Соло для шпаги

Все, похоже, на этом лимит удачных действий исчерпан, я просто физически не могу одновременно защищать сеньориту Элену и освобождать эльфийку. Мысли мои лихорадочно метались в поисках выхода, но ничего приемлемого не придумывалось, и по всему выходило, что в ближайшее время мне предстояло иметь дело сразу с шестью вражескими шпагами. Правда, противники сами себе вредили несогласованностью действий: один из тех, кого я оттолкнул плечом в сторону, в ярости бросился на меня, не дожидаясь подхода товарищей, и был тут же наказан хорошим режущим ударом клинка в бедро. Громко вскрикнув, пострадавший зажал рану рукой и, корчась от боли, поспешил разорвать дистанцию. И удалось это ему только благодаря вмешательству подоспевших товарищей, в итоге мне пришлось отказаться от преследования, чтобы сосредоточиться на новых оппонентах.

Один из них попытался достать меня в вооруженную руку, но спустя мгновение сам был вынужден спешно отступать, спасаясь от укола в грудь. Быстро развернувшись, я обрушился сразу на двух противников, тоже заставив их пятиться назад, но после этого вернулся в первоначальную позицию: к сожалению, я был связан в перемещениях необходимостью защищать сеньориту де Флорес.

– Стоять! – прозвучал вдруг с лестницы, ведущей наверх, повелительный голос. – Стоять! Или я перережу горло этой остроухой красотке!

Вот и все, наша попытка вызволить Элену окончилась крахом. Не могу же я себе позволить разменять жизнь разведчицы на продолжение борьбы! Плохо, ой как плохо! Я отступил еще на шаг назад, но шпагу не опустил, заставляя обступивших меня полукругом легионеров все время быть начеку.

– Так-так-так! Кто же тут у нас такой прыткий?

Я уже узнал этот голос – граф де Бернье, командор Ожерского легиона собственной персоной! Оказывается, это именно он на пару с ла Вивьером выкручивал руки Ненор, а сейчас держал нож у ее горла, в то время как его помощник отчаянно вытягивал шею, стараясь разглядеть мое лицо.

– Черт бы меня побрал, командор! – воскликнул ла Вивьер. – Кажется, это и правда Смычок! Вот же изворотливая бестия!

– Что ж, в свете открывшихся фактов о его дружбе с эльфами кое-какие приключения получают логическое объяснение. Не так ли, Смычок? – Де Бернье рассмеялся настолько мерзко, что мне захотелось немедленно заставить его замолчать хорошим ударом в зубы. – И что-то мне подсказывает, что мои бумаги вовсе не сгорели!

– Ты как фокус с казнью провернул, мерзавец? – восхищенно поинтересовался ла Вивьер.

– Не отвлекайся на всякую ерунду, ла Вивьер! – раздраженно оборвал его командор. – Обыщите его быстро!

– Обыщите меня, ребята, только по очереди! – прошептал я громко и притопнул ногой, имитируя начало атаки.

Все три бойца, караулившие меня с обнаженными клинками наготове, как по команде, отпрянули назад, а их лейтенант завистливо цокнул языком:

– Жаль, что ты не с нами, Крис, пришелся бы ко двору. Точно тебе говорю!

– Пробовал как-то, – ответил я, настороженно глядя по сторонам и лихорадочно пытаясь придумать спасительное решение, – не по пути мне с вами.

– Теперь-то уж точно не по пути, – усмехнулся ла Вивьер, – но из уважения к твоим фехтовальным талантам хочу сделать тебе интересное предложение. Еще один поединок, только на этот раз с достойным противником – Карлесом де Монтегю. Давай сделаем так: ты отдаешь нам бумаги, мы отпускаем твоих прекрасных сеньорит, ну и завтра, когда вернется наш капитан, вы скрестите с ним шпаги в честном поединке. Победишь ты – ступай на все четыре стороны, проиграешь – уж извини. Обещаю, что все будет честно.

Ну, началось. Сладкие речи, выгодные предложения… Вот так и заговаривают зубы наивным жертвам. Конечно, я и не подумаю верить обещаниям наемников из Ожерского легиона, но решению наших проблем это никак не поспособствует. Можно, конечно, сделать вид, что я соглашаюсь на предложение ла Вивьера, да только никто ни меня, ни девушек отпускать не намерен. Вон, снизу еще кто-то поднимается, сейчас количество противников удвоится, и меня уже точно можно будет не опасаться: сомнут толпой, да и делу конец. Что же делать? Кроме как потянуть время, ничего в голову не приходит.

