Спасти мир в одиночку
Часть 35 из 39 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Смотря какие, – вполне серьезно пояснил Шефер. – Обычные не живут, а «перевертыши» – еще как…
– Неужели вы верите в эти легенды? – с усмешкой спросил я.
Но наткнулся на вполне серьезный взгляд.
– Убитый волк пропал – оборотень должен соединиться с телом своего человеческого носителя. Думаю, что в Маутендорфе кто-то убит. Причем не просто убит, а именно заколот рапирой! Попробуйте, проверьте! И объясните этот факт без учета легенд…
Но я предпочёл соскочить со скользкой темы.
– Лучше перейдём к делам. Вот проект вашего заявления о лишении права собственности тех лиц, которые регистрировали её от имени Ордена Чёрного волка, не имея на это юридических прав. Найдите хорошего юриста, он подготовит иск и через суд восстановит закон и справедливость. Теперь управлять майнинговыми фермами Маутендорфа будете вы. Да и не только фермами. Думаю, у вас появится много активов. Ну, а мы с вами будем поддерживать связь и вместе решать возникающие вопросы… А сейчас я предлагаю пообедать и выпить. Здесь замечательная еда и вино с граппой не хуже… А тетушка Сильвия уже истомилась в ожидании заказа!
– Спасибо, я не пью спиртного. И обедаю по распорядку – днём.
Дурные примеры заразительны, даже если они и не такие дурные, как кажутся на первый взгляд.
– Тогда я последую вашему совету и тоже воздержусь. Ладно, господин Шефер, еще раз поздравляю с победой. Настоящие дуэли бывают нечасто.
– Думаю, эта была последней. Привычка канула в века, сейчас некому и не за что биться на мечах или рапирах. Есть другие способы, например суды, – он потряс переданным ему заявлением. – И киллеры. Но те не сходятся лицом к лицу…
* * *
Утром, выглянув в окно на Гранд-канал, я сразу обратил внимание, что количество яхт резко уменьшилось. Сейчас их было столько, сколько обычно бывает в это время года, без всяких важных мероприятий. Значит, ВИП-персоны почувствовали, что «Мир» зашатался, и предпочли разбежаться по местам своего проживания. Это был хороший знак. И он стал не последним.
В пятизвездные отели Венеции, как и любой другой достопримечательности мирового значения, красиво заезжают и так же красиво из них выезжают. С той только разницей, что в городе каналов постояльцы пользуются не автомобилями, а катерами. Но всё остальное остаётся прежним: торжественная тёплая встреча с комплиментом в виде бокала шампанского, носильщик, без напоминаний и вопросов доставляющий багаж в номер, и администратор рецепции, который лично сопровождает до аппартаментов тех гостей, которые заселяются в номера категорий «люкс», «премиум» и «президентский». Улыбки, шутки, комплименты, приподнятое настроение – как будто приехали близкие друзья или долгожданные родственники! Выезд обставлен так же, только как будто плёнку запустили в обратном направлении.
Поэтому, когда я, сидя за легким завтраком с обязательным «эспрессо» в «Лагуне», увидел Лику, натужно катящую огромный чемодан от сухопутного выхода «Бауэр Палаццо», то очень удивился и послал ей на помощь официанта, который мигом дотащил через площадь негабаритный багаж, привёл и усадил за мой столик будущую победительницу мировых конкурсов красоты и тут же принёс ей кофе и порцию виски для снятия стресса. Ведь с чемоданами бродят по Венеции только бюджетные туристы, ночующие в дешевых хостелах, и не имеющие возможности нанять носильщика.
– Что случилось, милая Лика? – сочувственно спросил симпатичный и отзывчивый антиквар Алессандро, хотя прячущийся под его шкурой шпион прекрасно знал, что профессиональная конкурсантка скатилась с высшего туристического разряда в низший из-за несчастного случая со своим содержателем.
– Это ужасно! Я никогда не думала, что так случится! – девушка залпом выпила универсальный сорокаградусный транквилизатор и промокнула платочком прокатившиеся по гладкой коже слезинки.
Такой поворот меня удивил: ведь несколько дней назад мы с ней говорили о печальной судьбе, ожидающей Николая Кулебякина, и хотя я её успокаивал, но то, что худшие предположения сбылись, отнюдь не явилось неожиданностью, как гром с ясного неба! Я уже приготовился выражать сочувствие и произносить слова успокоения, но недоумение Лики получило совершенно другое объяснение.
