Соло для шпаги
Часть 8 из 28 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Однако захлестнувшее меня чувство радости не заставило забыть о грозящей опасности. Сейчас передо мной был пустой двор с уходящей в ночную тьму дорожкой. Дорожкой, ведущей в сторону реки, к спасению. В данный момент путь был свободен, но все могло измениться очень быстро.
Прекрасно осознавая, что сейчас все зависит от скорости моих ног, я побежал в темноту. К сожалению, убежал совсем недалеко. Буквально на третьем шаге очень обидно зацепился ногой за корневище и упал. Когда же, очень быстро поднявшись, я снова сделал шаг в сторону огорода, то получил сильнейший толчок в спину, вновь сваливший меня наземь.
– Он здесь! – раздался полный торжества вопль, вслед за чем я получил несколько увесистых пинков в живот.
Извернувшись всем телом, я лягнул противника ногой. Это помогло мне избавиться от его назойливого внимания, но было поздно – меня настигла толпа. Удары посыпались со всех сторон, увернуться или закрыться было совершенно невозможно. Довольно скоро я потерял сознание, а в себя пришел от сильной встряски. Меня подняли на ноги и потащили на улицу. Руки уже были связаны за спиной, в голове гудел набат, все тело болело, лицо горело от ушибов и ссадин. Несколько раз я падал, но меня бесцеремонно поднимали и вновь куда-то гнали.
Окончательно прийти в себя мне помогло вылитое на голову ведро воды. Оказалось, что стою я перед большим домом, по всей видимости, принадлежавшим местному старосте. Эльфийская толпа притихла и раздалась в стороны, открыв моему взору высокого, богато одетого светловолосого эльфа, глядящего на меня с нескрываемым презрением.
Один из моих сопровождающих очень уважительно обратился к нему на своем языке. Из всего сказанного я уловил только, что передо мной некий эрл Мереон Азкаррага. Много ли в Анкилоне домов, дающих право называться эрлом? Понятия не имею! Важно сейчас было лишь то, что в этом разбойничьем отряде он явно был предводителем.
– Как посмел ты, сегд, убивать высокородных эльфов? – высокомерно процедил сквозь зубы эрл.
– Высокородные эльфы немного заблудились, – ответил я, сам удивляясь своему спокойствию. – Граница Анкилона немного севернее этих мест, так что я нахожусь на своей земле.
– Это исконно эльфийские земли, сегд! Запомни это хорошенько!
– Да у вас куда ни плюнь, – тут я демонстративно сплюнул себе под ноги, – везде эльфийская земля!
– Мой народ был великим, когда твои предки еще лазали по деревьям! – Глаза эрла гневно сверкнули. – Скоро мы вернем все свои земли и снова сделаем Анкилон великим!
– Очень смешно! – усмехнулся я. – Вы вторглись на земли Нугулема и дали королю Хуану прекрасный повод разобраться с вами один на один и с чистой совестью вышвырнуть не только отсюда, но и из долины Акутель. А ваши союзники и не подумают вступиться, потому что ни в чьи планы большая война не входит.
Моя дерзкая речь вызвала новую бурю негодования среди членов эльфийского отряда. Подозреваю, что, не находись здесь эрл Мереон Азкаррага, я был бы уже снова бит. Впрочем, его перекошенное гневом лицо тоже не сулило мне ничего хорошего.
– Вздернуть его! – прошипел Мереон, указывая рукой на перекладину ворот подворья старосты.
Толпа радостно взвыла, меня схватили, и не успел я и глазом моргнуть, как уже стоял на чурбаке с петлей на шее. Чертовски обидно заканчивать свою жизнь на виселице, но, видно, так уж мне на роду написано. Говорят, что повешенные умирают не от удушья, а от разрыва шейных позвонков. Правда ли? К сожалению, сейчас я это выясню, только вот рассказать уже никому не смогу.
