Стыд

Нюллет садится на край дивана и снимает с себя обувь. Наверное, ему не стоит вмешиваться снова. Он мельком смотрит на свой телефон. Мадлен все еще не пыталась с ним связаться. Ни единого сообщения. Слава богу! Затем ему становится стыдно. Сейчас совсем не время думать об этом.

– Мы не думали, что Юлия виделась с кем-то вне семьи после пребывания в больнице, – говорит Андреас. – Пока не узнали, что в городе она встречалась с каким-то неизвестным нам мужчиной.

Все взгляды поворачиваются к Нюллету. Он изо всех сил пытается объяснить ситуацию, что он лишь издалека заметил, что Юлия, возможно, сидела в Ветекаттене. Тот факт, что это большая кондитерская с большим количеством работников, не облегчает положение.

Нюллет хотел бы дать им больше информации. Лучше бы он был тогда настороже и сразу же отреагировал.

– Что нам теперь делать? – спрашивает Юсефин.

– Мы поговорим с сотрудниками, которые работали в Ветекаттене в то время. Нам также нужно будет связаться с ближайшими друзьями Юлии. Есть у нее такие?

Андреас неуверенно смотрит на Юсефин.

– Да, раньше у нее ведь была Лив, да?

– Да, но больше она ей не подруга.





83


Над головой гремит винт вертолета. Эмма и Крилле покидают берег озера и направляются к лесу. Ветка царапает Эмме лицо. Она останавливается и трогает свою щеку.

Лес кажется полным опасностей.

Лучше бы она была в Бромме и помогала искать Юлию, а не торчала тут, в Даларне.

Рядом слышится собачий лай.

Поисковая собака, обученная чуять запахи крови, спермы и трупов, пометила место.

Эмма и Крилле спешат к кинологу, который стоит неподалеку. Эмма тяжело дышит, пробираясь через холмистую местность. На земле куча бревен, веток и камней. Очень легко оступиться.

Серьезное лицо Вестберга дает им понять, что на месте, которое учуяла собака, не просто какой-то мусор.

– У нас новая жертва, – говорит Вестберг.

Он показывает им еще одну глубокую яму, спрятанную в зарослях. Эмма смотрит вниз. Там лежит мужчина. Она вздрагивает от ужасного зрелища и вынуждена зажать свой нос из-за отвратительного запаха. Еще один погребенный заживо?

На некотором расстоянии от ямы лежит решетка. Полицейский снимает ее на камеру. Эмма чувствует что-то твердое в земле – цепь. Множество клиньев в верхней части ямы. Мужчина был заперт внутри ее?

Вестберг постукивает ее по плечу.

– Что, если он все еще жив?

Эмма понимает, что нужно делать. Кто-то должен взять на себя славную ответственность – спуститься вниз. Были случаи, когда полиция уже вызывала криминалистов на место преступления, а, казалось бы, умерший человек закашливался и вставал, как бы невероятно это ни звучало. Эмма с подобными случаями не сталкивалась, но Нюллет рассказывал такую историю. Она смотрит на человека, лежащего на дне, и не видит ни трупных пятен, ни червей. Поэтому надежда еще есть. Если он все еще жив, то расследование дела вот-вот можно будет завершить.

– Ты самая ловкая из нас… – продолжает Вестберг, и Эмма кивает.

Ей приходит в голову новая мысль, которая должна была прийти гораздо раньше. Земля под ногами жесткая и легко утрамбовывается.

– К убийствам готовились заранее, – говорит Эмма. – Могилы наверняка вырыли до того, как стало холодно. В это время вообще можно воткнуть лопату в землю?

– Вряд ли, – отвечает Крилле.

Эмма смотрит в бездну.

Спуститься для нее не составит никаких проблем, но как, черт побери, подняться назад? Это будет следующей головной болью. Хуже всего то, что Эмма больше не может закрывать нос – ей нужны обе руки. Она садится на край ямы, поворачивается так, чтобы упереться животом в землю, и медленно тянется вниз. Осторожно, чтобы не испортить место преступления. Сложно ухватиться за скользкую почву пальцами. Чем ниже Эмма спускается, тем меньше вокруг остается дневного света, но фонарик у нее уже наготове.

