Темнейшая ночь

«Ступай» сказал ему Мэддокс. «Найди ее»

Воин взглянул на Эшлин, затем на Мэддокса, кивнул. Ушел без единого слова.

Мэддокс оставался подле Эшлин часами, смачивая ее лоб, заставляя пить воду. Он вспомнил, что видел, как Торин делал подобное после того, как притронулся к смертной женщине и заразил ту чумой.

Какое-то время Мэддокс полагал, что воля Эшлин к жизни сильнее болезни, поскольку она не умерла как остальные. Это или возможно что-то – кто-то – помогало ей.

Но затем кашель стал кровавым, ее тело слишком ослабло, чтобы сидеть. Горло так опухло, что она не могла глотать. Сколько еще она продержится?

Не зная, что еще сделать, Мэддокс сгреб ее и поднял на руки. Не говоря с друзьями, он вынес ее из крепости. Они не спрашивали о его намерениях, наверное, слишком опасаясь, что он превратится в Насилие. Так и было. Дух бурлил в нем, переживая за нее, стремясь разрушать, увечить, убивать. На этот раз от беспомощности и отчаяния, не от злобы.

Мэддокс поспешил в город; лунный свет – насмешливое напоминание о его вчерашней неудаче спасти ее.

Спасти ее, должен спасти ее.

Она не издавала ни звука, слишком ослабевшая, чтоб кашлять. Улицы были пусты, никого не было видно.

Чего бы это ни стоило, спаси ее.

Он отнес ее прямиком в больницу, на которую наткнулся вчера во время своих бесплодных поисков Эшлин. Здание было переполнено, трещало по швам от находившихся в нем людей, кашляющих людей. Умирающих. Он не хотел оставлять девушку, опасался доверить им ее жизнь. Но не знал, что еще сделать.

В заполненном людьми, белом коридоре ему попался раздающий указания человек в перчатках и маске.

«Помоги мне» сказал Мэддокс, обрывая его речь. «Помоги ей. Пожалуйста»

Потревоженный – мужчина в белом халате – глянул на Эшлин и утомленно вздохнул.

«Всем нужна помощь, мистер. Вам придется подождать своей очереди»

Мэддокс яростно уставился на него, зная, что маска Насилия просвечивает сквозь его лицо. Зная, что его глаза горят ярким красным цветом.

«Вы…вы…один из них. С горы» Мужчина сглотнул. «Положите ее там» Он указал на каталку в конце коридора. «Я сам о ней позабочусь»

Мэддокс сделал, как ему было сказано, затем поцеловал нежные губки Эшлин.

«Спаси ее» приказал.

«Я…я сделаю все, что в моих силах»

Пожалуйста, пусть она выживет. Ему хотелось остаться с ней, охранять ее, присматривать за нею. Заботиться о ней. Больше всего на свете он стремился быть с нею. Но ушел от нее в ночь. Полночь приближалась.

Утром он вернется. Горе миру – горе богам – если ее не будет здесь живой и здоровой.

Рейес чертыхался, обыскивая аэропорт, ближайшие отели. Больницы. Он повидал город за эти два дня более чем за все века, что жил здесь. Он чувствовал себя зверем в клетке, переполненным нуждой действия, но совершенно бессильным. Даника была где-то там. Может быть, заболела, как Эшлин. Может быть умирала. А он не мог найти ее следа.

Снова наступила ночь, и он с удивлением обнаружил, что бежит к аллее, которую они нашли вчера с Мэддоксом. Прокляв Мэддокса умирать еженощно, боги прокляли и его, привязав к воину так же, как если б их сковали железной цепью. Почему его, а не Аэрона, он не ведал. Все что он знал это то, что в полночь он будет вынужден вернуться в крепость. Всегда будет возвращаться.

Он сбегал пару раз, проверяя их оковы, испытывая богов, но каждую полночь его как магнитом тянуло к Мэддоксу.

«Черт побери!» Он выхватил один из своих кинжалов и провел острием по бедру. Ткань порвалась, и кровь полилась из раны. Что же ему делать? Внутри него пульсировала нужда, настолько глубокая – такой он не испытывал ранее – выручать, спасать. Оберегать. Но только Данику. Только еще раз взглянуть в эти ангельские глаза и ощутить новый проблеск наслаждения.

Наслаждения, которого он и не ожидал познать.

Но познал, а теперь жаждал еще.

Боги не приказали бы Аэрону выследить и убить ее, если б она могла умереть от Ториновой чумы или если б Ловцам было предначертано нанести смертельный удар. Эта мысль и утешила и рассердила его.

Возможно, Рейесу стоило освободить Аэрона – он запер того в подземелье, прежде чем покинуть крепость – и последовать за ним к Данике. Гнев сможет вынюхать ее, таким образом Рейес отбил бы ее у Ловцов.

Нет, понял он. Не смог бы последовать за ним, если б Даники не было поблизости. А доберись до нее первым Аэрон – она, несомненно, умрет.

Забудь ее. Она смертная. Их тысячи. Миллионы. Ты сможешь найти другую женщину, походящую на ангела.

«Не хочу другую» выкрикнул. Однако он знал, что не сможет вечно держать Аэрона в цепях. «Проклятье»

«Не веди себя как ребенок» сказал женский голосок в его голове. «Посмотри на горе, и заткнись уже к чертовой матери. У меня от тебя голова раскалывается»

Его плечи окаменели. Он осмотрелся, держа напоготове нож. Никого не заметил.

