Сотня свадеб и другие (не)приятности

– Ты меня стесняешься, что ли, цыпа? – хохотнул Гвидо. – Ой, уморила! Давай, время поджимает, у нас минут десять осталось!

Впрочем, стоило развернуть выданные вещи, как я поняла, что помощь мне действительно понадобится. То есть бирюзовые брючки и нежная шелковая блузка с летящими рукавами были вполне в моем стиле, а вот сверху к ним полагалось нечто среднее между пиратским камзолом и национальным баварским костюмом.

Я с сомнением оглядела это чудо портновской мысли. Голливудский маскарад! Для полноты образа не хватало сабли или пистолета! А еще треуголку и попугая на плечо, и чтоб обязательно кричал: «Пиастры, пиастры!»

Гвидо сунулся в примерочную.

– Ты еще не одета? – возмутился он. – А ну, давай сюда.

Он бесцеремонно стащил с меня блузку, совершенно игнорируя мои малиновые от стыда уши.

– Руки вытяни. Вот так. Ворот отпарим. Еще кружево добавлю, чтобы стойка получилась. Шейка у тебя нежная, зачем ее прятать? Не трогай разрез! – Эльф ощутимо шлепнул меня по пальцам. – Две ладошки от ключиц – самое то. И не разврат, и фантазию запускает. Брюки оставь, и так вижу, что твой размер. А вот верхнее платье надевай обязательно.

Эльф натянул на меня странный камзол и, развернув спиной к зеркалу, деловито принялся за шнуровку.

– Каблук нужен, но невысокий. Вот тут чуть освободить. – Он потянул ткань на груди. – А тут, наоборот, потуже. – Его руки сжались на моей талии. – И будешь ляля.

Я попыталась развернуться и посмотреть, что получилось, но Гвидо шикнул:

– Рано еще!

Ловкие пальцы эльфа растрепали мои волосы, затем собрали, скрутили непослушные пряди и подняли вверх.

– Вот так. И шпилькой закрепим. Все, готово, можешь смотреть. – Он отдернул шторку примерочной и попятился назад.

Я покорно повернулась к зеркалу, готовясь выдавить из себя что-то условно-вежливое, и замерла.

Из отражения на меня смотрела я – и не я одновременно. Голубые и бирюзовые тона верхнего одеяния внезапно окрасили мои глаза в цвет моря, жемчужно-белая ткань блузки оттенила незагорелую кожу, шнуровка подчеркнула талию, а широкие полы камзола отлично имитировали юбку. Ходить, впрочем, эта юбка не мешала совершенно, да и мои собственные брючки, выглядывавшие в разрезах, смотрелись очень уместно. Подколотые волосы придали образу легкую аристократичность, а нарочитая небрежность прически – забавность.

Просто, изящно, со вкусом, но не без изюминки. Упавшее настроение подпрыгнуло вверх само собой. Видимо, правду говорила одна моя подруга по университету: иногда проблемы, перед которыми пасуют лучшие психиатры, с легкостью решает парикмахер второй категории.

– Гвидо, ты гений! – совершенно искренне одобрила Мирабель.

– Знаю, солнышко, – самодовольно заверил ее эльф. – Цени, пока жив.

– Доделать, конечно, придется, – добавила Жакетта. – Рукав подкоротить, а то браслета брачного не видно. Красивый, кстати.

– Это не брачный, – хором возразили мы, вызвав лавину заинтересованных взглядов.

– А, ага. Ну хорошо, – смутилась Жакетта. – В общем, можешь переодеваться. К вечеру пришлю с посыльным уже переделанное. И что-то на открытие подберу.





Глава 15




Сегодня мы с Мирабель за всех отдувались вдвоем. Бернард умчался помогать с танцевальным залом, Амадо заскочил буквально на полчаса, одарив нас ослепительной улыбкой, а потом извинился и, оставив вместо себя кого-то из рядовых заместителей, скрылся «по совершенно неотложным делам». Зато вечером Вирен уверила нас, что служба безопасности дала добро и окончательно запечатала оранжерею до открытия. Ну хоть тут без промашек.

К концу дня я наловчилась произносить краткие приветственные речи не хуже Мирабель. Принцесса смотрела на меня с одобрением и благодарностью, все же проболтать десяток часов подряд – это не шутка.

