Суженая мрака
Часть 27 из 42 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– У тебя очень мягкие и красивые волосы и нежная, бархатная кожа… – раздраженно-напряженным голосом сделал комплимент мой жених-тюремщик.
Будто тот факт, что ему нравятся мои волосы и кожа, – это оплошность, помеха. А я, проглотив язык, вытаращилась на Келео, садившегося напротив, и пыталась разобраться в своих ощущениях. Боги, ну почему так, а? Этот невозможный мужчина всегда и во всем меня переигрывает, ставит в тупик, поражает до глубины души и сбивает мысли и сердечный ритм. Прямо засада!
И вот мы вдвоем сидим и почти чинно обедаем. Да-да, именно обедаем, и даже молча, а не пытаемся испортить аппетит друг другу. Я с удовольствием ем; надо отдать должное замечательной рыбе под сливочным соусом, тающей во рту, запеченным молодым овощам с пряными травами и чудно пахнущему специями супу. Я впервые вижу, как Келео ест. Он думает о чем-то своем и не обращает внимания на меня, но мне нисколечко не обидно, а скорее интересно.
Понаблюдав за его отработанными до автоматизма движениями, я не выдержала и спросила о том, что беспокоит больше всего:
– Вы сообщили моей семье, где я? Они в курсе, что я у вас в плену?
– Они в курсе, что ты моя! – Келео оторвал взгляд от окна и перевел его на меня, предупреждающий, острый, словно бритва.
Облизав пересохшие от волнения губы, я хрипло уточнила:
– И они согласились?
– У них не было выбора, – мрачно усмехнулся Келео, дернув уголками рта.
Я нахмурилась, представляя тревогу и ярость любимых дядюшек и тетушек. Бешенство братьев и страх Адары. Ну не-ет, они так просто свою кровиночку и главную няньку кланов не отдадут. Что-нибудь да придумают. Поэтому позволила себе чуточку расслабиться и задать новый вопрос:
– И все же как вы определили, что именно я ваша суженая? Гипотетически? Только по флеру магии? Может, это ошибка и…
Келео, вернувшийся было к трапезе, одарил меня очередным предупреждающим взглядом:
– Тьма никогда не ошибается, Алера! Никогда! Свое она узнает в любом случае и… в любом обличье. Поэтому просто прими: ты моя. Не гипотетически, а абсолютно точно!
Поморщившись, ведь грустно быть лишь обличьем для чего-то нужного, и проглотив очередную обиду, я продолжила разговор:
– Как это проявляется? Почему я не вижу связи истинных?
Келео замер, потом запил кусочек рыбы и, заинтересованно глядя на меня, уточнил:
– Ты видишь связи истинных?
– Да, – кивнула я, – а что? У меня же сильный дар све…
– Как она обычно выглядит? Связь истинных? Светлых, – оборвал меня на полуслове заинтригованный Келео.
– У драконов – как довольно толстые золотые браслеты на запястьях. У других рас – золотые нити тянутся от сердца к сердцу. А у нас с вами – ничего этого нет, никакой связи, поэтому я сомневаюсь, что…
Внимательно слушая меня, Келео откинулся на спинку кресла и чуть склонил голову вбок. Наверное, машинально покатал вино в приподнятом бокале, но, стоило мне сказать о сомнениях, снова прервал, не дослушав:
– Что ты видишь у нас, Алера?
– Черные ленты, – пожала я плечами в надежде узнать о них побольше – меня давно мучило любопытство, да и об этой тьме в принципе. – И вашу магию я тоже вижу. Она словно живая вокруг вас, иногда злая, как огромный змей, и готова задушить, иногда ластится, как кошка.
– Значит, видишь, – удивил меня загадочной грустинкой в голосе и глазах Келео. А потом привычно, по-преподавательски продолжил: – Об этом не рассказывают на лекциях, поскольку лишь единицы способны к подобному виденью. У светлых – энергия светлая, искрящаяся, поэтому таким, как ты, она кажется золотыми нитями и браслетами. У темных связь суженых выглядит так же, но так как энергия темная, то и браслеты, и связующие нити – черные.
