Тайна Чёрного амулета

Летучая мышь зашипела и обнажила клыки, Виктор Бринн отшатнулся назад, сильно ударился об стол и свалился на пол. Прежде чем летучая мышь укусила его, Одноглаз Томаса Гэбриела пулей вылетел из кармана его пальто и врезался в неё, будто торпеда, скинув с шеи Виктора Бринна.

Раздался пронзительный визг, и два существа сцепились на полу. Улучив момент, когда Одноглаз бросился в атаку и промахнулся, клацнув зубами с оглушительным ХРЯСЬ! летучая мышь вспорхнула на оконный карниз и глянула вниз зелёными глазами-бусинками.

Одноглаз издал воинственный писк и последовал за ней. Но едва он добрался до цели, вампир схватил Одноглаза на лету и сжал его так сильно, что послышался хруст. Когда он разжал руку, Одноглаз свалился на пол – тихо, обречённо – и застыл.

Прежде чем Томас Гэбриел подбежал к бедному созданию, Виктор Бринн схватил его и потащил прочь из комнаты. Мальчик оказался прижатым к стене, мастер схватил отвороты его пальто в ёлочку так сильно, что чуть не оторвал его от пола.

– Слушай меня! Понятия не имею, как вампир пробрался в дом, но это мы потом обсудим. Сейчас нужно работать в команде, иначе нам не выжить. Сосредоточься. Забудь о встрече с Высшим советом, – сказал он, глянув на тикающее приглашение, которое Томас Гэбриел всё ещё держал в руках. Мальчик кивнул, спрятал белую карточку в карман и поправил пальто.

– Жалость-то какая! – крикнул вампир. – Неудачное начало, дорррогие мои господа. Почему бы нам не попррробовать снова? Меня зовут Тадеуш Сквайррр, и я весьма рад познакомиться с вами, – он захихикал. – Думаю, вы уже догадались, кто я? Хотя перед вами не какой-то там примитивный вампир. Помимо солидного возраста, я могу похвастаться кое-какими трррюками. Хотите посмотреть, парни?

– Молчать! – рявкнул Виктор Бринн. – Кто бы ты ни был, ты совершил ошибку, явившись в этот дом.

– Неужели? А мне кажется, я пррришёл как раз по адррресу. Не так ли, Томас Гэбриел?

Виктор Бринн обернулся и посмотрел на мальчика.

– Не слушай его, – шепнул он. – Он взялся за тебя, потому что ты молод и впечатлителен. Он думает, что перехитрит тебя. Он использует леасспеллунг, пустую болтовню, чтобы одурачить тебя. – Виктор Бринн встряхнул Томаса Гэбриела. – Ты меня слышишь, мальчик?!

– Не мучай так бедного парррня. Молодость – не преступление, – вампир рассмеялся. – Пррростите, что перрребиваю, но мои уши всё слышат. Даже биение ваших серррдец, бурление крррови. Кстати, я бы не отказался от неё, когда мы кончим беседовать. Я пррроголодался.

Томас Гэбриел заметил, что Виктор Бринн заглянул за дверь, оценивая ситуацию. Одним ухом он слушал разглагольствования вампира – тот рассказывал о разных веках, в которых ему довелось жить, и что Опустошители везде одинаковые, что в Америке, что в Великобритании, слишком спесивые и самодовольные и ничего не видят дальше своего носа. Но мальчик слышал ещё кое-что. Голос, чёткий и ясный. Вампир проник ему в голову, обращался к нему на фоне этой болтовни, точно как предупреждал Виктор Бринн, и было сложно не слушать его.

Я дам тебе то, что ты хочешь, Томас Гэбррриел. Позволь только укусить тебя и обррратить твою магию во тьму. Ты станешь Пустым, как и мечтал. Я уже обррратил нескольких Опустошителей там, откуда я родом, и, скажу тебе, им понррравилось быть Пустыми намного больше, чем Опустошителями. Так что забудь про старррика и позволь мне укусить тебя. Всего один раз…

– Томас Гэбриел! – Виктор Бринн тряс его за плечи. – Ты слышал, что я сказал? Ты готов?

Мальчик моргнул.

Приведи мне старррика. И я обещаю, что магия никогда не покинет тебя.

Томас Гэбриел кивнул и расправил плечи.

– Молодец, – подбодрил Виктор Бринн. – Даже после того, как я изготовлю фенгнетт из сеолфора, мне понадобится твоя помощь.

Виктор Бринн пробурчал себе под нос несколько слов и затем четырежды сжал и разжал кулак, и каждый раз из его руки в воздух вырывались крошечные серебряные искры, образуя четыре угла квадрата.

– Кнуте, – прошептал он, и сеть из тончайшего серебра стала плестись сама у них на глазах.

