Солнце и пламя

– Пантариец? – уточнил Рангвальд, глядя в спину моего друга. – Я бывал в их краях. Ну вот, пожалуйста! Эй, здоровяк, держать его следовало крепче!

Андипа вырвался из рук Фалька, выбежал на небольшую центральную площадь деревни и начал на ней выписывать коленца, поднимая клубы видимой даже в темноте пыли. Карл бросился его ловить.

– Как он сюда-то добрался? – удивился я. – Насколько я понял, слабые духом дорогу не одолели.

– Повезло, – пояснил мой собеседник, отходя в сторону и пристраиваясь на лавочку. – Как, впрочем, и мне. Дель Корд одним из первых сообразил, что войска не просто так нас в тройное кольцо на ночевке взяли, попытался остальным объяснить, что это конец, что нас предали и нынче же станут убивать за дальнейшей ненадобностью. Большинство ему не поверило. Или поверило, но уже хотело только одного – чтобы все хоть как-то, но закончилось, пусть даже не самым лучшим образом, – это мне кажется наиболее вероятным. Маги не доверчивые купеческие дочки, мы умеем читать знаки и сводить воедино факты, но только тогда, когда нам самим это нужно и важно. Я видел той ночью, как некоторые из нас просто вставали на колени и подставляли горло под сталь. И, знаешь, я не виню тех, кто так поступил. Терпение гранично, не у всех его запасы безмерны. Маги – не люди, но мы тоже умеем просто уставать от жизни.

– Это да, – признал я, вспомнив Агнесс, оставшуюся в далеких и спокойных по нашим нынешним меркам Халифатах. Она хорошая, но всего того, что выпало на нашу долю за последний год, не выдержала бы наверняка. Она всегда слабенькая была…

– Мне не нравилось то, что творил на войне Люций, – продолжил Рангвальд задумчиво, достав из напоясной сумки трубку и табак почти тем же жестом, что когда-то Ворон. – Я много воевал, это так, но удовольствия ради никогда не убивал, не то что он. Еще эти его ритуалы, от которых даже тех, кто успел по молодости обшарить не один старый храм, в дрожь бросает… Но жить захочешь – и за гадюку схватишься. Я примкнул к тем, кто слушал Люция, вместе с ними шел на прорыв колец обороны, после брел через холмы и леса, как результат – оказался здесь. А Андипа, в свою очередь, ко мне что твой хвостик прилип. Я когда-то был очень дружен с его сестрой, и он с тех пор меня как родича воспринимает, хоть Ралина давно умерла. Ну а я, сам не знаю зачем, выгораживаю его и от гнева нашей нанимательницы прикрываю. Она, знаешь ли, не любит тех, кто не приносит пользы или ей перечит. Кое-кто из пришедших с нами это уже на своей шкуре испробовал.

– Она чего, и своих? – я чиркнул пальцем по горлу.

– Всякое бывало, – расплывчато ответил Рангвальд, выпустив из рта табачный дым. – Одно хорошо – мы ей подарочек приготовили. Днем схомутали трех магов из Братства, они сейчас в подвале сидят. Глядишь, завтра поутру она их терзать начнет, вытягивая все, что они знают, и не станет разбирательства устраивать по сегодняшней оплошности.

А я бы тоже послушал, что эти пленные расскажут. Почему нет? Ворон много раз говорил о том, что чем больше ты знаешь о противнике, тем выше твои шансы как просто выжить, так и победить.

И еще заодно можно было бы кое-что о другом ее пленнике узнать. Если тот еще жив, разумеется.

Народ с площади разошелся, ни о каком продолжении веселья речь уже не шла, причем у многих лица откровенно помрачнели. Может, они Белую Ведьму сегодня просто не ждали?

Но вообще поразительная беспечность, даже для нашего сословия. Такое ощущение, что им на самом деле все равно – жить или умереть. В деревне только маги, никакой воинской поддержкой даже не пахнет – и элементарного сигнального круга не поставили.