Я невольно опустила взгляд на наши руки и торжествующе воскликнула:
– Ха, говорю же – ошибся! Никаких нитей я не заметила у нас. И браслетов нет, даже черных!
И сама услышала в своем голосе разочарование.
– А так? – насмешливо хмыкнул Келео, щелкнув пальцами.
Под «кандалами» сначала проявился рунический рисунок, тот самый, что обвил наши запястья после жуткого ритуала, устроенного темными недоучками. Дальше он, будто напитавшись силой, так расширился и приобрел объем, что обволок навязанное мне черным драконом «украшение». Теперь мои руки обвивают аж двойные браслеты, физические и магические.
– Но как? Они же впитались после ритуала. Я думала, глюк и…
Мой растерянный и обескураженный лепет Келео вновь оборвал:
– Я скрыл специально, не хотел, чтобы кто-то еще обнаружил нашу связь и помешал моим планам. Хотя некоторым хватило и других мелочей, чтобы понять, но вмешаться никто не успел.
Ну хоть не мучил загадками, поэтому и не обидно, что в очередной раз оборвал меня на полуслове. Несложно догадаться, кто оказался в курсе нашей связи. Ректор и темные, которые там были. Еще не зная, как к этим новостям относиться, я попробовала удовлетворить любопытство:
– А связующие нити истинных у черных бывают?
Келео следил за моим настроением, как дракон за своим сокровищем – пристально и с хозяйским удовлетворением. И отвечал, по-видимому, полно и ничего не скрывая:
– У темных в принципе не бывает связующих нитей, ведь они связывают души. У всех, кроме черных драконов. Мы – единственное из магов тьмы исключение. Но, в отличие от светлых, у нас связующая нить появляется лишь тогда, когда рождается любовь. Если рождается… Часто таким, как я, приходится довольствоваться лишь супружескими браслетами суженых, вместо полной связи истинных.
Выслушав суженого, несколько секунд смотрела прямо ему в лицо. По-своему красивое лицо, но, ничего не поделать, хищное и непроницаемое. «Любовь рождает свет! Любовь порождает любовь!» – вот слова Древнего. Истинная связь для любого дракона – любовь, сильнее которой ничего нет. А у темных, наоборот, именно любовь порождает истинную связь душ. Теперь хотя бы понятно, что пытался втолковать мне Прародитель. Вздохнув, я опустила взгляд на браслеты, на знак своей принадлежности этому мужчине. Чужому. Пусть всего-то магический знак и практически никому не видимый, кроме меня и единиц, которых, может, и не встречу никогда. Эта мысль натолкнула на очередной вопрос:
– Почему истинность и тьму видят лишь некоторые? И только светлые?
Келео смотрел на меня слишком долго и изучающе, словно оценивал и прикидывал что-то, прежде чем ответил:
– Темные не способны видеть связь светлых. – В его голосе я опять уловила едва ощутимую печаль или сочувствие. – А светлые… По-настоящему сильные целители могут видеть связи истинных, а вот тьму и ее суженых могут видеть лишь те, кто в предыдущей жизни умер страшной и мучительной смертью. Смертью, которую перерожденная душа так и не смогла забыть.
Я облизнула пересохшие губы – вот тебе и подарок от высших за муки. Вспомнила вчерашний день и выпалила осипшим голосом:
– А ректор? Маго Лейтар Белый как же?
Келео нахмурился, задумавшись, подбирая слова и, похоже, сочувствуя другу и коллеге. И говорил про него с уважением и сожалением:
– Я никогда не встречал никого настолько скупого и в то же время настолько щедрого душой, как Лейтар. Никого другого, кто бы до дрожи в руках, со священным трепетом относился к еде, кто бы даже сытым испытывал голод. Кто не может оставить в своей тарелке хотя бы крошку. Знаешь, о чем это говорит?
– Вероятно, он умер от голода в прошлой жизни.
– А чего боишься больше всего ты? – неожиданно спросил Келео, почти поглощая меня черными глазами-омутами.
