Сны единорога

Клэр послушалась, и минуту или две спустя её желудок успокоился, хотя она и не могла сказать то же самое про свои мысли.

– Я хочу домой, – промямлила она. Слова вырвались прежде, чем она смогла их остановить.

Софи отпустила плечо Клэр и достала из кармана компа́с.

– Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Клэрина. Но ты должна взять себя в руки. Нам нужно идти.

– Знаю! – воскликнула Клэр. – Нам нужно идти домой.

Покачав головой, Софи открыла компа́с:

– Сперва нам нужно пойти к Ковало и Акиле, где бы они ни были. Нам нужно их предупредить. Как только мы это сделаем, обещаю, Клэр, мы пойдём домой.

– Но… – Щелчок захлопнувшейся крышки компа́са не дал ей договорить.

– Сюда! – позвала Софи, переходя на бег.

Вздохнув, Клэр поспешила за ней.

Бывало, они ходили в походы всей семьёй. Клэр их обожала. Особенно по весне, когда всё вокруг пахло свежестью и молодой зеленью. Но бежать вниз по горе, спасаясь от разъярённой гильдии и кровожадного тайного сообщества, было совсем не то. В каждом лёгком дуновении ветерка, трепавшем хвою, чувствовалось что-то зловещее. И когда ветки ударялись одна о другую, она не могла избавиться от мысли, что этот звук похож на щёлканье зубов.

Однако сёстры не могли бежать всё время. Когда они перешли на шаг, Клэр задумалась, что они скажут маме с папой. Возможно, родители даже не заметили, что девочки пропали. Время в Ардене бежало иначе. Иногда оно пролетало так быстро, что в этой стране проходили целые месяцы к тому моменту, когда Софи возвращалась той же ночью в Виндемир. А иногда, как тем ужасным утром, когда Клэр проснулась и обнаружила, что Софи нет, оно будто замедлялось. У девочки трещала голова, когда она пыталась думать об этом.

Они делали передышки, чередуя бег и ходьбу, и остановились лишь раз, чтобы собрать немного ягод, которые, как сказал им Ковало, можно есть без опаски. После чего снова пустились бежать.

Тени начали удлиняться, а свет окрасился в золотые тона вечера быстрее, чем Клэр считала это возможным. Красота, да и только, – не знай она, что за этим последует: холодная ночь, полная ещё более холодных теней. Теней, вгрызающихся в твоё тело и разрывающих его на части. Ночь, полная призраков.

Оглядываясь по сторонам, Клэр задумалась, где призраки прячутся днём. Девочка предположила, что они живут под землёй, куда не проникают даже лучи яркого летнего солнца. Она прикинула, что они могут жить в дуплах деревьев. И если это так, возможно, они прячутся у них под носом в эту самую секунду.

Она вздрогнула, пытаясь прогнать жуткое чувство. Больше никаких плохих мыслей. Никаких наихудших сценариев. Она будет думать только о том, что красиво.

Например, о единорогах. Единорог, которого они высвободили из камня, прогнал призраков. Во всяком случае, на какое-то время.

– Эй, Софи? – обратилась Клэр к сестре, когда они перешли на шаг. – Что ты знаешь о единорогах?

– Не так много, – ответила Софи, отодвигая палкой колючий кустарник, чтобы они смогли пройти. Свободной рукой она сверялась с компа́сом.

– Например? – не унималась Клэр.

– Ну, – произнесла Софи задумчиво, – единороги умеют лечить. И когда они идут, иногда на месте их следов вырастают подснежники. Ещё они могут отпереть что угодно. Двери, сундуки, всё в таком духе. И, – добавила она, взглянув на сестру через плечо, – думаю, проходы между мирами.

И тут Клэр осенило. Она знала, что проход между домом и Арденом принц Мартин сотворил с помощью могущественной ковательницы, но она никогда не задумывалась о том, какую роль в создании дымохода сыграли единороги. Девочка подумала, что, если бы не единорог, это их путешествие, скорее всего, вообще не было бы возможно.

Когда у Софи закончились истории о единорогах, она принялась расспрашивать Клэр о чудесах. Как Клэр сотворила чудо в первый раз? Что именно она имеет в виду, называя это «гудением»?

И в сотый раз Клэр объяснила ей, как поначалу она приняла самоцветные способности за гул в костях – лёгкое пощипывание сродни онемению пальцев. И как только спустя время она поняла, что это был знак, предвещавший приход чудесной силы. У неё словно чесались руки что-нибудь сотворить.

– Понимаешь, мне тоже не терпится сотворить чудо, – пробурчала Софи. – Но ничего не выходит.

