Странное воспоминание

Словно опасаясь, что конверт отхватит ему пальцы, Жан-Антуан осторожно взял его и опасливо повертел в руках. С обратной стороны конверта блестела сургучная печать. Юноша оторвал скрепленный печатью край и открыл конверт. Над плечом Жана-Антуана показалось настороженное лицо разбойника – он, наконец, узнает тайну красных конвертов!

Внутри конверта покоился обычный листок бумаги, сложенный вдвое. Вытащив письмо, Жан-Антуан развернул его. Посреди листа была выведена лишь одна строчка и больше ничего:

12 часов полуночи



– Что это значит? – сдвинул брови Жан-Антуан.

Чарли усиленно принялся обдумывать возможные варианты и быстро заходил взад вперед по темной прихожей. Для него в мире перестало существовать что-либо важнее этой загадки.

– Что-то может случиться в эту полночь.

– Почему именно в эту? – снова и снова перечитывая загадочную строку, спросил Жан-Антуан.

– Потому что мы нашли конверт уже после полуночи. Значит, речь идет о еще не наступившей полуночи. Ближайшей полуночи.

– Мсье, Чарли, вы не допускаете, что конверт мог пролежать здесь несколько дней?

– Ни в коем случае! – потрясая дрожащими от волнения руками, вскричал Чарли. – Двенадцать часов полуночи… думай… думай! Так! Джон! Очевидно, он хотел, чтобы мы его нашли. Чтобы я нашел конверт.

– Послушайте, но этого просто не может быть, – возразил Жан-Антуан.

– Почему?

– Он не мог знать, что мы придем.

– Он все время наблюдал за домом на Собачьем острове, за Лихими Малыми, за тобой, мной, Красавчиком, Плакнетом, Пьюпиттом, за всеми! Он как-то прознал, что Артуро ищет его для меня. Он мог не просто знать, что я приду, он мог этого хотеть! – дыхание разбойника сбилось, он нервно сглотнул. – Он хочет, чтобы я знал о его плане. Хочет, чтобы я был там в полночь.

– Где?

– Не знаю. Не знаю… – с маниакальным трепетом повторил Чарли. Он лелеял саму идею о том, что ему удалось выйти на след. Вновь подобраться так близко, что сердце отчетливо начинало стучать в каждом капилляре.

Жан-Антуан попытался мыслить шире:

– А вдруг это какая-то загадка?

Чарли остановился, потирая то щетинистый подбородок, то всклоченный затылок.

– Это загадка и есть. Дано время, но не указано место, – подтвердил Чарли.

– Но я подразумеваю загадку менее изощренную, мсье. Вдруг написанное вовсе не имеет прямого или косвенного отношения к какому-либо событию?

– Не больно это логично, Джон. Без обид.

Жан-Антуан безнадежно взглянул на конверт в одной руке и письмо в другой.

– А быть может это не загадка вовсе?

– Вот это уже нечто совсем безумное и невразумительное, – неодобрительно пробормотал разбойник, раздраженный тем, что его отвлекают от запутанных интеллектуальных исканий.

– Может быть это сообщение? Констатация некого факта?

– Полночь всегда наступает под конец суток, в этом нет ничего тайного и констатировать здесь нечего! Ты меня сбиваешь, Джон, – отмахнулся Чарли.

Но вдруг, разбойник понял все, весь план – Жан-Антуан оказался прав – на одно мгновение позже, чем следовало бы. А когда понял, оказалось слишком поздно. В этот момент с тяжелым лязгом что-то в окружающей их железной конструкции громко сдвинулось, из остова параллельно стенам выдвинулись дополнительные перегородки, своего рода двери, и кованые решетки разом перекрыли все выходы из передней и в другие помещения на всех этажах. Жан-Антуан вздрогнул и выронил письмо с конвертом из рук.

– Что это было?

Чарли быстро огляделся и достал обсыпанный золотой пылью клинок.

– Можешь нас поздравить, Джон. Мы приглашены в первый ряд на последний акт, – схватившись за металлическую перегородку, отделяющую его от гостиной, злобно проговорил он.

– Простите?

Разбойник перебежал теперь к другой закрывшейся двери.

– Он здесь. Он все время был здесь! – сокрушенно крикнул он, а затем залился диким смехом и указал клинком в сторону Жана-Антуана. – В жизни не видел бездари, которому не везло бы больше, чем тебе, Вычура.

Жан-Антуан задохнулся от возмущения.

– Ну знаете! Довольно с меня! Как выберемся отсюда, напомните мне как следует врезать вам, мсье, по вашему бесчестному лицу в уплату долга за все тяготы, что мне довелось пережить пока вы строили из себя моего гида.


– Всенепременно! – отвернувшись как от чего-то несущественного, легко бросил Чарли.

Где-то в недрах дома с нарастанием раздалось протяжное гудение, сжавшее внутренности разбойника и француза в тиски. Механически запыхтели разводящие пары котлы. В доме заработало нечто большое и мощное.

– Ха-ха-ха-ха, – отрывисто прокатилось по металлическим прутьям со второго этажа.

Жан-Антуан услышал размеренные шаги и скрип половиц где-то над головой. Чарли стиснул рукоятку клинка и бросился к лестнице, в тот момент, когда на лестничной клетке второго этаже показалась фигура. Запрыгнув на перила, Чарли всем телом бросился на люстру, а человек наверху с неожиданной прытью понесся навстречу разбойнику. Чарли крепко ухватился за цепь, на которой висела люстра, уперся ногами в ее кованые узоры и заревел, выбросив вперед руку с клинком:

– ТЫ!!!

– Я!!! – хрипло грянуло в ответ с полной ненависти решительностью.