– Боли, – невольно призналась я.
Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, наконец он хрипло произнес, нет, скорее поклялся:
– Я постараюсь никогда не делать тебе больно, Алера!
Не в силах подобрать нужных слов, я пожала плечами. Келео отпустил меня из плена своих глаз, поднял пузатый бокал с вином и сделал большой глоток. Почему-то показалось, что это откровение про боль и смерть что-то изменило в его отношении ко мне. Самую капельку, но тем не менее.
Я тоже решила промочить горло. Нам, редкостной троице, родители не позволяли пить вино, тем более другие высокоградусные напитки, считая, что дури нам хватает и своей. Только по праздникам, да и то лет пять назад впервые официально разрешили. Признаться, братья и раньше втихомолку пробовали, а я и у них была под надзором. Зато сейчас у меня в руках большой бокал с вином по самый край, чуть ли не с горкой налили зачем-то. Вскоре возник легкий шум в голове. И еще вот прям почувствовала, как развязался мой язык:
– Ваша эльфийка каждый раз жила в этой тем… комнате?
– Да, – расстроил меня Келео.
– Вы с ней были на этой же кровати? – проворчала я раздраженно.
– Нет.
– Неужели хватило совести поменять? – Вино явно ударило мне в голову, как и ревность.
Келео окинул меня удивленно-насмешливым взглядом и неожиданно разозлился:
– В первый раз она кроватью не воспользовалась; двое суток просидев в кромешном ужасе в углу, прыгнула в пропасть. Во второй – целых две ночи провела в ванной, магически запечатав дверь. На третий день выбралась из комнаты, но лишь для того, чтобы за последующую неделю обследовать замок и вновь отправиться к свету, приняв жуткую отраву! Хоронить ее синее в черных пятнах тело было особенно приятным занятием, придавшим остроты и пикантности нашему короткому «медовому месяцу». Самое длительное пребывание моей суженой в замке было предпоследним. Целый месяц «счастья» обретения суженой, светлой эльфийки. Видимо, счастье было настолько глубоким, что ее большое и доброе сердце не выдержало и она снова отправилась в полет без крыльев. Так что поверь, мы не успели разделить не только жизнь, но и кровать. Только ненависть.
– Вы хотели сказать – в последний раз! Я – не она! – возразила я, нервно косясь на обозленного воспоминаниями дракона.
– Жизнь покажет, – в который раз ответил он, но поинтересовался: – Меня терзает вопрос: откуда подобное «постельное» любопытство?
Мне вспомнился разговор с преподавательницей Даяной, тот самый, что мы вели в ее комнате после фееричного побега от Ньема. Она тогда говорила, что обыватели не знают правды о положении дел. У драконов бывают только истинные связи, даже если они черные. И Келео подтвердил эту информацию. Значит, он тоже, как и обычный, свою пару будет любить? Хранить верность? Обожать и боготворить? Если полюбит! Ох, что-то меня занесло немного, но интересно! Хочется же, чтобы моя супружеская жизнь была как у Хашера и Фиалы, Кло и Майдаша и остальных! Чтобы все было по-настоящему. По-драконьи! Как в красивой волшебной сказке!
– Да вот думаю: способны ли черные драконы быть верными? Ведь я привыкла к другим отношениям в семье. Истинная светлая связь подразумевает абсолютную верность, любовь и уважение супругов. А темные такие…
– Какие? – поторопил меня Келео, стоило мне многозначительно замолчать.
Я решилась на чистую авантюру, настоящую провокацию. И нагло соврала:
– Ну… к примеру, вы суженую встречали целых три раза, брачную связь, выходит, образовывали. И в академии все знают, что у вас, маго Келео, имеется суженая, но при этом вы частенько посещаете ветреных прелестниц в Поднебесном. Ну какое к вам доверие? Измените на раз-два!
– Тогда, аго Алера, вам тоже доверять нельзя, – насмешливо парировал он, криво ухмыльнувшись.
– С чего это такие выводы? – опешила я.
