Свет между нами

Я пожала плечами.

– Ничего страшного. Сначала я, конечно, слегка удивилась. Но ведь у всех нас бывают плохие дни? – как у меня сегодня. И всю предстоящую неделю или месяц…

– Шарлотта? – незаметно подошла ко мне Аннабель, пухленькая женщина в облаке синего шелка и парфюма. Натянуто улыбнувшись Люсьену, она вытянула меня из-за стойки. – Это ты дала тому бездомному суп? – кивнула она шапкой волос, уложенных лаком, в сторону окна, возле которого мужчина в грязном пальто ел суп из маленького контейнера навынос. В его всклокоченной бороде застряло кукурузное зернышко.

– Да, но я заплатила за суп, как и всегда, – я сознавала, что Люсьен слышит наш разговор.

– Как всегда?.. – вспылила Аннабель и послала Люсьену еще более натянутую, совершенно неестественную улыбку. – Закончи, пожалуйста, выдачу заказа этому джентльмену и зайди ко мне в кабинет.

– Конечно, – слабо кивнула я.

Аннабель отошла, а я вернулась за стойку, чувствуя, как от смущения горит шея.

– Не делай добра, не получишь зла? – мягко улыбнулся Люсьен. Он повернулся к окну, где бездомный доедал суп. – Порой доброе слово или жест скрашивают плохой день, oui[5]?

– Наверное, – выдавила я улыбку. – Ваш чек.

Я передала ему чек, на котором он поставил красивую подпись с петлей и двадцатипроцентные чаевые.

– Как вас зовут, мадемуазель?

– Шарлотта Конрой.

– А меня Люсьен Карон, – он элегантно поклонился. – Вы позволите поинтересоваться, во сколько сегодня заканчивается ваша смена?

Я удивленно моргнула. Непристойное предложение? Как-то не верится. Он слишком воспитанный, слишком утонченный для того, чтобы кадрить девушек на сорок лет моложе себя. Непонятно, с чего бы ему задавать мне подобный вопрос.

– Моя смена заканчивается в два, – я бросила взгляд в сторону кабинета, где меня ждала Аннабель, – если меня не уволят раньше.

Люсьен улыбнулся и взял пакет с едой.

– Мне хотелось бы вернуться сюда в это время и выпить чашечку кофе. Вы не против?

– Эм… конечно, нет.

Он учтиво кивнул.

– Тогда скоро увидимся, мисс Конрой.

– До встречи, – на что я только что согласилась?





* * *


Аннабель прочитала мне длинную лекцию на тему собственности ресторана и того, кто должен и не должен (осторожно, спойлер: бездомные люди) находиться на ее территории, но не уволила меня, хотя была к этому близка. Мысленно она уже видела календарь с именем своего племянника, написанным рядом со всеми моими сменами.

Мало того что меня отчитали за помощь бездомному, так еще и в ресторане в этот день был непочатый край работы. Если бы я была официанткой, а не стояла за стойкой рецепции, то запросто заработала бы полторы сотни долларов. С незначительными чаевыми за еду навынос у меня вышло меньше половины этой суммы. Я ждала двух часов, чтобы поскорее уйти домой, когда в опустевший ресторан вошел Люсьен Карон.

Ах да. Мое свидание!

Однако Люсьен мне нравился, и когда он вежливо мне улыбнулся, я сделала то же в ответ. В ожидании меня он занял столик у окна.

– Это к тебе пожаловал Винсент Прайс? – тихо спросил Энтони, стоило мне направиться к Люсьену.

– Мы сегодня с ним познакомились, – так же тихо ответила я. – Работает на Лейка и хочет со мной о чем-то поговорить. На вид приятный.

– Серийные убийцы тоже, – ухмыльнулся Энтони. – Прикрытие у них такое. Покашляй трижды, если тебя надо будет спасать.