Сеть, чтобы поймать вампиррра, а вместе с ним все твои мечты, Томас Гэбррриел? Либо он, либо я. Ты меня понимаешь? Тик-так… тик-так, твоё приглашение отсчитывает время, забыл? Что же ты собираешься делать, Томас Гэбррриел?

Виктор Бринн схватил сеть с одной стороны.

– Берись за другой конец, мальчик! – прошептал он. – Сеть притянет эту тварь, как только мы приблизимся к нему. Он не сможет сопротивляться её пению. Готов?

– Готов, – сказал Томас Гэбриел.

Значит, готов?

Когда Виктор Бринн направился к двери на кухню, Томас Гэбриел остался на месте, не шелохнувшись. Сеть натянулась, но искусное серебряное кружево было слишком прочным, чтобы порваться. Сеть дёрнулась, и от неожиданности Виктор Бринн потерял равновесие, тогда Томас Гэбриел выпустил сеть, и старик упал на пол. Мальчик накинул на него свою половину сети, поймав, будто рыбу. Старик закричал, когда вампир бросился с карниза и опустился рядом с ним. Он взял голову Виктора Бринна своими сильными руками и разинул пасть, обнажив два белых клыка.

Прежде чем испить его крови, он велел Томасу Гэбриелу убрать серебряную сеть – помеху, которая доставляла ему столько хлопот и мешала добраться до еды. Тогда Томас Гэбриел высвободил Виктора Бринна.

Скрутив сеть, он открыл заслонку дровяной печи и бросил её внутрь. Глядя на пламя, он почувствовал, что приходит в себя, и вспомнил, кто он. Он услышал чмокающие звуки – вампир кормился у него за спиной, и, как только разум вернулся к нему, мальчику показалось, будто он пробудился от сна. Как он мог такое натворить? Он сделал шаг к задней двери, через которую виднелся сад, давно погрузившийся в темноту. Он не слышал, как Руби копает, и стал гадать, куда она делась и почему ничего не услышала и не пришла на помощь.

Затем он сделал ещё один шаг.

Чавкающий звук прекратился.

– Ты в порррядке, парень? Совсем забыл про тебя, прррости, такое бывает во время еды. Мне никогда не удавалось делать несколько дел одновррременно.

Томас Гэбриел услышал, как вампир поднялся.

– Пррравду говорят, аппетит пррриходит во время еды. Почему бы нам не забыть про все эти глупости с Пустым и пррревратить тебя в чудесный десерррт?

Когда вампир надвинулся, причмокивая блестящими красными губами, Томас Гэбриел стал отчаянно вспоминать заклинание – любое, лишь бы спастись. В тот момент, когда магия нужна ему больше, чем когда-либо.





Глава 6





Как только солнце село, сразу похолодало; Руби воткнула лопату в землю и бросила её там. Она высадила почти половину кустов розмарина и решила, что этого вполне достаточно. Она крадучись обошла дом, чтобы её не заметили с кухни, и достала банку с чертенятами из фургона «Фольксваген», который стоял в пристройке. Машина принадлежала Мэйтланду, Руби и Виктор Бринн ни разу не пользовались ею, но она вполне годилась для хранения вещей.

Выпустив существ из банки, она велела им закончить высадку кустов. Когда они замаршировали в сторону сада, Руби вошла в дом через другую дверь и поднялась наверх. Ей нужно было в туалет, к тому же она замёрзла. А больше всего ей хотелось просто посидеть. Ноги и руки ныли от усталости, а на правой ладони появились две здоровенные мозоли.

Поэтому она легла на кровать и закрыла глаза. Она не собиралась спать – но ей вдруг приснился кошмар про вампира, с которым она столкнулась прошлой ночью. Проснувшись в холодном поту, Руби услышала крики внизу и ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли она. Совершенно точно не спит.

Бесшумно выскользнув из комнаты и на цыпочках спустившись вниз, она услышала голос с американским акцентом, который сразу узнала, и вздрогнула, гадая, что же стало с Виктором Бринном. Подойдя к двери на кухню, она получила ответ на свой вопрос.

Его тело лежало на пороге. Лицо белое, с застывшим выражением бесконечного ужаса. Глаза напоминали тёмные впадины. На шее она заметила две ранки, красные и свежие. У неё закружилась голова и в глазах потемнело, но она не могла позволить этой ужасной трагедии помешать ей сделать то, что нужно.

Задача непростая, конечно, и у Руби дрожали колени. Она слышала, как вампир разговаривает с кем-то, но ей было всё равно, с кем. Не теряя ни секунды, она бросилась к кабинету.

Там она стала лихорадочно копаться в комоде в поисках золотой броши и пузырька с желчью, который она приготовила после столкновения с вампиром, надеясь однажды снова сразиться с ним и одержать победу. И вот этот день настал. Но Виктор Бринн мёртв. Мёртв!

Дрожащими руками она открыла ореховый футляр, лежавший на столе, и достала револьвер, сунула его за пояс и велела ему молчать, когда он стал жаловаться, что его разбудили.