«Чего ты ждешь?» снова произнес голос. «Поспеши»

Бог? Один из нас? Это не может быть Сомнение, поскольку говорящий был явно женщиной. Рейес не тратил более время, пытаясь сообразить, что к чему. Он рванул с места, а через десять минут стоял на краю горы.


Даника была там. Она и мужчина – Кейн, понял он – лежали на земле и стонали.

Гнев заполонил его от осознания, что она поранена, хотя облегчение и заструилось по его венам. Ошеломляюще, но она выглядела так, будто бы пыталась взобраться наверх, вернуться в крепость. Камни были разбросаны вокруг этой странной парочки, словно прицельно падали с неба.

Рейес подхватил ее на руки, не желая никогда отпускать, и пнул Кейна носком ботинка, чтоб разбудить. В руке он сжимал эфес своего кинжала – на всякий случай. Не чувствовал себя целиком уютно оттого, что остальные Повелители вернулись в его жизнь.

Кейн хрюкнул. Открыл глаза. Схватился за пистолет у себя за поясом. Рейес выбил его из руки.

«Давайте, перебейте друг друга» слабым голосом поощрила их Даника. Ее светлые волосы были испачканы кровью. В этот миг Рейес познал то темное, поглощающее неистовство, которое должен был испытывать Мэддокс, думая о том, что Эшлин могли навредить.

«Как ты поранилась? Если Бедствие…»

«Камни падали» сказала она, прерывая его яростные мысли. «С горы, я полагаю. Он оттолкнул меня, чтоб избежать худших из них и я споткнулась, ударилась головою»

Рейес расслабился, но лишь немного.

«Спасибо тебе» сказал он Кейну.

Мужчина кивнул, потирая висок, и встал.

«Где твоя семья?» Рейес спросил у Даники. Мог оставаться в таком положении, как сейчас, навечно.

«Летят туда, где вам их не разыскать» Она не встречалась с ним глазами и боролась с его объятиями. «Теперь поставь меня»

«Никогда», хотелось ему сказать.

«Нет. Ты слишком слаба, чтоб идти»

Оборачиваясь к Кейну, он перешел на венгерский, чтобы Даника не поняла. Он надеялся.

«Как ты спас ее? И не отвечай на английском» Он молился, чтоб только Кейн понял его.

«Ловцы были на пути в крепость, когда мы с Кейном застали их» был ответ по-венгерски. Конечно же, тот понял его, подумалось Рейесу. Он не приехал бы в Буду не подготовленным. «Мы бились, но их было слишком много…Его ранили, а меня схватили. Они совершили ошибку, поместив ее со мною в один фургон. Шины лопнули, и машина съехала с дороги»

«А теперь Ловцы…?»

«Мертвы»

Хорошо. Хотя часть его желала поубивать их снова. Как-нибудь поболезненней. Медленно и не торопливо. Его взгляд был прикован к Данике, выискивая признаки инфекции Торина. Ее кожа светилась здоровьем и характерный кашель отсутствовал. Значит, она не была заражена.

«Почему ты вернулась?» спросил он, возвращаясь на английский.

«Он заставил меня» ответила она, указывая на Бедствие. «Что с Эшлин? Я слышала, что они поговаривали…» она запнулась от внезапного рыдания «о нанесении ей вреда, чтоб выманить вас, ребятки, и найти какой-то дурацкий ларец»

«Ее нашли» сказал он, сильнее сжимая девушку. Ее боль была подобна раскаленной игле, колющей прямиком в его грудь – и на этот раз ему не нравилось ощущение. «Она очень больна»

Даника сглотнула.

«Она может…»

«Только время покажет» Рейес призвал Кейна следовать за ним. Воин кивнул и двинулся с места. «Смерть поджидает в городе, Даника. Ты останешься в крепости, пока Ловцы не будут уничтожены и чума не пройдет»

«Нет. Не останусь» Она боролась с ним, стараясь оттолкнуться от его торса и спустить ноги на землю. «Я хочу сейчас же домой»

«Двигаясь так, ты только сильнее прижимаешься ко мне»

Девушка замерла, а он, как оказалось, и обрадовался и огорчился. Он не соврал. Ее тело было теплым, с хвойным ароматом, и каждое движение оживляло все его нервные окончания.

Он начал подниматься на гору, выбирая путь, отличный от Бедствия. На всякий случай. Облегчение Рейеса от того, что Даника в безопасности, было по-прежнему таким сильным, что сотрясало его.

«Я снова буду твоею пленницей?»

«Гостьей, пока это понадобиться» Когда будет не опасно, он освободит ее, позволяя прожить остальную жизнь, как ей заблагорассудиться. Как долго она бы ни продлилась. «Нам пришлось запереть Аэрона в подземелье. Тебе не следует туда ходить. Никогда. Понятно?» Вся ярость и мука звучали в его голосе. «Он убьет тебя, не моргнув и глазом»

«Это еще одна причина, по которой я хочу домой» дрожа, произнесла она. «Подобная ерунда не случается там»

«А где твой дом?»

«Так я тебе и скажу. Похититель»

Найди он способ, и она вскоре поведает ему все о себе. Они проведут это короткое время вместе в его комнате, в его постели. Его плоть мигом налилась, стоило ему вообразить ее ангельски волосы разбросанные по его подушке… Эти полные груди – розовые и спелые плоды…Эти милые ножки разведены…

Возможно, ей никогда не захочется покидать его.

Ха! Такая женщина, как она, никогда не захочет такого, как он. Он резал себя для удовольствие, для облегчения. Должен был. Иногда чувствовал, что умрет, если не сделает этого. Узнай она – она высмеет его. А это и к лучшему. Ей надо держаться от него подальше от него, подальше от Гнева.