– Ну как же, утром вы заявили, что нецелованная. Но ведь буквально пару дней назад, во время ритуала, мы целовались, и весьма жарко. А вы так быстро забыли об этом. Какая короткая у вас память, как можно ей доверять? Измените на раз-два и забудете…
Вытаращившись на этого… дракона, я ловила ртом воздух, не в силах ответить, пока не сорвалась на грубость:
– А идите-ка вы прочь, дан Келео, из моей комнаты! Я уже наелась! Вами!
Он бросил салфетку на стол, смерил меня насмешливым взглядом и направился к двери, на полпути остановился и обернулся ко мне:
– Алера, та эльфийка была моей суженой, но наша брачная связь не получила физического продолжения. Мы так и не соединились ни магией, ни сердцем, ни телами. Мы оба этого не хотели. Поэтому глупо хранить верность той, кто готов спрыгнуть со скалы, лишь бы быть подальше от тебя.
– Это не гарантия вашей верности мне, если мы станем супругами, – выплюнула я.
– Не если, Алера, – зло усмехнулся Келео, но такой довольный, что я поняла, сейчас он меня добьет. – Мы уже стали супругами! Нас обвенчала сама тьма во время ритуала. Ты откликнулась на мой зов, пришла и вступила в связующий темный круг! Поцелуй стал физическим подтверждением, тем самым слиянием тел и магии, дорогая. Все условия ритуала были выполнены идеально, пусть не я его задумал и реализовал! Теперь ты моя перед богами и драконами! Отдыхай… жена, встретимся за ужином!
Сказал и закрыл за собой дверь, а я, оглушенная новостью, осталась сидеть, сжимая салфетку в руке и пытаясь обрести спокойствие, чтобы хорошенько подумать. Получалось плохо – злость бушевала во мне ураганом. В итоге я вышла на балкон и хорошенько прооралась, от всей души. Еще и узнала, что помимо нас здесь есть и другие драконы, замок не пустующий, ведь мимо пролетел незнакомый черный дракон, явно проверяя, кто тут блажит как погорелец. Убедившись, что со мной все в порядке, качнул крылом и быстренько скрылся с глаз, оставляя дымчатый шлейф из тьмы. Однако мне полегчало.
Будто тот факт, что ему нравятся мои волосы и кожа, – это оплошность, помеха. А я, проглотив язык, вытаращилась на Келео, садившегося напротив, и пыталась разобраться в своих ощущениях. Боги, ну почему так, а? Этот невозможный мужчина всегда и во всем меня переигрывает, ставит в тупик, поражает до глубины души и сбивает мысли и сердечный ритм. Прямо засада!
И вот мы вдвоем сидим и почти чинно обедаем. Да-да, именно обедаем, и даже молча, а не пытаемся испортить аппетит друг другу. Я с удовольствием ем; надо отдать должное замечательной рыбе под сливочным соусом, тающей во рту, запеченным молодым овощам с пряными травами и чудно пахнущему специями супу. Я впервые вижу, как Келео ест. Он думает о чем-то своем и не обращает внимания на меня, но мне нисколечко не обидно, а скорее интересно.
Понаблюдав за его отработанными до автоматизма движениями, я не выдержала и спросила о том, что беспокоит больше всего:
– Вы сообщили моей семье, где я? Они в курсе, что я у вас в плену?
– Они в курсе, что ты моя! – Келео оторвал взгляд от окна и перевел его на меня, предупреждающий, острый, словно бритва.
Облизав пересохшие от волнения губы, я хрипло уточнила:
– И они согласились?
– У них не было выбора, – мрачно усмехнулся Келео, дернув уголками рта.
Я нахмурилась, представляя тревогу и ярость любимых дядюшек и тетушек. Бешенство братьев и страх Адары. Ну не-ет, они так просто свою кровиночку и главную няньку кланов не отдадут. Что-нибудь да придумают. Поэтому позволила себе чуточку расслабиться и задать новый вопрос:
– И все же как вы определили, что именно я ваша суженая? Гипотетически? Только по флеру магии? Может, это ошибка и…
Келео, вернувшийся было к трапезе, одарил меня очередным предупреждающим взглядом:
– Тьма никогда не ошибается, Алера! Никогда! Свое она узнает в любом случае и… в любом обличье. Поэтому просто прими: ты моя. Не гипотетически, а абсолютно точно!