– Все в сборе. – Не без гордости я подколола в папку заверенный список приглашенных. – Мы молодцы. День на «отдохнуть перед балом» нам положен, как думаешь?

– Это вряд ли. – Мирабель воровато оглянулась, затем быстренько разулась и спрятала туфли в коробку из-под пропусков. – Блаженство, – простонала она, переминаясь на месте.

– Ах вот почему ты сегодня в платье до пола!

– Маскировка и хитрость – важнейшие навыки в жизни знатной леди. Ты не представляешь, как много дам уже в середине бала переобуются в тапочки. Только Гвидо не говори, у него сердце не выдержит.

Мы собрали бумаги, буклеты и прочие приветственные сувенирчики в несколько коробок и самым наглым образом спихнули весь этот хлам паре лакеев.

– Ты с нами ужинаешь? – поинтересовалась я у Мирабель.

– Нет, пойду к себе, а то скоро забуду, как муж выглядит. А у тебя есть планы на вечер?

– Книги почитать, – пожала плечами. – Я магистру одну из них вернуть должна, думаю, после бала – самое время.

– Уверена, что не хочешь прогуляться и развеяться?

– Да… думаю, вечер под теплым одеялом – это то, что мне нужно.


Слава богу, сегодня обошлось без авралов, накладок и неожиданностей, а потому Бернард действительно отпустил всю команду отдыхать. Вирен и Кассари, правда, хитро перемигивались весь вечер и, прихватив для верности сестер Афлуи, скрылись в направлении одной из самых знаменитых городских таверн. Меня звали, но я не пошла. Не захотела.

Зато на гномью кухню заглянула и получила от шефа полный поднос выпечки, сладкий кофе, кувшин сливок и еще с десяток крохотных пирожных. «На попробку», – как выразился Варден. С такими темпами я в бальный наряд не влезу.

Спальня встретила меня бардаком и свинством. Как иначе можно назвать настежь распахнутое окно и снег, запорошивший подоконник, стол, кресло и ковер? Разумеется, камин давно прогорел, комната остыла, никакого тебе уюта и покоя.

Ругаясь сквозь зубы, я пристроила поднос на кровать и закрыла мерно покачивающиеся створки. Ручка на раме с отчетливым щелчком зафиксировала замок. Странно. Такой простым порывом ветра не открыть. Я даже подергала: прочно. Может, опять горничная заходила, решила проветрить и забыла по невнимательности? Не везет мне с ними, право. Или?..

Артефакт послушно развернул картинку. Изображение было не самым ярким, но и не тусклым. Светящиеся ниточки остались на своих местах, мне даже показалось, что я вижу пару новых, тонких, словно волосинки, зато достаточно длинных. Ничего не понимаю, странное какое-то чувство юмора у этого мира.

Кое-как убрав снег с поверхностей и растопив камин, я в нерешительности застыла посреди комнаты. Холодно же, кошмар, и под одеялом, наверное, в том числе. Пусть нагреется, а я пока в ванной поплаваю.

Горячая вода расслабила и вернула к практичным мыслям. Интересно, если тут есть платные артефакты для телепортов, может, найдутся какие-то аналоги для полетов? Складные крылья или хотя бы левитация. Прав был Амадо, единственный полет способен изменить многое. При одном только воспоминании о свисте ветра и сиянии звезд я блаженно зажмурилась. Хорошо бы самой стать драконом. Смотреть на мир сверху вниз, быть свободной, сильной, бесстрашной! Посмеявшись над этой дерзкой мыслью, я завернулась в халат и отправилась дегустировать кофе со сладостями.

Вот только сладостей на подносе не было. Ни единой, даже самой маленькой. Вместо них по полу тянулся длинный след из крошек и крема.

Да вы издеваетесь, что ли? Я автоматически подошла к дверце шкафа, возле которой прерывался след, и открыла ее, не подумав, что надо бы кого-то позвать.

Из темноты на меня уставились три перепуганных желтых глаза. Они моргнули, дрогнули – и вдруг кинулись наутек.

Прямо через меня. Напролом.