Без лишних церемоний Мереон махнул рукой, и кто-то услужливо выбил из-под меня чурбак. В тот же миг петля резко сжалась, заставляя меня изо всех сил напрягать мышцы шеи. Но никакие мышцы не способны долго удерживать вес всего тела. Петля все сжималась, воздуха для дыхания совсем не осталось, как не осталось и сил цепляться за жизнь…
Глава 10
Де Монтегю нашел ла Вивьера в грязной комнатке придорожного трактира неподалеку от Энсенадо. Тот сидел за столом в окружении пустых бутылок и при свете двух свечей задумчиво выводил гусиным пером ровные строки на листе бумаги.
– Я уж испугался, что ты пьян, дружище, – усмехнулся капитан, скидывая дорожный плащ.
– Ты же знаешь: я либо пью, либо пишу стихи, – все еще находясь под действием своей поэтической музы, медленно ответил ла Вивьер. – Бутылки опорожнил де Сан-Лоренцо.
Лейтенант кивнул в сторону кровати, на которой, раскинув в стороны руки, храпел вышеупомянутый сосед по комнате. Де Монтегю поморщился: он сам редко распахивал объятия Бахусу и среди подчиненных не приветствовал пьянства. Уж слишком много было в его жизни примеров пагубного воздействия избыточных винных паров на людские судьбы.
Подойдя к столу, капитан на правах старого товарища преодолел робкое сопротивление автора, вытащил лист из-под его руки и, поднеся его к свече, прочел последние строки:
Ты просто верь: весна придет,
и южным свежим ветром
печаль твою она снесет,
рассыплет серым пеплом…
– О боже! Ты неисправим!
– Отстань, женщинам нравится! Остальные пусть не читают!
– Что по нашему вопросу? – спросил де Монтегю, возвращая ла Вивьеру пергамент.
– Командор в гневе? – вопросом на вопрос ответил лейтенант.
– Абсолютно спокоен, – усмехнулся капитан Ожерского легиона и тут же уточнил: – Спокоен настолько, что мне страшно находиться с ним рядом. Я и сюда отправился, чтобы быть подальше от графа. Клянусь честью, мне кажется, что однажды он очень спокойно всадит мне нож в спину и тут же забудет о моем существовании!
– Что есть, то есть, дружище Карлес, – согласно кивнул головой собеседник. – Я тоже боюсь молчания де Бернье больше ругательств. Если он ругается, значит, еще не все так плохо, а вот если молчит – быть беде.
– Так зачем же ты, Серхио, пошел на эту странную сделку и упустил нашего друга Смычка?
Капитан уселся на скрипнувший под его весом табурет, предварительно пододвинув его к столу, и, бросив на свободное от бутылок место шляпу и перчатки, уставился на товарища ироничным взглядом. Тот же в это время задумчиво чесал затылок, стараясь сообразить, с кем из его людей уже успел пообщаться де Монтегю и откуда узнал детали произошедшего.
– Да нормальная была сделка… – Ла Вивьер досадливо поморщился, вспоминая подробности не удавшегося захвата нужного командору человека. – Мы бы взяли Смычка, да за него заступились некий граф де Сен-Мар с солдатами из кастельонского гарнизона. Ты же знаешь, эти горе-вояки сильно нас не любят и не упускают случая сделать какую-нибудь гадость. Особенно когда их больше.
– Что есть, то есть, Серхио, – де Монтегю повторил слова товарища, скопировав даже интонацию, – но ты и это должен был предусмотреть.
– Знаешь ли, этот самый Смычок чертовски проворен. И очень хорошо управляется со шпагой. За какую-то минуту он вывел из строя трех бойцов и обязательно продырявил бы еще кого-нибудь. Такого легче убить, чем брать живым.
– Мне вообще плевать на Смычка, – капитан небрежно махнул рукой, – лишь бы эти чертовы письма нашлись. А его можно хоть прирезать, хоть пристрелить, хоть удавить во сне.
– Ага. Зато командир приказал доставить его живым, – с кислой миной на лице возразил ла Вивьер.