– Я никогда не могла подумать, что эта сука обшарит все его вещи и заберет деньги и кредитные карточки! – воскликнула девушка, и стало ясно, что судьба её покровителя отошла на второй, а может, и на третий план, а на первый выдвинулись подлость и коварство бывшей закадычной подруги.
– Я предлагала ей поделить все поровну, но она не стала даже слушать! – причитала Лика. – И не захотела платить тысячу евро за номер, хотя денег у Кулебяки было достаточно… Она вообще словно с ума сошла, когда узнала, что я познакомилась с графом Брандолини…
– Надеюсь, это знакомство вас не разочаровало?
– Нет, милый Алессандро, мы просто созданы друг для друга! Он такой нарядный, учтивый, воспитанный! Мы с ним встречались каждый день, это уже пять… или даже шесть дней! И у него серьезные намерения! Он мне рассказывал о своём фамильном замке совсем недалеко отсюда…
– Так почему я вижу вас в таком печальном образе?
– Вчера пришла полиция, перевернула весь номер, администрация этим недовольна и настоятельно посоветовала мне съехать, тем более что оплата заканчивается сегодня в полдень… Да и денег у меня не столько, чтобы жить в «Бауэр Палаццо»…
– А где же Мика?
– Чёрт её знает! – в сердцах выругалась красавица-модель. – Перебралась, наверное, в дешевую гостиницу на окраине… Она все эти дни пила и твердила, что утрёт мне нос и подцепит Анджело, а если эта рыжая сосулька будет мешать, то ей не поздоровится… По-моему, она опять стала пить какие-то таблетки, поэтому у неё серьезно едет крыша. Почему-то она считает, что и Кулебяку подставила эта ваша любительница словесности!
– Всё это печально, – кивнул я. – Но как она могла уговорить волка растерзать достойного Николая Петровича? Не представляю! А чем я могу вам помочь? К сожалению, у меня сейчас совершенно нет времени… Разве что деньгами?
Я положил на стол пятьсот евро. Моё финансовое положение тоже ухудшалось, и я уже жалел, что отдал две тысячи неблагодарной Кончитине.
– Спасибо, Алессандро, вы такой милый, такой благородный! Мы с Джузеппе обязательно пригласим вас на свадьбу!
На такой мажорной ноте мы и расстались.
* * *
На встречу в безлюдном районе близ грузового порта Рыбак пришел вовремя. На этот раз он был одет в неброскую темную одежду, которая придавала ему траурный вид. Да и выражение лица было соответствующим.
– Что с тобой, дружище? – заботливо спросил я, как и полагается, выражая искреннее участие. – Неужели ты разочаровался в Лике?
– Нет, нет, что ты! – покачал он головой. – Виктория Сергеевна замечательная женщина: честная, добрая, открытая… А какая красавица! Мне с ней хорошо и, может, это скоропалительно, но я думаю на ней жениться. Виктория согласна!
– А она была у тебя дома? – деликатно поинтересовался я.
– Пока нет. Мне неудобно вести её в свою запущенную конуру. Надо хотя бы прибраться и переклеить обои…
– Да, это изменит дело коренным образом, – согласился я. – Но почему ты тогда такой мрачный?
Джузеппе вздохнул.
– Я только что с похорон. Ты же знаешь, дон Витторио умер! Погребение состоится на Сицилии, а сегодня Венеция проводила его яхту в последний путь. Столько народу пришло с ним проститься, многие плакали… Я сам с трудом сдержал слезы!
– Но вы, кажется, не были знакомы? – осторожно спросил антиквар Алессандро, далёкий от взаимоотношений рядовых итальянцев с Крестными отцами мафии.
– Это не имеет никакого значения! – Джузеппе приложил платок к глазам. – Ведь мафия – это каркас нашего общества, хранитель традиций и обычаев итальянского народа… Она даже заботится об отдельных гражданах, оказывает им поддержку и материальную помощь…
– Но это, когда дело не касается больших денег, – вырвалось у меня.
– Да, конечно, – вдруг Джузеппе бросил на меня подозрительный взгляд. – Надеюсь, происшедшее не связано с теми проблемами, которые возникали у нашей семьи?!
