Сорванная маска

Комната с бледно-голубыми стенами. Трещина на потолке. Фиксатор стискивал указательный палец левой руки так, что в подушечке чувствовался пульс.

– Флора? – Элеонора Кордье похлопала меня по щеке.

Я вымучила кивок.

– С возвращением. Можешь сказать, где находишься?

– Рю де Сюрен, – прохрипела я, едва ворочая языком. – Сайенская цитадель Париж.

– А месяц?

– Февраль.

– Отлично. – Кордье посветила мне в глаза медицинским фонариком и щелкнула перед носом пальцами. Я моргнула. – Рефлексы тоже в порядке. Никто нечего не заподозрил?

– Судя по всему, нет.

– Великолепно. – Кордье открепила фиксатор. – Думаю, Дюко снизойдет до улыбки.

– Где Изор?

– У нее обеденный перерыв. Шпионские игры разжигают аппетит.

Я попробовала сесть, но Кордье со смешком толкнула меня обратно.

– Умерь свой пыл, Лазарь. Ты только что восстала из мертвых.

– Мне не привыкать. – Голова соображала туго. – Кто такой Лазарь?

– Долгая история. – Элеонора отключила аппарат вентиляции легких. – Знаешь, Флора, о ясновидцах ходят разные толки, но лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Тебе невероятно, сказочно повезло! На твоем месте я бы странствовала по миру, вселяясь в богатых и знаменитых.

– Все не так просто. Манипулировать людьми, даже такими, как Фрер, – удовольствие весьма сомнительное.

– Само собой. – Кордье лукаво улыбнулась. – Я же пошутила.

– Ох, извини. – Я почесала переносицу. – Наверное, меня спасет только кофеиновая капельница.

– Странно, как ты вообще очухалась. Меня до сих пор трясет. – Кордье открыла чемоданчик и достала из него тонометр. – Теперь понятно, почему Сайен так старается сжить тебя со свету. Думаю, немногие паранормалы способны на такое.

В устах невидца слово неприятно коробило. Впрочем, Кордье не эксперт, с чего ей разбираться в терминологии, а у меня нет ни сил, ни желания ее просвещать.

– Насколько мне известно, я единственная странница.

– Тоскливо, наверное, – сочувственно заметила Кордье.

– Мне не с чем сравнивать. Да и потом, у каждого свой крест.

– Точно. – Кордье затянула на моем предплечье манжету. – Хочу измерить давление. – Она активировала монитор. – Флора, у тебя отходит мокрота?

Далекая от медицины, я не сразу сообразила, о чем речь.

– Немного.

– Ясно. – Манжета стиснула предплечье. – Когда появился кашель?

– Недели две назад, – ответила я, сократив срок ровно вдвое. – Но болезнь заданию не помеха.

– Надо выяснить, насколько все серьезно. – Голос Кордье звучал заботливо, но вместе с тем твердо. – Я недавно вернулась из командировки и не располагаю необходимым оборудованием, но, как только закончишь с Фрер, отправлю тебя на полное обследование.

Рука онемела. Уставившись в стену, я стала сжимать и разжимать кулак.

Разумная тварь давно прекратила бы муки, ответив на мои вопросы. Металлические, застегнутые до упора наручники впились в кожу. Грязному, тупому созданию самое место в кандалах. Но если тварь перестанет играть в молчанку…

– Ну вот и все. – Давление на руку ослабло. Кордье с интересом взглянула на цифры в окошечке. – Давление слегка пониженное. Пока Дюко нет, отдыхай.

Затуманенным взором я обвела бледные отметины на запястьях:

– Мне нужно на воздух.

Кордье изумленно вскинула брови:


– Ты о чем?

Не в силах больше выносить замкнутое пространство, я встала с раскладушки. В тот же миг висок пронзила острая боль, ноги подкосились, и я вцепилась в спинку дивана, чтобы не упасть. Подавив мой вялый протест, Кордье усадила меня на раскладушку – за изящным силуэтом крылась стальная мускулатура.

– Флора, тебе же велено отдыхать! – скомандовала она и уже мягче добавила: – Сейчас сделаю укол.

