Судьба по книге перемен

– У всех! – выпалила писательница. – У вас в первую очередь! Вы просили тётю приворожить мужа вашей сестры. Чтоб он стал вашим! А она отказалась наотрез! И вы её убили.

Ирина пожала плечами:

– Ненормальная! Чокнутая просто. Таким место в дурдоме.

Лев выразительно похлопал ладонью по скатерти, призывая к тишине, как на собрании.

– Марина, насколько я понимаю, устанавливала мотивы, ну а я зашел с другой стороны. Я устанавливал возможность. У кого была возможность убийства.

– Установил? – мрачно спросил Сергей.

Лев кивнул.

– И кто убил тётю? – быстро спросила Маня.

– Я попрошу каждого из вас, – продолжал Лев, не отвечая, – во всех подробностях вспомнить свой визит. Вы можете не говорить, зачем приходили, в этом нет надобности. Мне важны именно подробности. Может быть, с кем-то встретились на лестнице или в лифте, может быть, телефон звонил.

Собравшиеся молчали. Волька часто дышал под столом. Марфа рисовала в тетрадке, скрипел карандаш.

– Я пришёл и ушёл, – наконец, сказал Сергей Петрович. Вид у него был измученный, как будто он много ночей не спал. – Никого не видел, никуда не звонил. И мне никто не звонил! С работы я отпросился на полдня. В комнате у этой… шарлатанки сидел какой-то ребёнок, по-моему, Марфа? – вдруг сообразил он и посмотрел на Лёлю. – Ты и тогда приводила Марфу?!

Лёля кивнула.

– Понятно.

И Мане было всё понятно – дальше ничего не будет, ни букетиков, ни прогулок, ни надежды на лучшее будущее. Сергей ненавидит экстрасенсов, презирает и боится тех, кто пользуется их услугами.

Изменить ничего не удастся. Он никогда не примирится с тем, что ещё одна женщина в его жизни лечит больного ребёнка у ясновидящей.

– Вы никого не встретили, когда уходили? – спросил Лев.

Сергей покачал головой, поднялся, подошёл к окну и стал смотреть на залив.

– Мне Эмилия склянку дала, – вступила Виктория Павловна, – и листочек такой, сказала, там специальная дыхательная гимнастика, её нужно делать. Ну, я взяла да пошла себе. Ещё она сказала мороженое купить, а я не купила! Подумала, ну что за глупость, ещё мороженое какое-то! А потом, когда девочки меня вызвали…

– Какие девочки? – перебил Лев.

– Да вот эти, – и Виктория показала на Маню с Лёлей, – вызвали в парк Михайловского замка да стали расспрашивать, я им про мороженое сказала. А Марина Покровская и говорит мне: нужно было мороженое-то купить, как велели! Марину-то я сразу узнала, не призналась только, её все знают! Ну, я пошла и купила, а тут как раз Федя нечаянно меня и толкнул, чуть с ног не сбил. Я вся этим мороженым обляпалась!.. Ну, он меня в бытовку отвёл, чтоб я руки сполоснула. А потом до дома проводил, у меня сумка была тяжёлая. А на другой день с Викусей познакомил, у него дочку так зовут, как меня. А у меня как раз выходной случился, и мы на даче у них посидели, так хорошо! И Викуся славная, спокойная такая девочка, весёлая, вся в отца, а он потом…

– Виктория Павловна, вспомните, что было в тот день, когда вы приходили к Эмилии? Именно в тот день! Кого вы видели возле подъезда? Или, может быть, в доме?

Виктория Павловна виновато посмотрела на Льва и махнула рукой:

– Да никого и не видела. Я туда шла помощи просить, а обратно в расстройстве, что она мне не поверила, ясновидящая!

– Как не поверила?

– Так я ей говорю, у меня венец безбрачия, а она говорит, нету у тебя никакого венца! Я так переживала, по сторонам и не глядела вовсе.

– Я тоже ничего и никого не видела, мне никто не звонил, я никому не звонила, – отчеканила Ирина. – Всё? Концерт окончен? Мы свободны?

– Не, мне звонил кто-то, точняк, – сказала Кара Ван. – Или, подождите, охраннику, что ли? Не помню! Что в тот день у меня было-то? – Она закрыла глаза и пошевелила в воздухе пальцами, словно поколдовала немного. – Утром мы встали, вроде, в бассейн сходили, или это на другой день?.. Потом у меня косметолог был, нет, сначала сауна, а потом косметолог, потом мы с Надюхой встречались по поводу проекта. Но там не выгорит ничего, по-моему… А уж потом… да, точно, потом на Мойку я поехала к этой самой Эмилии!

– Ясон был с тобой? – неожиданно спросила Маня.

– А где ж ему быть? Он, когда не на репетициях, всегда со мной!

– В квартиру он не поднимался.

– Так он в лимузине остался. – Кара Ван так и сказала: «в лимузине»! – Он в телефоне сидел. То ли играл, то ли танчики свои смотрел. Он у меня танцами занимается, – пояснила Кара. – Ну, мы их так называем, танчики!