Она разжала кулак. На её ладони лежал маленький сапфир. Должно быть, один из тех, которые отвалились от платья Клэр. Пока они бежали, ветки цеплялись за их наряды. Рукав одеяния Софи окончательно распустился и свисал теперь длинными пучками серебристых ниток. А Клэр недосчиталась на своём платье половины сапфиров. Она и не заметила, что Софи подняла один из них. Она не заметила, что всё это время сестра пыталась заставить его мерцать.

– Скоро мы будем дома, – сказала Клэр, пытаясь подбодрить Софи. – Не важно, есть ли у тебя чудесные способности.

– Нет, важно! – возразила Софи, и Клэр отступила на полшага назад – такая ярость была в голосе её сестры. – Я столько всего пропустила в прошлом году. Ночёвку по окончании седьмого класса. Последний день учёбы. Даже собственный день рождения… – Софи сделала глубокий вдох, её плечи поднялись. – Я не хочу пропустить ещё и это.

– Извини, – произнесла Клэр. – Я не хотела…

Но Софи, казалось, была слишком погружена в собственные мысли и её не слышала:

– У тебя есть великий дар – чудесная сила! Но ты слишком боишься остаться здесь, чтобы им воспользоваться. Чудеса важны, как же иначе!

Софи выпустила сапфир из руки и рванула вперёд, увеличивая расстояние между ними. Клэр не стала её догонять. Потому что сестра была права. Клэр действительно боялась. Она очень хотела вернуться домой. Роялисты хотели её смерти. Она не трусиха, просто ведёт себя осторожно… ведь так? Она наклонилась, собираясь поискать сапфир среди опавших листьев. Возможно, Софи просто нужно попытаться ещё.

– Клэр! – Девочка резко подняла голову. Софи остановилась и отчаянно махала ей рукой. – Клэр, скорее сюда!

Клэр подбежала к сестре.

– В чём дело? – спросила она, запыхавшись. – Роялисты?

– Я нашла… Ты только взгляни!

Она утянула Клэр за дерево и показала ей мерцающую паутину, которая сплетала мёртвые ветви кустарника вместе, словно кружево. Паучий шёлк раскалился добела. Казалось, он сиял тем же блеском, какой девочка видела у жемчуга, внутренней части ракушки или… Вверх по её лопаткам словно пробежал электрический разряд. Струны единорожьей арфы. Струны, которые некогда были частью струящейся гривы единорога.


– Он был здесь! – вскричала Софи торжествующе. – Единорог! – Она посмотрела на Клэр. Её карие глаза светились лихорадочным блеском. – Клэр, знаю, ты хочешь домой. И мы обязательно вернёмся! Но когда мы расскажем Ковало и Акиле, что единорог совсем близко, как думаешь, можем ли мы остаться ещё ненадолго? – Замолчав, она посмотрела на младшую сестру с надеждой.

Клэр осторожно дотронулась до волосков. На ощупь они были как наитончайший шёлк. Что-то хрупкое и нежное, как крылышки мотылька, коснулось её сердца. Возможно, ей не обязательно быть трусихой. Сердце девочки забилось быстрее. Возможно… она наконец поможет Ардену. По её лицу поползла улыбка. Для самой Клэр она была в новинку, но видела она её не раз. Это был двойник бесшабашной улыбки Софи. И старшая сестра её тут же узнала.

– Да! – воскликнула Софи. Она немного покружилась, отчего её нижняя юбка закрутилась, как крем на пирожном. – Давай найдём единорога!

Новообретённая уверенность покинула Клэр, когда они дошли до реки, которую она, как ей показалось, уже видела. Солнце в небе превратилось в красный глаз и всё быстрее клонилось к горизонту. Она пристально смотрела на компа́с в руке Софи. Стрелка, которая раньше была длиной с её мизинец, была теперь не больше её ногтя.

– Думаю, это означает, что Акила где-то рядом, – сказала Софи. Она, прищурившись, посмотрела на предмет в руке, после чего пробежала взглядом по деревьям. – Стрелка целый день уменьшается.

Клэр ещё раз легонько коснулась единорожьей гривы в кармане.

– Она должна быть рядом, потому что единорог где-то поблизости, – ответила девочка.

– Угу, – произнесла Софи неопределённо. – Вон та химера не кажется тебе знакомой? Думаю, мы недалеко от подножия горы.

Клэр посмотрела, куда показала сестра. И точно, в солнечном свете блестел металл. Она была рада, что Софи предупредила её о химере. В противном случае девочка, скорее всего, приняла бы её блеск за блики от обнажённого меча.

Хотя химера и выглядела свирепо, Клэр не было страшно – лишь грустно. Во времена Войны гильдий земледельцы и кователи работали над созданием этих металлических чудищ вместе, чтобы те сражались с самоцветчиками на поле брани. Но когда чудеса Ардена начали угасать, то же самое случилось и с химерами. Они двигались всё медленнее, а затем и вовсе остановились, навсегда застыв на месте.