Как их тут всех не перебили еще? Мы сами не образец бдительности, но это уже совсем за гранью…

– Зря вы сюда приехали, – снова пыхнул дымом Рангвальд. – Лучше бы на Острова подались, честное слово. С нашим поколением все ясно, мы добрались до нашего последнего берега, дальше тишина. Но вы еще молоды. Лет семь-десять, и все переменится. Мир станет другим, уж поверь мне, Эраст. Линдус сколотил свою Империю слишком быстро, а значит, долго ей не простоять, рассыплется она на куски и всех его сторонников под собой погребет. Ну Туллий выживет, это ясно, но все остальные сгинут. Да, будет огонь, да, по миру пройдется всеобщая война, не сказать – резня, и все, что ей сопутствует, вроде мора и голода, – тоже; но потом все начнется сначала. И в этом новом мире, возможно, для вас место бы нашлось. Это пока мы живы, вы подмастерья. В том будущем не будет нас, и тогда именно вас назовут магами, потому что тот, кто хоть что-то знает, значит куда больше, чем тот, кто не знает ничего.

– Долг надо платить, – пояснил я. – За наставника.

– Дурь редкостная. Надо же такое придумать? – Рангвальд выбил трубку о каблук сапога. – Долг? Кому? Ордену? Братству? Ну убьете вы пару десятков чернецов, и что – Ворону радостней станет? Он мертв, приятель. Ему уже все равно. Но оживи он на пять минут, я знаю, на что бы он их потратил. Сказать? Начал бы вас лупцевать всем, что под руку подвернулось за подобные речи. Надо объяснять, отчего он так поступил бы?

– Нет, – буркнул я, щеки предательски заалели.

– И то хорошо, что покраснел, значит, не совсем ты пропащий, – маг глянул на звездное небо. – Так что переночуйте, а завтра в путь. Проваливайте отсюда куда подальше, с Люцием я поговорю, а он драконицу попросит, может, та вам подорожную выпишет. Надеюсь, с эльфами вы договор не успели заключить?

Я промолчал, но – красноречиво.

– Боги, дайте мне терпения, – как-то очень по-вороновски произнес Рангвальд. – С кем именно?

– С Аэлем, – ответил я.

– Выходит, нет у нас будущего, – вздохнул мой собеседник. – Ну, может, оно к лучшему. Вымрем как вид, да и ладно, к тому все и шло. Иди спать, подмастерье, нет у меня желания сегодня больше разговаривать, ты с лихвой превысил пределы глупостей, которые я могу выслушать. Тем более что завтра будет долгий и тяжелый день. Когда Белая Ведьма тут, они легкими не бывают. Ну день днем, а у меня лично еще и ночка та выдалась, причем я ничего такого даже не ожидал.

Заснул я быстро. Собственно, у меня по-другому и не бывает, а если еще и под крышей ночевать доводится, да на приятно пахнущем сене – это просто роскошь какая-то.

Но вот то, что началось следом за этим, описать словами трудно. Нет, мне иногда снятся сны, но, как правило, приятные, в которых участвует Рози… Ну и не только. Или даже вовсе без нее все происходит, с кое-кем другим из моих соучениц. А что – это сон, тут все можно, потому что он – неправда. Главное, потом про увиденное никому не рассказывать, во избежание.

Но только не этой ночью. Перед глазами полыхал багровый огонь, через который я шел, словно сквозь лес. Он не обжигал меня, но при этом я точно знал, что в любой момент везение может закончиться и мое тело станет горстью пепла.

Чуть позже впереди неявно замаячила некая размытая фигура, вроде как мужская. То ли она стояла на месте, то ли двигалась мне навстречу – не поймешь. Но я прибавил шаг – надо же разобраться, кто в моем сне помимо меня шастает? Тем более в таком странном.

Дошел, увидел, но лучше бы я этого не делал!

Таинственной фигурой оказался мой недавний знакомый, тот самый чернец, которого я сегодня убил при помощи «факела смерти». Собственно, он и тут, в моем сне, тоже горел, причем точно так же, как тогда, днем, в настоящей жизни. С той только разницей, что тогда, днем, этот человек, умирая, орал от страха и боли, а тут он сразу же набросился на меня, хватая полыхающими руками и извергая проклятия.