Нечто, похожее на осьминога, только с огромной зубастой пастью, переливчато-серое и немного дымчатое по структуре, бросилось мне в ноги, вынудив с визгом отскочить назад. Однако «неведома зверушка» испугалась моего маневра не меньше, чем я – ее. И заметалась по комнате, отчаянно ища, где укрыться.

Вот ее серые щупальца зацепились за кресло, подбросили круглое тельце повыше. Миг – зверушка забралась на подоконник и потянулась к ручке.

– Не смей открывать, ирод! – очнулась я, бросаясь вперед. – Только-только комната нагрелась!

Осьминожка вздрогнула и рванула в дальний угол, сбив по дороге стул и едва не стянув покрывало с кровати.

– Кофе хоть оставь! – Я поймала падающий поднос буквально на лету.

Любопытно, монстрик вроде бы меня понял и чуть притормозил, но продолжил пятиться до тех пор, пока не уперся спиной (или лучше сказать – затылком?) в стену. Я шевельнулась, и тварюшка зарычала, оскалив длинный ряд треугольных зубов. Милый лангольер со щупальцами, детеныш Ктулху и пираньи, наверное.

– А ты хорошая зверушка, красивая, шустрая, – ворковала я, отступая в противоположную сторону. И чуть не зацепилась за упавший стул. – Только не кусайся, ладно? – Осьминожка прищурилась, но шипеть перестала. – Сейчас мы обе успокоимся, и я пойду поищу твоих хозяев. Ты же потерялась, да?

Растерянное хлопанье всеми тремя глазами. Затем вроде как отрицательное покачивание головой.

– Ты что, понимаешь мою речь?

Кивок. Вот черт, мало я про местную фауну знаю. Но радует, что это не я с ума схожу и не мир шалит. Хотя, если вдуматься, в последнем пункте я не совсем уверена.

– Говорить можешь?

Молчание. Затем одно из щупалец потянулось в мою сторону. Я отшатнулась, упаси меня боги «ручкаться» с неизвестным, по всей видимости, хищным или ядовитым существом. Осьминожка тут же втянула конечность обратно и печально опустила голову. Расстроилась, похоже.

– Прости. Я сама тут недавно, еще мало что понимаю. Давай пока познакомимся, ладно? Ты, наверное, голодная была, вот и забралась сюда за едой?

Снова кивок. Зубастая пасть приоткрылась, длинный, как у лягушки, язык облизнул безгубый рот.

– Ясно. Знаешь, я могу спуститься на кухню. Или служанку позвать, она принесет что-нибудь сладкое. Любишь выпечку? А потом найду Кассари, она уж точно разбирается в местной живности, сможет рассказать, что ты такое. Или кто.

Но осьминожка бросилась к двери и припечатала ее всем призрачным тельцем. Еще и щупальца, как виноградные лозы, раскинула по стенам. И отчаянно замотала головой, всем видом выражая протест.

– Эй! Это же моя комната, вот так двери закрывать невежливо, – возмутилась я. – Немедленно слезь со стены и дай мне пройти, иначе я начну кричать.

Монстр немного подумал, затем с неохотой сполз на пол и прижал одно из щупалец ко рту. Не кричи, мол, добром договариваться будем.

– Ты голодная, но за едой не идти. Как-то нелогично, – заметила я. Существо состроило страдающее выражение мордочки. И меня осенило: – Ты не хочешь, чтобы я кого-то звала?

Торопливые кивки.

– Тебя что, кто-то ищет? Ты сбежала?

Неопределенное молчание.

– Так, ничего не понимаю, – признала я, с досадой вспоминая, что ни Кассари, ни даже Вирен с сестрами Афлуи нет на месте, а Амадо искать долго и непонятно где. – Но мне не нравится, что ты распоряжаешься моей едой, моим окном и, видимо, моим полотенцем. Это, знаешь ли, средство личной гигиены и индивидуального пользования.

Монстрик смущенно потупился.

И тут в дверь постучали.

Осьминожка подпрыгнула от неожиданности и кинулась ко мне с молниеносной скоростью. Подлетела, вцепилась всеми щупальцами в ногу, спряталась сзади. Меня на мгновение охватил жуткий, липкий страх: вдруг это чудо заразное, ядовитое или бешеное? И тут же растаял, потому что зверек, на ощупь неожиданно легкий и теплый, сам дрожал крупной дрожью.