– Предлагаю немного скорректировать условия, – набравшись наглости, заявил я. – Вы отпускаете девушек, затем я сообщаю вам точное местонахождение бумаг, после чего беспрепятственно покидаю ваше неприятное общество.

– Он издевается над нами, ла Вивьер! – угрюмо заметил де Бернье. – Хватит торговаться, хватайте его!

– Один момент, командор! – поспешил вклиниться в разговор лейтенант. – Последняя попытка, де Бранди. Не понимаю, почему ты отвергаешь столь выгодное предложение! По-другому ты отсюда просто не уйдешь!

– Я не отвергаю, – возразил я, – а просто вношу поправки. Я исключил из твоего предложения поединок с вашим капитаном по той простой причине, что он уже состоялся. И раз уж я в нем победил, то будьте добры исполнять свои обещания!

– Что?!

– Ну, так уж вышло, – я картинно развел руками, вновь заставив наемников дернуться, – повздорили мы с ним в «Трех дубах». Там он и остался под присмотром лекаря.

– Ну, Смычок! – прорычал на этот раз ла Вивьер, и все его показное добродушие вмиг куда-то улетучилось.

– В чем дело, сеньор лейтенант? Берете свои слова обратно?

– Мое терпение на исходе! – выкрикнул де Бернье. – Отдай мне бумаги, Смычок, иначе твоя эльфийская подружка умрет. А сам ты будешь умирать очень-очень долго и мучительно!

– Он не может отдать тебе бумаги, де Бернье, потому их у него нет! – раздался из темноты очень обрадовавший меня голос Орлова.

Вместо очередного пополнения в рядах врагов на сцене появились друзья! Причем я не так сильно бы удивился, появись они сверху, из комнаты дозорных, но нет: воспользовавшись созданной Арчером неразберихой, Орлов с компанией спокойно проникли в донжон через хозяйский дом. Неожиданный ход! То-то вытянулись лица у наемников!

– И если ты хотя бы поцарапаешь эту девушку, – твердо добавил Рене, – то сам будешь умирать очень долго и мучительно!

– А это кто у нас тут такой смелый?

Уж в хладнокровии командору было не отказать. Ни голосом, ни взглядом не выказал он страха или удивления. Словно и не случилось ничего либо случилось строго по его задумке.

– Граф Орлов собственной персоной! – не менее хладнокровно ответил Орлов. – Не называю вам девичью фамилию моей жены, но можете поверить мне на слово: ее родня многое бы отдала, чтобы заполучить вас в свои руки. Так что при плохом развитии событий для вас существует вероятность отправиться в качестве подарка в Аллорию.

– Не нужно пугать меня ни семейством д’Астра, ни вашими головорезами! – усмехнулся командор, продолжая удерживать нож у горла Ненор. – У меня здесь три десятка легионеров, да еще плюс друзья хозяина дома. С минуты на минуту вас обложат, как дичь на охоте. Так что не в вашем положении ставить мне условия. Так уж и быть, проваливайте подобру-поздорову вместе со Смычком и эльфийкой, только не забудьте передать мне бумаги! А сеньорите, увы, придется остаться – негоже расстраивать гостеприимного хозяина.

– Де Бернье, ты просто смешон! – Рене укоризненно покачал головой, словно не мог поверить в происходящее. – Вся способная стоять на ногах братия занята сейчас ловлей разбежавшихся лошадей да тушением конюшни. В доме остались только семеро мертвецки пьяных сеньоров, а двери в башню теперь заперты изнутри. Так что в ближайшие минуты никто не сможет помешать нашему общению, а общаться с тобой долее я не намерен. В последний раз предлагаю решить вопрос по-хорошему!

Говоря это, Орлов неторопливо передвигался в нашу сторону, заняв в конце концов место рядом со мной. Шпага его пока мирно покоилась в ножнах, но, похоже, никто не сомневался, что вылететь она оттуда может в мгновение ока, а уж об умении Орлова с ней обращаться знал если не весь континент, то большая его часть точно.

