Танец марионеток

– А это почему?

– Тот, кто долго остается на одном месте, становится легкой мишенью. А скоро в Каэллархе станет особенно опасно.

– Для вас или ваших противников?

– Для всех. Вы еще этого не знаете, поручик, потому что штаб передаст эту информацию линейным войскам только завтра, но на севере и востоке провинции вспыхнуло восстание. Эрейские войска в тех краях застигли врасплох повстанцы, которые были неожиданно хорошо экипированы и организованы. Армия бунтовщиков с каждой минутой набирает силу и движется к Новому Эребургу. Нас ждет большая заваруха. А я буду наблюдать за нею с нужного расстояния.

– Полагаю, повстанцы не сами себя финансировали?

– Конечно, нет, – Господин Рука Помощи снисходительно улыбнулся. – Кто-то ведь должен был заплатить за вооружение, провиант, лошадей и броню. Кто-то должен был расплатиться с агитаторами на улицах и священниками в храмах, призывавшими к сопротивлению оккупантам.

– Неужели этот человек такой филантроп? Или он, скорее, обеспечил финансирование под кредит с высокой процентной ставкой?

– Думаю, вы знаете ответ на этот вопрос, поручик.

– А как же другая сторона конфликта?

– В ближайшее время вы и это узнаете.

– Когда мы шли ночью по лесу, что-то… – я замешкался. – Я имею в виду… я уверен, вы слышали об этом существе…

– Каков ваш вопрос, поручик?

– Разве мы не должны как-то заняться этим делом? Устранить угрозу? Если они пробудили нечто действительно угрожающее…

– Неужели вы ничему не научились на примере Первого некроманта? Все сверхъестественные силы могут показаться страшными и впечатляющими на первый взгляд, но в умелых руках они – такие же инструменты, что и совершенно приземленный молоток. С одной стороны, у нас теперь есть некромантия, а с другой – анималистические культы. Достаточно только грамотно распорядиться ими.

Кто-то с другой стороны двери дважды постучал.

– Похоже, мой второй гость вот-вот прибудет. В награду за верную службу я позволю вам заглянуть за кулисы мира, поручик Норгаард. Видите это зеркало? Пройдите через боковую дверь, у вас будет возможность стать свидетелем исторической сцены.

Я последовал его указаниям и оказался в маленькой комнате по другую сторону огромного зеркала. Только оно походило на окно, выходящее в кабинет. Господин Рука Помощи посмотрел прямо на меня и махнул рукой, сочувственно улыбаясь.

Дверь, ведущая в коридор, с силой распахнулась, и в комнату тяжелыми, отдающимися эхом шагами вошел Альфред де Верде, а за ним развевался плащ с эмблемой Восьмого кавалерийского. Одетый в тяжелые, богато украшенные доспехи, с родовым гербом на нагруднике, военный губернатор провинции прошел через зал и остановился прямо перед столом, возвышаясь над банкиром десятками килограммов веса и сотнями лет благородного происхождения.

– Здравствуйте, ваше превосходительство, – любезно произнес банкир. – Пожалуйста, располагайтесь.

Он указал рукой на шаткий табурет, стоявший напротив стола.

Де Верде вытянул ногу и легким пинком опрокинул мебель.

– Спасибо, я постою.

– Как вашему превосходительству удобнее, – ответил ему сочащийся медом голос. – Чем могу помочь?

– Мы потребуем увеличить наш кредит, – холодно заявил граф. – Волнения в провинции нарастают, и поддержание контроля над Каэллархом требует все больших затрат. По подсчетам моего штаба, нам нужно еще двадцать миллионов крон, чтобы продержаться до конца лета.

– Это очень большая сумма, ваше превосходительство, – Господин Рука Помощи печально покачал головой. – Учитывая огромный долг, который уже сейчас имеет эрейская армия перед Центральным банком, я не знаю, могу ли позволить себе предоставить дальнейшее кредитование.

– Все долги, взятые мною в качестве наместника провинции, обеспечены обязательствами Короны.

– Да, да, конечно, – согласился банкир. – Если бы все было иначе, мы бы вообще не разговаривали. Тем не менее, я очень обеспокоен такой сделкой. Неужели у вашего превосходительства нет альтернативных возможностей?

– Ворейн заморозил мой бюджет. Ситуация в провинции ухудшается, мои потребности растут, но столица сокращает расходы. Военное министерство получило четкие указания от двора: ни одна крона больше не попадет в Каэлларх.

– Я сожалею о сложном положении вашего превосходительства. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам в это трудное время. Конечно, чтобы оправдать столь рискованную сделку, мне придется настаивать на значительных уступках со стороны вашего превосходительства. Однако я не хотел бы вдаваться в обстоятельства угрозы со стороны бунтовщиков, которая, несомненно, требует немедленной реакции. Мои писцы составят подробный контракт…

– Я уже знаю, что королевские чиновники подпишут все, что ты им под нос подсунешь. Ты ведешь переговоры со мной. Изложи свои условия здесь и сейчас, без всяких штучек и изворотов.