– Ладно, за него вступились, ты пошел на сделку, – поторопил его де Монтегю, – и выставил на поединок именно Грача. Я так полагаю, у тебя были какие-то соображения так поступить?
– О да! Соображения были, – усмехнулся Серхио, – да не одно, а как минимум два. Грач в последнее время слишком много возомнил о себе, вел себя дерзко, всячески намекая, что такой боец достоин повышения. И считал, что я не продвигаю его из-за боязни вырастить себе конкурента.
– Каждый уверен, что способен быть лучшим командиром, чем его командир, – хохотнул Карлес, – вечная история. Но если бы он одолел де Бранди, проблема только усугубилась бы.
– Я помню, как де Бранди владел шпагой еще во времена службы у нас, так что шансов у Грача было совсем мало. А учитывая, что Смычок за эти годы стал фехтовать еще лучше, то и вовсе не было. Пожалуй, сейчас на поединок с ним безбоязненно можешь выйти только ты, Карлес, очень уж он хорош. И это было вторым соображением, чтобы не рисковать понапрасну жизнью других моих солдат – боюсь, что в чистом фехтовании никто из них ему не соперник. Однако же за самим решением согласиться на условие де Сен-Мара стоял вполне себе трезвый расчет. – Ла Вивьер поочередно стал трясти стоящие на столе бутылки, пока не обнаружил не полностью опустошенную. Оценив по весу количество оставшегося содержимого, он виртуозно разделил его поровну на две кружки, для себя и для капитана. – Так вот, Карлес, я точно знал, что отряд де Сан-Лоренцо находится поблизости от Энсенадо, и успел послать к нему гонца прежде, чем Смычок вышел из трактира. Так что не так уж велик был риск упустить его.
– И тем не менее, – де Монтегю, прежде чем выпить, отсалютовал товарищу кружкой, – ты его упустил.
– К сожалению, Смычок заметил отряд вот этого богатыря, – ла Вивьер, не оборачиваясь, ткнул пальцем в храпящего товарища, – на подходе к Энсенадо и успел повернуть в город, где на скорую руку слегка запутал следы. Де Сан-Лоренцо не распознал хитрости и бросился прочесывать город, а шустрый де Бранди в это время спокойненько уплыл по Тахеде на одном из речных судов.
– Чего же тогда мы сидим здесь, а не мчимся в Уэску? – хмуро поинтересовался капитан.
– Потому что до Уэски он не добрался, поскольку река в этих местах судоходна лишь днем. На ночь суда становятся на якорь, что, по всей видимости, стало для де Бранди неприятным сюрпризом. Его судно ночует у берега совсем недалеко отсюда, – лейтенант неопределенно махнул рукой в ту сторону, где должна находиться та самая Тахеда.
– Что-то мне подсказывает, – де Монтегю осторожно вернул пустую кружку на стол, настороженно глядя на собеседника, – что хороших новостей сегодня не будет.
– Смычок покинул корабль без лишнего шума, – продолжил ла Вивьер, – и ушел на левый берег, справедливо полагая, что на этом мы его быстро найдем. А там земля баронов, пограничье…
– Да черт с ними, с баронами! – раздраженно воскликнул капитан.
– Согласен, с баронами можно решить вопрос, но вот с эльфами – никак. На деревню, в которую ушел де Бранди, напали эльфы, и немногие спасшиеся вплавь тамошние жители утверждают, что бежать им помог некий сеньор, вступивший с остроухими в бой. А учитывая, что этих анкилонских мерзавцев было не меньше сотни, участь этого сеньора незавидна.
– Это все?
– Деревня еще горит, и неизвестно, ушли эльфы или решили закрепиться на том берегу. Здесь, дружище, я зашел в тупик. Но боюсь, что до Смычка нам уже не дотянуться.
– Проклятье! – Де Монтегю стукнул по столешнице кулаком. – Проклятье!