– Как все проходит? – кричит Крилле сверху, но Эмма не говорит ни слова о том, что готова завыть от паники. Нелогичная реакция организма, учитывая, что рядом помощь. Но паника редко бывает логичной.

Эмма – офицер полиции и со всем справится. Это не худшее, что она видела в ходе своей работы, даже несмотря на то, что этот спуск вызывает клаустрофобию, а яма пропитана зловонным запахом. Она убеждает себя, что могло быть и хуже. Мурашки по коже вызывает скорее сам факт того, что это именно могила. Прямо тогда, когда к Эмме приходит эта мысль, она теряет хватку и падает вниз, приземляясь прямо на голень мужчины. Удар наверняка причиняет боль, но мужчина не реагирует.

Эмма задается вопросом, как давно он здесь лежит. Она смотрит на его белые кроссовки. В яме слишком тесно – она была предназначена только для одного человека. Эмме следует быть осторожной с тем, куда она ставит свои ноги.

Как же ты здесь очутился?

– Эй? – говорит она. – Вы меня слышите?

Ответа не следует.


Эмма светит фонариком на грязное и бледное лицо мужчины и видит кровь на боковой стороне его головы. Но внимание привлекает даже не это.

Ее взгляд прикован к шраму над бровью.





84


Юлия понятия не имеет, сколько времени прошло до того, как крышка наконец открылась. К этому времени она уже успела несколько раз сдаться. Юлия металась между отчаянием и надеждой, недоумевая, зачем Микаэль запер ее внутри. Крышка гроба, должно быть, была заперта на замок с другой стороны, потому что сама Юлия выбраться из него не могла. В закрытом гробу почти все наружные звуки оказались заглушенными, и она лежала и слушала свое собственное сердцебиение и удушающий плач. Свои отчаянные крики о помощи, обращенные к маме. В то же время Юлия боялась того, что случится, когда он вернется.

Но перед ней какая-то женщина, а не Микаэль.

– Милая, как ты тут вообще оказалась? – восклицает женщина. – Ты наверняка смертельно испугалась.

Юлия начинает плакать от напряжения. Она не хочет признавать, что обмочилась. Женщина помогает ей встать, но все ее тело продолжает трястись.

– Где твои родители?

– Дома, – отвечает Юлия и стыдится того, что так плохо пахнет.

– И где же твой дом?

– В Бромме. В Стокгольме.

Взгляд женщины чернеет, и Юлия вздрагивает.

– Сколько тебе лет?

Стоит ли ей солгать? Нет, она скажет все как есть.

– Мне скоро будет четырнадцать.

– Он не в своем уме, – шепчет женщина со злостью в голосе.

Он? Должно быть, она говорит о Микаэле.

Гнев женщины направлен не на Юлию.

– Я хочу домой, – надрывающимся голосом говорит Юлия.

– Сначала нам нужно найти место, где ты сможешь спрятаться, чтобы он не нашел тебя. Он не совсем здоров.

– Можно мне забрать телефон? – спрашивает Юлия. – Мои родители наверняка волнуются.

Женщина, похоже, в раздумьях.

– Он, наверное, забрал его.

– Можете одолжить мне свой? Я быстро позвоню им.

– У меня с собой нет телефона.

Юлия вот-вот потеряет сознание. Мама и папа наверняка в ярости из-за того, что она не отвечает. Как только она найдет свой телефон, ей сразу же нужно связаться с ними. Но как она сможет объяснить то, что произошло? Все так безумно. Они будут сильно злиться на нее.

– Он опасен? – спрашивает Юлия у женщины. – По-настоящему?

Женщина делает глубокий вдох, но не отвечает.

– Мы должны как можно быстрее уйти отсюда, – говорит она вместо этого.

Юлия кивает. Ей ничего не хочется больше, чем покинуть этот ужасный сарай.

Они крадутся по тропинке в темном лесу. Юлия слышит какой-то шум, доносящийся с другого берега озера. Сквозь ветки деревьев она разглядывает свет от фонарей и замечает людей и собаку.

– Давай, – говорит женщина. – Мы должны спрятаться.

Сердце бьется в груди. Стоит ли ей доверять? Юлия взвешивает все «за» и «против». Если на той стороне берега люди, то, вероятно, они смогут помочь ей. У кого-то из них наверняка есть телефон.

– Мне нужно позвонить домой, – говорит Юлия.

Женщина кивает.