Танец марионеток

– Я ни хрена не понимаю в слежке, – трезво заметила Ника, – но, судя по ширине и высоте коридора, который эта тварь пробила в подлеске, мы имеем дело с действительно крупной скотиной.

Она была права. Самые высокие сломанные ветви находились на высоте почти двух с половиной метров, и, пробираясь сквозь лесную чащу, существо оставило проход достаточно широкий, чтобы Офал и Губка, идя плечом к плечу, могли спокойно в нем поместиться.

– Не думаю, что мы узнаем что-либо еще из осмотра этого места, – заключила капитан. – Зато жрец может рассказать нам много интересных историй. Если мы отправимся сейчас, то успеем вернуться в город до наступления темноты.

Никто не протестовал. Если не было особой необходимости, мы не собирались оставаться в этом лесу ни минутой дольше.





* * *


Уже наступали сумерки, когда мы оказались в стенах Нового Эребурга. Мы с ребятами доставили Первого некроманта в его штаб-квартиру, а Ника забрала с собой рахкша и отправилась на Речную, где его должны были допросить. Языческий жрец, однако, оказался не так разговорчив, как нам того хотелось, и умер под пытками, не сообщив никакой полезной информации.

Всю обратную дорогу нам совершенно не хотелось разговаривать, и мы ехали в угрюмом молчании, то и дело озираясь по сторонам. Настроение не улучшилось и после того, как мы добрались до особняка. Даже Рег оставался на удивление тихим и спокойным. Очутившись на своем этаже, он заперся у себя в комнате и приказал, чтобы его ни при каких обстоятельствах не беспокоили. На часах возле его двери был оставлен мертвец, который преграждал проход любому, кто пытался нарушить покой некроманта.

Я чувствовал себя совершенно обессиленным, поэтому только проконтролировал часовых и отправился прямиком в постель. Спал, как настоящий солдат, до полудня, и, наверное, проспал бы еще дольше, если бы не Чи, бесцеремонно вырвавшая меня из сна.

– Тебя кто-то ожидает.

– Кто? – удивился я, моргая тяжелыми веками.

– Кажется, осведомитель. Он не назвался и не показал лица. Сказал, что разговаривать будет только с тобой. У него якобы есть какая-то очень важная информация.

– И что, вы впустили его под честное слово?

– Очень смешно. Мы отнеслись с уважением к его пожеланию и позволили ему сохранить анонимность, но заперли в подвале под охраной до твоего прихода.

– Это мне нравится, – я нехотя вылез из своей берлоги. – Веди.

Я спал в одежде, поэтому мне оставалось только быстро натянуть сапоги, и я последовал за Чи. Она довела меня до первого этажа и оставила возле лестницы, ведущей в подвал. Вниз я спустился уже один. В комнате горели два факела в настенных держателях, и в их свете я разглядел фигуру в капюшоне, сидевшую в углу. Размышляя, не совершаю ли тем самым грандиозную глупость, я медленно приблизился к гостю.

– Чем могу помочь? – спросил я с типичной для меня вежливостью.

Капюшон развернулся в мою сторону, а потом и откинулся на плечи визитера. Я посмотрел прямо в глаза капитану Носьересу.

– Неплохо выглядишь, – бросил я, маскируя удивление.

– Лучше, чем ты, – ответил он. – Ты ведь знаешь, кто меня послал?

Я кивнул.

– Хорошо, – он извлек из складок одежды бумажный свиток. – Это карта. На ней отмечено расположение еще одного языческого капища. Сегодня вечером там соберется Круг.

Подозрительно взглянув на него, я забрал карту.

– Полагаю, эта информация известна далеко не каждой собаке. Откуда об этом узнал ты?

Носьерес тяжело вздохнул, как взрослый, беседующий с крайне глупым ребенком.

– Ты должен понимать одну вещь, если тебе предстоит работать с Господином Рука Помощи, – терпеливо пояснил он. – Он не узнает о событиях постфактум или непосредственно перед тем, как они происходят. У него нет сети осведомителей, которые сообщают ему о чужих действиях. Нет, Господин Рука Помощи знает все заранее, потому что именно он является причиной того, что должно произойти. И если он говорит тебе, что с вершины горы сойдет лавина, то это потому, что он сам столкнет первый камень.

Я смотрел на Носьереса с глупым выражением лица, все еще не понимая, к чему он клонит.

– Это Господин Рука Помощи создал Круг, – сказал он, словно объяснял мне основы сложения. – Это он все затеял, предоставил им деньги, материалы и сведения, необходимые для действий. Конечно, бунтовщики этого не знают, но все они с самого начала своей деятельности были просто фигурами, которые Центральный банк двигал по шахматной доске.