Обхватив голову руками, он на несколько минут погрузился в размышления. При этом весь его вид выражал такое отчаяние, что ла Вивьер не на шутку обеспокоился. Он знал капитана не менее пятнадцати лет, но ни разу не видел в таком состоянии. В ситуации же со Смычком, на его взгляд, легионеры сделали все от них зависящее, чтобы выполнить приказ. Однако непредвиденные обстоятельства на этот раз оказались слишком сильны. И командор не мог не понять этого. Так почему же Карлес так нервничает из-за невозможности выполнить приказ?
– Нужно немедленно послать гонца в Энсенадо! – глухо произнес де Монтегю. – Скажем, что на том берегу наш легионер. Собрать наших людей, у нас тут человек тридцать. Переправимся через Тахеду и произведем разведку. Может, удастся отбить этого мерзавца или найти его вещи.
– Карлес! – привстав со своего места, ла Вивьер опустил руку на плечо друга. – Остановись! Власти в Энсенадо уже знают о случившемся, но раньше утра на тот берег не сунутся. И наши люди нуждаются в отдыхе, они уже сутки в седле. Да и потом, эльфы только что разбили в пух и прах войско северных баронов, их там, может быть, целая армия. Что им наши три десятка легионеров? Только людей погубим!
– О боже!
– Что происходит, дружище? – Лейтенант наклонился над столом и, бросив опасливый взгляд по сторонам, перешел на шепот. – Что такого ценного в этих письмах, что ты готов так рисковать людьми?
– Я не знаю, Серхио! Не знаю! – ответил де Монтегю, тоже переходя на шепот. – Но де Бернье очень надеется с помощью этих бумаг вернуть доверие принца Роберта.
– Проклятье! – пришел черед выругаться ла Вивьера. – Чего командор цепляется за этого принца? Он всего лишь третий в очереди на трон, да и то лишь до тех пор, пока у старших братьев не родятся дети мужского пола. Наш легион с трудом оправился от похода в Эскарон под началом этого бездарного принца! По мне так лучше уж найти покровителя среди его старших братьев.
– Именно призрачные шансы на трон отлично мотивируют принца Роберта не сидеть на месте в ожидании падающих с неба благ. Он либо завоюет себе собственное королевство, либо свернет шею.
Об этом в королевстве не говорил только ленивый. Старшие принцы действительно не проявляли воинственности, которой всегда отличался их младший брат. Бытовало мнение, что они больше похожи на мать, тогда как Роберт чертовски походил на отца – как внешне, так и характером. Король Хуан в молодости тоже не много времени проводил во дворцах, предпочитая им военные походы.
– Мы солдаты, Карлес, а не придворные! Наше место на войне! Там все нам привычно, а де Бернье все больше и больше впутывает нас в какие-то политические дрязги. Все это приведет к тому, что однажды мы сгинем в какой-нибудь непонятной заварушке или запутаемся в интригах и кончим свои жизни на эшафоте. Понимаешь, мы сгинем, а принц и граф выпутаются, – укоризненно покачал головой ла Вивьер, еще раз опасливо оглядываясь по сторонам.
– Все это я прекрасно понимаю, Серхио, но, как ты правильно заметил, мы – солдаты, и наше дело выполнять приказы. А уж отвечать за них должны как раз командиры, их нам отдающие.
– Должны – не значит обязаны. И ты это прекрасно знаешь.
– Что нам сейчас-то делать? Что ты предлагаешь?
– Конкретно сейчас я предлагаю подождать до утра. Люди отдохнут, а посветлу мы аккуратно переправимся на левый берег и посмотрим, что осталось от деревни. А в общем, – на этот раз лейтенант не ограничился понижением голоса, он даже не поленился сходить к двери и тихонько выглянуть в коридор, – а в общем, я предлагаю тебе подумать о том, что у легиона может быть и другой командор. И лучше твоей кандидатуры тут просто быть не может.
Ла Вивьер хотел продолжить, но де Монтегю, вскочив со своего места, зажал ему рот рукой.