Поморщившись, ведь грустно быть лишь обличьем для чего-то нужного, и проглотив очередную обиду, я продолжила разговор:
– Как это проявляется? Почему я не вижу связи истинных?
Келео замер, потом запил кусочек рыбы и, заинтересованно глядя на меня, уточнил:
– Ты видишь связи истинных?
– Да, – кивнула я, – а что? У меня же сильный дар све…
– Как она обычно выглядит? Связь истинных? Светлых, – оборвал меня на полуслове заинтригованный Келео.
– У драконов – как довольно толстые золотые браслеты на запястьях. У других рас – золотые нити тянутся от сердца к сердцу. А у нас с вами – ничего этого нет, никакой связи, поэтому я сомневаюсь, что…
Внимательно слушая меня, Келео откинулся на спинку кресла и чуть склонил голову вбок. Наверное, машинально покатал вино в приподнятом бокале, но, стоило мне сказать о сомнениях, снова прервал, не дослушав:
– Что ты видишь у нас, Алера?
– Черные ленты, – пожала я плечами в надежде узнать о них побольше – меня давно мучило любопытство, да и об этой тьме в принципе. – И вашу магию я тоже вижу. Она словно живая вокруг вас, иногда злая, как огромный змей, и готова задушить, иногда ластится, как кошка.
– Значит, видишь, – удивил меня загадочной грустинкой в голосе и глазах Келео. А потом привычно, по-преподавательски продолжил: – Об этом не рассказывают на лекциях, поскольку лишь единицы способны к подобному виденью. У светлых – энергия светлая, искрящаяся, поэтому таким, как ты, она кажется золотыми нитями и браслетами. У темных связь суженых выглядит так же, но так как энергия темная, то и браслеты, и связующие нити – черные.
Я невольно опустила взгляд на наши руки и торжествующе воскликнула:
– Ха, говорю же – ошибся! Никаких нитей я не заметила у нас. И браслетов нет, даже черных!
И сама услышала в своем голосе разочарование.
– А так? – насмешливо хмыкнул Келео, щелкнув пальцами.
Под «кандалами» сначала проявился рунический рисунок, тот самый, что обвил наши запястья после жуткого ритуала, устроенного темными недоучками. Дальше он, будто напитавшись силой, так расширился и приобрел объем, что обволок навязанное мне черным драконом «украшение». Теперь мои руки обвивают аж двойные браслеты, физические и магические.
– Но как? Они же впитались после ритуала. Я думала, глюк и…
Мой растерянный и обескураженный лепет Келео вновь оборвал:
– Я скрыл специально, не хотел, чтобы кто-то еще обнаружил нашу связь и помешал моим планам. Хотя некоторым хватило и других мелочей, чтобы понять, но вмешаться никто не успел.
Ну хоть не мучил загадками, поэтому и не обидно, что в очередной раз оборвал меня на полуслове. Несложно догадаться, кто оказался в курсе нашей связи. Ректор и темные, которые там были. Еще не зная, как к этим новостям относиться, я попробовала удовлетворить любопытство:
– А связующие нити истинных у черных бывают?
Келео следил за моим настроением, как дракон за своим сокровищем – пристально и с хозяйским удовлетворением. И отвечал, по-видимому, полно и ничего не скрывая:
– У темных в принципе не бывает связующих нитей, ведь они связывают души. У всех, кроме черных драконов. Мы – единственное из магов тьмы исключение. Но, в отличие от светлых, у нас связующая нить появляется лишь тогда, когда рождается любовь. Если рождается… Часто таким, как я, приходится довольствоваться лишь супружескими браслетами суженых, вместо полной связи истинных.