– Так не бывает, уважаемые дамы и господа, – сказал Лев после короткого молчания. – Наверняка вы видели кого-то и у подъезда, и в доме. Нужно вспомнить.

– Вам нужно, вы и вспоминайте, – сказала Ирина. – А нам вспоминать нет никакой надобности.

Весь её вид говорил – ну что, съел?..

Маня налила себе чаю и выпила одним глотком.

– Лев, скажите нам, что вам удалось установить, – попросила она. – Ну, правда, терпения никакого нет!.. Вы же выясняли, у кого была возможность! И у кого?..

Лев Граф посмотрела на неё и сказал твёрдо:


– Ни у кого.

– Как?!

– Сергей Петрович в день убийства с самого утра уехал на строительство и пробыл там до позднего вечера, его там все видели, Виктория Павловна в компании двух подруг ходила в кино, это тоже установлено совершенно точно. Ирина Горохова два часа занималась фитнесом, а потом отправилась со своим тренером к нему на квартиру, и утром они вместе приехали на работу. Спортзал помещается в том же здании, на втором этаже.

– Я не сплю с прислугой, с чего вы взяли?! Кто вам сказал?! – вспылила Ирина.

– Ваш тренер и сказал, – невозмутимо ответил Лев, – и я ему верю, врать у него нет никаких резонов. Кара, вас я видел на вечеринке у Марго Прудонской, она открывала новый ресторан.

– Точно! – с удовольствием подтвердила Кара. – Я забыла напрочь! Сначала фотосессия была, потом пресс-подходы, а потом вечерина! Мы там все ужрались!

– Вас как раз при мне выносили, – продолжал Лев всё тем же исключительно любезным тоном. – Ольга Александровна почти до полуночи пробыла в стоматологической клинике на Рубинштейна. Она там подрабатывает.

– В клинике?! – изумился Сергей.

– Я прихожу убирать, – тихо и твёрдо сказала Лёля. – Три раза в неделю.

– То есть никто из присутствующих тётю не убивал? – уточнила Маня неизвестно зачем.

– Получается, что нет. Поэтому мне и нужны любые, даже самые мелкие и незначительные детали. Они могут указать совершенно… другое направление.

– Подождите, – попросила Маня, пытаясь осознать новое положение вещей. – А мотив?! У всех, кто приходил к тёте накануне, есть хотя бы мотив или какое-то его подобие! А сейчас что получается? Выходит, мы вообще ничего не знаем! Мы не знаем даже, за что её убили!

Лев кивнул.

– Вот именно. Скажите, Маня, когда я беседовал с Эмилией, мне послышался звонок в дверь. Кто-то приходил?

Маня отмахнулась:

– Почтальон. Он принёс тёте посылку из Иерусалима.

– Что было в посылке?

– Сувенир и финики.

– Какой сувенир?

Маня сердито вздохнула:

– «Рука Фатимы», знаете такую штуку? Ну, символическое изображение женской ладони. На Востоке считается, что она приносит удачу. Тётя сказала, поставь на полку. Я ещё подумала, зачем они нужны, такие подарки? Будет теперь пыль собирать, пока её не выбросят или не передарят!

– «Рука Фатимы»? – переспросил Лев почему-то в крайнем изумлении. – Её принёс почтальон? Как он выглядел?

Маня пожала плечами и опять поправила на носу очки.

– Да никак. Ну, парнишка в форме. Такой зелёной. Его Волька напугал, он даже паспорт смотреть не стал, сунул мне пакет в руки и убежал.

Тут она осеклась, потому что вспомнила!..

Картинка моментально сложилась у неё в голове – ну, конечно, конечно!..

Испарина выступила у Мани на лбу, она нащупала стул и плюхнулась на него. Трость упала, загремела по паркету.

Лев моментально её поднял.

«Лев и трость», – пронеслось у Мани в голове, неизвестный рассказ Льва Толстого.

– Маня?

– А?..

– Что такое?

– Ничего! – громко и очень фальшиво воскликнула писательница. – Лев, нам с Лёлей нужно срочно вернуться в город. Ну, то есть в «Асторию». Отпустите нас, пожалуйста.

Лев Граф помолчал немного, рассматривая её, а потом объявил, что собрание окончено. Всем спасибо, все свободны.

– Оставляю за собой право назначить в случае необходимости ещё одну встречу, – вежливо до невозможности сказал он. – Надеюсь на понимание. Виктория Павловна, вас доставят к месту службы. Все остальные, насколько я понимаю, на машинах.

– Я больше в ваших играх участия не принимаю, – заявила Ирина. – Прощайте.

Следом вышла Виктория, а за ней, хохоча и болтая по телефону, Кара Ван. Лев вызвался их проводить.

– Серёж, – Лёля подошла к Сергею Петровичу, который так и смотрел в окно, – послушай меня.