– Осторожнее, Серхио! У стен тоже есть уши, помни об этом! Я тебя услышал. И насчет сейчас, и насчет в общем. А сейчас давай спать, до рассвета осталось всего пару часов.
Прекрасно осознавая, что сейчас все зависит от скорости моих ног, я побежал в темноту. К сожалению, убежал совсем недалеко. Буквально на третьем шаге очень обидно зацепился ногой за корневище и упал. Когда же, очень быстро поднявшись, я снова сделал шаг в сторону огорода, то получил сильнейший толчок в спину, вновь сваливший меня наземь.
– Он здесь! – раздался полный торжества вопль, вслед за чем я получил несколько увесистых пинков в живот.
Извернувшись всем телом, я лягнул противника ногой. Это помогло мне избавиться от его назойливого внимания, но было поздно – меня настигла толпа. Удары посыпались со всех сторон, увернуться или закрыться было совершенно невозможно. Довольно скоро я потерял сознание, а в себя пришел от сильной встряски. Меня подняли на ноги и потащили на улицу. Руки уже были связаны за спиной, в голове гудел набат, все тело болело, лицо горело от ушибов и ссадин. Несколько раз я падал, но меня бесцеремонно поднимали и вновь куда-то гнали.
Окончательно прийти в себя мне помогло вылитое на голову ведро воды. Оказалось, что стою я перед большим домом, по всей видимости, принадлежавшим местному старосте. Эльфийская толпа притихла и раздалась в стороны, открыв моему взору высокого, богато одетого светловолосого эльфа, глядящего на меня с нескрываемым презрением.
Один из моих сопровождающих очень уважительно обратился к нему на своем языке. Из всего сказанного я уловил только, что передо мной некий эрл Мереон Азкаррага. Много ли в Анкилоне домов, дающих право называться эрлом? Понятия не имею! Важно сейчас было лишь то, что в этом разбойничьем отряде он явно был предводителем.
– Как посмел ты, сегд, убивать высокородных эльфов? – высокомерно процедил сквозь зубы эрл.
– Высокородные эльфы немного заблудились, – ответил я, сам удивляясь своему спокойствию. – Граница Анкилона немного севернее этих мест, так что я нахожусь на своей земле.
– Это исконно эльфийские земли, сегд! Запомни это хорошенько!
– Да у вас куда ни плюнь, – тут я демонстративно сплюнул себе под ноги, – везде эльфийская земля!
– Мой народ был великим, когда твои предки еще лазали по деревьям! – Глаза эрла гневно сверкнули. – Скоро мы вернем все свои земли и снова сделаем Анкилон великим!
– Очень смешно! – усмехнулся я. – Вы вторглись на земли Нугулема и дали королю Хуану прекрасный повод разобраться с вами один на один и с чистой совестью вышвырнуть не только отсюда, но и из долины Акутель. А ваши союзники и не подумают вступиться, потому что ни в чьи планы большая война не входит.
Моя дерзкая речь вызвала новую бурю негодования среди членов эльфийского отряда. Подозреваю, что, не находись здесь эрл Мереон Азкаррага, я был бы уже снова бит. Впрочем, его перекошенное гневом лицо тоже не сулило мне ничего хорошего.
– Вздернуть его! – прошипел Мереон, указывая рукой на перекладину ворот подворья старосты.
Толпа радостно взвыла, меня схватили, и не успел я и глазом моргнуть, как уже стоял на чурбаке с петлей на шее. Чертовски обидно заканчивать свою жизнь на виселице, но, видно, так уж мне на роду написано. Говорят, что повешенные умирают не от удушья, а от разрыва шейных позвонков. Правда ли? К сожалению, сейчас я это выясню, только вот рассказать уже никому не смогу.