Я со смехом пихнула его локтем в бок. В Люсьене Кароне не было ничего отталкивающего и пугающего, хотя он и правда немного походил на Винсента Прайса и обладал шармом ушедшей эпохи. А еще он напомнил мне моего любимого дедушку, умершего, когда мне было десять. Дедуля Гарольд всегда «вытаскивал» из моего уха четвертаки. Казалось, вырони Люсьен пятьдесят долларов, он этого даже не заметит.

Я присела к нему за столик у окна, и Энтони принял наш заказ.

– У меня скидка сотрудника, – сказала я Люсьену.

Мужчина махнул рукой. На его мизинце в свете солнца блеснуло кольцо с сапфиром размером в десятицентовую монету.

– Учитывая политику этого ресторана в отношении подобных вещей, благоразумнее будет, если я оплачу заказ, вы так не думаете?

Я поерзала.


– Вероятно, вы правы.

– К тому же вряд ли будет справедливо забрать у этого заведения больше, чем я планирую.

– Вы это о чем?

– Я попросил вас встретиться со мной, мисс Конрой, чтобы поговорить о некоторых… возможностях.

Люсьен умолк, так как Энтони принес наш заказ: черный кофе и капучино. После его ухода мужчина откинулся на спинку стула.

– Я начал с конца, когда должен был начать сначала, – произнес он, помешивая свой напиток маленькой ложкой. – Мне хотелось бы побольше узнать о вас и поведать вам о своей ситуации. Давайте с этого и начнем, ça va[6]?

– Эм… ладно.

– Итак, – Люсьен пригубил капучино. – Расскажите мне о себе, Шарлотта. Что привело вас в Нью-Йорк? Или, может, это ваш родной город?

– О нет. Я приехала из Монтаны. Учиться.

– В Нью-Йоркском университете?

– В Джульярде.

Синие глаза Люсьена загорелись радостью.

– Правда? Вы танцовщица? Актриса?

– Музыкант.

– Конечно. И на чем вы играете?

– На скрипке. Во всяком случае, в теории. Я окончила Джульярд в прошлом июне, но… С тех пор почти не играю.

– Понятно. Первые шаги к величию творческим людям почти всегда даются тяжело.

– Угу, – отозвалась я. Лучшего ответа у меня на это не было.

– Однако вы окончили Джульярд. А значит, очень талантливы. Что вам больше всего нравится в скрипке?

Я тоже откинулась на спинку стула.

– Давно не задумывалась об этом, – я хотела перейти на безопасную почву, рассказать о том, что играю с самого детства, но вместо этого сказала: – Мне нравится, что если играть хорошо, то скрипка звучит так, будто поет душа музыканта.

Откуда это, черт возьми, взялось?

«Но ведь это правда», – осознала я. По крайней мере, для меня, и эту правду мне грозит позабыть.

– В последнее время мне не удается так играть.

– Вы еще не нашли себя, – мягко заметил Люсьен.

Я снова поерзала. Нет, меня называли вундеркиндом, следующей Хилари Хан[7]…

– Что-то вроде того.

– Вы найдете себя, мисс Конрой. Я это чувствую. Вы кажетесь мне девушкой с большим сердцем. Как считаете, я прав?

– Мне не раз говорили об этом. По большей части члены семьи. Но если быть предельно честной, то… я не знаю, мистер Карон.

– Пожалуйста, зовите меня Люсьен.

– Хорошо, Люсьен. После Джульярда я изо всех сил пытаюсь не пойти ко дну. И уже не совсем понимаю, кто я есть.

Он улыбнулся, словно мой ответ порадовал его.

– Я нахожу, что честность в наше время – большая редкость и что она обесценена.

– Да уж. Я пытаюсь сдерживаться, но частенько говорю то, что думаю. Импульсивная и рублю правду-матку, – рассмеялась я и прокашлялась. – В общем, как-то так…

Сделав глоток кофе, Люсьен обвел взглядом ресторан.

– Приятное заведение. В час пик тут, наверное, не протолкнуться, oui?

– Бывает и такое.