Игла плавно вошла в кожу. Головная боль утихла, и меня сморил тревожный сон. В реальность я возвращалась урывками и сквозь пелену различала у окна силуэт, но, когда проснулась окончательно, Кордье исчезла.

Окна покрылись рябью дождевых капель. Я осторожно села и, убедившись, что боль отступила, записала все услышанное в отеле. Точнее, все, что имело потенциальную ценность.

В основном сведения касались вторжения. Фрер встречалась с министром промышленности, отвечающим за вооружение, потом обедала с Франсуазой Верани, супругой верховного командора Франции. Менар, как и предполагалось, всецело сосредоточился на завоевании новых территорий.

К полудню объявилась Дюко, чей изможденный вид полностью соответствовал моему самочувствию.

– Где Элеонора? – осведомилась она.

– Понятия не имею.

На ее щеке дернулся мускул.

– Ешь. – Изор пододвинула мне принесенную картонку с обедом. – Рассказывай, как все прошло.

– В кабинет не попала. Слишком много народу. – После недолгих колебаний я решила поделиться сведениями, полученными от Арктура. – Фрер разговаривала с министром внутренней безопасности, и та упомянула документ от Уивера, который Менар категорически не желал подписывать. Правда, потом смирился, и на Новый год Фрер отвезла уже подписанную бумагу в Англию. Но у меня ощущение, что Менар до сих пор негодует.

– Тебе известно, о каком документе речь? – оживилась Дюко.

– Нет…. но Фрер сегодня ужинает с инквизитором. Отличный шанс прощупать почву.

Изор шумно выдохнула через нос:

– Звучит… многообещающе. Тебя никто не заподозрил?

– Вроде нет. Зато кое-кто догадывается, что я в Париже.

– Догадывается? Почему?

Пришлось рассказать о записи с камер наблюдения. Губы Дюко становились все тоньше, пока не исчезли вовсе.

– Теперь понимаешь, почему необходим конфигуратор. Хорошо, что они не вычислили тебя официально.

Изор жестом велела мне угощаться. В картонке оказался овощной салат – помидоры, огурцы, лук, болгарский перец, – щедро сдобренный брынзой, и кусок свежего хлеба.

– Что вам известно обо мне? – спросила я, проглотив порцию салата.

– Флора, поверь, мне известно достаточно, – хмыкнула Дюко.

– Не о Флоре. О Пейдж.

Манера Дюко разительно переменилась.

– Ты родилась в Ирландии, обладаешь уникальными экстрасенсорными способностями. В прошлом командовала отрядом повстанцев. В одиночку разрушила «Экстрасенс». А теперь вознамерилась разрушить мою психику, задавая нелепые вопросы.

– Я по-прежнему возглавляю отряд повстанцев.

– Нет, ты служишь в разведке. И вообще, сейчас не время и не место выяснять, кто на чьей стороне.

– А если выяснять не придется?

Дюко картинно вскинула брови:

– Ты о чем?

– Почему бы нам не объединить усилия? – ровным тоном откликнулась я. – «Домино» хочет сеять смуту внутри Сайена. Мои люди жаждут того же. Как думаешь, ваше руководство согласится спонсировать мой отряд?

– Не в моих полномочиях давать прогнозы. – Дюко смерила меня пристальным взглядом. – Кроме того, не стоит торопить события. Выполни задание. Докажи, что умеешь подчиняться приказам. Если все пройдет успешно, мы вернемся к твоему вопросу, – не терпящим возражения тоном заключила она. – А пока ешь, набирайся сил.

То ли из-за одолевавшей меня усталости, то ли из-за проклюнувшихся дипломатических навыков я не стала упорствовать.

Мой аппетит который день оставлял желать лучшего. Впихнув в себя немного салата, я откинулась на диван. Дюко достала из дипломата тоненькую папочку и погрузилась в чтение.

Пока меня не сморил сон, я сконцентрировалась на золотой пуповине и ощутила слабую вибрацию. Несмотря на все старания, мы так и не овладели искусством телепатии.

Арктур отозвался, с ним все в порядке. Согретая этой мыслью, я погрузилась в забытье.