Без лишних церемоний Мереон махнул рукой, и кто-то услужливо выбил из-под меня чурбак. В тот же миг петля резко сжалась, заставляя меня изо всех сил напрягать мышцы шеи. Но никакие мышцы не способны долго удерживать вес всего тела. Петля все сжималась, воздуха для дыхания совсем не осталось, как не осталось и сил цепляться за жизнь…
Глава 10
Де Монтегю нашел ла Вивьера в грязной комнатке придорожного трактира неподалеку от Энсенадо. Тот сидел за столом в окружении пустых бутылок и при свете двух свечей задумчиво выводил гусиным пером ровные строки на листе бумаги.
– Я уж испугался, что ты пьян, дружище, – усмехнулся капитан, скидывая дорожный плащ.
– Ты же знаешь: я либо пью, либо пишу стихи, – все еще находясь под действием своей поэтической музы, медленно ответил ла Вивьер. – Бутылки опорожнил де Сан-Лоренцо.
Лейтенант кивнул в сторону кровати, на которой, раскинув в стороны руки, храпел вышеупомянутый сосед по комнате. Де Монтегю поморщился: он сам редко распахивал объятия Бахусу и среди подчиненных не приветствовал пьянства. Уж слишком много было в его жизни примеров пагубного воздействия избыточных винных паров на людские судьбы.
Подойдя к столу, капитан на правах старого товарища преодолел робкое сопротивление автора, вытащил лист из-под его руки и, поднеся его к свече, прочел последние строки:
Ты просто верь: весна придет,
и южным свежим ветром
печаль твою она снесет,
рассыплет серым пеплом…
– О боже! Ты неисправим!
– Отстань, женщинам нравится! Остальные пусть не читают!
– Что по нашему вопросу? – спросил де Монтегю, возвращая ла Вивьеру пергамент.
– Командор в гневе? – вопросом на вопрос ответил лейтенант.
– Абсолютно спокоен, – усмехнулся капитан Ожерского легиона и тут же уточнил: – Спокоен настолько, что мне страшно находиться с ним рядом. Я и сюда отправился, чтобы быть подальше от графа. Клянусь честью, мне кажется, что однажды он очень спокойно всадит мне нож в спину и тут же забудет о моем существовании!
– Что есть, то есть, дружище Карлес, – согласно кивнул головой собеседник. – Я тоже боюсь молчания де Бернье больше ругательств. Если он ругается, значит, еще не все так плохо, а вот если молчит – быть беде.
– Так зачем же ты, Серхио, пошел на эту странную сделку и упустил нашего друга Смычка?
Капитан уселся на скрипнувший под его весом табурет, предварительно пододвинув его к столу, и, бросив на свободное от бутылок место шляпу и перчатки, уставился на товарища ироничным взглядом. Тот же в это время задумчиво чесал затылок, стараясь сообразить, с кем из его людей уже успел пообщаться де Монтегю и откуда узнал детали произошедшего.
– Да нормальная была сделка… – Ла Вивьер досадливо поморщился, вспоминая подробности не удавшегося захвата нужного командору человека. – Мы бы взяли Смычка, да за него заступились некий граф де Сен-Мар с солдатами из кастельонского гарнизона. Ты же знаешь, эти горе-вояки сильно нас не любят и не упускают случая сделать какую-нибудь гадость. Особенно когда их больше.
– Что есть, то есть, Серхио, – де Монтегю повторил слова товарища, скопировав даже интонацию, – но ты и это должен был предусмотреть.
– Знаешь ли, этот самый Смычок чертовски проворен. И очень хорошо управляется со шпагой. За какую-то минуту он вывел из строя трех бойцов и обязательно продырявил бы еще кого-нибудь. Такого легче убить, чем брать живым.
– Мне вообще плевать на Смычка, – капитан небрежно махнул рукой, – лишь бы эти чертовы письма нашлись. А его можно хоть прирезать, хоть пристрелить, хоть удавить во сне.
– Ага. Зато командир приказал доставить его живым, – с кислой миной на лице возразил ла Вивьер.
– Ладно, за него вступились, ты пошел на сделку, – поторопил его де Монтегю, – и выставил на поединок именно Грача. Я так полагаю, у тебя были какие-то соображения так поступить?