Раскаченная весом разбойника люстра понеслась прямо на человека на втором этаже, но резко столкнулась с решеткой, отделявшей лестницу от остальных помещений второго этажа и, прежде чем понеслась обратно, из-за решетки просунулись две затянутые в кожаные перчатки руки, крепко схватившие люстру:

– А ты думал, мы снова драться с тобой будем, да Чарли? – сквозь зубы выдавил человек на втором этаже. – Нет… мы это уже проходили. Финал предсказуем. Сегодня я похороню тебя прямо здесь без лишних церемоний.

Он оттолкнул люстру прежде, чем Чарли успел ткнуть в него острием клинка. Потеряв равновесие в стремительном полете люстры, разбойник неуклюже свесился с нее и стал раскачиваться вместе с люстрой вниз головой.

– Это я тебя похороню! СЛЫШИШЬ? – кричал Чарли, тыча клинком во все стороны подряд. Его шляпа слетела на пол, и без того торчащие в разные стороны волосы Чарли теперь казались еще нелепее. – Я закопаю тебя!

Но человека на втором этаже уже не было. Пойманные в ловушку Чарли и Жан-Антуан снова оказались одни. Лишь продолжающийся гул и пыхтение котлов, заверяли, что все произошедшее – не результат разыгравшейся фантазии одного из них. Француз достал револьвер и стал оглядываться по сторонам.

– Как отсюда выбраться? – крикнул он, с надеждой глядя на безнадежно раскачивающегося Чарли, пытавшегося высвободить свою ногу из переплетающихся деталей люстры.

– Выбраться? – возмутился разбойник. – Я не хочу отсюда выбираться! Я хочу покончить с ним раз и навсегда! Ты слышишь? – исполненный ненависти под-стать джентльмену с красными конвертами обратился он к своему врагу. – Я превращу тебя в лягушку и скормлю моему другу французу!

Высвободиться из люстры Чарли не составило долгого труда. Очень вскоре он свалился и растянулся плашмя на полу с грохотом, перекрывшим работу котлов.

– Мсье! – Жан-Антуан подскочил и помог ему подняться. – Все равно нужно открыть двери. Мы здесь заперты в какой-то очень хитроумной ловушке, и оставлять все как есть рискованно.

– Дельная мыслишка, Джон, – поднимая шляпу с пола, кивнул Чарли.

Разбойник потянулся за мешочком с золотой пылью и поковылял к решетке, перегородившей вход в комнату слева.

– Заклинаю, откройся! – возопил Чарли, швырнув блестящую горсть на решетку, преграждающую путь и подождал. Ничего не происходило. – Да расступится всякая материя пред волшебным повелением моим!

Снова ничего. Жан-Антуан решил поискать какой-нибудь предмет, который можно было бы использовать как рычаг, чтобы отодвинуть одну из кованых дверец. И хотя вся мебель, лестницы и остальные составляющие интерьера были помещены в клетку, весьма предусмотрительно в клетке не оказалось ничего, что могло бы помочь пленнику выбраться.

– Сезам откройся! – продолжал заклинать металл Чарли. – Алаказам! Вот черт!

– Попробуйте поддеть решетку оружием, а я помогу ее сдвинуть, – спешно вернувшись к разбойнику, предложил Жан-Антуан.

– Чары, дело тонкое, Джон…

– Не спорьте, прошу! Мы не знаем, что он затевает.

– Волшебство…

– Волшебства не существует, мсье!

Чарли уставился на Жана-Антуана глазами полными непонимания:

– Но ты же сам видел, как оно светилось!

– Признаю, я что-то видел, но… ничего ведь не получается, – юноша указал на дверь.

Растерянно бормоча, что ничего не понимает, Чарли убрал мешочек с золотой стружкой и принялся просовывать клинок в щель между решетками, чтобы сдвинуть дверцу. Жан-Антуан навалился всем телом и стал пытаться сдвинуть решетку в сторону. Из темноты в комнате, куда они пытались пробраться, раздался смех. Лезвие в руках Чарли отскочило и едва не зацепило лицо Жана-Антуана. Чарли отбросил клинок, выхватил из руки француза револьвер и принялся палить в темноту, просунув руку между прутьями. Отстреляв все патроны, Чарли вгляделся в пустую комнату.

– Никого там нет! – Чарли добела сжал губы от злости. – Он просто жалкий трус!

Снова смех откуда-то из глубины стен.

– Ты скукой решил меня заморить? – крикнул разбойник. – Погоди у меня!

Чарли подобрал клинок и понесся по лестнице, искать уязвимые участки конструкции, откуда легче было бы пробраться в остальной дом. Жан-Антуан остался внизу, отдышаться. Между тем тяжелое пыхтение все нарастало, превращаясь в рокот, становилось быстрее и громче. Где-то наверху натужно заработали шестеренки.

Неожиданно блестящая ручка трости подцепила француза за плечо и дернула спиной к решетке. Налетев на металл, Жан-Антуан ухнул от боли, а трость все продолжала его тянуть назад, глубже впиваясь в его плоть, словно желая уволочь юношу в зазор между прутьями. Треск кожаных перчаток, утягивающих трость назад, прервался. Травмированный и оттого имеющий мало общего с человеческим, клокочущий голос по ту сторону решетки произнес:

– Ты по глупости связался с этим полоумным или такова воля судьбы и тебе суждено умереть вместе с ним?

– Это вы убили Красавчика? – в ответ спросил Жан-Антуан, не чувствуя конечностей от страха.

– Тебе показать, как? – учтиво спросил голос.

Из трости выскочило лезвие, вонзившись в тело Жана-Антуана и выдавив из него дикий крик. Трость провернулась. Жан-Антуан взвыл и схватился руками за плечо.