– Ты обрек меня на вечные муки! – орал он. – Мне нет отныне дороги к Престолу Владык, я обречен скитаться здесь, в тенетах пламени!

Я молча отбивался, стараясь не смотреть на закопченное лицо мертвеца, при жизни-то не сильно симпатичное, а теперь просто откровенно жуткое.

– Ты забрал мое посмертие, я заберу твой покой! – Черные от копоти руки мелькали перед моими глазами. – Ты будешь ждать ночи с ужасом, закат солнца для тебя будет подобен малой смерти! А когда ты на самом деле умрешь, я буду ждать тебя тут. Вечность – это очень долго, маг, и ты в этом убедишься!

Боги, да чего я такого сделал? Ну да, я убил его запретной магией, но запреты-то люди ставили, а они вообще всего на свете боятся!

Или не люди? Ведь в книге были какие-то предупреждения, но я их счел обычной болтовней. И самое главное – почему я во сне думаю так, будто не сплю?

А может, я не сплю?

Так страшно, как в этот момент, мне не было никогда. Даже тогда, в прошлой жизни, в сарае, где валялись трупы неизвестного мне благородного и молодцев из шайки Толстого Го, – не было!

Руки мертвеца сомкнулись на моем горле, нос забила вонь горелой плоти, и я понял, что дышать – нечем. Меня душил не только убитый мной чернец, но и пламя. Мы стояли в огненном кольце, моя кожа начинала вздуваться пузырями от немыслимого жара.

Хохот служителя Ордена резанул мой слух, он запрокинул голову, и куски жженой плоти начали осыпаться с его черепа. Да и пальцы, которые не давали воздуху проникать мне в грудь, оказались костяшками скелета, причем черными, а не белыми, как обычно в таких случаях водится.

– Если ты посягнул на дар богов, то будь готов за него заплатить! – громыхнул в ушах голос, оглушив меня до такой степени, что я перестал слышать злорадный смех покойника. – Не ты даешь людям жизнь, не тебе и решать, сколько кому уготовано! И радуйся, что лишнего не прихватил, это тебя и спасло!


Я хотел крикнуть, что все понял, что забуду каждое слово из того ритуала, что если бы все вернуть назад, то…

Но – не получилось. Проклятый чернец, таращась на меня пустыми глазницами черепа и злорадно скалясь, не дал мне такой возможности. Я не то что слова вымолвить не мог, я окончательно дышать перестал.

А потом, похоже, я умер.

– Эраст, – меня теребили несколько рук. – Ты чего, Эраст?

«Помни!» – громыхнул в ушах все тот же голос, мешаясь с тревожными репликами моих друзей.

– Ы-ы-ы-ы-ых!!! – втянул в себя воздух я, ошарашенно осознав, что я не в огненном кольце, а в сарае, среди своих. – Ффффррррр!

– Ты чего? – Монброн тряс меня за плечи. – Кошмар приснился?

– Какой кошмар! – рыкнула на него испуганная Рози. – Он задыхался, ты же видел!

– Боги есть! – наконец смог я выдавить из себя несколько слов. – Есть!

– О как! – подала голос Фриша. – Монброн, ты его поаккуратней тормоши, а то вон у фона Рута мозги взболтались!

– Боги? – заинтересовался Эль Гракх, придвигаясь ко мне поближе. – Ну и?

– И один из них только что во сне дал мне хорошего пинка! – ощупывая горло, продолжил я. – Причем по полной, такого ужаса нагнал! Да, портки потрогаю, может, их идти стирать надо.

– За то, как ты чернеца спалил? – уточнила Рози. – Мне сразу эта твоя выходка не понравилась. Магия крови, формула очень вычурная, я следила за тем, как ты ее плел, типичная техника мастеров, живших до Века Смуты. Похожа на ту, что я сама использую, рунная магия почти вся родом из того времени.

– Чтобы еще когда такое сделал… – пробормотал я. – Ни в жизнь! Очень страшно! Нет, серьезно. Вы же знаете, меня напугать сложно, но тут… Уфффф!

– Ты их видел? – спросила у меня Эбердин. – Какие они?

– Слышал, – подумав, ответил я. – Но голос описать не смогу.