Эта химера уцепилась когтями за ствол дерева. Она была чем-то средним между рысью и совой. Из её гибкого кошачьего тела вырастали огромные медные крылья. По всей видимости, она застыла, не успев добраться до кроны. Её когти впивались в пятнистую кору больше трёх сотен лет. Ни один кователь из ныне здравствующих не знал, как пробудить подобное существо к жизни… за исключением, быть может, одного.

В который раз Клэр вспомнила свою подругу Сену. Её родители, Мэтью и Сильвия Булатные, были алхимиками. Они незаконно сочетали чудеса земледелия и кования в своих экспериментах. Сена рассказала ей, как им удалось пробудить маленького котёнка-химеру к жизни. А когда их раскрыли, Сильвию отправили в тюрьму на пожизненное заключение, а Мэтью, земледельца, приговорили к казни за то, что он выдавал себя за кователя все эти годы. А Сену (бедная Сена!) забрал к себе дедушка Нэта, Фрэнсис Зелёный.

Клэр чуть ускорилась. Ей не нравился Фрэнсис Зелёный после того, что он сделал. После того как он их предал.

Вскоре Софи окликнула её снова. В этот раз, проследив за её взглядом, Клэр увидела маленькую каменную хижину с водяным колесом. Оно неспешно вспенивало воды Роны. Хижина походила на сказочный домик, в котором могла бы укрыться от злой мачехи Белоснежка. Жилище было (другого слова не подобрать) премиленьким.

– Я едва вижу стрелку, – сказала Софи, закрывая компа́с и убирая его в карман. – Думаю, Акила должна быть где-то здесь.

Клэр почувствовала, как её грудная клетка с облегчением расправилась. Ночью будет кому защитить их от призраков. Она бросила взгляд через плечо. По-прежнему ни следа роялистских синих одежд или белой формы противопризрачного караула. Но даже рядом с Акилой расслабляться нельзя – опасность всё ещё слишком близко. Девочки поспешили к хижине. Клэр не давали покоя тени, становившиеся с каждой минутой всё длиннее и длиннее.

– Акила? – позвала Софи, толкая гнилую дверь от себя. – Ты здесь?

Никто не ответил.

– Может, она ушла в лес? – предположила Клэр, заглядывая внутрь. Было сложно увидеть что-либо в тёмной хижине без света. Девочка прошла чуть вперёд. Она сжала непокорный сапфир в руке и принялась его полировать. Знакомое гудение наполнило её кости, а затем загорелся свет.

Она судорожно втянула воздух.

По всему полу были раскиданы дорожные вещи: еда в небольших мешочках, карты, покрывала… и пара двойных топоров с крючковатыми лезвиями, похожими на орлиные клювы.

Топоры Акилы.

Они лежали на полу, брошенные среди других вещей. Клэр не нужна была чудесная сила, чтобы понять: произошло нечто ужасное.

– Клэр, – произнесла Софи. От тона её голоса у Клэр по спине поползли мурашки, и она медленно посмотрела на сестру. Софи зажала рот ладонями, словно пытаясь сдержать крик. В полумраке коридора пугающе вырисовывались две фигуры. Две очень знакомые фигуры. – Свет, – приказала Софи сдавленным голосом.

Впервые (возможно, потому что Клэр была напугана) мерцание сапфира стало по-настоящему ярким. Она подняла самоцвет выше, и голубое сияние залило фигуры.

Это были они.

Ковало и Акила Бесцепные.

Ковало занёс топор над головой, словно намереваясь что-то разрубить. Его лицо скривилось в гримасе ярости. Пучок Акилы, какой обычно носят бабушки, распустился. Седые волосы женщины развевались позади неё, как если бы она бежала вперёд. Одной рукой она сжимала нож, другую стиснула в кулак.

И оба они были абсолютно и совершенно неподвижны.

Неподвижны, как камень.





Глава 16




Клэр выронила сапфир из руки. Он с клацаньем ударился об пол, когда она отскочила назад. Камень проехал по грязному полу, крутясь, словно волчок. По комнате от него расходились голубые круги. Затем он сделал последний поворот и остановился у ботинка Акилы.

У Клэр засосало под ложечкой. Она была вынуждена дышать через нос, чтобы утихомирить подкатившую к горлу тошноту. Тёплая жидкость стекала с её ладони. Опустив глаза, девочка увидела, что порезалась об острые края сапфира.

Софи, по-прежнему зажимая рот ладонями, сделала шажок к Бесцепным. Она осторожно подняла сапфир и поднесла его поближе к Акиле. Лицо ковательницы было искривлено гримасой ужаса.