Сны единорога

Рука Клэр машинально потянулась к уху. Но вместо успокаивающей древесины своего нового карандаша она ощутила лишь мягкость волос.

Испуганный крик сорвался с её губ. Она быстро ощупала голову со всех сторон на случай, если карандаш каким-то образом затерялся в её кудряшках, как это порой случалось. Но нет, его там не было. Она потеряла единственную вещь, вселявшую в неё хоть какую-то уверенность в своих силах. И хуже того, это был подарок Терры.

Клэр поёрзала, и сетка закачалась. Закрыв глаза, она попыталась собраться с мыслями. Несмотря на то, каким неустойчивым было всё вокруг. Несмотря на то что с той самой секунды, как Ковало покинул их в Горнопристанище, всё шло наперекосяк. Начиная с уроков самоцветного ремесла и заканчивая испытанием с хрустальной флейтой… хрустальная флейта!

Она запустила руку в глубокий карман своего одеяния и вытащила из него флейту. Облегчение окатило её волной. Инструмент по-прежнему сиял. Он не был повреждён и был всё так же прекрасен, несмотря на события этого вечера. Поднося флейту к губам, она чуть не выронила её из рук, но всё же успела разок дунуть.

Ничего.

– Почему ты не играешь? – прошептала Клэр.

– Цыц!

Девочка приподнялась, и мир вокруг неё накренился снова. Но в этот раз она не закрыла глаза. Потому что внизу, прошмыгнув внутрь палатки, стояла… Софи!

Сестра выглядела, как сказал бы папа, видавшей виды.

Её волосы превратились в нечто вроде узла из водорослей, а руки, лицо и платье (если его ещё можно было так назвать) были перепачканы грязью. Клэр схватилась двумя руками за верёвки и подняла себя на колени.

– Как ты здесь оказалась?

– Тсс! – велела ей Софи. Она на цыпочках прошла на середину палатки и, остановившись под сеткой, подняла глаза вверх. Хотя Софи и была высокой, между её головой и сеткой (а значит, и Клэр) всё же оставалось около полуметра.

– Сюда, – прошептала Клэр, показывая себе за спину, где она заприметила табурет. Софи поспешила его схватить и подтащить к сетке. Посмотрев наконец сестре в глаза, она улыбнулась во весь рот.

– Хвала силам алмазным, – выдохнула Софи. Клэр попыталась улыбнуться самоцветной присказке, сошедшей с языка сестры, но это было непросто. Она отползла в самый дальний конец сетки, когда Софи вытащила компа́с. Сестра прикоснулась к орлиному клюву, вырезанному на его крышке. Затем с силой надавила на него, словно на кнопку, и из латунного кружка высунулся ножичек, о существовании которого девочка и не подозревала. Как это похоже на кователей. Они всегда добавляют предметам острые грани.

– Как ты здесь оказалась? – пробормотала Клэр.

Не отрывая взгляда от верёвки, которую она принялась пилить, Софи объяснила:

– Меня тоже поймали и посадили в другую верёвочную штуковину. Вот только они не проверили мои карманы. Не вертись! Мне нужно вытащить тебя отсюда, пока нас не нашли земледельцы.

– Земледельцы? – удивилась Клэр, стараясь шевелить только губами. – Но это деревня прядильщиков.

– Нет, не прядильщиков, – возразила Софи, продолжая водить лезвием по верёвке. – Ты разве не видела, из чего сделана эта палатка?

– Из ткани… – Клэр осеклась, пристальнее всматриваясь в оранжевые стены.

Теперь, с восходом солнца, она разглядела тонкие линии. Они пробегали по стенам, как прожилки по листу. И тут девочка с изумлением поняла, что это именно то, чем была эта палатка – оранжевыми листьями, сшитыми вместе. Она подняла глаза к потолку и обнаружила, что он на самом деле был сделан из широких осенне-рыжих папоротниковых листов, соединённых между собой в водонепроницаемое покрытие. Это из-за лиственной крыши палатка внутри была бледно-оранжевой. Солнечные лучи, проникавшие сквозь неё, окрашивались в цвет тонкой оболочки из листьев.

– Но, – заметила Клэр, мысленно возвращаясь к Узлу с его кнутом и салфеткой-лебедем и ниткам в волосах Ворса, – получается какая-то ерунда… Ой-ой!