– А теперь Господин Рука Помощи намерен поставить мат? – спросил я, показывая, что способен развить метафору.

– Ты что, дурак? – Носьерес недоверчиво посмотрел на меня. – Дело не в победе одного из участников конфликта. Он не играет белыми или черными, он контролирует обе стороны шахматной доски. И если все фигуры работают на тебя, то ты стремишься не к уничтожению одной из сторон, а к продолжению игры. Ты стремишься к пату.

Наконец-то я понял.

– Так мы пойдем туда не для того, чтобы поймать членов Круга, да?

– Конечно, нет. Если вы немедленно отправитесь в путь, то прибудете на место, когда все бунтовщики покинут священную поляну.

– В таком случае что мы найдем на месте?

– Тело некоего человека и многочисленные косвенные улики, свидетельствующие о том, что этот человек в момент смерти был вовлечен в языческую деятельность Круга. Вы отвезете этого мертвеца обратно в город, где он, вне всякого сомнения, будет опознан как Лозе ван Доррен.

– Отлично. Есть еще что-то, о чем я должен знать?


– Такую же карту только что получил Вильгельм Стахс. Он также в курсе, чего ожидать на месте. В данный момент он возглавляет отряд наемников, нанятых родом ван Доррен, и намерен первым прибыть на место, чтобы уничтожить все улики, компрометирующие семью.

– Я понимаю. Просто объясни мне, какого черта ты дал наводку Вильгельму.

Бывший капитан противно улыбнулся:

– Он опасный и к тому же очень уважаемый человек. Было бы неплохо, если бы он погиб за пределами города при безуспешной попытке уничтожить компрометирующие его работодателей улики. Ты так не думаешь?

Я кивнул.

– А кроме того, – добавил Носьерес, – если Вильгельм находится в дикой глуши, значит, его нет рядом с Ракель ван Доррен. Если бы кому-то пришло в голову устранить эту старую стерву, это была бы прекрасная возможность, не так ли?

– Тогда я отправляюсь в путь. Я не собираюсь слишком облегчать работу Вильгельма.

– Да, пора. Будь так добр и проводи меня к выходу. – Он снова прикрыл лицо капюшоном. – Да, и еще кое-что. Говорят, в окрестных лесах бродит какая-то мерзкая тварь. Не дай себя убить, Ис.





* * *


Если бы Первый некромант находился на подъеме своих интеллектуальных сил, манипулирование им, наверное, представляло бы определенную проблему. Будучи абсолютно трезвым, он наверняка задал бы пару вопросов о моем источнике информации. Возможно, он даже заподозрил бы неладное, задавшись вопросом, почему именно я из всех людей, охотившихся за Кругом, получил наводку об их сходке. Тот факт, что у меня на руках оказалась не только информация о времени и месте встречи, но и очень точная карта с отмеченным местоположением, только усугубил бы его сомнения. Он, очевидно, также сильно бы удивился, зачем я привел с Речной улицы Безумного Йорлана с его алхимическим арсеналом, почему-то забыв при этом сообщить Нике о только что появившемся у нас прорывном шансе захватить членов Круга.

К моему счастью, в тот день Рег добровольно отказался от способности мыслить логически и не имел возможности критически оценить мои сомнительные шаги. Ему хватило пары моих скупых реплик об осведомителе, выдавшем капище, чтобы сорваться с места и нестись сломя голову в указанном мной направлении. И хотя из соображений безопасности я предпочитаю иметь дело с мертвецами, оживленными на трезвую голову, в данной конкретной ситуации очумелый чернокнижник был мне только на руку. И если нам предстояло вступить в схватку, из двух зол я предпочел бы Рега, торчащего под кайфом, а не Рега, проявляющего инициативу. Поэтому я позаботился о том, чтобы он взял с собой в поездку достаточный запас кокаина.

Вскоре отряд из почти тридцати бойцов уже мчался галопом по улицам города. Все пошло по моему плану. Если бы Ника или эрейцы впоследствии захотели расспросить Рега или кого-либо из моих людей, все в один голос сказали бы, что я всего лишь выполнял работу охранника. Решение о немедленном выдвижении, без выделения пайка и доклада у высших офицеров, принималось не мною. Я просто выполнил свой долг, передав Первому некроманту то, что узнал от информатора. Я не мог возразить Регу, когда он приказал выступать. Откуда в моем отряде взялся Безумный Йорлан? Совершенно случайно! Он оказался неподалеку от особняка, когда мы отправлялись в путь, и присоединился к экспедиции. И Йорлан, и посланный за ним гонец должны были категорически отрицать, что алхимика вызвали из монастыря по моей инициативе и что я сознательно отказался от совета с командованием.