Подкравшись к кухне, Руби услышала крики Томаса Гэбриела, они ворвались в её беспорядочные мысли – Как вампир пробрался в дом? Неужели он проследил за ней? – и окончательно сбили с толку.

Она достала револьвер; он напрягся у неё в руке, когда увидел тело Виктора Бринна на пороге и услышал голос вампира.

– Я с тобой, Руби, – шепнул он. – Хорошенько подумай, прежде чем действовать.

Руби так сильно сжимала револьвер, будто держалась за него, и она была рада, что у неё есть такой друг.

– Я всё ррравно доберррусь до твоей шеи, мальчишка! – взвыл рассерженный голос с акцентом.

Руби осторожно заглянула на кухню и увидела, что Томас Гэбриел сидит внутри бесформенной прозрачной сферы. Он обхватил руками колени и уткнулся в них лицом.

– Этот пузырррь долго не выдеррржит! – крикнул вампир. – Твоя магия не ррработает, я слышал, что ты говорррил старику. Зачем же усложнять себе жизнь?

Вампир ткнул сферу скрюченным пальцем, раздался глухой звук. Мелкие искры пробежали по её поверхности, и вся конструкция затряслась и заскрипела, будто вот-вот рухнет.

– Впусти же меня, мой сладкий поррросёночек.

– Замолчи! – крикнул Томас Гэбриел, на мгновение подняв глаза, прежде чем снова спрятать лицо в коленях.

Руби заметила разбитую бутылку шлепковой пыли на полу, тёмный порошок рассыпался, и догадалась, что они боролись, и Томасу Гэбриелу оставалось только одно – защитить себя магией. Руби не знала, как мальчик оказался здесь и как вампир нашёл их дом, но она точно знала, что всё это её вина. Она снова взглянула на Виктора Бринна; что же с ней будет без него?

– Сосредоточься, Руби, – прошептал револьвер.

Руби кивнула и сделала глубокий вдох.

Вампир издал радостный крик, и Руби снова заглянула на кухню. Пузырь вокруг Томаса Гэбриела медленно испарялся, на его прозрачной оболочке росла дыра.

– Что я говорил! – сказал вампир, хлопнув в ладоши, как восторженный ребёнок.

Томас Гэбриел отчаянно пытался снова призвать магию, но белые искры соскальзывали с его пальцев, как мыльная пена, падая на пол и исчезая.

Руби сунула револьвер за пояс и трижды хлопнула по золотой броши, которая тут же обернулась копьём. Она вытащила пробку из стеклянного пузырька и налила вампирскую желчь в желобок в древке копья, наполнив его до краёв. Ей нужен всего один точный бросок. Но целиться нужно осторожно, чтобы копьё вошло прямо в сердце этой твари.

Когда остатки пузыря Томаса Гэбриела испарились, Руби выбрала мишень на спине вампира. Но как только она подняла руку с копьём, готовясь метнуть его, она услышала свист шлепковой пыли – кто-то ещё явился к ним в гости.

Эд огляделся, вспоминая, каково было жить здесь. Затем увидел Руби с занесённым копьём.

– Вампир! – крикнула она.

Но когда Руби снова заглянула на кухню, вампир исчез. Вместо него появилась крошечная мохнатая летучая мышь, и она летела прямо на неё. Руби всё равно метнула копьё. Оно со свистом вонзилось в крыло летучей мыши и увлекло её за собой. Копьё врезалось в дверцу кладовки, и древко ещё долго дрожало.

Жуткое чёрное существо хлопало крыльями и истошно визжало. Оно зашипело, когда Руби подбежала. Девочка схватила копьё и выдернула его, но летучая мышь забила целым крылом, съехала по древку прямо ей на руку и укусила её. Руби отшатнулась, две крошечные ранки проступили на коже между большим и указательным пальцами.

Когда пронзённое крыло летучей мыши стало таять, Руби убедилась, что желчь вампира наконец действует. Летучая мышь свалилась на пол. Разодранное, обожжённое крыло не годилось для полёта. Руби, будто заводная игрушка, потопала к открытой двери в сад.

Рана на руке Руби заныла, и у неё снова закружилась голова, она еле удержалась на ногах. Вдруг кто-то подхватил её, помог сесть и положил на лоб влажное кухонное полотенце.

– Что ты здесь делаешь? – это всё, что она смогла вымолвить, глядя на мальчика, который помогал ей.

– Хотел поговорить о Дю Клемане, потом объясню, – сказал Эд. – Сейчас у нас есть проблема поважнее.

Руби зажмурилась от боли. А потом взглянула на тело Виктора Бринна и начала задыхаться. Она почувствовала, что вот-вот разрыдается.

– Нужно проводить его в последний путь по всем правилам. По Орднунгу.

– Это тоже придётся отложить.