Ножичек компа́са разрезал последний узел, и Клэр грохнулась на пол.

– Извини, – сказала Софи, протягивая Клэр руку, чтобы помочь ей подняться. – Но нам нужно уходить, немедленно.

Софи с опаской отогнула полог палатки и выглянула из-за него. Через секунду она выскользнула наружу, Клэр молча проследовала за ней.

Она заморгала, разглядывая окрестности. Где бы они ни находились, это не было похоже ни на одно из мест, в которых она бывала прежде – как в их мире, так и в Ардене. Большинство деревень и городов Ардена, которые ей довелось увидеть, отличала незыблемость, словно они стояли на своём месте уже долгое время. Это же поселение выглядело так, будто оно в любую минуту могло сорваться и переместиться на другой участок земли.

Эта община укрылась в неглубокой долине и скорее походила на лагерь, чем на настоящее поселение. Здешние постройки отличались друг от друга. Так среди них были палатки из яркого шёлка и палатки, свитые из тростника и тонких веточек, подобно затейливым гнёздам. Но и у тканых, и у растительных жилищ было одно сходство – их крыши покрывал пушистый мох красного, жёлтого, оранжевого и зелёного цветов. Клэр представила, как поселение выглядит с вершины долины – как бескрайний лес деревьев, окрашенных в оттенки осени.

Это место было надёжно скрыто от посторонних глаз.

Пока они сновали между палатками, Клэр показалось, что она заметила лейтенанта Узла – того самого мужчину, которого она видела накануне. На поясе у него по-прежнему висел свёрнутый кнут.

Вдруг послышался крик. Секунду спустя из-за шёлковой палатки хлынул поток мужчин и женщин. Они ринулись к оранжевой палатке, из которой только что сбежали девочки.

– Они заметили, что нас нет! – прошептала Софи. – Быстрее, нам нужно спрятаться.

– Сюда, – сказала Клэр, указывая на длинную деревянную постройку, похожую на конюшню. – Лошади!

– Не беги, – велела ей Софи, – так мы привлечём ещё больше внимания.

Клэр пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не кинуться вперёд сломя голову. Она шла быстрым шагом, глядя себе под ноги. Когда до конюшни им оставалось чуть больше метра, сёстры услышали чей-то крик:

– Они ушли! Прочесать лагерь!

Клэр (как и Софи) кинулась к двери.

– Осмотреть палатки!


Клэр заработала ногами шустрее. Софи вытянула руку вперёд и открыла вход. Завалившись внутрь следом за сестрой, девочка захлопнула дверь.

Затаив дыхание, Клэр подождала, когда её глаза привыкнут к тусклому освещению. Она услышала негромкий скрип, когда что-то прошмыгнуло у её ног. Крысы? Она схватила Софи за руку.

– В чём дело? – спросила сестра.

– Мне показалось, что-то шевелится. – Она почувствовала, как Софи напряглась, но ничего не произошло, и Клэр почувствовала себя глупо. – Где лошади? – спросила она. – Я ничего не вижу в стойлах, а ты?

Отпустив руку Софи, Клэр сняла со своего замусоленного пояса последний сапфир. Её пальцы пощипывало в предвкушении. Она потёрла камень краем рукава, призывая сияние. Самосвет засверкал подобно драгоценному камню на солнце. Когда Клэр посмотрела на него, у неё на секунду стало спокойно на душе. Точно такой же цвет был у других её сверкающих воспоминаний в синеватых тонах: поездок на озеро, июльского неба, её любимого кобальтового лака для ногтей.

Софи резко втянула воздух, и по затылку Клэр тут же поползли мурашки. Что-то было не так. Оторвав взгляд он синего света, растекающегося по её ладоням, Клэр увидела, что сестра уставилась на дверь стойла, разинув рот.

– Иди, иди сюда, – слабо прошептала Софи. Осторожно пройдя вперёд, Клэр увидела груду рогов, копыт, хвостов и перьев, сверкавших в тусклом синем свете медным блеском.

Химера.

– Вон там ещё одна, – сказала Софи, указывая на стойло рядом. Сделав несколько шагов, она заглянула за дверцу следующего стойла. – И здесь тоже! Для чего им химеры?

Клэр не знала, что и думать. Химеры оставались неподвижны уже три сотни лет.