– Ну что ты, Джузеппе? – я обескураженно развёл руками. – О чём ты говоришь? Я даже не понимаю тебя!
Рыбак кивнул.
– Ну да, конечно… У него просто не выдержало сердце… Но он много сделал для простых людей, поэтому его провожали сотни скорбящих… Впрочем, не прими за обиду, но понять это может только настоящий итальянец!
– Да, да, несомненно, ты прав! Вот я принес документы… Это официальные заявления членов семьи Брандолини об отказе от участия в возрождении Венецианской республики. Ты и братья должны заверить их у нотариуса, сдать в мэрию, и вас навсегда оставят в покое!
– Это единственное, чего мы хотим! – сказал Рыбак, забирая папку с бумагами. – Я прямо сейчас к ним зайду – их мастерская неподалёку, на берегу! Братья пообещали после женитьбы взять меня в долю, я буду получать свою часть прибыли от работы мастерской. Они уверены, что я уже не допущу прежних ошибок. И действительно: с пьянством, азартными играми и женщинами покончено навсегда! Я увезу Викторию в деревню, это недалеко, всего сорок километров…
– Неужели там у тебя фамильный замок?
– Ну, замок не замок, но вполне основательный двухэтажный дом, – со значением кивнул Брандолини. – Правда, его надо привести в порядок, но это дело времени. Зато большой участок, огород, оливы, сарай для животных… Можно завести хозяйство и жить припеваючи в сельской тишине…
– Да, конечно, – кивнул я, попытавшись представить Рыбака и Лику, занимающихся сельским хозяйством. Но, увы, даже при моей фантазии такая картина не вырисовывалась в сознании.
– И главное, – с энтузиазмом воскликнул Джованни. – Там нет никаких соблазнов! Ни ресторанов, ни казино, ни женщин… Всего пятнадцать дворов – и захочешь напиться, а негде!
Чувствовалось, что он сам искренне верит в своё наивное заблуждение, и я не стал его разочаровывать.
– Я очень рад за тебя, мой дорогой друг! Наконец-то ты обретешь покой! Надо сказать, вполне заслуженный!
– Послушай, Цицерон, поедем с нами! Места хватит – там шесть комнат и просторная терраса…
– Спасибо, Джованни, я очень ценю твоё доброе отношение. Оставишь адрес, и, возможно, я к вам приеду, как только разделаюсь со всеми делами! А кстати, где сейчас твоя невеста?
Рыбак гордо выпятил грудь.
– Я договорился с хозяйкой одного уютного и недорогого пансионата, она поживёт там несколько дней, а потом что-нибудь придумаем…
Наше взаимное расположение достигло такого градуса, что душа Рыбака вскипала, доверие ко мне отчаянно рвалось наружу, ища лазейки в физической оболочке тела… Как всегда в таких случаях, наименее герметичным оказалось ротовое отверстие, через которое обычно и вытекает секретная информация. Он огляделся по сторонам и понизил голос.
– Я встретил своего гм… приятеля, он начальник местной полиции…
Джованни огляделся еще раз, но вокруг, кроме ржавых труб, развалин старинного пакгауза, груды битых кирпичей, спутанных мотков проволоки и прочих обычностей заброшенного пустыря, ничего интересного не наблюдалось.
– Он видел меня с Коко в «Золотом кристалле»…
Я насторожился, хотя внешне никак этого не проявил.
– А на следующий день её задержали за организацию проституции и вымогательство денег у французского бизнесмена…
– Какой ужас! Такая порядочная женщина!
Джузеппе бросил на меня странный взгляд.
– Да, представь себе! Только она недолго пробыла в участке: через сорок минут её забрал человек из АВИБ![9]
– Вот это да! – на этот раз я не изображал удивление, а действительно удивился. – Хорошо, что ты вовремя от неё отвязался!
– Да, да! – горячечно согласился Рыбак, как будто действительно это он бросил безутешно тоскующую по нему Кончитину. – Я считаю, ты должен это знать!
– Спасибо, Джузеппе, я очень признателен за заботу!
Я уже прикинул возможные риски: судя по тому, что Коко не сдала ни Рыбака, ни меня, она не сообщила своим новым хозяевам о давно канувших в Лету старых доверителях. Да и чем тут хвастаться? Всё равно что похваляться количеством любовников: ведь если замок открывают много ключей, то это плохой замок!