Так это был сон или нет?

– Сам виноват, – заявил Мартин, зевнув, и перевернулся на другой бок, ко мне лицом. – Не заделал бы ребенка сестре Монброна, они бы про тебя знать не знали, ведать не ведали. А теперь все, теперь ты у них как зверушка в клетке, они за тобой приглядывают. Чуть что не так – сразу хлоп – и в лоб! И нам заодно достается.

– Не смешно, – буркнул я, потихоньку приходя в себя.

– Никто и не смеется, – Мартин в самом деле был серьезен. – Ты уже один раз оплошал, теперь второй грянул. Будь осторожней, фон Рут, третьего они тебе не простят. И добро еще, если ты только умрешь, это еще ничего. А коли они тебе путь за Грань перекроют? Я вот слышал, что Владыки Престола те самые боги и есть, что нашей жизнью распоряжаются. Все думают, что это разные сущности, а они одно целое.

– Да, читала я про что-то такое, – подтвердила Рози. – Никогда бы не подумала, что скажу подобное, но Мартин, похоже, прав. Ты, Эраст, давай больше не выделывайся, новые заклинания в ход не пускай. Кто его знает, что у богов на уме?

– Судя по тому, что на белом свете творится – ничего хорошего, – заметила Эбердин. – Иначе бардака и крови куда меньше было бы.

– Спите уже, – проворчал Карл, не открывая глаз. – Ни днем, ни ночью от вас покою нет!

Какой там спать! Мне и в голову не придет сейчас глаза сомкнуть. Не знаю отчего, но я уверен в том, что сразу увижу скалящийся в усмешке череп, почую запах горелого людского мяса, уловлю отблески огня.

Мои друзья вскоре угомонились и снова засопели носами, а я, немного потаращившись в потолок, отправился на улицу, туда, где занималась заря и начинали гомонить птицы. Начало лета, ночи короткие, светает рано.

И Белая Ведьма, как выяснилось, тоже долго спать была не приучена. Или она вовсе не спала, потому что ей это теперь и не нужно?

Я думал, что пленных магов из Светлого Братства она станет допрашивать в доме, так сказать, в узком кругу. Но не тут-то было, она данную процедуру решила проводить на улице, в присутствии всех тех, кому это было интересно. Вернее, тех, кто проснулся к тому времени, когда солнце только-только взошло из-за горизонта.

Проще говоря – нас человек семь было. Сама Ведьма, Люций, несколько магов, которые как раз привязывали молодого совсем парнишку к столбу, недобро при этом на него поглядывая, да я.

– Ранняя пташка, – одобрительно похлопал меня по плечу дель Корд. – Все дрыхнут, а ты вон к знаниям тянешься?

– Люблю ведать чуть больше, чем остальные, – подтвердил я.

– Иногда это куда вреднее, чем не знать вообще ничего, – заметила Белая Ведьма, поигрывая кинжалом с чуть изогнутым волнистым лезвием. – В этом случае ты ничего никому рассказать не сможешь.

– Не аргумент, – возразил я. – Вон тот парень, возможно, вообще ничего не знает. И что, ты ему поверишь, если он тебе такое скажет? Уверен, что нет.

– Но, возможно, я убью его в этом случае немного быстрее, – крутанула в пальцах кинжал она. – И мучать особо не стану.

– А если я все-все расскажу? – нервно поинтересовался юноша, который, как оказалось, прислушивался к нашему разговору. – Все, что знаю? Вы тогда меня отпустите? Хотя бы меня, за остальных я не прошу.

– Магическое братство в действии, – рассмеялся Люций. – Один за всех, и каждый за всякого. И не жалко тебе друзей? Не чужие же друг другу люди?

– Чужие, – немедленно ответил парень. – Я с ними две недели назад только познакомился, чего мне о них печься? Пусть сами выпутываются. А я лично готов к разговору. Только не надо резать, а? Пожалуйста! Я боль очень плохо переношу!

– Интересно, а сколько магов из числа тех, кто сейчас спит или просыпается в тех домах, так же быстро предаст меня? – не обращаясь ни к кому конкретно, поинтересовалась Белая Ведьма.