Девочка подошла к сестре, и в этот раз, заглядывая за дверь стойла, она не отпрянула назад. Внутри лежал, свернувшись клубком, лев-химера. Он выглядел совсем как домашний кот, задремавший на батарее (вот только у домашнего кота не бывает хвоста енота, рогов оленя и ушей мыши). Медь химеры мерцала в дрожащем свете, создавая иллюзию движения, которого в действительности не было. Кователь, смастеривший это чудовище сотни лет назад, потратил немало времени, чтобы вытравить на металле роскошную гриву и пушистый хвост. Да и когти зверя сохраняли свою остроту по сей день.

Клэр нахмурилась.

Разве когти существа не были высунуты всего секунду назад?

Она сделала шаг назад и посмотрела на Софи через плечо. Сестра стояла у двери, пытаясь сообразить, как её запереть. Вдруг послышался громкий скрип.

– Что ты делаешь? – шёпотом окликнула её Клэр. – Нам нужно вести себя тихо.

Софи вздёрнула голову и уставилась на Клэр огромными глазами.

– Это не я, – прошептала она.

Дурное предчувствие кольнуло Клэр между лопаток. Она медленно повернулась обратно к стойлу… в то же мгновение лев-химера открыл рот, обнажив свои блестящие медные зубы, и зарычал.





Глава 20




Химера вскочила на ноги со звуком сотни гремящих горшков и кастрюль. Её широкая грудь ломилась в дверь, а челюсти раскрылись снова, выпуская наружу скрипучий рык.

Позабыв, что они прячутся, позабыв, что они пленницы, Клэр в ужасе закричала.

Когда химера в очередной раз влетела в дверь стойла тараном, девочка отшатнулась назад и задела что-то тёплое и твёрдое. Плечи Клэр вдруг крепко сжали чьи-то ладони, и где-то над её головой чей-то голос произнёс:

– Сидеть, Ленот! Сидеть!

Прозвучал удар хлыста, и челюсти химеры захлопнулись. Существо склонило грузную голову, прислушиваясь к команде.

У Клэр перехватило дыхание: зверь очень медленно опустился обратно на все четыре лапы и был теперь настолько неподвижен, насколько на это способно металлическое чудище. За исключением енотового хвоста, которым он хлестал из стороны в сторону, как рассерженный кот.

Ладони, сжимавшие плечи Клэр, разжались. Не оглядываясь назад, девочка бросилась к Софи, прижавшейся к дальней стене. Сестра взяла её руку в свою и притянула её к себе поближе. Только тогда Клэр обернулась, чтобы посмотреть, кто дал химере команду.

Перед ними стояла женщина, одетая в простое зелёное платье. Изумрудный шарф был изящно наброшен на её плечи. Короткие седые волосы женщины распушились вокруг её головы облачком, придавая ей сходство с отцветающим одуванчиком. По всей видимости, она была безоружна, а вот стоявший рядом с ней лейтенант Узел с суровым видом закручивал свой длинный кнут.

– Это они, – хмуро произнёс Узел.

– Я вижу, – отозвалась женщина. Она пристально посмотрела на девочек своими задумчивыми голубыми глазами. На голове у неё, подобно диковинной птице, сидел довольно причудливый венок. Казалось, он был сплетён из цветов и веточек, но Клэр то тут, то там замечала сияние золота и блёстки, которые сверкали, как бриллианты. Возможно, это и в самом деле были самоцветы. – Вы не должны быть здесь, – отчитала она их. – Вам следовало сидеть в ваших палатках-изоляторах.

– Да, – согласился с ней Узел. – Вы потратили наше время впустую. – Он кивнул головой в сторону: – Я бы посоветовал отойти от этого стойла… Серпион и вполовину не так дружелюбен, как Ленот.

Вздрогнув, Клэр заглянула в стойло позади неё. Химера с клыками и хвостом скорпиона медленно подняла голову. Существо посмотрело на девочку с того места, где оно лежало на полу, свернувшись клубком. У него не было глаз – лишь пустые глазницы в медном панцире там, где у обычного существа были бы органы зрения. Но девочку не покидало отчётливое чувство, что химера наблюдает за ней.

Она отскочила от стойла Серпиона, мысленно ища ответы. Почти три сотни лет, с тех самых пор, как истребили единорогов, химеры оставались неподвижны – время покрывало их ржавчиной, а чудеса не смазывали их детали.

«Единорог».

Сердце в груди Клэр пустилось вскачь.