Выслушав суженого, несколько секунд смотрела прямо ему в лицо. По-своему красивое лицо, но, ничего не поделать, хищное и непроницаемое. «Любовь рождает свет! Любовь порождает любовь!» – вот слова Древнего. Истинная связь для любого дракона – любовь, сильнее которой ничего нет. А у темных, наоборот, именно любовь порождает истинную связь душ. Теперь хотя бы понятно, что пытался втолковать мне Прародитель. Вздохнув, я опустила взгляд на браслеты, на знак своей принадлежности этому мужчине. Чужому. Пусть всего-то магический знак и практически никому не видимый, кроме меня и единиц, которых, может, и не встречу никогда. Эта мысль натолкнула на очередной вопрос:
– Почему истинность и тьму видят лишь некоторые? И только светлые?
Келео смотрел на меня слишком долго и изучающе, словно оценивал и прикидывал что-то, прежде чем ответил:
– Темные не способны видеть связь светлых. – В его голосе я опять уловила едва ощутимую печаль или сочувствие. – А светлые… По-настоящему сильные целители могут видеть связи истинных, а вот тьму и ее суженых могут видеть лишь те, кто в предыдущей жизни умер страшной и мучительной смертью. Смертью, которую перерожденная душа так и не смогла забыть.
Я облизнула пересохшие губы – вот тебе и подарок от высших за муки. Вспомнила вчерашний день и выпалила осипшим голосом:
– А ректор? Маго Лейтар Белый как же?
Келео нахмурился, задумавшись, подбирая слова и, похоже, сочувствуя другу и коллеге. И говорил про него с уважением и сожалением:
– Я никогда не встречал никого настолько скупого и в то же время настолько щедрого душой, как Лейтар. Никого другого, кто бы до дрожи в руках, со священным трепетом относился к еде, кто бы даже сытым испытывал голод. Кто не может оставить в своей тарелке хотя бы крошку. Знаешь, о чем это говорит?
– Вероятно, он умер от голода в прошлой жизни.
– А чего боишься больше всего ты? – неожиданно спросил Келео, почти поглощая меня черными глазами-омутами.
– Боли, – невольно призналась я.
Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, наконец он хрипло произнес, нет, скорее поклялся:
– Я постараюсь никогда не делать тебе больно, Алера!
Не в силах подобрать нужных слов, я пожала плечами. Келео отпустил меня из плена своих глаз, поднял пузатый бокал с вином и сделал большой глоток. Почему-то показалось, что это откровение про боль и смерть что-то изменило в его отношении ко мне. Самую капельку, но тем не менее.
Я тоже решила промочить горло. Нам, редкостной троице, родители не позволяли пить вино, тем более другие высокоградусные напитки, считая, что дури нам хватает и своей. Только по праздникам, да и то лет пять назад впервые официально разрешили. Признаться, братья и раньше втихомолку пробовали, а я и у них была под надзором. Зато сейчас у меня в руках большой бокал с вином по самый край, чуть ли не с горкой налили зачем-то. Вскоре возник легкий шум в голове. И еще вот прям почувствовала, как развязался мой язык:
– Ваша эльфийка каждый раз жила в этой тем… комнате?
– Да, – расстроил меня Келео.
– Вы с ней были на этой же кровати? – проворчала я раздраженно.
– Нет.
– Неужели хватило совести поменять? – Вино явно ударило мне в голову, как и ревность.
Келео окинул меня удивленно-насмешливым взглядом и неожиданно разозлился:
– В первый раз она кроватью не воспользовалась; двое суток просидев в кромешном ужасе в углу, прыгнула в пропасть. Во второй – целых две ночи провела в ванной, магически запечатав дверь. На третий день выбралась из комнаты, но лишь для того, чтобы за последующую неделю обследовать замок и вновь отправиться к свету, приняв жуткую отраву! Хоронить ее синее в черных пятнах тело было особенно приятным занятием, придавшим остроты и пикантности нашему короткому «медовому месяцу». Самое длительное пребывание моей суженой в замке было предпоследним. Целый месяц «счастья» обретения суженой, светлой эльфийки. Видимо, счастье было настолько глубоким, что ее большое и доброе сердце не выдержало и она снова отправилась в полет без крыльев. Так что поверь, мы не успели разделить не только жизнь, но и кровать. Только ненависть.
