Ступень первая

Лазарев недовольно откашлялся, и я понял, что он надеялся обойти этот тонкий момент. Эх, зря я рассчитывал на кровное родство, для Лазарева я был всего лишь инструментом, пусть он и заявил не так давно, что я его внук. Был бы один, я бы уже потребовал меня высадить. Но с учетом того, что я лично вытащил Аню, ситуация вырисовывалась не в нашу пользу. Нужно будет засесть за законодательство, что ли, чтобы в следующий раз так глупо не подставляться.

Здание, где находились дознаватели, несмотря на то что было на окраине города, впечатляло размерами и толщиной стен. Больше ничем не впечатляло, даже защита у них была слабее, чем в Огурцово, хотя тайн наверняка хранилось не меньше. Это было понятно: какой идиот в здравом уме полезет грабить государственную организацию, в которой часть секретов таковы, что с случайно узнавшего их даже подписку о неразглашении не возьмут, убьют сразу.

Пришлось постоять перед воротами, ждать пока нас пропустят, причём Лазарев, хоть и шипел что-то сквозь стиснутые зубы, но звонить и ускорять проезд не стал. Получается, эта контора стоит над кланами. Но когда я спросил об этом Лазарева, тот страшно оскорбился и бросил, что над кланами стоит только император.

— А дознаватели?

— Лишь исполнители его воли. Голос императора.

Взаимоотношения все равно остались для меня загадкой, но уточнять я не стал. Мои вопросы Лазарева злили, а идти к дознавателю со злым сопровождающим — та еще глупость.

У двери с табличкой «Куликов Арсений Платонович, старший дознаватель» нам тоже пришлось посидеть. Лазарев делал вид, что ничего особенного не происходит, но такое отношение его унижало, и он медленно, но верно закипал. Мы с Аней сидели тихо и старались привлекать внимания поменьше, хотя и были основными действующими лицами в надвигающемся допросе.

Наконец нас все же попросили в кабинет. Хозяин кабинета полностью седой, грузный, с очень светлыми серыми глазами смотрел на нас с интересом.

— Девушка с вами — это?

— Анна Ермолина, — звонко представилась она сама. — Мальцевы незаконно удерживали меня в Огурцово.

Она села на один из стульев для посетителей так, чтобы между ней и дознавателем оказались мы с Лазаревым.

— И за помощь в побеге вы расплатились технологией? — ласково спросил ее дознаватель

— Не было этого, — возразил я. — Технология моя, Анна к ней отношения не имеет. Где тут надо поклясться?

Дознаватель укоризненно повернул голову к Лазареву:

— Андрей Кириллович, вы бы молодому человеку объяснили процедуру, чтобы нам не отвлекаться.

— Артефакт активируется автоматически, он уже работает, — неохотно пояснил Лазарев и замолчал.

Неужели он боялся, что какие-то его слова воспримутся артефактом отрицательно? Тогда мне тоже стоит говорить поменьше.

— Итак, вы утверждаете, что технология ваша. А откуда она у вас взялась? Придумали?

Желание ответить: «Да» я задавил и сказал:

— Получил в подарок. От кого, отвечать не буду. Но не от Ермолиной и не от лица, связанного с Мальцевыми.

— И за что вам сделали такой, не побоюсь этого слова, королевский подарок?

— За мою жизнь. Поэтому он не кажется мне королевским.

Только теперь я обратил внимание, что дознаватель после моего ответа каждый раз поглядывал на панельку на столе. Наверное, там как раз и находился упомянутый артефакт.

— Может ли еще кто-то предъявить право на эту технологию?

— Уверен, что в этом мире — никто.

— Вы утверждаете, что те образцы, которые предъявляли Мальцевы, в качестве доказательства своих прав, похищены у вас?

— Да, это первая партия накопителей. Если вы сравните с теми, что есть у нас, то выясните, что они идентичны.

Я не был уверен, что уровень магии или технологии позволяет это сделать, но тем не менее артефакт принял мой ответ.

— Обвинение по присвоению технологии снято, — неожиданно сказал дознаватель, вызвав облегченный выдох Лазарева. — Теперь перейдем к вам, Анна Ермолина. Я не вижу на вас клановой метки.

— Мальцевы нарушили свои обязательства по отношению ко мне, — коротко ответила Анна.

— Мальцевы утверждают, что вы были похищены Лазаревыми. Можете ли вы опровергнуть это утверждение?

— Я не знаю, как прошло похищение. Когда я проснулась в лесу, я уже была вне поселка.

— Вы проснулись в лесу одна?

— В компании Ярослава Елисеева.

— Вот как? — Он повернулся ко мне. — Какое отношение вы, Ярослав Елисеев, имеете к похищению Анны Ермолиной?

— Непосредственное. Я ее выкрал из Огурцово. Как — рассказывать не буду, это секрет моего клана.