– Неужели вы верите в эти легенды? – с усмешкой спросил я.
Но наткнулся на вполне серьезный взгляд.
– Убитый волк пропал – оборотень должен соединиться с телом своего человеческого носителя. Думаю, что в Маутендорфе кто-то убит. Причем не просто убит, а именно заколот рапирой! Попробуйте, проверьте! И объясните этот факт без учета легенд…
Но я предпочёл соскочить со скользкой темы.
– Лучше перейдём к делам. Вот проект вашего заявления о лишении права собственности тех лиц, которые регистрировали её от имени Ордена Чёрного волка, не имея на это юридических прав. Найдите хорошего юриста, он подготовит иск и через суд восстановит закон и справедливость. Теперь управлять майнинговыми фермами Маутендорфа будете вы. Да и не только фермами. Думаю, у вас появится много активов. Ну, а мы с вами будем поддерживать связь и вместе решать возникающие вопросы… А сейчас я предлагаю пообедать и выпить. Здесь замечательная еда и вино с граппой не хуже… А тетушка Сильвия уже истомилась в ожидании заказа!
– Спасибо, я не пью спиртного. И обедаю по распорядку – днём.
Дурные примеры заразительны, даже если они и не такие дурные, как кажутся на первый взгляд.
– Тогда я последую вашему совету и тоже воздержусь. Ладно, господин Шефер, еще раз поздравляю с победой. Настоящие дуэли бывают нечасто.
– Думаю, эта была последней. Привычка канула в века, сейчас некому и не за что биться на мечах или рапирах. Есть другие способы, например суды, – он потряс переданным ему заявлением. – И киллеры. Но те не сходятся лицом к лицу…
* * *
Утром, выглянув в окно на Гранд-канал, я сразу обратил внимание, что количество яхт резко уменьшилось. Сейчас их было столько, сколько обычно бывает в это время года, без всяких важных мероприятий. Значит, ВИП-персоны почувствовали, что «Мир» зашатался, и предпочли разбежаться по местам своего проживания. Это был хороший знак. И он стал не последним.
В пятизвездные отели Венеции, как и любой другой достопримечательности мирового значения, красиво заезжают и так же красиво из них выезжают. С той только разницей, что в городе каналов постояльцы пользуются не автомобилями, а катерами. Но всё остальное остаётся прежним: торжественная тёплая встреча с комплиментом в виде бокала шампанского, носильщик, без напоминаний и вопросов доставляющий багаж в номер, и администратор рецепции, который лично сопровождает до аппартаментов тех гостей, которые заселяются в номера категорий «люкс», «премиум» и «президентский». Улыбки, шутки, комплименты, приподнятое настроение – как будто приехали близкие друзья или долгожданные родственники! Выезд обставлен так же, только как будто плёнку запустили в обратном направлении.
Поэтому, когда я, сидя за легким завтраком с обязательным «эспрессо» в «Лагуне», увидел Лику, натужно катящую огромный чемодан от сухопутного выхода «Бауэр Палаццо», то очень удивился и послал ей на помощь официанта, который мигом дотащил через площадь негабаритный багаж, привёл и усадил за мой столик будущую победительницу мировых конкурсов красоты и тут же принёс ей кофе и порцию виски для снятия стресса. Ведь с чемоданами бродят по Венеции только бюджетные туристы, ночующие в дешевых хостелах, и не имеющие возможности нанять носильщика.
– Что случилось, милая Лика? – сочувственно спросил симпатичный и отзывчивый антиквар Алессандро, хотя прячущийся под его шкурой шпион прекрасно знал, что профессиональная конкурсантка скатилась с высшего туристического разряда в низший из-за несчастного случая со своим содержателем.
– Это ужасно! Я никогда не думала, что так случится! – девушка залпом выпила универсальный сорокаградусный транквилизатор и промокнула платочком прокатившиеся по гладкой коже слезинки.
Такой поворот меня удивил: ведь несколько дней назад мы с ней говорили о печальной судьбе, ожидающей Николая Кулебякина, и хотя я её успокаивал, но то, что худшие предположения сбылись, отнюдь не явилось неожиданностью, как гром с ясного неба! Я уже приготовился выражать сочувствие и произносить слова успокоения, но недоумение Лики получило совершенно другое объяснение.