– Вы хотели сказать – в последний раз! Я – не она! – возразила я, нервно косясь на обозленного воспоминаниями дракона.
– Жизнь покажет, – в который раз ответил он, но поинтересовался: – Меня терзает вопрос: откуда подобное «постельное» любопытство?
Мне вспомнился разговор с преподавательницей Даяной, тот самый, что мы вели в ее комнате после фееричного побега от Ньема. Она тогда говорила, что обыватели не знают правды о положении дел. У драконов бывают только истинные связи, даже если они черные. И Келео подтвердил эту информацию. Значит, он тоже, как и обычный, свою пару будет любить? Хранить верность? Обожать и боготворить? Если полюбит! Ох, что-то меня занесло немного, но интересно! Хочется же, чтобы моя супружеская жизнь была как у Хашера и Фиалы, Кло и Майдаша и остальных! Чтобы все было по-настоящему. По-драконьи! Как в красивой волшебной сказке!
– Да вот думаю: способны ли черные драконы быть верными? Ведь я привыкла к другим отношениям в семье. Истинная светлая связь подразумевает абсолютную верность, любовь и уважение супругов. А темные такие…
– Какие? – поторопил меня Келео, стоило мне многозначительно замолчать.
Я решилась на чистую авантюру, настоящую провокацию. И нагло соврала:
– Ну… к примеру, вы суженую встречали целых три раза, брачную связь, выходит, образовывали. И в академии все знают, что у вас, маго Келео, имеется суженая, но при этом вы частенько посещаете ветреных прелестниц в Поднебесном. Ну какое к вам доверие? Измените на раз-два!
– Тогда, аго Алера, вам тоже доверять нельзя, – насмешливо парировал он, криво ухмыльнувшись.
– С чего это такие выводы? – опешила я.
– Ну как же, утром вы заявили, что нецелованная. Но ведь буквально пару дней назад, во время ритуала, мы целовались, и весьма жарко. А вы так быстро забыли об этом. Какая короткая у вас память, как можно ей доверять? Измените на раз-два и забудете…
Вытаращившись на этого… дракона, я ловила ртом воздух, не в силах ответить, пока не сорвалась на грубость:
– А идите-ка вы прочь, дан Келео, из моей комнаты! Я уже наелась! Вами!
Он бросил салфетку на стол, смерил меня насмешливым взглядом и направился к двери, на полпути остановился и обернулся ко мне:
– Алера, та эльфийка была моей суженой, но наша брачная связь не получила физического продолжения. Мы так и не соединились ни магией, ни сердцем, ни телами. Мы оба этого не хотели. Поэтому глупо хранить верность той, кто готов спрыгнуть со скалы, лишь бы быть подальше от тебя.
– Это не гарантия вашей верности мне, если мы станем супругами, – выплюнула я.
– Не если, Алера, – зло усмехнулся Келео, но такой довольный, что я поняла, сейчас он меня добьет. – Мы уже стали супругами! Нас обвенчала сама тьма во время ритуала. Ты откликнулась на мой зов, пришла и вступила в связующий темный круг! Поцелуй стал физическим подтверждением, тем самым слиянием тел и магии, дорогая. Все условия ритуала были выполнены идеально, пусть не я его задумал и реализовал! Теперь ты моя перед богами и драконами! Отдыхай… жена, встретимся за ужином!
Сказал и закрыл за собой дверь, а я, оглушенная новостью, осталась сидеть, сжимая салфетку в руке и пытаясь обрести спокойствие, чтобы хорошенько подумать. Получалось плохо – злость бушевала во мне ураганом. В итоге я вышла на балкон и хорошенько прооралась, от всей души. Еще и узнала, что помимо нас здесь есть и другие драконы, замок не пустующий, ведь мимо пролетел незнакомый черный дракон, явно проверяя, кто тут блажит как погорелец. Убедившись, что со мной все в порядке, качнул крылом и быстренько скрылся с глаз, оставляя дымчатый шлейф из тьмы. Однако мне полегчало.