– О да! Соображения были, – усмехнулся Серхио, – да не одно, а как минимум два. Грач в последнее время слишком много возомнил о себе, вел себя дерзко, всячески намекая, что такой боец достоин повышения. И считал, что я не продвигаю его из-за боязни вырастить себе конкурента.
– Каждый уверен, что способен быть лучшим командиром, чем его командир, – хохотнул Карлес, – вечная история. Но если бы он одолел де Бранди, проблема только усугубилась бы.
– Я помню, как де Бранди владел шпагой еще во времена службы у нас, так что шансов у Грача было совсем мало. А учитывая, что Смычок за эти годы стал фехтовать еще лучше, то и вовсе не было. Пожалуй, сейчас на поединок с ним безбоязненно можешь выйти только ты, Карлес, очень уж он хорош. И это было вторым соображением, чтобы не рисковать понапрасну жизнью других моих солдат – боюсь, что в чистом фехтовании никто из них ему не соперник. Однако же за самим решением согласиться на условие де Сен-Мара стоял вполне себе трезвый расчет. – Ла Вивьер поочередно стал трясти стоящие на столе бутылки, пока не обнаружил не полностью опустошенную. Оценив по весу количество оставшегося содержимого, он виртуозно разделил его поровну на две кружки, для себя и для капитана. – Так вот, Карлес, я точно знал, что отряд де Сан-Лоренцо находится поблизости от Энсенадо, и успел послать к нему гонца прежде, чем Смычок вышел из трактира. Так что не так уж велик был риск упустить его.
– И тем не менее, – де Монтегю, прежде чем выпить, отсалютовал товарищу кружкой, – ты его упустил.
– К сожалению, Смычок заметил отряд вот этого богатыря, – ла Вивьер, не оборачиваясь, ткнул пальцем в храпящего товарища, – на подходе к Энсенадо и успел повернуть в город, где на скорую руку слегка запутал следы. Де Сан-Лоренцо не распознал хитрости и бросился прочесывать город, а шустрый де Бранди в это время спокойненько уплыл по Тахеде на одном из речных судов.
– Чего же тогда мы сидим здесь, а не мчимся в Уэску? – хмуро поинтересовался капитан.
– Потому что до Уэски он не добрался, поскольку река в этих местах судоходна лишь днем. На ночь суда становятся на якорь, что, по всей видимости, стало для де Бранди неприятным сюрпризом. Его судно ночует у берега совсем недалеко отсюда, – лейтенант неопределенно махнул рукой в ту сторону, где должна находиться та самая Тахеда.
– Что-то мне подсказывает, – де Монтегю осторожно вернул пустую кружку на стол, настороженно глядя на собеседника, – что хороших новостей сегодня не будет.
– Смычок покинул корабль без лишнего шума, – продолжил ла Вивьер, – и ушел на левый берег, справедливо полагая, что на этом мы его быстро найдем. А там земля баронов, пограничье…
– Да черт с ними, с баронами! – раздраженно воскликнул капитан.
– Согласен, с баронами можно решить вопрос, но вот с эльфами – никак. На деревню, в которую ушел де Бранди, напали эльфы, и немногие спасшиеся вплавь тамошние жители утверждают, что бежать им помог некий сеньор, вступивший с остроухими в бой. А учитывая, что этих анкилонских мерзавцев было не меньше сотни, участь этого сеньора незавидна.
– Это все?
– Деревня еще горит, и неизвестно, ушли эльфы или решили закрепиться на том берегу. Здесь, дружище, я зашел в тупик. Но боюсь, что до Смычка нам уже не дотянуться.
– Проклятье! – Де Монтегю стукнул по столешнице кулаком. – Проклятье!