Лазарев еле слышно хмыкнул.

— Вы считаете нормальным похищать представителя другого клана?


— Я считаю ненормальным сказать родственникам мага, что тот ограбил клан, и удерживать мага против его воли в заключении. А там было именно заключение. Противоправного действия я не совершал.

Дознаватель уставился в артефакт и потер кончик носа. Недовольно так потер. Видимо, рассчитывал на красивый взрыв в кабинете, а тут пришли мы и взрывов не получилось.

— Обвинение с Лазаревых в похищении мага Ермолиной снято. Лазарев может покинуть кабинет.

Лазарев не просто покинул кабинет, а очень шустро, успев только вежливо попрощаться с дознавателем, но не успев сообщить мне, как я буду отсюда выбираться.

— Вернемся к вам, молодые люди. Представитель клана Елисеевых похитил мага.

— Я тогда еще не был представителем клана, — возразил я, чувствуя, что судьба подложила мне очередную подлянку.

— Анна Ермолина выдвигает обвинение против клана Елисеевых, — с нажимом сказал дознаватель, не обратив ни малейшего внимания на мои слова.

— Но я не выдвигаю обвинение против Елисеевых…

Анна растерялась. Признаться, растерялся и я. Почему обвиняют меня, а не Мальцевых?

— За вас выдвигаю я. Будь вы клановым магом, за вас бы решал глава клана, но принадлежность к клану вы потеряли, поэтому в ваших интересах сейчас выступает государство. И государство выдвигает обвинение в отношении нарушившего закон клана.

— Я, Анна Ермолина, присягаю на верность клану Елисеевых в лице Ярослава Елисеева, — неожиданно выпалила Анна и, пока дознаватель соображал, успела произнести клятву полностью. Мне осталось только принять, что я проделал, не раздумывая.





Глава 10




Лазарев старший дожидался нас в машине, хотя мог бы и уехать. Атмосфера и в самом здании дознавателя и около него была очень уж давящей для мага. Не-магу здесь было бы проще, но не-магов сюда приглашали крайне редко, только высокопоставленных особ, для обычных людей хватало полицейских отделений, в которые при необходимости приглашали мозгодера.

Места мы заняли те же: совершенно пришибленная Анна умостилась на переднее сиденье, а я сел рядом с главой недружественного клана.

— Смотрю, выкрутился, — одобрительно хмыкнул Лазарев.

— Вашими молитвами, — довольно резко ответил я. — Или вопреки им? Не вяжутся ваши слова, Андрей Кириллович, с вашими делами.

— Вступил бы в наш клан — получил бы защиту нашего клана, — жестко ответил он. — Захотел независимости — получай все, что с ней связано. Но ты в любой момент можешь передумать.

Он сделал паузу и выразительно посмотрел на меня.

— А не боитесь? — с насмешкой спросил я.

— Чего?

— Что передумаю. Я вошел во вкус власти. Мне нравится, когда надо мной никого нет. Придется вас всех убирать.

Лазарев поперхнулся приготовленными словами и раскашлялся.

— Наглость хороша, когда она подкрепляется силой. В противном случае — это недостаток, с которым нужно бороться. И если я позволяю тебе некоторую фамильярность, то это не потому, что я слаб.

— А потому, что вы нуждаетесь во мне, а я нуждаюсь в вас. Но подставлять меня все-таки не следовало.

— Не забывайся, — процедил он. — Мы не ровня.

— Да-да, я помню. Я всего лишь незаконнорожденный отпрыск вашего сына. Непризнанный.

Разговор меня веселил, хотя Лазарев ожидал от меня совсем другой реакции, поэтому, чтобы не портить с ним отношения полностью, я попросил:

— Не могли бы вы нас высадить где-нибудь здесь? Мне проще будет добраться до производственных корпусов отсюда, чем из вашего офиса.

В том, что он не предложит подвезти до места, я даже не засомневался. Так и вышло. Лазарев скомандовал шоферу остановиться, и мы с Аней вышли, чтобы добираться дальше самостоятельно. На мое прощание Лазарев даже не кивнул. Видно, чтобы я осознал, насколько я ему не ровня. Но мне было наплевать.

— Мелкий, зря ты так.

— Не зря. Он пользуется тем, что я не разбираюсь в каких-то вопросах и получает с этого выгоду. При этом пытается играть роль моего доброго дедушки.

Такси назначаться не хотелось. То ли район был слишком отдаленным, то ли от дознавателей старались держаться подальше, но радар на экране все крутился и крутился, никого не цепляя.

— Лучше так, чем как с Мальцевыми.

В ее голосе даже не было намека на обычную легкость. И вообще она сама выглядела какой-то неживой после… да уже после того, как я ей в нашей квартире сообщил, куда мы едем.