– Как пожелает ваше превосходительство. Конечно, проценты по новому кредиту должны быть выше, чем по нашему предыдущему контракту. Однако прежде чем мы определим конкретную цифру, я хотел бы обратиться к нерегулируемым обязательствам Короны перед банком. Я, конечно, понимаю, что, столкнувшись с предполагаемыми расходами на кампанию против бунтовщиков, погасить прежние долги в настоящее время будет невозможно. Я это прекрасно понимаю и, более того, считаю своим патриотическим долгом приостановить взыскание любых процентов на время восстания. Но есть кое-какая услуга, которую Королевство может оказать мне в качестве компенсации. Как я догадываюсь, если предательство рода ван Доррен доказано вне всякого сомнения, имущество семьи будет конфисковано Короной?

– Да, и это, безусловно, внесет большой вклад в наши военные расходы.

– Я бы рекомендовал альтернативное использование этих средств. В частности, предоставление их мне в качестве частичной ретроактивной компенсации…

– Ретроактив… – де Верде-граф вдруг превратился в де Верде-воина. – Твою ж мать, какая наглость!

– Я понимаю разочарование вашего превосходительства, но требуется некоторая компенсация за замороженные проценты…

– Ха! Эти чертовы проценты не стоят даже четверти состояния ван Дорренов! Ты пытаешься обчистить короля, убеждая его в том, что делаешь Эрее одолжение.

– Это действительно будет услуга для Королевства. Солдаты ждут жалованья, здесь и сейчас, твердой монетой. Имущество рода ван Доррен, хотя и считается неисчислимым, но включает в себя землю, собственность, доли в различных предприятиях и товарах, хранящихся на десятках складов и перемещаемых в настоящее время в бесчисленных караванах по всему Континенту. Продажа этого состояния может занять годы, если не десятилетия, и кто знает, удастся ли получить справедливую цену? В конце концов, большая часть этого имущества – это земли и недвижимость в провинции, охваченной восстанием. Кто в здравом уме заплатит полную цену за такие рискованные активы?

Де Верде, явно сдерживаясь, чтобы не схватить банкира бронированной перчаткой за горло, несколько раз глубоко вздохнул, прежде чем ответить.

– Это не торговые переговоры. Мы сейчас не торгуемся в ларьке и не подписываем соглашение между двумя деловыми партнерами. Мы столкнулись с ужасной угрозой, свирепые орды уже маршируют к городу, и огонь охватывает всю провинцию. Поэтому я сейчас разговариваю с тобой как представитель короля с его подданным, как командир с солдатом, как граф с обычным человеком. И я приказываю тебе…

– А я разговариваю с тобой как человек, имеющий деньги, с человеком, лишенным денег. И я не буду подчиняться приказам.

Де Верде замер, словно его только что ударили по лицу. В зале наступила мертвая тишина, которую через мгновение нарушил скрип доспехов, когда граф расслабил напряженные мышцы и раскрыл сжатые в кулаки ладони. Когда он наконец заговорил, его голос был ровным и равнодушным.

– Каждый подданный имеет обязательства по отношению к своему королю…

– У каждого должника есть долг перед своим кредитором, с которым Корона не справляется в последнее время.

Господин Рука Помощи заглянул в толстую бухгалтерскую книгу, лежавшую на столе.

– Сроки погашения прежних займов неоднократно переносились, даже проценты мы нередко получали с опозданием. Тем не менее, из любви к королю и Отечеству, я готов рискнуть большим капиталом и дать вашему превосходительству еще один кредит.

– Если я выполню определенные условия?

– Ваше превосходительство, – примирительно сказал Господин Рука Помощи, – ваша цель – навести порядок в провинции и ликвидировать угрозу для Королевства. В сложившейся ситуации ваш приоритет – как можно скорее собрать ресурсы, необходимые для преодоления кризиса, не так ли? Придут ли деньги из кредита, налогов или конфискаций, в конце концов, это проблема чиновников, а не генерала. Отдайте мне права на имущество ван Дорренов, и я гарантирую вам заморозку всех процентов до подавления восстания и неограниченную кредитную линию. Вы получите все необходимые средства, ваше превосходительство, чтобы защитить Королевство и преумножить свою славу. Как только пыль осядет, гражданские администраторы будут беспокоиться о состоянии казны провинции, а ваше превосходительство въедет в столицу во главе победной процессии.

Де Верде сгорбился, он выглядел ужасно уставшим, словно только в этот момент ощутил вес надетой на него брони. Но тут же снова гордо выдохнул, словно изгоняя из своего сознания всякую слабость.

– Все имущество семьи ван Доррен перейдет в собственность Центрального банка, – заявил он. – Мой штаб скоро представит свои требования. Мы воспользуемся неограниченной кредитной линией.

Господин Рука Помощи только кивнул.

– Мы еще поговорим, когда все закончится, – бросил граф и направился к выходу.

Банкир подождал с ответом, пока тот не оказался у двери.

– Не сомневаюсь, что ваше превосходительство подавит восстание. Но это, – он положил руку на бухгалтерскую книгу, – никогда не закончится.

Если де Верде и услышал эти слова, то ничем себя не выдал. Дверь за ним закрылась, и в комнате воцарилась полная тишина. Я подождал еще немного и вышел из укрытия. Поднял опрокинутый графом табурет и сел на него.

– Граф де Верде, скорее всего, победит в предстоящем конфликте, – задумчиво произнес Господин Рука Помощи. – Он великий стратег и прирожденный победитель. Но не понимает одной, главной истины. Мир делится вовсе не на победителей и побежденных. Мир делится на должников и кредиторов.

Я не ответил. Знал, что он прав. А еще знал, к какой группе принадлежу я сам.