Наемники были вынуждены еще попятиться назад, к самой лестнице. Де Бернье, продолжая прикрываться притихшей разведчицей, тоже чуть повернулся вправо, чтобы не терять своего оппонента, определенного в качестве главного источника угрозы, из поля зрения.

– По-хорошему? Мы в Нугулеме, Орлов! Даже если ты со своими дружками выйдешь отсюда, вас схватят где-нибудь в окрестностях Уэски или Кортианы. Так что в нашем случае «по-хорошему» значит «по-моему». А я свои требования уже озвучил, и не считаю…

Я не сразу понял, что произошло. Да и вряд ли кто вообще что-то понял в первый момент. Темнота в помещении и бесшумность полета стрелы тому поспособствовали. И оставалось только восхищаться нашими эльфами, действовавшими так слаженно, будто понимали друг друга с полуслова.


Командор ожерцев запнулся на полуслове, а Ненор в тот же момент вывернулась из его захвата, в два прыжка оказалась у подножия лестницы и спустя миг уже скрылась за спиной выдвинувшегося вперед из группы эскаронцев Арчериона. Тетива его лука снова была оттянута до уха, а наложенная на нее стрела была готова принести смерть любому, кто посмел бы попробовать догнать разведчицу.

Все присутствующие сначала среагировали на действия эльфов, и только потом всеобщее внимание привлекло покатившееся вниз по ступеням тело графа де Бернье. И лишь когда оно замерло на нижних ступенях, совсем немного не докатившись до пола, стала ясна причина произошедшего – из левого виска командора торчала стрела!

Арчер, который не раз подчеркивал, что не является хорошим лучником, на этот раз доказал обратное. Я со своего места не видел позиции, с которой был произведен выстрел, но точно могу сказать, что условия были тяжелые – чего стоят только темнота и опасность попасть в Ненор! И только теперь мне стал понятен маневр Орлова, заставившего командира наемников вместе с заложницей немного повернуться в его сторону!

– Еще желающие получить стрелу есть? – звенящим от напряжения голосом поинтересовался Арчер.

– Лейтенант? – растерянно повернулся к ла Вивьеру один из подчиненных.

– Шпаги в ножны, – тихо промолвил тот, – не нужно напрасных смертей.

– Но командор! – неуверенно воскликнул другой наемник, тем не менее выполняя приказ.

– Кончился командор, все кончилось.

Ла Вивьер медленно склонился над телом де Бернье и покачал головой. Ему было трудно поверить в произошедшее, но пробитая стрелой голова командира не оставляла места для сомнений – Ожерский легион остался без хозяина.

– Уходите, сеньоры, – лейтенант устало присел на ступень рядом с телом де Бернье. – Клянусь честью, никто из легионеров не станет чинить вам препятствия.

– С вашего позволения, мы уйдем через верх. – Рене вежливо приподнял шляпу, отдавая дань уважения противнику.

Ни ла Вивьер, ни кто-либо из его подчиненных не произнес ни слова, пока мы дружной толпой поднимались наверх. Я собирался перебраться через люк в комнату дозорных одним из последних, когда меня все-таки окликнули.

– Смычок! Де Монтегю жив? – Ла Вивьер так и сидел подле тела командора, в то время как другие наемники были заняты оказанием помощи раненому товарищу.

– Командор умер, да здравствует командор? – усмехнувшись, спросил я.

– У него получится, – лейтенант тяжело вздохнул. – Де Бернье не устраивала роль простого командира наемного легиона, ему хотелось большей власти. Вечно он лез во все эти интриги, пытался стать необходимым для принца Роберта. Вот и доигрался! У де Монтегю будет все не так. Если он только жив.

– Думаю, он выживет, – уверенно заявил я, хотя сам такой уверенности не испытывал. Однако же сейчас, когда после множества перенесенных испытаний судьба повернулась ко мне лицом, я уже не жаждал крови моих врагов. Казалось, что они уже достаточно наказаны за свои преступления, а окончательный расчет все мы получим на небесах. Надеюсь, Мигелито и Эстела поймут меня.

– Подумать только, Смычок! Ожерский легион споткнулся об одного-единственного человека! И это не принц крови, не герцог, не граф, это простой бретер! – Ла Вивьер снова вздохнул. – До сих пор не могу понять, как ты провернул трюк с мнимой казнью?