Обхватив голову руками, он на несколько минут погрузился в размышления. При этом весь его вид выражал такое отчаяние, что ла Вивьер не на шутку обеспокоился. Он знал капитана не менее пятнадцати лет, но ни разу не видел в таком состоянии. В ситуации же со Смычком, на его взгляд, легионеры сделали все от них зависящее, чтобы выполнить приказ. Однако непредвиденные обстоятельства на этот раз оказались слишком сильны. И командор не мог не понять этого. Так почему же Карлес так нервничает из-за невозможности выполнить приказ?
– Нужно немедленно послать гонца в Энсенадо! – глухо произнес де Монтегю. – Скажем, что на том берегу наш легионер. Собрать наших людей, у нас тут человек тридцать. Переправимся через Тахеду и произведем разведку. Может, удастся отбить этого мерзавца или найти его вещи.
– Карлес! – привстав со своего места, ла Вивьер опустил руку на плечо друга. – Остановись! Власти в Энсенадо уже знают о случившемся, но раньше утра на тот берег не сунутся. И наши люди нуждаются в отдыхе, они уже сутки в седле. Да и потом, эльфы только что разбили в пух и прах войско северных баронов, их там, может быть, целая армия. Что им наши три десятка легионеров? Только людей погубим!
– О боже!
– Что происходит, дружище? – Лейтенант наклонился над столом и, бросив опасливый взгляд по сторонам, перешел на шепот. – Что такого ценного в этих письмах, что ты готов так рисковать людьми?
– Я не знаю, Серхио! Не знаю! – ответил де Монтегю, тоже переходя на шепот. – Но де Бернье очень надеется с помощью этих бумаг вернуть доверие принца Роберта.
– Проклятье! – пришел черед выругаться ла Вивьера. – Чего командор цепляется за этого принца? Он всего лишь третий в очереди на трон, да и то лишь до тех пор, пока у старших братьев не родятся дети мужского пола. Наш легион с трудом оправился от похода в Эскарон под началом этого бездарного принца! По мне так лучше уж найти покровителя среди его старших братьев.
– Именно призрачные шансы на трон отлично мотивируют принца Роберта не сидеть на месте в ожидании падающих с неба благ. Он либо завоюет себе собственное королевство, либо свернет шею.
Об этом в королевстве не говорил только ленивый. Старшие принцы действительно не проявляли воинственности, которой всегда отличался их младший брат. Бытовало мнение, что они больше похожи на мать, тогда как Роберт чертовски походил на отца – как внешне, так и характером. Король Хуан в молодости тоже не много времени проводил во дворцах, предпочитая им военные походы.
– Мы солдаты, Карлес, а не придворные! Наше место на войне! Там все нам привычно, а де Бернье все больше и больше впутывает нас в какие-то политические дрязги. Все это приведет к тому, что однажды мы сгинем в какой-нибудь непонятной заварушке или запутаемся в интригах и кончим свои жизни на эшафоте. Понимаешь, мы сгинем, а принц и граф выпутаются, – укоризненно покачал головой ла Вивьер, еще раз опасливо оглядываясь по сторонам.
– Все это я прекрасно понимаю, Серхио, но, как ты правильно заметил, мы – солдаты, и наше дело выполнять приказы. А уж отвечать за них должны как раз командиры, их нам отдающие.
– Должны – не значит обязаны. И ты это прекрасно знаешь.
– Что нам сейчас-то делать? Что ты предлагаешь?
– Конкретно сейчас я предлагаю подождать до утра. Люди отдохнут, а посветлу мы аккуратно переправимся на левый берег и посмотрим, что осталось от деревни. А в общем, – на этот раз лейтенант не ограничился понижением голоса, он даже не поленился сходить к двери и тихонько выглянуть в коридор, – а в общем, я предлагаю тебе подумать о том, что у легиона может быть и другой командор. И лучше твоей кандидатуры тут просто быть не может.
Ла Вивьер хотел продолжить, но де Монтегю, вскочив со своего места, зажал ему рот рукой.
– Осторожнее, Серхио! У стен тоже есть уши, помни об этом! Я тебя услышал. И насчет сейчас, и насчет в общем. А сейчас давай спать, до рассвета осталось всего пару часов.