– Я никогда не могла подумать, что эта сука обшарит все его вещи и заберет деньги и кредитные карточки! – воскликнула девушка, и стало ясно, что судьба её покровителя отошла на второй, а может, и на третий план, а на первый выдвинулись подлость и коварство бывшей закадычной подруги.
– Я предлагала ей поделить все поровну, но она не стала даже слушать! – причитала Лика. – И не захотела платить тысячу евро за номер, хотя денег у Кулебяки было достаточно… Она вообще словно с ума сошла, когда узнала, что я познакомилась с графом Брандолини…
– Надеюсь, это знакомство вас не разочаровало?
– Нет, милый Алессандро, мы просто созданы друг для друга! Он такой нарядный, учтивый, воспитанный! Мы с ним встречались каждый день, это уже пять… или даже шесть дней! И у него серьезные намерения! Он мне рассказывал о своём фамильном замке совсем недалеко отсюда…
– Так почему я вижу вас в таком печальном образе?
– Вчера пришла полиция, перевернула весь номер, администрация этим недовольна и настоятельно посоветовала мне съехать, тем более что оплата заканчивается сегодня в полдень… Да и денег у меня не столько, чтобы жить в «Бауэр Палаццо»…
– А где же Мика?
– Чёрт её знает! – в сердцах выругалась красавица-модель. – Перебралась, наверное, в дешевую гостиницу на окраине… Она все эти дни пила и твердила, что утрёт мне нос и подцепит Анджело, а если эта рыжая сосулька будет мешать, то ей не поздоровится… По-моему, она опять стала пить какие-то таблетки, поэтому у неё серьезно едет крыша. Почему-то она считает, что и Кулебяку подставила эта ваша любительница словесности!
– Всё это печально, – кивнул я. – Но как она могла уговорить волка растерзать достойного Николая Петровича? Не представляю! А чем я могу вам помочь? К сожалению, у меня сейчас совершенно нет времени… Разве что деньгами?
Я положил на стол пятьсот евро. Моё финансовое положение тоже ухудшалось, и я уже жалел, что отдал две тысячи неблагодарной Кончитине.
– Спасибо, Алессандро, вы такой милый, такой благородный! Мы с Джузеппе обязательно пригласим вас на свадьбу!
На такой мажорной ноте мы и расстались.
* * *
На встречу в безлюдном районе близ грузового порта Рыбак пришел вовремя. На этот раз он был одет в неброскую темную одежду, которая придавала ему траурный вид. Да и выражение лица было соответствующим.
– Что с тобой, дружище? – заботливо спросил я, как и полагается, выражая искреннее участие. – Неужели ты разочаровался в Лике?
– Нет, нет, что ты! – покачал он головой. – Виктория Сергеевна замечательная женщина: честная, добрая, открытая… А какая красавица! Мне с ней хорошо и, может, это скоропалительно, но я думаю на ней жениться. Виктория согласна!
– А она была у тебя дома? – деликатно поинтересовался я.
– Пока нет. Мне неудобно вести её в свою запущенную конуру. Надо хотя бы прибраться и переклеить обои…
– Да, это изменит дело коренным образом, – согласился я. – Но почему ты тогда такой мрачный?
Джузеппе вздохнул.
– Я только что с похорон. Ты же знаешь, дон Витторио умер! Погребение состоится на Сицилии, а сегодня Венеция проводила его яхту в последний путь. Столько народу пришло с ним проститься, многие плакали… Я сам с трудом сдержал слезы!
– Но вы, кажется, не были знакомы? – осторожно спросил антиквар Алессандро, далёкий от взаимоотношений рядовых итальянцев с Крестными отцами мафии.
– Это не имеет никакого значения! – Джузеппе приложил платок к глазам. – Ведь мафия – это каркас нашего общества, хранитель традиций и обычаев итальянского народа… Она даже заботится об отдельных гражданах, оказывает им поддержку и материальную помощь…
– Но это, когда дело не касается больших денег, – вырвалось у меня.
– Да, конечно, – вдруг Джузеппе бросил на меня подозрительный взгляд. – Надеюсь, происшедшее не связано с теми проблемами, которые возникали у нашей семьи?!
