были любовниками.

– Что еще вас связывало?

– Я выполняла некоторые его поручения.

– Какие?

Но тут Швабру стало так колбасить, что было ясно, рассказывать она не сможет. Человек сделал знак доктору. Последний подошел к Швабре, перетянул резиновым жгутом предплечье и ввел иглу. Наркоманка затихла. Затем на лице появилось осмысленное выражение и спокойствие.

– Итак, милая, продолжим. Вы понимаете, что если откажитесь отвечать, то через несколько часов все начнется снова. Только условия будут более жесткие.

– Не маленькая. Спрашивайте.

– При каких обстоятельствах вы познакомились с Аньелли?

– Нас познакомила подруга.

– Это было здесь или в Москве?

– Здесь. Он работал в питерском филиале банка «Интеза».

– Что вы знаете о его знакомствах в Питере?

– Ну, знаете ли, у него было много знакомых.

– С кем он встречался чаще всех?

– С одним американцем, Роджером. Фамилию я не знаю.

– Чем занимался этот американец?

– Понятия не имею.

– Еще кого вспомните?

– Часто мы встречались в ресторане с его другом Димой. Я была за переводчицу. Дима не говорил ни по-английски, ни по-итальянски. А Фабио по-русски понимал, но не говорил.

Человек достал из кармана фотографию и показал ее Швабре:

– Кто из них Дима?

Она уверенно ткнула пальцем в фото:

– Вот этот. Остальных не знаю.

– Как часто встречались? Время от времени?

– Регулярно раз в месяц.

– Ас Роджером?

– Не знаю. Фабио с ним встречался, как правило, без меня. Я ему была не нужна на этих встречах.

– Теперь сконцентрируйтесь. От ответа на этот вопрос зависит ваша дальнейшая судьба. Вы сами подсадили Аньелли на иглу или кто-то вам поручил?

На неприятном лице Швабры появилось злобное выражение. Она просто задохнулась от возмущения. Пальцы сжались в кулаки, глаза метали молнии.

– Я? Подсадила Фабио на иглу? Это он, подонок, меня подсадил. А сам не употреблял. Мне колол героин, а себе, как потом оказалось, глюкозу.