Оказавшись за стенами города, я вздохнул с облегчением. Мне удалось ловко и втайне вывести отряд из особняка, полностью обезопасив себя от возможных неудобных вопросов со стороны Цитадели и полка. Но тут же меня стала беспокоить следующая операция. Предстояло быстро преодолеть долгий путь, отделяющий нас от цели, незаметно и успешно расправиться с людьми Вильгельма, собрать все улики и главное – прибыть достаточно поздно, чтобы разминуться с Кругом и людьми Носьереса, которые должны были подкинуть тело Лозе и доказательства, но не настолько поздно, чтобы Вильгельм успел все зачистить.

Впереди у нас лежал долгий путь, и я рассчитывал добраться до цели не раньше полуночи. Отряд продвигался быстро, и вообще все, казалось, были в хорошем настроении. Только Ферре, Йорлан, Гиена и Парша были предупреждены обо всем, что нас ждет на месте. Их задачей было гарантировать, что после встречи с солдатами рода ван Доррен ситуация не разрешится мирно, а тут же вспыхнет бой, в котором погибнут Вильгельм и большая часть его отряда. По счастливому стечению обстоятельств уцелеют лишь несколько человек, которые и поклянутся, что их отправили на место уничтожать доказательства любой причастности Лозе к деятельности Круга.

Чем ближе мы подходили к цели, тем многочисленнее становилась наша кавалькада. Когда мы покидали особняк, Рег настоял на том, чтобы взять с собой Олуха и оживленного ворона, и как только мы оказались за городом, уже без всякого сопротивления начал формировать вокруг нас небольшую армию своих слуг. Проезжий тракт оказался отличным ресурсом для творчества некроманта, в течение десятков лет здесь совершались набеги на караваны, военные действия и казни разбойников. Теперь все эти жертвы придорожного насилия поднимались из своих неглубоких могил и присоединялись к нашему отряду, следуя за новым хозяином. Когда наступили сумерки, за нами уже тянулось несколько десятков скелетов.

С наступлением темноты пришлось изменить способ навигации. Мертвый ворон Рега взмыл в воздух и полетел вперед, как разведчик, а Первый некромант, пользуясь глазами своего слуги, взял на себя роль проводника. Вскоре после этого он сообщил, что птица заметила в лесной чаще поляну, на которой располагалось капище, и, судя по горевшему пламени, там как раз собирались какие-то люди.

Внезапно я увидел огромный изъян в нашем плане. Даже если бы собрание Круга успело закончиться до нашего приезда, людям Носьереса все равно нужно было время, чтобы подложить разоблачающие ван Дорренов доказательства. Если бы в это время ворон Рега парил над поляной, он бы все увидел, и наш обман открылся бы.

– Лучше бы эта птичка не кружила слишком близко к цели, – быстро сказал я некроманту. – Судя по тому, что мы видели на прошлой священной поляне, падальщики избегают этих мест и не трогают то, что принесли в жертву богам. Ворон, наблюдающий за собранием, сразу насторожит Круг.

Первый некромант признал мою правоту и отныне не позволял крылатому слуге слишком близко приближаться к Кругу. Вскоре пришло время свернуть с тракта и пробраться через чащобу. Эта священная поляна находилась гораздо дальше от проторенных дорог, чем предыдущая, поэтому нас ждал долгий, трудный марш через густой бор. Это было мне на руку, потому что, насколько я понял, у нас все еще был большой запас времени, и мы могли добраться до места слишком рано. Поэтому я взял на себя командование колонной и, сославшись на меры предосторожности, постарался, насколько это возможно, замедлить наше продвижение, хотя чрезмерно возбужденный некромант хотел как можно скорее выследить членов Круга.

К счастью, преодолевать густой лес в полной темноте, да еще вести под уздцы лошадей было невероятно трудно, и мы продвигались со скоростью улитки. В начале пути я разрешил зажечь несколько факелов, но когда мы приблизились к цели, приказал погасить их, объяснив, что это может выдать наше положение, хотя на самом деле мне нужно было всего лишь замедлить скорость. Видимость упала до минимума, и мы ступали по лесу с величайшей осторожностью, едва замечая ветки, царапающие лица, и корни под ногами. Вскоре пришло время оставить лошадей. Мы привязали их к деревьям, и некромант прикомандировал несколько мертвецов для их защиты. Последний, самый короткий отрезок нам предстояло преодолеть в полной тишине и с предельной осторожностью.