– Ну что ты, Джузеппе? – я обескураженно развёл руками. – О чём ты говоришь? Я даже не понимаю тебя!
Рыбак кивнул.
– Ну да, конечно… У него просто не выдержало сердце… Но он много сделал для простых людей, поэтому его провожали сотни скорбящих… Впрочем, не прими за обиду, но понять это может только настоящий итальянец!
– Да, да, несомненно, ты прав! Вот я принес документы… Это официальные заявления членов семьи Брандолини об отказе от участия в возрождении Венецианской республики. Ты и братья должны заверить их у нотариуса, сдать в мэрию, и вас навсегда оставят в покое!
– Это единственное, чего мы хотим! – сказал Рыбак, забирая папку с бумагами. – Я прямо сейчас к ним зайду – их мастерская неподалёку, на берегу! Братья пообещали после женитьбы взять меня в долю, я буду получать свою часть прибыли от работы мастерской. Они уверены, что я уже не допущу прежних ошибок. И действительно: с пьянством, азартными играми и женщинами покончено навсегда! Я увезу Викторию в деревню, это недалеко, всего сорок километров…
– Неужели там у тебя фамильный замок?
– Ну, замок не замок, но вполне основательный двухэтажный дом, – со значением кивнул Брандолини. – Правда, его надо привести в порядок, но это дело времени. Зато большой участок, огород, оливы, сарай для животных… Можно завести хозяйство и жить припеваючи в сельской тишине…
– Да, конечно, – кивнул я, попытавшись представить Рыбака и Лику, занимающихся сельским хозяйством. Но, увы, даже при моей фантазии такая картина не вырисовывалась в сознании.
– И главное, – с энтузиазмом воскликнул Джованни. – Там нет никаких соблазнов! Ни ресторанов, ни казино, ни женщин… Всего пятнадцать дворов – и захочешь напиться, а негде!
Чувствовалось, что он сам искренне верит в своё наивное заблуждение, и я не стал его разочаровывать.
– Я очень рад за тебя, мой дорогой друг! Наконец-то ты обретешь покой! Надо сказать, вполне заслуженный!
– Послушай, Цицерон, поедем с нами! Места хватит – там шесть комнат и просторная терраса…
– Спасибо, Джованни, я очень ценю твоё доброе отношение. Оставишь адрес, и, возможно, я к вам приеду, как только разделаюсь со всеми делами! А кстати, где сейчас твоя невеста?
Рыбак гордо выпятил грудь.
– Я договорился с хозяйкой одного уютного и недорогого пансионата, она поживёт там несколько дней, а потом что-нибудь придумаем…
Наше взаимное расположение достигло такого градуса, что душа Рыбака вскипала, доверие ко мне отчаянно рвалось наружу, ища лазейки в физической оболочке тела… Как всегда в таких случаях, наименее герметичным оказалось ротовое отверстие, через которое обычно и вытекает секретная информация. Он огляделся по сторонам и понизил голос.
– Я встретил своего гм… приятеля, он начальник местной полиции…
Джованни огляделся еще раз, но вокруг, кроме ржавых труб, развалин старинного пакгауза, груды битых кирпичей, спутанных мотков проволоки и прочих обычностей заброшенного пустыря, ничего интересного не наблюдалось.
– Он видел меня с Коко в «Золотом кристалле»…
Я насторожился, хотя внешне никак этого не проявил.
– А на следующий день её задержали за организацию проституции и вымогательство денег у французского бизнесмена…
– Какой ужас! Такая порядочная женщина!
Джузеппе бросил на меня странный взгляд.
– Да, представь себе! Только она недолго пробыла в участке: через сорок минут её забрал человек из АВИБ![9]
– Вот это да! – на этот раз я не изображал удивление, а действительно удивился. – Хорошо, что ты вовремя от неё отвязался!
– Да, да! – горячечно согласился Рыбак, как будто действительно это он бросил безутешно тоскующую по нему Кончитину. – Я считаю, ты должен это знать!
– Спасибо, Джузеппе, я очень признателен за заботу!
Я уже прикинул возможные риски: судя по тому, что Коко не сдала ни Рыбака, ни меня, она не сообщила своим новым хозяевам о давно канувших в Лету старых доверителях. Да и чем тут хвастаться? Всё равно что похваляться количеством любовников: ведь если замок открывают много ключей, то это плохой замок!