– Да что тут непонятного? – холодно ответил я, пожимая плечами. – Вы заручились поддержкой губернатора? Вот и подумай, чья поддержка была у меня, если приказ губернатора был проигнорирован!

Задав противнику напоследок загадку, я поднялся на следующий уровень донжона и опустил за собой крышку люка. Вот хоть убей, не люблю, когда меня бретером называют! В моем понимании бретер – это задира, готовый драться по самому ничтожному поводу, ни во что не ценящий ни свою, ни, тем более, чужую жизнь. Я же хотя и зарабатывал себе на жизнь при помощи шпаги, никогда не ставил во главу угла драку ради драки и не задавался целью непременно убить противника. Я вообще добрый, просто жить на что-то нужно.

Вот из-за этого оброненного ла Вивьером словечка я и решил напоследок поморочить ему голову. Пусть помучается над этой, совершенно случайно пришедшей мне на ум загадкой. Будет мне дополнительной страховкой на случай новых посягательств на мою жизнь. Неопределенность ведь зачастую получше всяких угроз заставляет противника обходить тебя десятой дорогой.

Обвязанную веревкой сеньориту Элену уже осторожно спустили на землю, все остальные без особых проблем покинули башню тем же путем, которым я вскарабкался наверх. Пробравшись через сад, мы покинули поместье через приоткрытую воротную створку. Никто нас не преследовал, никто не кричал «Караул!» или «Держи!», все обитатели Паломара были заняты своими делами: кто-то тушил пожар в конюшнях, кто-то собирал погибших и раненых. Так что спустя четверть часа наш отряд уже во весь опор мчался обратно в сторону Уэски.





Глава 27




Вообще-то я очень хотел проделать обратный путь в карете де Флоресов, но Рене пресек мои устремления на корню, заявив, что нам есть о чем поговорить. Но, едва карета Орлова тронулась, разговаривать мне пришлось не с ним, а с набросившейся на меня с упреками Ненор:

– Де Бранди, из-за твоей жалостливости я чуть жизни не лишилась! Прикончи ты сразу тех горлопанов, все бы могло пройти тихо! И мне бы не пришлось пережить несколько минут позора с ножом у горла!

– Почему позора? – ошеломленно вымолвил я.

– Потому! – раздраженно прошипела разведчица и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулась в сторону. Наверное, таким образом хотела выразить мне всю степень своего презрения. Однако я так ничего прочувствовать и не успел, потому что уже через пару мгновений она снова повернулась ко мне и продолжила уже спокойно, без надрыва: – Вообще не пойму, как в тебе уживается столь смертоносный бретер, практически маэстро от фехтования, и такой мягкотелый добряк?

– Но эти-то двое были виноваты лишь в том, что оказались в ненужном месте в ненужное время, – возразил я, – как-то неправильно лить кровь понапрасну. К тому же, не ударь меня сеньорита Элена бутылкой по голове, все бы и так могло пройти тихо.

Вспомнив о полученном ударе, я стянул с головы шляпу и ощупал довольно приличных размеров шишку. Головной убор не промок насквозь, но был влажным и липким от разлившегося вина, надевать его снова не хотелось. Так что я, покрутив шляпу в руках, неловко пристроил ее у себя на коленях.

– Сеньорита разбила о тебя бутылку? – восторженно воскликнул Арчер и расхохотался. – Вот это поворот! Вот это отношения! Да это любовь, Крис!

– Да при чем тут любовь? – возмутился я. – Там все случайно вышло! Просто она не узнала меня в темноте!

– Зато потом узнала, и так уж ее голос задрожал, – усмехнулась Ненор. – А когда мы с ней бежали, она все оглядывалась, о тебе беспокоилась. Так что не сомневайся, де Бранди, девица явно к тебе неровно дышит!

– Кстати, в день знакомства с Фло Рене тоже получил по голове! – радостно заявил эльф.

– Фло была ни при чем, – тоже смеясь, возразил Орлов, – она пыталась меня заколоть шпагой, а по голове меня ударил кто-то из людей барона д’Эрго.

– Но смотрел-то ты в этот момент на нее! – продолжал веселиться Арчерион.