Мы были уже на краю поляны и могли различить мерцающий между ветвями свет факелов, что освещали капище, когда я приказал отряду остановиться. Мы с Чи и Ферре подкрались к тому месту, где заканчивалась линия деревьев, чтобы изучить окрестности. Я вдохнул с облегчением. Поляна уже опустела. Факелы еще горели, и хотя расстояние было немалым, мне показалось, что у подножия статуи видны лежащие тела. И Круг, и люди Носьереса уже успели сделать свое дело. Но не хватало только наемников ван Дорренов.

– Черт, мы опять опоздали, – прошипела Чи, ударив кулаком по стволу дерева. – Мы были так близки к поимке этих мерзавцев!

Где этот проклятый Вильгельм? Надо было быстро что-то придумать, чтобы выиграть время.

– А если они всё еще где-то рядом? – предположил я. – Может, нам еще удастся их догнать? Надо поскорее вернуться к некроманту.

Мы отступили к отряду.

– Поляна пуста, сукины дети успели свалить, – обратился я к Регу, изображая гнев и разочарование. – Но они не могли уйти далеко. Пошли своего ворона, пусть осмотрится, может, он их увидит.

Рег согласился без колебаний и отправил птицу на разведку. Я не ожидал, что он что-нибудь найдет. Даже если люди из Круга или приспешники Носьереса еще не отошли на приличное расстояние, густой лес должен был надежно скрыть их от взгляда мертвого ворона. Они могли бы выдать себя только в том случае, если бы громко разговаривали между собой, а я не верил, что любая из сторон допустит такую глупость. Между тем у меня появился хороший предлог, чтобы приказать своим людям оставаться на месте и не разбредаться по окрестностям в поисках бунтовщиков. Вильгельм получил шанс наверстать упущенное. Только бы он не упустил его.

Мы все замерли в нервном ожидании. Вокруг царила неестественная тишина, не слышно было привычных звуков леса, лишь наше нервное дыхание и короткие перешептывания между солдатами. Раз за разом, когда хрустел хворост от перешагивания с ноги на ногу или позвякивал меч от неосторожного удара о броню, все резко вздрагивали и всматривались в окружающий мрак, нервы были натянуты как струна. Вдруг прямо перед нами раздался шорох, и Чи, которую я вместе с двумя бойцами заранее отправил обратно к краю поляны на разведку, вернулась бегом в отряд.

– Вы не поверите, кто только что выбрался на поляну, – беспокойно прошептала она. – Дюжина головорезов в ливреях рода ван Доррен.

– Что за черт? – пробормотал Рег. – Что они здесь ищут?

– Самое простое объяснение: они участвуют в заговоре, – заявил я и повернулся к остальной части отряда. – Все за мной. На поляне приспешники ван Дорренов, мы не знаем, каковы их намерения. Постараемся всё решить мирным путем, но если они сразу не сложат оружие или позволят себе какие-то излишние телодвижения, то мы сначала будем бить, а потом спрашивать.

Я извлек меч из ножен и двинулся вперед решительным шагом. Когда я вышел из-за деревьев, дюжина солдат в зелено-черных ливреях стояла рядом с идолом, сгрудившись в нескладную, нервную кучку. На ее фоне выделялся только Вильгельм, присевший на корточки, видимо, изучая труп, что лежал у подножия статуи. Когда они увидели мой отряд, появившийся на поляне, началась паника. Раздалось несколько тревожных криков, а затем все потянулись за мечами и заняли оборонительную позицию, все еще стоя близко друг к другу. Вильгельм медленно выпрямился и повернулся в нашу сторону, плавным движением выхватив длинный меч.

У нас, конечно, было значительное численное преимущество, даже без учета мертвецов, которые медленно появились вслед за нами на опушке леса и заполнили поляну. Живая часть отряда образовала растянутый полукруг и частично окружила группу Вильгельма.

– Опустите оружие! – громко воскликнул я. – Сдавайтесь немедленно! Любое сопротивление будет расценено как бунт против Короны!

Освещение было, конечно, не лучшим, но достаточным, чтобы те могли разглядеть эмблемы Седьмого полка на наших форменных куртках. Несмотря на это они все еще не складывали оружие. Появление Первого некроманта могло бы развеять их сомнения, но я позаботился, чтобы он остался в тылу со своими мертвецами.